Да, так пахнет безумие. Терпкий коктейль, который хочется пробовать всегда. Благодаря тому, что этот коктейль замешивает он, этот напиток всегда будет иметь разный вкус, но он всегда будет безумно вкусным. Сондрин находилась в состоянии, когда не понимала в какой она реальности, все ее чувства были там, где находился сгусток энергии возбуждения, боли. Глаза были закрыты, но казалось словно она все видела. Этот мужчина, в котором она полностью растворилась, вознес ее в самые высокие миры наслаждения. Тело, ошалевшее от совершенно новых ощущений , изнывающее, покорялось его сильным рукам. Он делает все, так хочется ему, была благодарна тому, что он вел ее по-своему, ведь она не знала этой дороги, сердце билось в ритме его толчков внутри нее.

– Я не остановлюсь, не жди, это слишком мало, – продолжал рычать в ухо.

– Не хочу, чтоб ты останавливался, я хочу плакать, хочу рыдать, захлебываться слезами от того, что ты со мной делаешь, только ты можешь довести меня до этого…


Судорожно, словно мантру, шептала это закрытыми глазами, вцепившись ногтями и царапая его шею, плечи, спину, оставляя красные борозды, выгибаясь навстречу, подставляя требовательно ноющие соски, чтоб он сильно укусил, растерзал, довел до крика, до судорожного пограничного состояния, где дальше бездна. Там, она знала , там живут ее самые сильные, самые яркие фантазии, эмоции, переживания и он это знал и только он мог на волне своей дикой похоти добраться до этого места и подарить ей несравнимые, ни с чем ощущения счастья. Он врывался в ее тело, доводил до той самой грани, подталкивая к самому дну. Каждый толчок – ее шаг в бездну. Всхлипывала в его губы, признавая полностью свое поражение, не скрывая эмоций. Этот дьявол хотел получить всё и она готова отдать этому хищнику намного больше, чем собирается забрать. Пальцами сильно терзая клитор, он вынуждал закричать, сильнее вонзиться ногтями в его кожу. Жар. Огонь, охватывающий все тело. Горячим воском по позвоночнику. Хриплым шепотом по всем натянутым оголённым нервам, и языки пламени взметнулись вверх, сжигая сантиметр за сантиметром, она так ярко чувствовала, как ее тело не подчинялось никому, оно неслось со своими животными инстинктами к своему немыслимо сладкому удовольствию. Ещё немного и от нее не останется ничего.


– Сондрин, какая же ты сладкая, – как же славно он хрипит ее имя, когда хочет, она даже не предполагала, что просто ее имя на его устах в этот момент взорвет мозг.


Это она, своим телом приносит этому человеку удовольствие и он не хочет никого больше, только ее, только она сейчас в его голове: ее тело, ее образ, ее звонкое возбуждение, ее кожу он гладит, в нее он неистово толкается, получая фейерверк неописуемых ощущений.


– Еще… я хочу, чтоб ты кончила еще …


Она не позволяет себе ослушаться, ей мало, мало его, она хочет, чтоб он выпил последние ее капли и просто отдаться этому огромному удовольствию. Она больше не может удержаться, в очередной жесткий вход она просто теряет всю вселенную и оргазм накрывает ее. Он все видел и все контролировал, дав ей немного времени прийти в себя. И потом снова безумие по очередному кругу. Потому что он не позволяет ей остыть, выйти из жерла вулкана, нет, она должна сгореть до тла, чтоб внутри не осталось ничего и ни для кого. Сейчас своим голосом, контролем, на грани прописывал себя и полную свою власть над ней, закрепляя на самом глубоком уровне ее удовольствий, оставляя там, очень глубоко, на уровне неосознанного зарубки, прямо на воспаленных нервах, врубаясь в плоть с рыком и правами собственника . Он всё ещё держит на самой грани, насаживая на себя, снова кусая, и заставляя вздрагивать от боли и дикого удовольствия. Любое его слово, движение внутри нее, прикосновение все словно по выверенному плану, ни одно слово не роняется просто так, он прописывает себя, якорит в момент самого сильного эмоционального подъема. Его руки, шепот или резкие приказы, все это держало в новом неизведанном состоянии и она понимала, что только он может так с ней поступать потому что только он знает что и как она хочет получить, он четко увидел ее границы, но не остановился, а жестко раздвинул их, давая тем самым новые, совершенно новый удовольствия. В очередной раз выдохнула его имя севшим, дрожащим голосом, открыла глаза, пытаясь поймать ту реальность, в которой сейчас была, но увидела только его глаза и пропала безвозвратно в центре его шторма.


Толчки, вновь неистовое его проникновение, чем дальше, тем менее аккуратным он становился, он погружался резко и глубоко, оставив всю осторожность в прошлом, ее волосы были мокрыми, тело тоже, кричала, выгибалась навстречу, вся в слезах в очередной раз кончая под ним. После третьего раза уже не могла, столько эмоций она не выбрасывала уже давно и теперь просто обессилено лежала на кровати.

– Я еще не закончил, – он повернул ее лицо к себе. – Я хочу еще.

– Я не могу больше, Кристофер… – она выдохнула в его губы, казалось, последние искры своей жизни.

