– Тебе надо, ты и иди, а мне не надо. Я совершенно не хочу разводиться. С чего бы мне разводится? Жена у меня красивая, готовит хорошо, зарабатывает прекрасно, вон какие шубы себе покупает, не без недостатков, конечно, но я и сам не сладкий сахарок. Приходиться признать. – Муж развёл руками.

– Вот именно далеко не сахарок! Поэтому надоел мне хуже горькой редьки.

– Да брось! – Муж махнул рукой и принялся за еду. – Я тебе с первого дня надоел. Зато я сразу тебя разглядел, хоть ты и серенькая мышка была, смущалась всё время, сутулилась, боялась чего-то. Ничего, потихоньку, полегоньку, главное терпение, вон ты какая красавица у меня стала, глядишь, и в постели во вкус войдешь. Добьёмся мы этого оргазма, раз оно тебе так надо. Терпения мне не занимать, сама знаешь.

При этих его словах Нина вспомнила их первую брачную ночь и подумала, что её вот-вот всё-таки вытошнит.

– Так что и думать забудь, дураков нет разводиться! Особенно теперь.

– Если ты возражаешь…, – начала Нина.

– Возражаю. Категорически возражаю.

– То тогда придётся разводиться через суд. Я подам заявление, и хочешь ты того или нет, нас разведут.

– И кто ж это тебе такие умные советы даёт? Ты у меня вряд ли сама до такого додумалась. Как с санатория приехала, так и не узнать мне мою законную супругу. Причёска и всё остальное ладно, пусть будет, мне самому нравится, даже груди торчащие, но вот замки на двери ставить и развод – это уже никуда не годится. Что люди скажут? Друзья, знакомые, родные? Мамочка твоя?

– А мне плевать, что люди скажут. Я ещё пожить хочу хорошо. Без тебя. Как ты на днях справедливо заметил, я ещё довольно молода и импульсивна.

– Тогда, девочка моя смелая и решительная, ответь мне на один вопрос. С кем это ты хорошо жить без меня собираешься, а главное где и на что? Ты ж у нас кажется безработная теперь.

– Что значит, где?

Разумеется, Нину взволновал именно вопрос «где», так как вопрос «на что» перед ней уже не стоял, но сообщать об этом супругу она не собиралась.

– То и значит. К дорогой маме жить поедешь? Или к тому, кто тебя всем этим глупостям учит? Так можешь прямо сейчас убираться, чего развода ждать? А на развод я и сам могу подать, если ты продолжишь подобные фортели выкидывать. Как только развод получу, полицию приглашу, и полетишь белым лебедем по месту прописки к родной своей мамочке. Уяснила?

– А полицию-то зачем? – На всякий случай решила уточнить Нина. В интернете про полицию при разводе ничего не говорилось.

– А затем, что посторонняя гражданка в моей квартире незаконно расположилась, ещё и замки устанавливает. Это сейчас ты моя законная жена и право имеешь тут проживать, а после развода извини! Квартира-то моя, мне по наследству от родителей досталась. Забыла?

– Забыла.

– Ну, вот. Учу тебя, учу. Так что завязывай со своими глупостями, приступай к женским обязанностям и возвращайся обратно в спальню. Я соскучился. Ферштейн?

– Ферштейн. – Нина почувствовала, как в носу засвербило. Ну, вот! Не хватает еще расплакаться. – Но я не хочу.

– Да, и наплевать! Ты никогда не хотела. Кто ж тебя спрашивал? – Муж встал, чмокнул её в макушку и ущипнул за грудь. – Пойду в зал, а ты приберись пока да вещи обратно перенеси. Вернусь, за продуктами поедем.

Нина подперла голову рукой и задумалась. Промелькнувшую, было, шальную мысль, вернуться к генеральному, поторговаться с ним ещё до сорока процентов, потом украсть денег и купить на них квартиру, она отмела решительно и бесповоротно, хотя искушение было весьма и весьма велико. Мысль перенести свои вещи обратно и жить дальше с мужем, как ни в чём не бывало, она даже не стала рассматривать. Тошнота от общения с ним стояла прямо в горле. Нина поняла, ей плевать на то, что он ничего не может ей предложить в постели и елозит на ней, считая, что это верх блаженства. Это ещё как-то можно вытерпеть, больше двадцати лет уже терпела. Ей плевать так же, что он далеко не красавчик. Генеральный вон тоже ещё тот прекрасный принц. Плевать, что он жадный до потери пульса, каких поискать, она и сама денег заработает. Вот на что ей не плевать, так это на то, что внутри него напыщенная пустота, и этой пустотой он выносит ей мозг постоянно. Вот на это уже наплевать никак нельзя.

И что теперь делать? Не ехать же действительно к маме!

В подобной ситуации человеку крайне необходимо посоветоваться с товарищами. Из товарищей у Нины имелось двое. Друг и советчик психолог дружил и советовал исключительно в часы приёма на платной основе, а вот дать бесплатный совет в любое время могла исключительно только младшая дама. Нина убрала со стола и направилась к ней, разумеется, предварительно позвонив. Нельзя же вваливаться к человеку как снег на голову с вечным вопросом быть или не быть, а что ещё хуже, где теперь жить?!

Младшая дама угостила Нину кофе, внимательно выслушала и сказала:

– Не кипешуй, дай Соне подумать!

