Диана Комарова - Playthings

— В импотенции? Подтверждаю! — Мика до неприличия гнусно хихикнул, и у меня руки зачесались отвесить ему затрещину. Благо, мне было не дотянуться. Его счастье. Пришлось просто игнорировать его, насколько можно было игнорировать Мику Каллахена.

— Ты же знаешь, я никуда с тобой не поеду, — сказала я само собой разумеющуюся вещь, и Мика согласно кивнул.

— Знаю. Но у меня нет выбора.

— И ты будешь портить мне жизнь до конца учебного года? — осведомилась я вполне обыденным тоном.

— По ситуации.

— По ситуации?

— У меня есть предложение, — Мика оторвал зад от багажника и подошел ко мне, оперся о крышу машины рядом с моим плечом, поправил воротник футболки и чуть пожал плечами, как бы разминая мышцы. — Вполне приличное, потому что мадам Жюстин проводит собеседование на должность ассистента в своем салоне, и если тебе интересно, я мог бы помочь тебе успешно пройти его…

— О чем ты? — отмахнулась я, демонстративно поморщившись.

— Мадам Жюстин, Джейсон… — практически пропел Мика, улыбаясь. — Ей с августа требуется помощница, потому что ее бессменная Лили выходит замуж и переезжает в Нью-Йорк. Не спрашивай, откуда я это знаю.

— Весь кампус знает о твоей интрижке с Лили, — сообщила я с такой иронией, что Мика даже брови приподнял. На самом деле ничего удивительного, потому что он не пропускает ни одной юбки в радиусе ста миль, а уж пройти мимо Лили с ее шикарной внешностью даже слепой не смог бы.

— А я не об этом говорю, — поправил он меня. — Но Лили может порекомендовать тебя. Займешь ее место без кучи заморочек вроде собеседований и творческих работ. Мадам Жюстин вполне неплохо отзывается о твоем творческом потенциале, кстати…

— Правда? — не удержалась от улыбки я, потом вспомнила, что вообще-то говорю с Микой, который пытается меня подкупить подобными предложениями, и улыбку как волной смыло. — Каллахен, ты обезьяна… — сообщила я ему с нотками презрения. — Огромная обезьяна, которая…

— Я сделаю твое будущее, ты поможешь сделать мое. Вполне рациональная цена, да еще и куча бонусов, — Блондин смотрел на меня своим непривычно тягучим взглядом, и в темноте его глаза казались темными как сама ночь, что было непривычно и необычно одновременно. Может мне еще попросить у него трое суток беспробудного секса и проверить Блондина на прочность? Шучу, конечно. Мике будет все равно, а мне потом даже видеть его не захочется после такого. Это все темнота влияет. Однозначно.

Поэтому я не люблю ночь. Она и пугает и завораживает одновременно, и думаешь о таких вещах, что голова идет кругом.

— Давай закроем эту тему? Навсегда, — отозвалась я, качая головой. — Не пудри мне мозги, Ми-Ми. Тем более такими вещами.

— То есть ты все еще не хочешь заключить сделку? — уточнил Мика с любопытством. — Ты в своем уме?

— Вот именно — в своем собственном! — практически рявкнула я, оттолкнувшись от машины и посмотрев на Мику в упор. — Господи, Каллахен, ты что, совсем рехнулся? Ты псих? Ты меня просто безмерно раздражаешь еще со школы, и думаешь, что это пройдет, стоит тебе мурлыкнуть и улыбнуться? Да иди ты… Иди к черту, Громила! — выпалила я на одном дыхании, не отрывая от него разозленного взгляда.

— Ну ты и дура, — сказал как выплюнул Каллахен, презрительно сузив глаза. — Ты можешь хоть раз головой подумать, как тебе повезло, что мне нужна услуга именно от тебя?!

— Иди к черту, Каллахен! — зарычала я, пихая его в плечо. — Спасибо, что испортил мне вечер. Проваливай к своим дружкам и чтобы я в глаза тебя не видела до сентября… Придурок, — фыркнула я, продолжая отпихивать его от машины. — Избалованный маменькин сынок…

— Ты зануда, Джи. Ты когда-нибудь умеешь развлекаться? — улыбнулся тот.

— С тобой? Только на твоей могиле танцевать! — рявкнула я нервно, безуспешно пытаясь сдвинуть его хоть на миллиметр. Выглядело со стороны, несомненно, забавно и я, представив это, начала непроизвольно и неосознанно хихикать. Смешки перешли в хохот, и я вновь прислонилась к машине и закрывая ладонями рот. — Твою мать, Каллахен… — пробурчала я несколько истерично для самой ситуации. — Ты ведь от меня не отвяжешься?

— Нет, — согласился Мика. Ситуация особо комичной ему не казалось, но он все равно улыбался, продолжая так же безразлично глядеть в темноту. Со стороны выглядело так, словно ему вовсе не хотелось тут стоять, на темной парковке, и слушать мои вопли — но выбора не оставалось, и он делал вид, что вообще меня не знает, и это я пристаю к нему с дурацкими предложениями. В этом весь Мика. С его презрением и его равнодушием.

— Я уеду из города до конца лета, Блондин. Домой собираюсь, если ты не в курсе. У меня тоже есть семья, — я решила сделать ход конем, отсмеявшись и в сотый раз поправив сползающий с плеч огромный кардиган. — Что ты с этим сделаешь?

