Этот тур всех нас меняет. Как будто мы выехали из ЛА с миссией что-то изменить в своей жизни, и упорно идем к достижению цели. Особенно остро я ощущаю это на себе. Наши с Дрю отношения с каждым днем становятся все крепче, а чувства все глубже и сильнее. Я уже не могу провести без него ни дня, как и он без меня. В каждом городе мы отправляемся на долгие прогулки, исследуем новые места. И всякий раз, когда заходим в парк – неважно днем или вечером – Дрю коварно улыбается и напоминает мне о том, что я призналась ему в любви чуть ли не во время занятия сексом в кустах.

Мы не остаемся до конца концерта. Парням нужно ехать на студию записывать песню для альбома каверов, потому что ночью мы выдвигаемся в следующий город – Сент-Луис. Пока Дрю будет с группой на студии, у меня будет видео-чат с продюсерами фильма о виноделах. Я все чаще задумываюсь о том, чтобы принять их предложение и отправиться в еще одно путешествие. Но у меня еще вагон времени на принятие решения. Хотя наличие новых отношений и нежелание расставаться с Дрю на такой длительный период все же позволяют ростку сомнений пробиваться через толщу моих амбиций и желания испробовать нечто новое в своей профессии.

– Рады видеть тебя, Долорес, – с широкой улыбкой произносит Мэтт, продюсер фильма.

Я смотрю на экран ноутбука, сидя за столом в нашем с Дрю автобусе, и не могу отделаться от мысли, как будто обманываю его. Он не в курсе моей сегодняшней встречи, хотя ни разу не сказал ни слова против того, чтобы я ехала. В конце концов, группа тоже часто гастролирует и Дрю в силу свих обязанностей разъезжает вместе с ними.

– Я вас так же. Привет Мэтт, Сильвия.

– Привет. У тебя красивая блузка, – отзывается Сильвия, женщина за пятьдесят, такая же любительница ярких нарядов, как и я.

– Спасибо, – отвечаю с улыбкой. – На вас тоже что-то невероятно красивое.

– О, это мое новое платье. Я тебе пришлю фото, ты должна его оценить.

Мэтт прерывает наш обмен любезностями:

– Долли, сценаристы передали нам твои замечания. И мы принимаем их. Ребята как раз сейчас занимаются переписыванием сценария. Каждое замечание было по делу. Я так и вижу шикарные съемки виноградников, которые можешь сделать только ты. И твоя концепция съемок семейных ужинов и городских праздников тоже понравилась. В общем, у тебя блестящие идеи, которые нужно воплощать в жизнь.

– Я рада, что вам понравилось, – медленно произношу я.

– Долли, ты собираешься отказаться? – визжит Сильвия.

– О, нет! – восклицаю я. – Просто… Думала, а вдруг не успею закончить с этим фильмом? У меня контракт с жесткими сроками. И я не могу покинуть проект, пока не завершу его.

– Долли, – мягко возражает Мэтт, – никто нас в шею не гонит. Нам самое главное, чтобы фильм вышел к следующему туристическому сезону. А он начнется не раньше, чем через год. – Он замолкает, а я опять с сожалением думаю о том, что в ближайший год мне снова не светит отпуск. Разве что если урвать несколько дней отдыха во время съемок. – Мы просим тебя хорошо обдумать наше предложение. К тому же, это ведь не первый наш совместный фильм, а значит нам не привыкать работать вместе.

– И ты будешь работать со своей съемочной группой, тебе будет нужно сменить лишь антураж съемок, – добавляет Сильвия.

Я киваю, потому что сейчас спорить бессмысленно. Я пока еще не думала всерьез об этом предложении. Мои мысли заняты фильмом о группе, но больше всего – о Дрю. Он не покидает их ни на секунду.

– Вот и славно, – говорит Мэтт. – Если у тебя будут какие-либо вопросы, пиши. Долли, но мы просим тебя принять решение в течение будущей недели, потому что если ты откажешься, нам нужно будет искать нового режиссера.

– Хотя нам очень сильно не хочется, – вставляет Сильвия.

– Си, так и признайся: лень.

Они с Мэттом начинают смеяться, а Сильвия еще и кивать.

– Ты нас раскусила.

Мы прощаемся, и я закрываю ноутбук. Откидываюсь на спинку дивана, прикрываю глаза и выдыхаю. Начинаю методично укладывать в голове списки плюсов и минусов моего согласия. Через некоторое время я раздраженно фыркаю, глядя в потолок автобуса. Плюсы перевешивают со значительной разницей. По большому счету, из минусов у меня только то, что я длительный период не увижусь с Дрю. Но и тут услужливый мозг подсказывает, что в современном мире мили – не препятствие благодаря самолетам и сравнительно недорогим авиабилетам. Все указывает на то, что я должна соглашаться, а сердце предательски ноет от мыслей о предстоящем расставании с Дрю.

– Долли! – с криком врывается в автобус ДиДи. – Ты идешь? Там Роб без работы изнывает.

Я поднимаюсь с дивана с тяжелым вздохом и следую за своим помощником в свой старый автобус, чтобы продолжить работу. Мы режем пленку, споря, какие кадры останутся, а какие лучше выкинуть. Потому что все, что мы наснимали за это время, достойно того, чтобы быть показанным фанатам группы «Крашез». Пару моментов мы удаляем без сожаления. Например, как одну из группиз стошнило прямо на ботинки солиста группы. Или тот, где мы с Дрю зажимаемся за кулисами. Паршивец Дейв заснял этот кадр. Пока Роб выходил покурить, я несколько раз пересмотрела этот кадр. В объятиях Дрю я казалась еще меньше, совсем крошечной. На экране меня почти не было видно, кроме моих блудливых рук на его заднице, а потом ног, обернутых вокруг его талии. Но этот вид заводит. И сейчас я уже буквально схожу с ума от того, что мне не терпится наброситься на Дрю и зацеловать до головокружения.

