– Нет. – Маша перекрестилась. – По старому месту жительства.

Нина последовала её примеру и тоже перекрестилась.

– Наследники ждали три года, чтоб подоходный не платить. После вступления в наследство тоже подоходный при продаже светит, сколько б квартира до того в собственности не была. Так что решили на подоходном сэкономить, но квартиру не сдавали, так как не хотели вкладываться. Вот вам наглядная иллюстрация к тому, что скупой платит дважды. За эти три года цена недвижимости серьёзно упала. Ну, вы понимаете, санкции, антисанкции, стагнация, кризис, пятая колонна, НАТО, пиндосы и всё такое. По всему выходит, выгодней было бы продать сразу и заплатить подоходный.

– А много там вкладываться надо?

– Насколько я поняла, там только чистовая отделка, больше ничего нет. Зато в цене заложено ещё парковочное место в подземном паркинге.

– Здорово, – Нина радостно улыбнулась.

– А что это мы так радостно смеёмся? – Маша опять нахмурилась. – У нас денег до жопы? Мы разве торговаться не собираемся?

– Собираемся, только я не умею. Соня сказала, главное вам не мешать.

– Вот и не надо мешать. Лицо должно быть кислое.

Наконец, подъехал представитель хозяев и все поднялись в квартиру. Лифт Нине понравился, чистенький с зеркалами. Ну, а из самой квартиры она просто не захотела уходить. Там было всё, как расписывала младшая дама, даже балкон. Правда на кухне полностью отсутствовали раковина и плита, а вместо светильников из потолка торчали провода. Зато ванная комната оказалась полностью оборудована дорогой сантехникой, и там даже свет зажигался. Маша зыркнула на Нину свирепым взглядом, и Нина поняла, что выражение её лица не соответствует виду разборчивой покупательницы. Она представила себе бывшего мужа и моментально нахмурилась, после чего тут же поймала довольный взгляд риелтора.

После недолгой, но энергичной торговли, продавец скинул цену, но оказалось, что ему непременно нужна вся сумма наличными. Ипотека, банки и прочие проблемы его не волновали. Деньги в ячейку и пожалте бриться. В банке сказали, что особой проблемы нет, вот только надо будет ещё заплатить отдельно комиссию за выдачу наличных. Из банка Нина примчалась на работу в полуобморочном состоянии, поэтому по дороге к своему кабинету совершенно не заметила Вербицкого, вальяжно шествующего куда-то с довольным видом. Затормозила Нина только тогда, когда с разбега уткнулась носом ему в галстук.

– Где пожар? – поинтересовался начальник.

– Я квартиру нашла, – сообщила Нина. – Продавец налика в ячейку хочет, а банк, банк….! – Она чуть не задохнулась от возмущения.

– Все банкиры сволочи, – справедливо заметил Вербицкий, рассматривая свой галстук. Вдруг помада где, или ещё чего. От женщин всякого можно ожидать. Поплачет такая у тебя на груди, объясняй потом жене, что это за палитра на рубашке.

– Сволочи! – Нина топнула ногой.

– А скажи, какую сумму ты у них берешь, на какой срок и под какой процент?

Нина доложилась.

– Действительно, сволочи. Я бы, конечно, мог одолжить тебе и без процентов, но жена не поймет, да я и сам себя не пойму. Я тебе друг, а никакой не спонсор. Под семь процентов годовых тебя устроит?

Нина разинула рот. Он ещё спрашивает!

– Конечно, устроит.

– Когда деньги нужны?

– Завтра.

– Иди договор сочини, как положено. Будут тебе деньги.

Нина подпрыгнула и повисла на шее у начальника.

– Осторожней! – Он аккуратно отцепил Нину и стал отряхиваться. – Не хватало мне ещё кроме твоих соплей и помады каких-нибудь блондинистых завитков домой принести.

– Ревнует?

– Нет, потому что я виду себя прилично, не допускаю, чтобы разные девицы вроде тебя оставляли на мне свои отпечатки.

Вербицкий отправился дальше по своим делам, а Нина помчалась в кабинет звонить Маше с радостной новостью.

В ближайшие же выходные после оформления сделки Нина позвала младшую даму смотреть новую квартиру. Младшая дама обошла все помещения вышла на балкон, одобрительно крякнула и закурила свою волшебную сигарету.

– Лепота, – сказала она, обозревая окрестности. – И без штор можно пока обойтись.

– Да, – согласилась Нина. Это было первое, что пришло ей в голову при виде из окон. Все окружающие дома были гораздо ниже. – А ничего, что не балкон, а лоджия?

– Лоджия даже лучше, капуста твоя и резина зимняя не запылятся, а чтоб покурить и загореть, окно можно раздвинуть. Деньги-то у тебя ещё остались?

– Не-а.

– Значит, без светильников тоже обойдёшься. Скоро белые ночи.

– Угу.

– Тебе нужны следующие вещи: стиральная машина, ну, это мы с мамой тебе подарим, холодильник, это пусть тебе на работе купят, и матрац.

Конечно, в этом раскладе оставалось неясным, с какого перепуга ей купят на работе холодильник, но Нину больше заинтересовал матрац.

– Матрац? – спросила она у младшей дамы.

– Хороший двуспальный матрац. На нем прекрасно спиться, даже если он лежит на полу. Потом купишь кровать, его туда воткнешь, и вуаля.

– Соня, какая же ты умная!

– Сама себя опасаюсь. Денег, говоришь, начальник дал?

– Под семь процентов.

– Это считай забесплатно.

– Хороший человек.

