Приехали они в загородный дом Леонида Максакова, соблюдая вежливую отстраненность. По дороге завезли Николь к Решетниковой. Он пытался уговорить Ринату взять девочку с собой, но та наотрез отказалась. Нет и всё тут.

На Рине было красное коктейльное платье, спускающееся складками чуть ниже колен. V-образный вырез и чёрный тоненький ремешок в тон к лаковым туфлям и того же цвета клатчу. Она была бы прекрасна и изящна даже в том случае, если бы надела бабушкину ночнушку, и всё же… Когда они шли по лужайке, где проходило празднование, на них бросали заинтересованные взгляды, отмечая, Игорь был в этом уверен, красоту его жены. Держа его под руку, Рина улыбалась. Все так же холодно, но была вежлива и приветлива.

— Принести тебе сок? — спросил он, когда они вошли под навес и остановились у одного из столиков.

— Нет, спасибо, — сквозь зубы процедила Рината и, поймав на себе взгляд одного из знакомых спортивных функционеров, присутствующих здесь, обворожительно улыбнулась.

— Хорошо, — тем же тоном ответил ей Игорь. — Если не хотела идти, могла бы не ходить, — скользнув по жене осуждающим взглядом, отметил он. — Я тебя попросил, а не заставлял.

— А потом обязательно припомнил бы, — ответила Рината. — Поэтому я побуду твоей женой на дне рождения твоего отца.

— Спасибо за одолжение.

— Не за что. — Она стояла вполоборота к нему, оперевшись руками о стол, и ядовито кривила губы. — Знаешь. — Рина чуть склонила голову на бок. — Это очень интересно. Я присутствую на празднике человека, который пытался разрушить жизнь моей семьи.

— Ещё раз тебе говорю, к отставке Бердникова Леонид не имеет никакого отношения. — Игорь взял у проходящего мимо с подносом официанта бокал шампанского и поставил перед собой на стол.

— Конечно, не имеет. — Рината бросила взгляд в сторону и, заметив направляющегося к ним Леонида под руку с матерью Игоря, едко улыбнулась. — Как прикажешь мне себя вести в обществе твоего папочки?

Проследив за её взглядом, Игорь напрягся. Пожалуй, это и правда была не очень удачная идея — взять с собой Ринату, особенно сейчас, когда их отношения звенели от напряжения. Его отец тоже не сказать, что сильно обрадовался тому факту, что он придет со своей женой. Он и без того не до конца свыкся с мыслью, что породнился с Бердниковыми, ещё и видеть одну из представительниц фамилии под руку с собственным сыном… Счастлива была только мама. Отчего то она искренне обрадовалась известию о том, что они с Ринатой поженились. Она и тогда, семь лет назад, была в восторге от неё, а теперь — и подавно.

— Хотя бы не бросайся на него, — внезапно вся ситуация показалась Игорю забавной, и он не удержался от смешка.

В ответ Рината фыркнула и отвернулась.

— Риночка, дорогая, как я рада тебя видеть! — едва приблизившись, Ирина бросилась обнимать Ринату.

Она была настолько искренна, что и сама Рина не удержалась от ответного объятия. Пожалуй, Ирину Олеговну она и сама была видеть рада. Так же, как и та её. Чего не скажешь о Максакове. Поймав на себе его полный ледяного презрения взгляд, Рината на мгновение растерялась, но, взяв себя в руки, ответила тем же.

— Добрый день, Рината, — сухо поздоровался он и протянул сыну руку.

— С днём рождения, — выдавила из себя Рина. — Всего Вам самого наилучшего. Добра и благополучия семье.

— Спасибо. — Максаков смерил Ринату таким взглядом, будто бы она была букашкой, не достойной внимания, и переключился на Игоря. — Где Оля?

— Она просила передать, что чуть задерживается. Сегодня… — Игорь сделал паузу и посмотрел на Ринату. Затем договорил, — сегодня у неё знакомство с новым тренером.

— Значит, Демаре всё же приехал?

— Вчера, — кивнул Игорь и снова бросил быстрый взгляд на Рину.

Какой реакции он от неё ожидал, сам не знал. Впрочем, никакой реакции не последовало. По крайней мере, видимой. Растопырив пальцы, Рината рассматривала обручальное колечко, упорно делая вид, что ей всё равно. Совершенно всё равно и на Демаре, и на Максакова. И на него самого.

— Ладно, — сказал Леонид. — Развлекайтесь. Пошли, Ира, нужно поздороваться со всеми. — Выставил руку, согнутую в локте и улыбнулся супруге. Та, нежно прильнув к нему, приняла приглашение, и они вместе направились к группе стоящих поодаль мужчин.

— Вы уже договорились о встрече? — стоило им остаться в относительном уединении, задал вопрос Игорь.

Рината, насмешливо вскинув брови, поинтересовалась:

— А надо?

— А, думаешь, нет?

— Крылов, Николас профессионал своего дела и никогда не будет мешать личное с работой, — заговорила Рина. — Мы с ним обязательно встретимся, но только тогда, когда он уладит все свои дела. И, кстати, когда он должен приехать в Федерацию?

— Завтра, — нехотя ответил Игорь.

— Значит, завтра мы с ним и встретимся.

— Ты уже сказала ему?

— О чём? — вздохнула Рината.

— О ребенке.

— Игорь… Ника эта ситуация не касается.

— То есть, ты скроешь ребенка?