— Мы жили в одном городе, забыла? Я помню, где он находится.

— Ты псих.

— А ты стерва, и что с этим поделать?

Наконец-то я смогла отвесить ему полноценную затрещину — по всем жанрам и со всеми преимуществами. Мика возмущенно засопел, отпихнув меня в сторону одной рукой, но давать сдачи не стал — я же девушка, как ни крути. А у него пока еще были остатки здравого смысла, к счастью.

— На самом деле я уже поговорил с Лили на счет тебя, и мадам Жюстин согласна встретиться с тобой в конце этой недели — конечно, если тебе самой это надо, — продолжил Каллахен как ни в чем ни бывало, потирая затылок. — Если ты все-таки откажешься, я обещал помочь в этом плане твоей сокурснице… ммм… Кэссиди?

Удар под дых, потому что я терпеть не могу эту курицу, похожую на Пэрис Хилтон. Учитывая то, что и родители у нее живут в шикарном особняке, и сама она катается на ‘Порш’, еще и должность помощницы мадам Жюстин — ей?! Этого я не прощу не только себе, но и этому безмозглому пижону, что сейчас смотрел на меня так, словно я проиграла ему спор на пять миллиардов долларов.

— Что… Кэссиди? — еще раз уточнила я с таким удивлением в голосе, что Блондин рассмеялся и взлохматил мне волосы на макушке.

— Не пропадать же зря моим стараниям. Кэссиди легко согласится залечить мое разбитое сердце, которое мне жестоко растоптала моя девушка…

— Ненавижу тебя, — фыркнула я раздраженно, прокручивая между пальцев телефон, чтобы хоть чем-то занять руки. Они хотели отвесить этому дурачку маминому такую затрещину, чтобы мозги вылетели. Добрая милая я.

— Взаимно, — согласился Мика. — Будут еще предложения по нашему договору? Или ты столь добра и отдашь место Кэссиди?

— Эта блондинистая сучка обойдется… — буркнула я сердито.

— Я тоже так считаю, — он заулыбался и вальяжно подпер машину спиной, засунув руки в карманы куртки. — Отлично, не сомневался, что у тебя еще остался здравый смысл.

— Завтра у меня будет стоять экзамен? — спросила я глухо. До меня доходило, на что я подписалась, но ведь Мика реально мог бы мне помочь с неплохим началом карьеры дизайнера, как я и мечтала. Ради этого я вытерплю его папу и его самого в течение недельки-двух. Все будет под контролем.

— Как пожелаешь, — отозвался Каллахен так же буднично-равнодушно.

— Отлично.

— Я договорюсь с Лили на пятницу, подходит? Встретимся у салона, скажем, в обед, часа в три — это не займет много времени, я думаю, — Мика задумчиво потер подбородок, глядя на меня. — Вылет по билету прописан на начало июля, есть еще две недели, чтобы уладить мелкие дела и…

— До пятницы, Блондин, — оборвала я его сухо.

— Спокойной ночи, Мелкая, — безапелляционно согласился Каллахен, отлепляясь от моей машины и наблюдая, как я сажусь за руль — для приличия, само собой. Я завела мотор, он посчитал долг перед обществом выполненным и направился в сторону шумной улицы, намереваясь, бесспорно, продолжить эту потрясающую ночь. Тем более, с такими-то новостями…

Всю дорогу до аэропорта меня грела только одна мысль — море, солнце и песок. Я старалась думать только об этом, и у меня неплохо получалось, потому как торчать целыми днями перед взором Аарона и его жены я не собиралась. Мика тем более, учитывая его не менее корыстные мысли о должности, а не о сыновьей любви, с какой он якобы ехал на побережье.

Каллахен ждал меня в фойе аэропорта, как и было условлено ранее, вальяжно устроившись на сиденье и закинув ноги на собственный чемодан, одной рукой пролистывая журнал, а второй сжимая мобильник, по которому еще и равнодушно говорил. Здороваться я не стала, просто грубо ткнулась своим чемоданом в его, при этом разглядывая табло рейсов на другом конце зала.

— Отлично, мы в сборе, вылет как положено. До встречи, папа, — с наигранным энтузиазмом сообщил он, пихнув мой чемодан ногой в шлепанце, и засунул телефон в карман.

— Переиграл, Ди Каприо, слабовато… — поддела я его, опираясь на выдвигающуюся ручку чемодана. — Чувствую, руководить операцией придется мне, — я улыбнулась и приложила руку к сердцу. — Но я не против, и обещаю чтить Конституцию и Билль о правах.

Мика мрачно окинул взглядом мои оранжевые кеды, бриджи и майку ‘Строукс’, шипастый браслет-часы на одной руке и кучу браслетов на другой, закатил глаза как столетний старикан-мормон и как можно равнодушнее осведомился:

— А обычного сарафана у тебя нет? Или хотя бы классические джинсы?

— Может еще про шпильки спросишь? — вопрос был риторический, и Блондин пожал плечами. И только сейчас, не увидев привычной челки, я обнаружила, что Мика подстригся — и теперь у него не было привычных уже отросших волос, которые должны были торчать из-под кепки. — Что с твоей прической? Наконец-то ты стал лысым? — обрадовалась я, расплывшись в улыбке и похлопав в ладоши с выражением полного восторга на лице. — Глазам не верю!

— Я не лысый, и не мечтай… — проворчал тот в ответ, захлопывая журнал. — Ты готова идти на регистрацию или как?