– Мне всегда жалко, когда хороший человек пропадает.

– Он не пропадает, он жену любит.

– Такие точно бывают?

– Выходит, бывают. Тебя же твой оборванец любит?

– Я могу только предполагать.

– И что ты предполагаешь?

– Может быть, и любит, но я точно не уверена. С этой публикой никогда ни в чём нельзя быть уверенной. Сколько таких случаев. Любит муж, любит, а потом, здрасьте вам, у него ещё одна жена и куча детей. И хорошо, если только одна!

– Это ж с кем такое «здрасьте вам» приключилось?

– Да с одной моей приятельницей только что произошло. Я под большим впечатлением. Даже маме сказала, что очень много денег и собственный самолёт имеют свои минусы. Когда денег до фига и больше, их почему-то начинают тратить на разные безобразия. Ладно, гарем где-то там, в бухгалтерии на работе. – Младшая дама махнула рукой с сигаретой куда-то в пространство. – Это неприятно, конечно, измена и всё такое. Но гарем в реальной жизни! Дети! А главное никто даже не стесняется. Мол, а чего такого? Всем хватает.

– Мне кажется, деньги тут ни при чём, и «здрастье вам» на ровном месте тоже не случается. Или твоя приятельница с мужем всю жизнь жили душа в душу? Как ты с оборванцем?

– Не знаю. – Младшая дама пожала плечами.

– Не бывает такого, чтобы раз, бах-трах и «здрасьте вам». Всегда, что-то подозрительное имеется. Женщины нелюбовь не мозгами понимают, а организмом чувствуют. Помнишь, когда мы с тобой познакомились, из меня же эта нелюбовь со всех сторон пёрла. Ни я не любила, ни меня. Помнишь, я какая была? Человек без внешности.

– Точно! Я ещё подумала, красивая ж вроде тётя, но как же замудохалась.

– Я с тех пор такую нелюбовь в людях прямо чувствую. В тебе её нет, в начальнике моём Вербицком тоже. И в маме твоей, хоть она и вдова, тоже нелюбви нету, она себя сама любит за десятерых и правильно делает. Мне психолог сказал. Я тоже себя теперь изо всех сил люблю. А вот в принце… – Нина вспомнила выражение лица встреченного под Новый год принца. – В нём тоже нелюбовь была.

– Надо же, действительно, зацепил тебя прекрасный незнакомец. До сих пор помнишь.

– Ага! Странно, правда?

– Ничего странного, но из головы надо выбросить, так как нету в этом никакой перспективы. Пустая трата душевных сил и энергии. Перспектива у тебя теперь в обустройстве на новом месте. С первых же денег оборудуй гардеробную и кухню. На этих вещах экономить нельзя.

– Слушаюсь!

– Правильно. Слушай Соню, и будет тебе счастье!

В этом Нина уже ни капельки не сомневалась.

О своём дне рождения она вспомнила, только когда в её кабинет с огромным букетом ввалился Вербицкий и от лица коллектива поздравил с юбилеем. Ошалевшая Нина сначала не поняла, о каком юбилее идёт речь, потом вспомнила и пролепетала, что сорок лет не принято отмечать, плохая примета. Вербицкий объявил, что в приметы не верит, и поинтересовался, чего бы Нине хотелось в подарок от коллектива, если она, конечно же, не мечтает получить скульптуру коня с крыльями или картину про мишек в сосновом лесу. Как оказалось, служба персонала компании по скульптурам и картинам в качестве подарков не имеет себе равных. Нина скромно попросила подарок деньгами, но в ответ ей был предъявлен кукиш руководителя. Тогда, вспомнив младшую даму, она прошептала заветное слово «холодильник», на что руководитель благосклонно кивнул. В результате на следующий же день огромный двухдверный, сверкающий никелем холодильник невероятно украсил пустую кухню новой квартиры.

После переезда Нина первым делом отправилась к матери и отдала ей комплект ключей от дачи, сказала, что по возможности в случае необходимости, если её попросят, очень-очень попросят, то так и быть, поможет перевезти на дачу и рассаду, и вещи для летнего проживания. Разумеется, тут же в ответ она получила порцию ободряющего материнского яда, но не почувствовав внутри себя никакого расстройства, поцеловала мать в обе щёки, сказала, что тоже её любит и убралась восвояси.

В «восвоясях» было хорошо, так хорошо, что и не с чем даже сравнить. Жизнь в новой квартире, несмотря на неудобства, Нине очень понравилась. Конечно, если раньше она экономила на всём, чтобы собрать денег на первый взнос, теперь она считала каждую копейку, чтобы регулярно рассчитываться по кредиту с Вербицким и как-то обустраивать свой быт. Быт, хоть и медленно, но обустраивался. Стиральная машина, подаренная дамами, прекрасно встроилась в специально отведенное место в ванной комнате. В гардеробную Нина купила временные стойки для одежды. На одной теперь красовалась верхняя одежда, на другой платья и костюмы. Остальное размещалось в коробках. Обувь стояла вдоль стен. После познавательной экскурсии в гардеробную младшей дамы Нина уже до мельчайших подробностей знала, какую систему хранения закажет и в какой фирме. У неё даже имелась картинка и расчёт стоимости. Имелась и вторая картинка с изображением кухни и таким же расчётом стоимости. Пока же Нина вместо обеденного стола использовала подоконник, вместо стула у неё имелась стопка пенопласта от упаковки холодильника и стиральной машины, стянутая скотчем, чтоб не рассыпалась. В холодильнике Нина хранила бесценную настойку пиона, творожки для завтрака, сыр, овощи и яблоки.