Забавно, что для своих родителей мы всегда дети. После смерти отца Чарли выкупил у матери кафе, чтобы она могла уйти на заслуженный покой. Маленькое кафе стало частью сети пекарен «Маяк» и так же популярно, как прежде. Однако для моей мамы Чарли всегда останется подростком, который вместе со мной выгуливал Вильсона, а кафе будет принадлежать его родителям. Вчера вечером мама доказала, что я для нее по-прежнему ребенок. Когда мы собирались перейти через дорогу, она взяла меня за руку. Да, сколько бы мне ни исполнилось лет, я всегда буду ее маленькой девочкой.

Сначала я направляюсь к маяку. Раньше там пекли пироги, а теперь это штаб-квартира компании Чарли. В офисах, расположенных на нескольких этажах, трудится его штат – около двадцати человек.

Когда Чарли в Сэндибридже, он по-прежнему живет в коттедже «Маяк». В эти дни бизнес заставляет его разъезжать по всей стране и даже по миру.

Вместо того чтобы направиться к маяку по тротуарам и мощеным улицам, я иду по песку, как когда-то с Чарли. Мне вспоминаются наши прогулки с Вильсоном. Мы бросали ему мяч и наблюдали, как он мчится за ним по песку.

В это с трудом верится, но я знаю Чарли почти пятнадцать лет. Кажется, только вчера он был худеньким рыжеволосым мальчиком, с которым мы были неразлучны. А теперь это взрослый мужчина, у которого собственная фирма, и рядом с ним Луиза, его хорошенькая жена. Куда же ушли все эти годы?

Пока Чарли строил свою счастливую и успешную жизнь, я с отличием закончила университет, став дипломированным историком. После этого я осуществила мечты своей юности, отправившись путешествовать. Я не только ездила, но и работала в разных странах. Порой моя работа была связана с историей, а иногда нет. Мне требовались деньги, чтобы купить билет на самолет в следующую страну.

Когда я приехала с рабочей визой в Америку, у меня впервые появился шанс получить настоящую работу по специальности в Метрополитен-музее в Нью-Йорке. Я временно работала там в сувенирном магазине, но затем узнала, что Институту костюма[43] требуется замена сотруднице, ушедшей в декрет. Я подала заявление, и, к моему удивлению, мне предложили место. Сначала со мной заключили контракт на полгода, затем продлили его до года. Именно в это время я встретила Саймона, который тоже временно работал в Манхэттене – в престижной галерее в Верхнем Вест-Сайде.

Как же изменилась наша жизнь с тех пор, как мы с Чарли вместе прогуливались по этому песку, волнуясь из-за школьных экзаменов! И как изменились мы сами…

Наконец я добираюсь до маяка. Сначала я иду к маленькому коттеджу, чтобы посмотреть, там ли Чарли. У Луизы весьма ответственная работа в банковской системе. Она работает главным образом в Норидже, а иногда в Лондоне, поэтому вряд ли я застану ее здесь в пятницу утром. Я не совсем понимала, что Чарли нашел в Луизе: он всегда был спокойным и уравновешенным, а она – настоящий трудоголик. Она работает до позднего вечера, да еще мотается взад-вперед из Сэндибриджа и обратно. Хотя я проделываю это путешествие много лет, оно по-прежнему утомляет меня. Может быть, Чарли изменился больше, чем мне кажется? Теперь он вполне успешный бизнесмен, и, возможно, именно это объединяет их с Луизой?

В коттедже никого нет, так что я направляюсь к маяку. Вход теперь выглядит намного элегантнее, а ступени стали гораздо надежнее, чем в тот раз, когда мы с Чарли впервые по ним поднимались. Поднявшись по лестнице, я прохожу на ресепшен через открытую стеклянную дверь.

– Грейс! – За стойкой Фиона, как всегда приветливая. – Давно вы здесь не были. О, мне нравится ваша новая прическа.

– Спасибо, – отвечаю я, приглаживая коротко остриженные волосы.

– И мне также нравится цвет – вам идет каштановый. Наверно, теперь стало намного легче – не то что раньше, с длинными волосами. Мне бы хотелось сделать такую же прическу. – Фиона тянет себя за «лошадиный хвост».

– Да, определенно легче, – подтверждаю я. – Вам бы нужно попробовать. Когда я училась в университете, то стриглась чуть не наголо, так что это компромиссный вариант. – Я смотрю на винтовую лестницу. – А Чарли сегодня здесь?

– Да, он в своем кабинете. Я скажу ему, что вы здесь. – Фиона снимает телефонную трубку.

– А может быть, сделать ему сюрприз? – вдруг спрашиваю я. Не знаю почему, но это кажется хорошей идеей.

– Э-э… да, – нерешительно отвечает Фиона. – Поскольку это вы, Грейс, думаю, что все будет в порядке.

– Прекрасно!

И я начинаю бодро подниматься по центральной лестнице. Тут несколько этажей, где упорно трудятся подчиненные Чарли. Я замедляю шаг. Черт возьми, я уже не в той форме, как прежде! Время от времени я останавливаясь, чтобы поздороваться с некоторыми сотрудниками. Когда я вернусь в Лондон, нужно регулярно заниматься гимнастикой. Приходится сделать короткую передышку. Мне хочется стать очень стройной ко дню свадьбы, и работу над этим нужно начинать уже сейчас. Мой вес всегда был для меня проблемой. А с тех пор, как в моей жизни появился Саймон, я неуклонно толстею из-за того, что он любит обедать в дорогих ресторанах, где все очень вкусно.