– Какая же ты слабенькая , ну что ж, – он провел пальцами по ее щеке, покрывая поцелуями и слизывая слезы. – Я сам разрешил остановить меня – не мешай мне сейчас, я очень не люблю, когда мне мешают получать мое удовольствие.

Он положил ей под копчик подушку, уложил и, наклонившись над девушкой, медленно вошел в нее, несколько погружений. Не сильно, медленно, не глубоко, затем оставаясь внутри, он прильнул к ее шее и начал целовать, она слышала как его зубы впивались в кожу, было больно, но его движения, там внутри нее, с этой болью давали странные ощущения возбуждения, которые как ей казалось ранее уже не могли тронуть ее, она считала, что в ней больше нет сил, но вот сейчас она словно проснулась вновь. Он сильно ее укусил и она дернулась, ее руки поползли на его спину, она вновь проснулась и вновь, зверь которого он разбудил в ней, начал свою пляску она хотела почувствовать его у себя во рту и потянулась к его шее впиваясь и кусая всасывая сильно его кожу.

Он ахнул и застонал – да , как же сладко почувствовать этот бешеный взрыв еще до того, как она закроет глаза от наслаждения, до того, как сильно сожмет изнутри и забьется в агонии, уже в который раз с громким криком имени от которого по телу прошла судорога. Держал за волосы, смотрел, как извивается в руках, чувствовал, как сильно сокращается и дрожит и с горла вырывался рык триумфа. Сегодня вот так – скорость увеличилась, он жестко держал ее не давая совершенно никакого выбора, словно машина, Кристофер входил в нее. Это продолжалось долго, пока она не почувствовала у себя на животе горячую струю его спермы и его рычание. Он слез с нее и лег рядом на пол, на огромном ковре у камина, она только сейчас это заметила. Сондрин свела ноги и откатилась к стене, реальность болезненно обрушилась на нее, усталость, боль везде, особенно внизу живота. Шея саднила, губы горели, словно их растерзали. Было такое чувство, что по ней проехал железнодорожный состав. Не было сил даже плакать, просто лежала опустошенная, дрожащая.


Молодой человек поднялся и вышел из комнаты, минут через 10 вошел совершенно одетым: футболка, джинсы но как всегда босиком. Подошел к ней, взял на руки и понес в ванную, Сондрин уже дрожала от холода, боли и бессилия. Огромная ванна была наполнена горячей водой и пеной, он бережно усадил ее туда.

– Ну вот и хорошо, – его голос, такой заботливый, тихий, спокойный и тем самым вселяющий веру в его огромную силу, отдалась ему полностью уверенная что сейчас он будет оберегать, лелеять и не ошиблась. – Я знаю что у тебя внутри, можешь молчать, я сам буду говорить, низ живота будет тянуть еще пару дней, шея завтра болеть не будет, тело отдохнет, будет небольшое состояние усталости, но я думаю, что все будет хорошо.

Он взял в руки гель, который имел божественный запах, нанес на губку и, растерев рукой, начал намыливать тело.

– Ты сказочная . Знаешь, лучшим называется то, что является только твоим, я всегда это знал, Надолго! А лучше – навсегда! Остальное – лишь жалкая иллюзия чего-то настоящего, важного и так необходимого каждому из нас. Но беда в том, что в мире нет ничего навсегда. Так не хочется тебя никому отдавать. С первой встречи я знал, что ты такая, в тебе столько огня, как в вулкане, – он намыливал ее и восхищенно на нее смотрел, проводя ладошками по телу, смывая остатки безумия. Затем он мыл ее волосы очень аккуратно, с особой нежностью, смыл пену , вытащил ее из ванной и поставил возле огромного зеркала.

– Посмотри на себя, – встал позади нее и смотрел, наклонился к уху и комментировал. – Посмотри на себя, я хочу, чтобы ты посмотрела.

Девушка посмотрел в зеркало на свое отражение. Худое тело, еще видны следы от ее пребывания в подвале, белая кожа, большая грудь с большими светло-розовыми сосками, кожа казалась прозрачной, на груди были видны венки, он погладил их большим пальцем, длинные стройные ноги.

– Ты нравишься себе?

Она смотрела на себя, не поднимая глаз на него.

– Ну, ответь мне.

– Да, – она сейчас смотрела и видела красивую, уставшую девушку с вздернутой грудью и опухшими от терзаний поцелуями губами.

– Отлично, – он потерся о ее мокрые волосы. -Мне тоже все это нравится, – обратил внимание, что она еле держится на ногах. – Хорошо, сегодня я не буду больше тебя трогать, сейчас мы высушим волосы и уложим тебя спать.

Кристофер включил фен и теплый воздух коснулся ее волос, это было божественно, она замерзла, устала, а это было кусочком счастья. Его руки аккуратно перебирали волосы затем они начали рассыпаться. Она посмотрела в зеркало и увидела с каким восхищением и удовлетворением он за этим наблюдает.

– Они прекрасны, сегодня ты меня очень порадовала. Правда ты просто получала удовольствие, но это было феерично. Мне понравилось. Поверь, мне очень редко нравится партнерша. Ну что ж, – он выключил фен. – А теперь спать, завтра мы улетаем в 11 утра во Францию.

Опустил голову, взял ее ладошки, вздохнул, потом поднял голову.