– Ах да, поставки льна. Я об этом уже почти забыла. – Гертруд Хальфманн, продолжая смеяться, схватилась за голову. – Лен мне нужен просто немедленно. Вы не поверите, как быстро наши мальчишки вырастают из белья. Мне кажется, что девочки вообще растут медленнее, чем их братья. Бесконечно нужны новые одежки. Иногда у меня такое чувство, что я утону в белье. К тому же на этом можно разориться!

Последнее, по оценке Мадлен, им совсем не грозило, однако она с улыбкой поддакивала веселой болтовне клиентки.

– Я знаю, что вы имеете в виду. Хотя, казалось бы, мои сестры и донашивают за мной платья, однако для них постоянно приходится оплачивать новые ткани и портного. Что касается поставок льна: столько же, как и в прошлый раз? Если вы возьмете еще двадцать локтей парчи и окантовку к ней, я бы смогла в виде исключения сделать скидку в десять процентов. И, может быть, вы хотите взглянуть еще и на наш хлопок? Как раз летом он отлично годится на нижнее белье. У нас сейчас есть два разных по качеству. Один чуть плотнее на ощупь, второй очень гладкий и легкий. Он такой приятный на коже.

– Хлопок? Мне говорили, что он хуже качеством и не такой ноский, как лен.

– Да что вы, ни в коем случае. – Мадлен подошла к полке, на которой хранились различные образцы тканей, и взяла оттуда небольшой рулон хлопка. – Это точно не о наших тканях. Мы торгуем исключительно венецианским хлопком, который получаем от нашего оптового поставщика в Аугсбурге. Попробуйте-ка, этот точно не ниже качеством, верно?

Гертруд Хальфманн с любопытством взяла ткань в руки, потерла ее между пальцами, затем потянула на разрыв.

– Она действительно такая мягкая на ощупь. Не такая грубая, как лен, хотя ваш лен тоже достаточно тонкотканный.

– Здесь вы правы. Как я уже говорила, хлопок очень приятен коже, поэтому он отличная альтернатива для нижнего белья.

Клиентка колебалась, но было видно, как ей хотелось купить все.

– Я сначала должна поговорить с мужем. Он привык ко льну, но это…

– Почему бы вам для начала не попробовать взять хлопка на пару комплектов белья? И ваш муж определится, когда сможет сравнить обе ткани. Если убедитесь в качестве, то сможете потом сделать первый большой заказ еще по старой цене.

– А что потом я буду делать со льном?

Мадлен улыбнулась своей самой обворожительной улыбкой.

– Он сможет пригодиться на другую одежду, например, для слуг и горничных. Или на постельное белье, полотенца и еще что-то. Запас льна должен быть в каждом доме.

Гертруд Хальфманн вздохнула.

– Вы вводите меня в искушение, дорогая Мадлен. Ладно, давайте мне десять локтей хлопка ко всему, что я выбрала. И окантовки, пожалуйста, сорок локтей, чтобы хватило и на шторы. И вы даете мне слово насчет льготных цен на хлопок при следующих покупках?

Как же Мадлен хотелось потереть руки в предчувствии хорошей сделки!

– А я когда-нибудь нарушала свое слово?

Клиентка искренне засмеялась.

– Нет, никогда. Вильгельми сможет уже завтра доставить нам все ткани?

– Само собой разумеется, госпожа Хальфманн. – Мадлен достала книгу регистрации заказов, которую принесла с собой из конторы, нашла на столе свободное местечко, раскрыла книгу и записала туда весь заказ и дату доставки. – Вас устроит в первой половине дня или лучше чуть попозже?

– Чем раньше, тем лучше, так как после обеда у меня гости.

Мадлен, довольная удачной сделкой, закрыла книгу.

– Тогда я скажу Вильгельми, чтобы он завтра с утра пораньше начал разносить заказы с вас. Счет на всю сумму он принесет с собой, со специальной скидкой в десять процентов, как мы договорились, на лен и парчу.

– И на окантовку!

– Конечно-конечно, и на окантовку. – Мадлен проводила весело болтающую клиентку до входных ворот и распрощалась с ней. Затем возвратилась в склад и свернула рулон парчи. Она использовала, как всегда, только лишь образец. Товары, которые были предназначены на продажу, хранились под надежной защитой в дальней части склада.

– И тебе не стыдно так бессовестно обводить вокруг пальца нашу добрую госпожу Хальфманн?

Насмешливый голос Лукаса заставил сердце Мадлен на какой-то миг выбиться из ритма. Удивленная, она обернулась к нему. Капитан стоял в дверном проеме, прислонившись плечом к дверному косяку со скрещенными на груди руками. Его голубой китель и белая сорочка выглядели слегка не по уставу, он снял кружевной воротник, который обычно положено было надевать к форме, ворот сорочки был застегнут не доверху, так, что была видна часть его мускулистой груди. Поскольку день был очень жарким, Мадлен не могла поставить ему в упрек эту неформальность в одежде. Она сама была одета в платье с широким вырезом и рукавами, которые едва доходили до локтей. И все равно с трудом переносила пребывание на солнце и радовалась каждой возможности провести время в тени или в доме.

– А я ее не обводила вокруг пальца, – парировала девушка, придавая своему голосу нейтральные нотки и смущенно опуская очи долу. Только из-за одного его открытого ворота ей никак не удавалось привести свой пульс в порядок.

