— Какие у нас планы? — спросила Ринка.

— Ну… — Игорь, не переставая улыбаться, крепче сжал её пальчики.

Рина любовалась им. Он снова превращался в того мальчишку, коим был когда-то. В того, кто её так сильно любил. И кого так сильно любила она. Она подавила почти физическое желание коснуться его лица. Все слишком хорошо. Слишком. А она привыкла ждать удара судьбы. И это тоже не давало ей покоя. Этот город стал местом, в котором сплелись самые счастливые моменты её жизни и самые кошмарные. И Игорь… Игорь тут был самым любимым и чужим. Тут пути их разошлись, тут они в последний раз взглянули друг другу в глаза перед очень долгой разлукой. Разлукой, которая не закончилась до сих пор.

— Ника будет в лагере, а нас с тобой ждут тренировки. — Поймав на себе хмурый взгляд Рины, он добавил: — Думаешь, мы просто так коньки везём? Не-е-ет, дорогая женушка, мы с тобой отлынивали от тренировок достаточно, у нас через три недели шоу. Поэтому в Сочи будем навёрстывать упущенное.

— Ты серьезно?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍


— Более чем.

— Я беременна, Игорь.

— Ты сама говорила, что беременность — это не болезнь. А так как Мартье так и не поставил нам программу для шоу, будем придумывать номер сами.

— О, боже. — Рината тихонько засмеялась и перевела взгляд на информационную панель. Усмехнулась, качнула головой, а после снова взглянула на Игоря. — Просто признайся, что это шоу — твоя выдумка.

Меж рядов прошла высокая, стройная стюардесса в тёмно-синей форме. Самолёт снижался плавно, и ощущения были такие, будто бы они стоят на твёрдой земле, лишь картинка за иллюминатором свидетельствовала об обратном.

— Признаюсь, грешен, — вздохнул Игорь. — Мне хотелось снова покататься с тобой, а ты была такая противная, что проси-не проси, все равно отказала бы. Даже если бы я пригрозил тебе. А шоу Николая Петровича… — Он широко улыбнулся. — Я знал, что ты не сможешь отказаться. Но это шоу состоится в любом случае. Приглашения спортсменам уже разосланы.

— Пригласи Алису, пожалуйста, — неожиданно попросила Рината. — Ей нужно отвлечься. Мне кажется, у неё что-то вроде депрессии… Стефан в школе целыми днями, а она сидит, изводит себя.

Рина поймала взгляд Игоря. Не надеялась, что он согласится, однако к её удивлению Игорь произнес:

— Уже. Как ни крути, а она Олимпийская чемпионка.

— Спасибо тебе, — благодарно выговорила Ринка. — Правда, спасибо. Ей это нужно, — сама сжала его руку, пальчиком погладила его обручальное кольцо. — Алиса неплохая, Игорь. У неё очень тяжелая жизнь была. Но она через все трудности прошла с гордо поднятой головой и расправленными плечами. Ты можешь её осуждать, но судить — нет. И я не знаю, что было бы со мной, с Никой, если бы не она. В Америке она была моей опорой.

— Как и Демаре, — глаза его полыхнули гневом, но он смог подавить эту искру.

— Да, — согласилась Рината, не сводя с Игоря взгляда.

Она не могла врать. Не теперь. Не сейчас. Пусть Игорю будет неприятно, но из песни слов не выкинешь, а Ник был и навсегда останется для неё близким человеком.

— Вы виделись вчера? — спросила она осторожно.

— Нет, — мотнул головой Игорь. Глубоко вздохнув, он перевел взгляд на не обращающую на них никакого внимания Николь, и произнес: — Я передал все необходимые документы своему заму, раздал указания. Всё хорошо, Николас Демаре с понедельника становится главным тренером в школе, где раньше тренировал Миронов.

— Если честно, я не думала, что он согласится на переезд, — с искреннем недоумением отозвалась Рината, глядя на дочку так же, как и Игорь.

— Оля умеет уговаривать, — хмыкнул он. Он был уверен, что при принятии решения о переезде Николас руководствовался совершенно другими, куда более весомыми причинами, но в слух благоразумно решил этого не высказывать. Рината здесь, с ним, а не с Демаре. Так чего же беситься? Не дай Бог всё в очередной раз испортить. Нет уж, плавали, знаем.


Получив багаж, они все вместе направились к выходу из аэропорта. Едва автоматические двери перед ними распахнулись, Рината ощутила ударившую ей в лицо волну горячего воздуха. Прищурилась от ослепительно-яркого солнца. Воздух был раскалённым, густым, зной разбавлял лишь едва ощутимый, не приносящий прохлады ветерок. Несмотря на то, что одета она была легко — в белую майку с ярким принтом-бабочкой, короткие джинсовые шорты и удобные босоножки на плоской подошве, ей сразу стало жарко.