— Ну ты же сам говорил, что он не должен узнать, когда женился на мне, — усмехнулась Рина. — Разве сейчас что-то изменилось? Ты считаешь, что Ник должен знать о том, что я беременна?

— Если от него, то да.

— А если не от него? — вдруг задала вопрос Рината. Она убрала руки со стола и поправила лямку, удерживающую клатч на плече.

Игорь молчал. Просто смотрел ей в глаза. На языке вертелись грубые, обидные слова, жестокие, призванные превратить разговор в масштабный скандал. Потому что он точно знал, что Рината ответит ему тем же. Если не от Демаре, то какого черта не скажет прямо? Он же просил её сказать ему. Но она упрямо молчала. О чем думала? Чего хотела добиться? Чтобы он понял всё сам? Догадался?! В душе закипала злость. Он осмотрелся и, схватив Рину за руку, бросил:

— Пошли.

И повел прочь от настырных глаз по дорожке в сторону дома.

Рината не сопротивлялась. Когда они, взойдя по мраморным широким ступенькам, оказались в прохладе холла, он отпустил её и жестко заговорил:

— Когда ты перестанешь вести себя, как обиженная девочка, Рината?

— Я обиженная девочка?! — Вскинув голову, она пронзила его пробирающим душу холодным взглядом. — Я обиженная?! А мне кажется, это у тебя проблемы, Крылов! Причем явные с психикой или с самооценкой, не знаю… — Рина гневно поджала губы. — У тебя больная фантазия! Ты сам себе придумываешь что-то, сам веришь в придуманное и сам же потом злишься из-за своих выдумок! Может быть, хватит?!

— Что хватит?! Что хватит?! — Он подскочил к ней и больно ухватил за руку выше локтя. Дернул на себя.

Споткнувшись, Рина почти упала на него и тут же отпрянула.

— Хватит считать меня какой-то потаскухой!

— А кто же ты, если не потаскуха?! — заорал Игорь.

Необдуманные слова слетели с языка так внезапно, что он и сам не успел осмыслить сказанное. Но было уже поздно. Взгляд Рины вдруг изменился. Глаза её потухли, огонь рассыпался миллиардами искорок.

— Рин… — Он попытался успокоиться, ибо после сказанного им Рината успокаиваться была точно не намерена. — Прости.

Они стояли посреди просторного холла, то и дело проходящие мимо официанты косились в их сторону, но беспокоило их это мало. Рината вырвала руку, но не отошла. Задрав голову, она смотрела на него с таким гнетущим безразличием, что Игорю стало не по себе.

— Рин… — Снова попытался коснуться её, но она сделала шаг назад и в следующее мгновение, зацепившись за край ковра, потеряла равновесие. Пошатнулась, неловко взмахнула рукой и, не найдя опору, упала. Игорь бросился к ней, схватил за руку и тут же услышал истеричный всхлип. Потирая ушибленный локоть, Рина глотала слезы.

— Вставай. — Он помог ей встать на ноги. К удивлению, она, вроде бы, даже позволила ему помочь себе, но оказавшись в его руках, начала вырываться. Полоснула яростным взглядом и тут же вцепилась ногтями ему в руку. На коже его остались красные полосы.

— Пусти меня! — исступлённо закричала она и, размахнувшись, отвесила тяжёлую, звонкую пощёчину. Так, чтобы он почувствовал всё её негодование, всю её обиду, всё, что испытала она, услышав его незаслуженные, жестокие слова.

Голова его дёрнулась. Он разжал руки, и Рината тут же толкнула его в грудь.

— Зачем ты на мне женился тогда, а?! Раз шлюхой считаешь?! Раз считаешь, что я полетела в Америку не за своим ребенком, а исключительно с Ником потрахаться! Конечно! — всплеснула она руками. — Зачем мне Николь успокаивать, когда выдалась такая возможность в койку к кому-нибудь прыгнуть?! К чему объяснять ребёнку, что мама навсегда её из дома забирает, бросает всё и всех, чтобы быть рядом с человеком, который её считает шлюхой?! Который ненавидит и её, и саму Нику! И это ты мне говорил, что хочешь что-то там попробовать? А, Крылов?! — из глаз её крупными каплями покатились слезы, лицо исказилось в гримасе боли.

— Я не ненавижу ни тебя, ни Николь.

— Ты бы определился уже! — выплюнула Рината, яростно смахивая слезы. — Кого ты там ненавидишь, а кого — нет! Я все эти годы только и слышу о твоей тупой ненависти! Кто тебе покоя не дает?! Я?! Моя семья?! Мой ребенок?! Тот, что еще не родился?! А может быть, — ты сам себя ненавидишь? — губ её коснулась горькая усмешка, слезы всё текли и текли по щекам. — Я не спала с Ником в Америке. Я вытирала слезы дочери, потому что она не хотела уезжать! Но тебе же плевать на желания других людей! На мои желания, на желания моего ребёнка! Для тебя важно только то, чего хочешь ты сам. Твои собственные нелепые обиды! И жалеешь ты только себя, Игорь! Ты эгоист! Самый настоящий, заматерелый эгоист! И как бы ты себя ни оправдывал, суть от этого не изменится. Ты избалованный мальчик, которому всегда мало. Чего бы тебе ни дали — мало. А на самом деле ты просто сам дальше собственного носа не видишь. Считаешь, что тебя обделили, а сам…