– Но ты же умолчала о том, что хлопок дороже, чем лен, и что при следующем заказе, несмотря на скидку, продать его будет выгоднее, чем столько же или даже больше льна.

Мадлен тоже скрестила руки.

– Она об этом не спрашивала, и я уверена, что на самом деле это ее и не интересует. И потом, она не прогадает. Хлопок действительно приятнее носится на теле.

– Я знаю. – Его откровенный взгляд скользил по ней самым неподобающим образом, отчего ее сердце снова сбилось с такта и щеки зарделись.

– Почему ты вообще здесь? Я считала, что вы с Вильгельми еще в поездке. Или ты его потерял где-то в пути?

Лукас рассмеялся.

– Нет, не потерял. Я привез партию кожаных изделий от бенедиктинцев. Вильгельми и Геринк разгружают ее у нас. Я только хотел быстренько сообщить тебе, что мы уже вернулись, и попросить тебя оценить товар. Ты знаешь ваших клиентов лучше, чем я, и сможешь подсказать, кому его можно предложить.

– Я вообще не разбираюсь в коже.

– Но твое идеальное коммерческое чутье… Я зайду на минуточку в дом, поздороваюсь с твоим отцом, и, если он не будет против, мы сможем сразу же пойти. – Он радостно подмигнул ей. – Чем раньше начнем, тем быстрее закончим с делами.

Прежде чем она нашлась с ответом, он уже был на полпути к дому. Вздыхая, она убрала на место хлопок, рассортировала по порядку кое-какие рулоны ткани, затем взяла книгу заказов вместе с карандашом, чтобы отнести в контору.

Вот уже три недели, как Лукас снова вернулся в ее жизнь, и она по-прежнему не знала, как же ей правильно стоит себя с ним вести. Она уже была далеко не та юная, впечатлительная девочка, однако в его присутствии с ней творились дивные вещи. В нем что-то было – что точно, она не могла определить, и это заставляло ее нервничать рядом с ним. Была ли это его внешность или тот факт, что он постоянно пытался бросить ей вызов? Он с удовольствием проделывал такие штуки с ней и раньше, но тогда она была еще слишком робкой и неопытной, чтобы уметь давать ему достойный отпор.

Но даже если в этом смысле сегодня она была намного более уверенной в себе, то все равно было бы лучше не поддаваться на его провокации и не подпускать слишком близко к себе. Правда, до этих пор он и не предпринимал никаких попыток перейти границы дозволенного. Однако она не могла избавиться от ощущения, что между ними существует скрытое, глубинное напряжение. То, что она не могла определить – или не хотела. Возможно, ответ таили в себе воспоминания о том апрельском дне пятилетней давности, которые все не отпускали ее.

То, что он снова пригласил ее в свой дом, вызывало в ней легкий дискомфорт, что-то, чего она никогда ранее не знала. Она уже не раз бывала наедине с Петером в разных местах, но ей никогда и в голову не приходило сделать что-то необдуманное.

Когда она была уже у бокового входа, дверь открылась и появился отец, опиравшийся на костыли, а рядом с ним Лукас, который, видимо, перед этим сказал что-то забавное. Отец, увидев Мадлен, все еще смеялся над чем-то и кивал гостю.

– Мадлен, дитя мое, вот ты где. Наш милый Лукас как раз рассказывал мне, какой успешной получилась их поездка и что у Вильгельми тоже могут получаться великолепные торговые сделки. Наконец мы дождались хороших новостей после того, как в последнее время понесли столько потерь. Скажи мне, что за желания сегодня были у госпожи Хальфманн? Накануне она мне показалась готовой скупить почти все.

– Так и было. – Мадлен немного расслабилась. – Она купила парчу на новые чехлы для стульев и на шторы.

– А я думал, что она приходила за льном.

– Его она тоже купила, а еще я смогла ее убедить в необходимости покупки десяти локтей хлопка.

– Со скидкой, – улыбаясь, добавил Лукас, – десять процентов, не так ли?

Мадлен скривила губки.

– Только на лен и парчу. Хлопок она купила по обычной цене.

– Ты уговорила ее на хлопок? – Отец просиял. – Ну это же надо! У меня она от всего отказывалась, как я ни убеждал.

– Я просто выждала подходящий момент, отец.

– И врулила ей десять локтей. Но из этого можно пошить немного вещей.

– Пару комплектов белья, может быть, сорочку, – подтвердила Мадлен, улыбаясь. – Если она попробует эту ткань в носке, то затем закажет намного больше.

Ее отец с величавой улыбкой глянул на Лукаса.

– Эта девушка – чистое золото, не находишь?

– Ничуть в этом не сомневаюсь, – с готовностью согласился Лукас.

– Ну что ж, – оставаясь пребывать в замечательном расположении духа, отец повернулся к Мадлен. – Вы оба хотели быстренько пойти посмотреть новые образцы кожи? Очень хорошая идея. Я как раз готовил письма нашим будущим клиентам. Мадлен, если ты успеешь еще сегодня рассказать мне обо всем, я смогу уже завтра отправить почту. – Он кивнул в сторону Лукаса. – Я уверен, что ты закупил отличный товар. Бенедиктинцы поставляют очень хорошую кожу. Мне только нужно еще, чтобы Мадлен сказала, какие товары для каких клиентов будут предназначены. При определенных условиях, если все пойдет так, как я себе представляю, ты можешь вскоре рассчитывать на один или даже несколько больших заказов.