Она села думать, вооружившись сигаретой. Младшая дама никогда не курила в присутствие старшей, но при Нине она курила практически постоянно. Сигареты её были какие-то необычные, новомодные и курились из специального прибора, поэтому никакого неприятного запаха ни в помещении, ни от самой дамы не ощущалось. Нина залюбовалась младшей дамой и даже размечталась о том, что ей бы тоже надо попробовать курить.

– Значит так! Что мы таки имеем с гуся? С гуся мы имеем сплошную головную боль. У тебя деньги есть? – поинтересовалась младшая дама, закуривая очередную сигарету. – Не в принципе, а сколько конкретно?

Нина огласила сумму, оставшуюся от покупки шубы плюс к ней деньги, полученные при увольнении.

– Не густо, – справедливо отметила младшая дама.

Это Нина и сама понимала, золотой парашют оказался так себе, слегка позолоченный, ведь компенсация за неиспользованный отпуск полагалась ей в тот период, когда зарплата её была хоть и приличной, но для специалиста её уровня весьма средненькой. А уж для специалиста, который оказывал генеральному директору особые услуги в его личной комнате отдыха, это была и вовсе не зарплата. Этому специалисту приличная компенсация полагалась только за последние полгода.

Нина тяжело вздохнула и сказала:

– Если б знать, что так всё повернется, я б шубу не стала покупать да кредит за машину гасить.

– Не ругай себя, ты всё правильно сделала, кто ж знал, что твой начальник такой поц окажется?! Ещё б годик-другой, глядишь, и накопила бы себе на квартирку. А ведь квартирку-то придётся покупать! Тут без вариантов.

– Соня! Что же делать? Я не смогу с этим своим больше жить. Генеральный, хоть и поц, как ты сказала, но он мне нравился. Урод, конечно, ещё тот, но как он это делал….

При воспоминании о том, как генеральный «это делал» Нину бросило в жар, а по телу побежали мурашки.

– Ну, с этим ещё не вечер. У вас же взаимно всё было, как я поняла, так что ещё соскучится твой генеральный любовник да объявится, а ты бери пример с его жены. Требуй своё.

– Соня! Ещё и любовь крутить с ним после всего? – Нина фыркнула. – После того, что он меня под уголовку хотел подставить? Как это возможно?

– Элементарно! Хороший секс, как и хорошие деньги, для женского здоровья очень и очень полезны. Так что не будь дурой, если объявится, беги бегом, пока он себе новую девочку в вашем гареме не подобрал.

– Ну что ты говоришь? Почему в гареме? У нас солидное предприятие. – Нина даже обиделась за родную контору, в которой проработала аж целых десять лет. Правда, вспомнила, что на протяжение всех этих десяти лет до недавнего времени даже не догадывалась, какой отпетый бабник и мошенник возглавляет столь уважаемое заведение.

– В любом солидном предприятии в большинстве случаев есть начальник-мужчина и есть женский коллектив: бухгалтерия, плановый отдел, секретариат, отдел кадров, что там ещё? Неважно. Женский коллектив при начальнике – это филиал гарема, потому что большинство баб имеют несчастную личную жизнь. Одиночки или, как ты, жены за постылым. Плохонький да свой.

– Постылый! Какое точное слово.

– Исконно русское. У евреев такого понятия нет. Вернее, может, и есть, но мне о подобных случаях неизвестно! Итак. У нас вырисовывается некое подобие плана. Пункт первый. Взять в оборот твоего героя-любовника, как объявится.

– А если не объявится?

– Объявится. Куда он денется? На себя в зеркало посмотри. Он же к хорошему-то привык, поди.

– Не знаю, я вот точно привыкла, поэтому со своим уже не могу никак. Но как ты себе это представляешь? Он объявится, а я такая сразу денег у него на квартиру попрошу?

– Не сразу, а после хорошего здорового секса.

– Ага! Скажу, люди добрые, поможите, чем можите, на бриллианты не хватает.

– Неужели тебя надо учить и ты не знаешь, как это делается?

– Нет, не знаю! – Нина помотала головой. – Он мне сам всегда давал. То премию назначит, то в лифчик баксов сунет, то в трусики. – Нина покраснела. – Говорил, ему нравится, что его курочка ничего не просит.

– Курочка это кто?

– Я, разумеется, кто же ещё?

– М-да! А ведь глядя на тебя, никогда не подумаешь, что ты такая хитрая…, – тут младшая дама матюгнулась, обозвав Нину нехорошим словом. Но Нина на неё не обиделась, потому что сказано это было с уважением и звучало одобрительно. – Учёного учить только портить. Продолжай в том же духе.

– А пункт второй?

– Пункт второй. Тянуть резину.

– Это как?

– Элементарно. Дома сиди у себя в комнате дочери под замком, на работу ходи, там работу работай да деньги накапливай. Пусть постылый твой сам на развод подаст. Над тобой не каплет. Поверь, он разводиться не сразу кинется. Припугнул тебя.

– Точно! – Тут Нина вспомнила московского проверяющего упыря. – Буду блефовать.

– Правильно! Твоя задача накопить хотя бы на первый взнос. Возраст твой почти что детский, и хорошо, что за машину кредит погашенный, значит, ипотеку тебе дадут. А пока землю носом рой. Ищи подходящие варианты. Тебе надо квартиру, чтоб сразу въехать. Голые бетонные стены не прокатят. Ищи с отделкой и на вторичном рынке. За ипотеку всё разузнай. И нового твоего начальника со счетов сбрасывать нельзя. Он, небось, тоже мужик и тоже гаремом командует.