— И что это такое со мной сегодня было? — Бормоча себе под нос, Маруся направилась к подъезду.

И вдруг застыла, как вкопанная. Ее сознание пронзила ошалелая мысль: «А ведь она ни разу за этот день не вспомнила о Вите…». Девушка обернулась и посмотрела вслед удаляющемуся автомобилю шефа.

— Надо же какой ты, Александр Веспер…

Сегодня она узнала о нем слишком много, чтобы и дальше отрицать его существование в этой и во всех ближайших вселенных вместе взятых.

34

Новый день, на удивление, выдался солнечным и снежным. Маруся впервые за последние пару лет задержалась у окна, чтобы полюбоваться такой переменой погоды. Белые хлопья растрепанной ватой валились на асфальт и тут же таяли, а она чувствовала, как что-то давно застывшее, закостеневшее оттаивает в ее душе.

«Нужно спросить его, как здоровье мадам. — Думала она, обжигаясь горячим кофе за спешным завтраком. — Наверняка, он звонил с утра в больницу, и уже знает, лучше ли ей. — Потом девушка дольше обычного расчесывала волосы, разглядывая себя в зеркало с загадочной улыбкой: — А вдруг меня не касается ее здоровье? Нормально вообще спрашивать его о личном? Ну, как же… Я ведь, можно сказать, спасла ей жизнь вчера? Разве нет?»

Она и макияжу уделила больше времени, чем обычно: нанесла праймер, затем тон, за ними консилер и следом бронзер. В завершение подчеркнула «естественную свежесть лица» румянами и пудрой и долго-долго придирчиво собой… любовалась!

«Надо же… Кто эта девица в отражении? Красивая, уверенная в себе, молодая. Откуда она взялась, и почему раньше я ее здесь не видела? Уверена, такая и без косметики понравилась бы любому мужчине!» — С этими мыслями Маруся направилась к платяному шкафу.

Она прекрасно помнила, что на рабочем месте ее ждет унылый серый костюм, но кто знал, а вдруг они с мэтром столкнутся в дверях утром, когда она только придет, или вечером, когда будет покидать салон?

— Так. Стоп. А как мне теперь себя вести с ним? Делать вид, что между нами ничего не было? А было ли? Вообще-то, мы перешли на «ты», но вряд ли стоит афишировать это перед сотрудниками.

Вот она сама и ответила на свой вопрос. И тут же в ее голове зародились миллионы новых: «Интересно, он заметит, что во мне кое-что изменилось? А если просто пройдет, не взглянув в мою сторону? А что? Он может. Вероятно, мне стоит подняться к нему в офис и самой спросить по поводу здоровья Ирина Павловны?»

Да. Нет. Да. Да. Нет!

Веспер не отпускал ее ни на секунду.

Она буквально порхала над мостовой, радостно улыбаясь прохожим по пути на работу. Словно бы крылья бабочек, порхающих внутри нее, так активно трепетали, что поднимали тело в воздух. Маруся готова была поклясться, что ничего подобного раньше не испытывала. У нее даже походка изменилась.

Но Веспер в салон в этот день так и не пришел.

Она наблюдала за входной дверью, то и дело поглядывала на лестницу, спрашивала у сотрудниц, не видели ли они шефа, но никто из них не мог ответить ни на этот вопрос, ни на другой — где же Ирэн? Решив, что не должна без согласия мэтра выдавать тайну о случившемся с мадам, Маруся молчала и о том, где провела вчерашний день.

— Выполняла мелкие поручения. — Объяснила она Марго. — Так, ерунда. Нужно было получить и отвезти в мастерскую посылку с пуговицами.

И только ближе к вечеру она отважилась подняться наверх и спросить у Жоржа, где же босс.

— Сказал, что его не будет весь день. — Пожал плечами темнокожий дизайнер. — Возможно, и завтра.

Он широко улыбнулся. Тридцать два крупных зуба блеснули ослепительной белизной.

— Вот как… — Расстроилась девушка.

— Что-то срочное? Давай позвоним ему, Мари? — Радушно предложил Жорж.

— Нет!!! — Вырвалось у нее. — Не нужно…

— Хорошо. — Даже немного испугался он. — Выпьешь с нами кофе?

— Я? — Удивилась девушка.

Он оглянулся на других членов команды. Кто-то из них склонился над столом, что-то обсуждая с коллегами, другие полностью погрузились в работу на компьютерах и гаджетах, третьи строчили на швейных машинках, как из пулемета. Но при слове «кофе» все разом словно очнулись ото сна и уставились на них.

— Да. — Хихикнул Жорж. — Ты.

И остальные тоже кивнули. И Маруся удивилась, что в их лицах не было ни пренебрежения, ни высокомерия.

— Тем более, что ваша комбат сейчас отсутствует, а, значит, возражать не будет.

Это высказывание вызвало у присутствующих улыбку, и девушка решила остаться. И не зря: перерыв на кофе вышел теплым и душевным. Созданная в мастерской атмосфера разительно отличалась от муштры, заведенной мадам для консультантов салона.

Все громко смеялись, болтали, перебивая друг друга, толкались и даже катались на стульях с колесиками. Маруся в непринужденной атмосфере ближе познакомилась с каждым, кто работал на Веспера, и все эти люди были уникальными — абсолютно не похожими друг на друга ни внешне, ни характерами. Молодые, талантливые, мечтательные, не боящиеся экспериментировать, они рассказывали ей о своей работе, захлебываясь от волнения. И даже мимоходом жалели девчонок, которых Ирэн там, внизу, держит в черном теле.