Я уже почти добралась до самого верха. Это очень узкая часть здания, где находится только кабинет Чарли. Я останавливаюсь, чтобы отдышаться, прежде чем показаться на глаза Чарли. Но, как всегда, он опережает меня на шаг, появившись на верхней площадке винтовой лестницы.

– Привет! – кричит он, глядя на меня сверху. – Классная прическа!

– Привет! – отвечаю я, одолевая несколько последних ступенек. – Спасибо! Но как ты узнал?

– Хотел бы я сказать про мое шестое чувство, – говорит Чарли, обнимая меня. – Но мне позвонила Фиона.

– О, я же хотела сделать тебе сюрприз!

– Я знаю. Но Фиона слишком хорошо исполняет свои обязанности! Пошли!

Чарли ведет меня за собой, и мы усаживаемся на коричневый кожаный диван напротив большого эргономичного письменного стола. С дивана открывается превосходный вид на море: огромные стеклянные окна опоясывают весь верх маяка.

– Выпьешь чего-нибудь? – предлагает Чарли. – У меня в холодильнике холодные напитки. Либо я могу позвонить Фионе, и она принесет чай или кофе.

При мысли о том, как несчастная Фиона будет карабкаться по винтовой лестнице, удерживая в руках поднос с фарфоровыми чашками, меня охватывает ужас.

– Нет, лучше что-нибудь холодное. А что у тебя есть?

– Конечно, твое любимое!

Наморщив лоб, я смотрю на него.

– Фанта! – усмехается Чарли. – Мы с тобой всегда пили фанту!

– О… Я отказалась от напитков с высоким содержанием сахара, – извиняющимся тоном отвечаю я. – У тебя есть какой-нибудь диетический напиток?

– Да, – с удрученным видом отвечает Чарли. – Диетическая пепси тебя устроит?

– Вполне. Почему бы тебе не выпить фанты за нас обоих? – предлагаю я, не желая его огорчать.

– Нет, ты права. По правде говоря, я тоже больше ее не пью. – Он хлопает себя по совершенно плоскому животу. – Приходится следить за весом. Ты знаешь, что обмен веществ ухудшается после тридцати?

– А то не знаю! – смеюсь я. – Ты же сам мне это рассказывал!

Чарли подает мне банку диетической пепси и берет одну себе.

– Как приятно снова видеть тебя, Грейси! – говорит он, усаживаясь рядом со мной. – Мы так давно не виделись.

– Да. К сожалению, не получалось. Я совсем зашилась.

– А то я не знаю! – передразнивает меня Чарли.

– Ну, как ты? – осторожно спрашиваю я о том, как он справляется после кончины отца.

Чарли пожимает плечами:

– Пожалуй, о’кей.

– Требуется время, чтобы полностью прийти в себя после такого, – замечаю я. – Правда, мне кажется, что дела тут идут хорошо. В офисах у всех безумно деловой вид.

– Да, они действительно очень заняты, – с довольным видом подтверждает Чарли. – Дела идут так хорошо, что я едва справляюсь.

– Я слышала, ты подумываешь о международных контактах.

– Да, подумываю.

Он вдруг мрачнеет.

– Что-нибудь не так?

– Идея о международных контактах принадлежит Луизе, – отвечает Чарли, немного помолчав.

– Вот как? По-моему, это прекрасная идея.

Чарли как-то странно на меня смотрит.

– Значит, ты не слышала? – спрашивает он.

– О чем?

Поднявшись с места, Чарли подходит к окну и смотрит вниз, на коттедж.

– Мы с Луизой расстались.

– Когда? – спрашиваю я, в шоке от новости.

– Примерно месяц назад. Она ушла от меня и вернулась в Норидж. Пока живет с родителями, а потом снимет квартиру.

– Почему же ты мне не сказал? – Я подхожу к Чарли и встаю рядом с ним у окна. И почему мне не сказала мама?

Он пожимает плечами:

– Я не знал, как об этом сказать. Наверно, стеснялся.

– Почему же, дуралей? Я твой самый старый друг, и ты можешь говорить мне все. – Я касаюсь его руки.

– Я плохо переношу поражения, Грейси, – отвечает Чарли, глядя мне прямо в глаза. – И всегда плохо переносил. Помнишь, как я не стал пересдавать экзамены после несчастного случая?

Как же я могу это забыть?

– Это потому, что я не желал быть неудачником, оставшимся на второй год.

– Но ведь сейчас это вовсе не поражение – ваш брак распался не по твоей вине. Такое часто случается.

– Но я воспринимаю это именно так. Мне не следовало жениться на Луизе, так как мы не подходим друг другу. С самого начала мы были слишком разными.

Я это знала! Однако нужно сохранять невозмутимый вид, поскольку эйфория сейчас неуместна.

– Тогда почему же ты женился? – мягко произношу я. – Раз ты знал, что это неправильно?

– Она забеременела, – шепчет Чарли. Отвернувшись от меня, он снова смотрит в окно, но явно ничего не видит.