Спустя несколько часов моя задница ноет от сидения, глаза – от просмотра сотен кадров, а голова – от споров. И я так сильно благодарна Дрю, что он распахивает дверь автобуса, что даже без единого слова с его стороны вскакиваю с места.

– Привет, трудоголики, – приветствует он нас. Роб отделывается коротким «Привет», даже не оторвав взгляда от экрана, а я подбегаю к Дрю и висну на его шее. – Привет, малышка До, – мурчит он мне на ухо, крепко прижимая к своему телу.

– Я хочу тебя, – шепчу, и Дрю сильнее сжимает ладони на моей талии.

– Идем, – решительно отвечает он, хватая меня за руку и направляясь к выходу.

– Пока, Роб, до завтра, – на распев произношу я, выпархивая из железной махины следом за Дрю.

На улице уже ночь. Темный асфальт освещает только полная луна, не скрытая сегодня облаками или тучами, которая развернула свои осветительные способности на полную мощность. Небо покрывают мириады звезд, притягивая своей красотой мой взгляд. В голове тут же рождаются идеи съемок группы под звездным небом. Но как быстро пришла мысль, так же быстро она и испаряется, потому что уже через несколько секунд я нахожусь за закрытой дверью автобуса, крепко прижатая к боковой стенке тяжелым мужским телом.

Дрю не церемонится, он срывает с моей груди блузку, едва не отрывая пуговицы. Жадные рты сталкиваются, борются за право руководить процессом. Руки хаотично шарят по телам, проникая под одежду и дотрагиваясь до разгоряченной кожи.

– Я чертовски сильно соскучился, – бормочет Дрю мне в шею, а потом спускается ниже, горячим языком и влажными губами проводя по груди, заставляя соски затвердеть, а дыхание сбиться.

Как только один сосок оказывается у него во рту, а второй между пальцами, я выгибаю спину и протяжно стону, не в силах молча вынести такого накала. У меня было много любовников в университете. Там я ни в чем себе не отказывала, пока не совершила самую большую глупость в жизни. Но ни один из моих партнеров не был таким, как Дрю: требовательным, при этом нежным и внимательным, настойчивым и жадным. Как будто ему все время меня мало и если он прямо сейчас не получит мое тело в свое владение, то его сердце остановится.

Дрю прерывается от своего занятия и тянет меня вглубь автобуса. Ни на секунду он не перестает ласкать меня. Разворачивает и прижимает спиной к своей груди, ведет к спальне, продолжая ласкать каждый доступный ему участок кожи. Как только мы оказываемся у кровати, быстро избавляем друг друга от одежды и набрасываемся с новой силой. Я тяну его за волосы, когда Дрю сжимает мои ягодицы, и впечатывает в свое горячее тело. Я схожу с ума от того, насколько мы разные и при этом так идеально подходим друг другу.

Одна рука соскальзывает с моего бедра и оказывается у меня между ног. Я подаюсь вперед, показывая ему, насколько сильно хочу этого. И Дрю не разочаровывает. Его умелые пальцы начинают кружить по клитору, пока я со стоном извиваюсь, удерживаемая второй рукой. У меня за закрытыми веками плывут радужные круги от удовольствия. Я сжимаю губы, чтобы хоть немного сдерживаться.

– Не молчи, Долли, – шепчет он у моего рта. – Хочу слышать тебя, моя девочка.

Я снова приоткрываю губы и перестаю держать в себе эмоции, отдавая Дрю то, чего он так жаждет: свои эмоции, свое удовольствие, всю себя. Дрю прекращает ласкать меня. Подносит руку, побывавшую у меня между ног, ко рту и всасывает пальцы. Довольно стонет, прикрывая глаза, позволяя мне смотреть за этим бесстыдным действием. И в этот момент даже у меня, искушенной женщины, щеки заливаются румянцем. Соблазнитель. Какой же он бесстыжий соблазнитель!

Я не хочу оставаться в долгу. Более того, я наконец хочу почувствовать вкус Дрю у себя во рту. Вспомнить, какой он. Как пахнет и как чувствуется на моем языке. Слегка толкаю его и Дрю приземляется на кровать. Он опирается на выпрямленные руки за спиной, широко раскинув ноги. Его взгляд как будто говорит мне: «И что ты намерена делать?» Самодовольный засранец.

Я опускаюсь на пол на колени между его ног и во взгляде Дрю скользит изумление. Нахально усмехаюсь, потому что он такого точно не ожидал. Как-то так сложилось, что он никогда не просил и не требовал минет и всегда дожидался, когда я сама захочу это сделать. И вот этот момент настал. Голубые глаза напротив заволокло туманом желания, взгляд стал мутным и темным, крепкие челюсти сжались и все тело замерло в ожидании ласки.

Я наклоняю голову и провожу языком по головке. Медленно, слегка касаясь. Зажмуриваюсь от удовольствия, снова почувствовав вкус, который мне когда-то так нравился. Ни один мужчина в моей жизни не был настолько вкусным и желанным, как Дрю Нортон. Обвожу языком самый кончик и Дрю стонет. По мне прокатывается волна мурашек от этого низкого звука с хрипотцой. Обожаю слышать, как он получает удовольствие. Опускаю голову ниже, обхватывая губами шелковистую твердость и уже через несколько секунд на мою голову ложится тяжелая рука, которая сжимает волосы и слегка надавливает, показывая, насколько глубоко я должна захватить член. Я дарю ему это. Дарю всю себя. Без притворства и ненужной скромности. Я не скромная. Я развратная и похотливая, но теперь только с ним.