— Это все для того, чтобы вы на мэтра не заглядывались! — Рассмеялся Жорж. И спрятал нос в широкий воротник объемной сиреневой вязаной кофты, которую он смело сочетал с леопардовыми джинсами и желтыми сапогами.

Но по тому, как поддержали его заразным, веселым смехом коллеги, Маруся поняла: доля истины в сказанном была. Вероятно, Ирина Павловна не хотела, чтобы ее сын ненароком не связал свою жизнь с кем-то из простых сотрудниц. Потому и наряжала подчиненных во все серое и блеклое, чтобы те казались для него лишь декорациями при входе.

— Не обижайтесь на нее. — Успокоил ее Жорж, потрепав по плечу. — Мадам просто любит порядок. — Он оглядел присутствующих. — Хорошо, что нас это не касается.

— Да-а-а! — И один из лекальщиков с радостным визгом покатил кудрявую швею в очках-кошечках прямо к рабочему месту.

Да. Это был совсем другой мир, и трудно было поверить, что его сотворил сам айсберг модного дома — Его Величество Веспер, непоколебимый и бесстрастный.

* * *

А вечером, вернувшись в свою одинокую квартирку, Маруся долго не могла решить, позвонить ли ему. Теперь у девушки был номер Александра, а также вполне обоснованные поводы, чтобы поинтересоваться самочувствием его матери. Да и его самого тоже в салоне, можно сказать, потеряли — разве не причина спросить, когда ожидать его появления на рабочем месте?

Но, скинув обувь, одежду, распустив волосы и разогрев ужин, она так и не решилась набрать заветные цифры в смартфоне. Кто она такая, чтобы беспокоить мэтра? Всего лишь одна из сотрудниц его салона. А вдруг он подумает, что она бегает за ним? И вообще: что ему сказать?

Ух…

Ее опять раздирали противоречия. Кусок в горло не лез. Маруся так бы и сидела за кухонным столом, пялясь то в тарелку, то на экран мобильника, но в дверь настойчиво позвонили.

Кто это? Хм. А какой сегодня день? Кажется…

Она машинально отодвинула засов и распахнула дверь. Он влетел, как ураган: быстрее захлопнул за собой дверь, ткнулся губами в ее щеку, наступив на пятки, снял ботинки, обхватил девушку за талию и притянул к себе:

— Видела, как сегодня снежно? Рано, да, нынче зима прискакала? — Развернул ее и подтолкнул в сторону кухни. — Что на ужин? Успела что-нибудь приготовить?

— Я… Э… — Маруся покосилась в сторону тарелки, на которой лежала разогретая вчерашняя грудка с овощами.

— Молодец, уже на стол накрыла. — Отпустив ее, Витя бросился к столу. И скомандовал: — Чайник ставь.

Девушка послушно пошла к плите. Покосилась на него: «И почему я раньше не замечала, какой ты? Ведь для тебя я не лучше любого предмета мебели в этом доме».

— Соли маловато. И перца. Где у тебя перец? — Не прожевав, бубнил он.

— Вот.

Она смотрела на него и поверить не могла, что когда-то хотела связать свою жизнь с этим человеком.

— Хлеб? Чего так мало отрезала?

— Держи.

— Как на работе?

— Все нормально.

— Что нового?

— Ничего.

— Ты чего? — Витя даже перестал жевать.

— Ничего. — Маруся наклонилась вперед, вглядываясь в его черты.

— А, ну, ладно. — Мужчина вернулся к торопливому поглощению ужина.

— Ты хотел прийти ко мне… В свой день рождения.

— Не вышло. — Он пожал плечами и кивнул в сторону плиты. — Кипит. Наливай.

Девушка послушно встала, сняла чайник с плиты, налила в его чашку, кинула два кубика сахара, размешала, плеснула молока — все, как любит Витенька.

— А ты что, обиделась?

— Нет. — Легонько качнула головой.

Мужчина нахмурился:

— Я не виноват, что ей вздумалось вечером припахать меня личным водителем. Пришлось ездить по ее делам! Так что у меня тоже дня рождения нормального не было. Не злись, Маруськ. Ну-у… Не злись!

— Я не злюсь. — Тихо ответила она.

Витя, хлебнув горячего чая, уже тянулся к сигаретам.

— Хорошая зима будет. Снежная! — Приоткрыл окно, затянулся, выпустил дым. — Самый кайф на лыжах!

— Угу. — Маруся встала и молча собрала посуду.

Кухня наполнялась едким дымом, от которого ее привычно выворачивало наизнанку, поэтому, оставив грязные чашки в раковине, девушка прошла в гостиную. «Как сказать ему так, чтобы он точно отстал?» Но ответа на вопрос она придумать не успела: спешно проглотив положенную дозу дыма, Витя козликом прискакал к ней.

— Обижаешься, знаю. — Обнял ее со спины.

— Нет.

— Ты же все понимаешь. Родная моя. Хорошая. — Его руки уже лезли под кофточку.

К животу, ниже, еще ниже.

— Вить. — Маруся пробовала отстраниться.

— Сейчас, сейчас… — Хрипло в затылок.

И вынырнувшие из-под трусиков пальцы Вити грубо прихватили ее упругие ягодицы. Легкий шлепок, ее вскрик, его частое дыхание. Все складывалось, как нужно, но он все равно торопился. Привычка.