– Да, есть. Спасибо. – Лукас развернул лист и пробежал глазами список. – Тут довольно много имен.

– Так и сообщений отправлялось немало. При таком большом числе гонцов уйдет куча времени на проверку каждого.

– Или на слежку за ними. – Лукас аккуратно сложил лист бумаги снова и засунул его под китель. – Отмеченные звездочкой имена обозначают тайных гонцов, которые перевозили особо важную информацию?

– Да, точно подметил. – Фон Вердт тонко улыбнулся. – Ты ищешь иголку в стогу сена, ты же это понимаешь, Кученхайм?

– Так это ясно как божий день.

– Отмеченные стрелкой гонцы – это те, кого планируют использовать здесь, в округе, в ближайшее время. – Петер тоже подошел к выходу из палатки и стал рассматривать трех женщин. – Так ты говоришь, что планируешь начать вести совместные дела с моим будущим тестем?

– И с твоей очаровательной невестой, да. – Лукас смотрел вполоборота на фон Вердта. – Как ни крути, а это она ведет сейчас бо`льшую часть всех сделок. Она очень толково разбирается во всех вопросах, связанных с торговлей тканями.

– Я знаю это. Она еще и поэтому так хорошо подходит нашей семье.

– У тебя есть какие-то намерения применить ее таланты в ваших семейных делах? Как я слышал, вы сейчас занимаетесь банковскими операциями и поручительством.

– Это намного более выгодно, чем просто торговля материальными товарами. – Фон Вердт снова повернулся к нему. – Но отец никогда бы не допустил женщину в свою контору. Это было бы против любых правил.

– Даже женщину, которая так успешно ведет торговые дела?

Лицо Петера потемнело.

– Я не сказал, что это моя позиция. Но после свадьбы у Мадлен не будет ни времени, ни возможности заниматься нашими торговыми делами.

– А что будет с делами ее отца? Он ведь все переложил на нее.

– Естественно, мы будем его поддерживать, где только сможем. А что ты думаешь?

– Под мы ты подразумеваешь себя?

– Конечно. Насколько мне позволят мои обязанности. Пока однажды Маттис не возьмет все на себя.

– До этого еще должно пройти как минимум лет пятнадцать, – возразил Лукас.

Фон Вердт с подозрением покосился на собеседника.

– К чему ты ведешь, Кученхайм?

Тот пожал плечами.

– Да ни к чему, собственно. – Не говоря больше ни слова, он направился к трем женщинам. За собой он слышал торопливые шаги Петера. – Мария, как я вижу, ты уже подружилась с нашими боевыми рысаками. Если хочешь, то могла бы у нас на конюшне работать. – Лукас подмигнул молоденькой девушке.

Хохоча, та повернулась к нему.

– Это было бы что-то, дорогой Кученхайм. Я – и работать на конюшне!

– Кони очень бы обрадовались такой хорошенькой конюшей. – Он вовсю улыбался ей, отчего она еще больше покраснела.

– А ну-ка, перестань! – Смеясь, Мария ласково потрепала лошадь по шее. – Они действительно огромные, но кроткие как овечки.

– Если так баловать, то, конечно, боевые рысаки забудут, что они на самом деле опасные звери. – Лукас тоже похлопал коня по шее. – Но ты ни в коем случае не должна забывать, что эти рысаки выращены и воспитаны для участия в войне. Они своими тяжелыми копытами растопчут такую девочку, как ты, и не заметят, что она вообще была.

– А теперь ты хочешь нагнать на меня страху! – Мария в знак протеста надула губы. – Это подло и нечестно. Именно тогда, когда мы с ними так подружились.

– Я тебя только предупреждаю, чтобы ты не подвергала себя опасности. – Он повернулся к Мадлен. – Может, нам стоит сейчас сходить на склад, чтобы я показал тебе товар? Зачем терять время, не так ли? Я и так уже заставил тебя ждать целую неделю.

Прежде чем она успела что-то ответить, Лукас обратился к Петеру:

– Как считаешь, фон Вердт, ты бы мог сопроводить эту восхитительную поклонницу лошадей и Бридлин сначала в лавку, а затем домой? А я обещаю тебе, что совсем ненадолго одолжу у тебя твою прекрасную невесту. Исходя из того, что ее отец перепоручил ей вести переговоры со мной, выиграли бы и она, и ты, если бы мы все важные вопросы решили сразу, тогда к ним не придется больше возвращаться.

Фон Вердт хотя и поморщился, но кивнул в знак согласия.

– Я с удовольствие провожу Марию. Однако считаю, что Мадлен должна взять Бридлин с собой. Так будет правильно, правда, Мадлен?

Слегка сбитая с толку, Мадлен переводила взгляд со своего жениха на Лукаса, а затем на сестру.

– Мария, ты помнишь, что еще принести поручила нам мать?

Мария широко улыбнулась.

– Ну конечно. Она дважды перечислила все. Но там так много всего, что мы не сможем это донести вдвоем. Бридлин должна пойти с нами.

– Ну-ну, ты же не можешь недооценивать своего будущего зятя, Мария? – Шаловливо улыбаясь, Лукас обернулся к Петеру. – Наш дорогой фон Вердт еще в состоянии и сам донести корзину с покупками, разве не так?

Полковник, можно сказать, капитулировал.

– Естественно, я смогу сам донести корзину.

