Я открыл для себя мир другой,

Нацеленный на лучший полет.


Но простят меня небеса,

Что предал я свои же слова.

Мы все совершаем ошибки,

Но сгораем потом изнутри.

Я опять набил свои шишки,

Свою душу не туда опустив.


Но видимо, светик–то есть.

Он в полете по моей вышине.

Я вижу уже, что на дне

Остался человечек сидеть…

Боли уже было много

Боли уже было много,

Было много и девичьих слез

Умиравшей души недалеко,

Убитой толпой мертвецов.

Мне оставалось стоять и смотреть,

Как ее доедают орлы,

А потом как кости в метели

Волки к себе унесли.

Я бежал за ней вслед и кричал:

«Не уходи, я же раб без тебя».

Но никто мне ее не отдал,

А даже биться не стал.

Не знал еще я тогда,

Что новая дверь уж давно

Всю мне себя отдала,

Срезав дорогое клеймо.


Не гонитесь люди за мечтами народа,

Не пейте вина из бокалов бамонта.

Там туманятся души усопших.

Уйти не успеете, как все развергнется

И души в помои огнивы сольются.

Боюсь

Росколот. Разбит.

Забыт. Убит.

Боли без слез.

И у сердца стон.

Забыл говорить.

Забыл полюбить.

Ничего не вернуть.

На это нет сил.

Боюсь я любить.

Боюсь снова жить.


То, что было написано в начале, с последней строчкой этого сборника уже не стало. Упрек людям превратился в упрек себе. За четыре месяца поиска я душой прошел от плена в незнании по пустыни до своей земли. Я понял, что я не знаю себя, не знаю уголки своего внутреннего мира. То, что будет дальше, это будет душа, чистая и без собственных иллюзий. Этот сборник закрывает трилогию перелома, первую трилогию, трилогию годовалой души. Что будет дальше, я сам не знаю. Надеюсь, верю, что это будет пылающе, красиво, но, самое главное, по-настоящему.


В создании обложки использовалась фотография автора luizclas: Pexels по лицензии CC0