– Ну, вот все и решилось. – Лукас кивнул Мадлен. – Подожди, пожалуйста, мне нужно убрать свои бумаги в палатке. Всего одну минуту.

И, прежде чем пойти к палатке, он отвел фон Вердта в сторону.

– Спасибо за список. Ты не против, если мы вдвоем проведем проверку имен?

– Наоборот.

– Хорошо. Я зайду к тебе в течение завтрашнего дня, тогда сможем все детально обсудить.

– Только не в первой половине. С утра Шалль фон Белль пригласил меня во Флерцхайм. Я не мог отказать; он вскоре снова уедет по делам в Брюль, чтобы там заниматься государственными вопросами.

Лукас кивнул и откланялся. Уже у входа в палатку он оглянулся.

– Тогда до завтра пополудни.

Несколькими быстрыми движениями он собрал бумаги, перья и чернильницу, слыша при этом голоса Петера, Мадлен и Марии, пока они прощались друг с другом. Уже запирая сундук, он услышал за собой шаги.

– Чем ты разозлил Петера, что он посчитал нужным приставить ко мне Бридлин? – Голос Мадлен звучал раздраженно, выражение лица тоже было не самым ласковым.

Лукас выпрямился и, улыбаясь, шагнул ей навстречу.

– В чем дело? Чем тебе помешает Бридлин?

– Речь совсем не об этом. – Лоб Мадлен прорезала глубокая вертикальная морщина.

– Тебе действительно повезло с женихом, Мадлен.

Складка между бровями стала глубже.

– Я знаю это.

Он приблизился к ней еще на шаг.

– Он даже отпустил тебя со мной, чтобы сделать тебе одолжение, хотя ему очень не хотелось этого.

– Что за одолжение, о чем ты? – Не понимая, Мадлен уставилась на него.

– Он предоставляет тебе свободу действий, потому что знает наверняка, что после вашей свадьбы у тебя не будет больше возможности делать то, что у тебя в крови. Ты создана для торговли, Мадлен. Это понимаешь, пообщавшись с тобой какие-нибудь полчаса. Как только речь заходит о торговле, твои глаза загораются и твоей послушной скромности как не бывало.

– Моей послушной чего? – Она сердито развела руки в стороны.

– Сдержанности. Послушная овечка превращается в готовую к нападению волчицу. Вот точно как сейчас. – Он широко улыбнулся ей.

Девушка фыркнула.

– Смотри, чтобы волчица не укусила. Это случается, если ее сильно разозлить. – Она собралась выходить. – И не ставь меня больше в неловкое положение перед Петером.

– А я и не делал этого.

– Ах нет? – Многозначительно глядя на Бридлин, которая ожидала ее недалеко от палатки, Мадлен устремилась вперед, не обращая внимания на то, идет ли Лукас за ней или нет.

Он догнал ее в несколько шагов и ухмыльнулся, когда Бридлин пристроилась за ними, достаточно близко для того, чтобы слышать каждое слово и не выглядеть при этом чересчур любопытной.

– Я ничего не могу поделать с тем, что твой жених такой ревнивый.

Мадлен остановилась так резко, что служанка чуть не врезалась в нее.

– Петер не ревнивый. У него нет ни малейшего повода для этого.

– И все же он боится оставить тебя со мной наедине.

– Потому что это не совсем прилично, когда невеста с чужим мужчиной идет в его дом.

– С каких это пор я стал чужим? – парировал он, смеясь. – Не волнуйся, я совсем не против, чтобы Бридлин нас сопровождала. В конце концов, они хорошие подружки с нашей Лотти. Это же так, Бридлин? – Он оглянулся на служанку.

– Да, господин капитан, Лотти и я всегда были подругами, – поддакнула Бридлин. – Я время от времени навещаю ее, и мы беседуем о прошлом.

– Видишь? – Лукас подмигнул Мадлен. – Все просто замечательно.

Глава 12

– Посмотрите ткань на солнце, госпожа Хальфманн, переливы этой темно-зеленой парчи с вытканными золотыми нитями просто бесподобны. У меня тут есть еще нитки и окантовка, которые великолепно должны подойти в качестве украшения для ваших новых подушек на стулья.

Мадлен незаметно наблюдала за своей клиенткой. Гертруд Хальфманн была женой торговца деревом, занимавшего также посты присяжного и писаря в городском совете. Семья жила зажиточно и любила сорить деньгами, не в последнюю очередь с тем, чтобы поддерживать определенную репутацию. Когда Гертруд Хальфманн наведывалась к Тыненам, хороший выторг был практически обеспечен.

– О да, это замечательный цвет. – Невысокая, слегка полноватая женщина, улыбаясь, гладила благородную ткань, которую Мадлен разложила перед ней на большом деревянном столе в помещении склада. – Я уже почти готова купить на несколько локтей больше, чтобы сшить подходящие шторы. Но, боюсь, это будет слишком дорого. А если я еще и эту окантовку возьму в придачу! Откуда вы вообще берете эти чертовски красивые ткани? Это же просто возмутительно!

Мадлен рассмеялась.

– Ну да, у нас есть источники, позволяющие постоянно обеспечивать таких клиентов, как вы, лучшими товарами. Если вам действительно нужно больше ткани, я могла бы сделать скидку на все. Допустим, если вас все еще интересует наш новый лен, о котором мы с вами намедни говорили у лавочника.