Зато Ника чувствовала себя прекрасно. Прищурившись, она тряхнула кудряшками, убрала волосы за ушко и, припрыгивая, повезла свой чемоданчик вперёд. Когда они остановились чуть поодаль от одной из остановок общественного транспорта, Игорь, приставив чемодан к чемодану Ринаты, произнес:

— Подождите меня здесь, я скоро. — И не успела Рината даже слова сказать, быстрым шагом отправился куда-то в сторону.

— Мама, я пить хочу. — Николь недовольно вздохнула, жмурясь на жарком солнышке.

— Держи. — Рина вытащила из сумочки бутылку с водой, открутила крышку и протянула дочери. Та, ухватившись двумя руками, принялась с жадностью пить.

— Девушка, красивая! Давай подвезу? — вдруг раздался совсем рядом мужской голос. Резко обернувшись, Рината увидела загорелого мужчину. Нос с горбинкой, глаза чёрные, волосы тоже чёрные и густые. Не то кавказец, не то армянин. Одним словом — горячий, южный… В следующее мгновение его пальцы оказались на ручке её чемодана.

— Спасибо, не надо! — Рината дернула чемодан на себя.

— Как не надо? Стоишь тут, такая красивая, с маленьким ангелочком. — Он окинул добродушным взором Николь.

Напившись, Ника, не сводя мрачного взгляда с неожиданно нарисовавшегося незнакомца, протянула пустую бутылку обратно Ринате.

— Мы ждем папу, — гневно воскликнула она. — Отстаньте, дяденька!

Опешив от взгляда маленькой девочки, «дяденька» послушался. Рината пододвинула чемодан ближе к себе.

— А где же ваш папа? — всё-таки спросил таксист.

— Вон он! — указала Ника рукой в сторону.

И Рината, и южный незнакомец как по команде повернули головы. Присвистнув, таксист тут же отошел в сторону, Рината же, изумленно вскинув брови, наблюдала за тем, как к ним медленно подкатывает красный кабриолет, за рулем которого сидел Игорь. Остановив автомобиль, он снял солнцезащитные очки, сунул их в прорезь белой льняной рубашки, выбрался из салона и направился к ним. Серьёзный, красивый, лишь в самых уголках губ — намёк на улыбку. Рина по-прежнему не могла отвести от него взгляда. В этой легкой, застёгнутой на пару пуговиц рубашке, в бежевых шортах до колен, он выглядел таким… сексуальным. Еще эта совершенно непрактичная машина. И его падающие на лоб отросшие кудряхи…

— Теперь поехали, — приблизившись, выговорил он и взялся за чемоданы. Подхватил оба, свой и Ринин, открыл багажник и убрал в него. Вернулся за чемоданом Николь, но та, заявив:

— Я сама! — выдвинула ручку и, шурша колёсиками, двинулась к кабриолету.

— Выпендриться решил? — скептически осмотрев блестящую на солнышке «Бентли» еще раз, Рината сделала пару шагов вперёд и, остановившись, глянула на Игоря.

— Давно хотел покататься на кабриолете, — довольно произнес он и привлек Ринату к себе. Нежно коснулся носом её щеки, поцеловал в висок и только после повел к автомобилю.

Рината забралась на переднее пассажирское сиденье и повернулась к пристегивающему Николь Игорю.

— Что? — спросил он, защёлкнув ремень безопасности. Погладил недовольную Нику по голове и уселся за руль. Рина ничего не ответила, только неопределенно качнула головой и усмехнулась. Наградив жену довольной улыбкой, Игорь завел мотор. Они медленно выехали за шлагбаум. Зная, чем кончаются подобные поездки, Рината поспешила собрать волосы в пучок, и как раз вовремя — Игорь прибавил скорости, и они понеслись по дороге. Обернулась на дочь. Та сидела, сжимая в руках лиловый рюкзачок и крутила головой, рассматривая новую для себя местность. Не удержавшись, Рината тоже посмотрела по сторонам. Они ехали по скоростной трассе, с одной стороны стояли самолеты и виднелась взлётная полоса, а с другой — горы. На самых высоких пиках еще кое-где лежал снег. Сколько она не была в этом городе? За время, прошедшее с Олимпиады, она посетила Сочи всего два раза. Один — на предсезонных контрольных прокатах сборной, второй, — когда здесь проводился чемпионат России. Город, казалось, расцвёл: вокруг было много всего — машин и людей. А ещё больше — солнца и моря… Они выехали с объездной к Имеретинской низменности, месту, где и проходила Олимпиада. Когда они проезжали мимо домов, где когда-то была олимпийская деревня, того дома, где жили и они, Ринату охватила невыразимая ностальгия. Место, где они когда-то были так счастливы… Стадион «Айсберг», как и все остальные стадионы, принимавшие соревнования, до сих пор стоял как новенький и функционировал по назначению. Каждое лето в нём проходили ледовые шоу. Несколько раз её приглашали принять в них участие, но она отказывалась. Шоу занимало практически всё лето, а ей необходимо было готовиться к сезону. А вот теперь, когда она завершила карьеру, почему бы и нет? Хотя, нет… Рина погладила спрятанный под майкой пока ещё плоский живот. И теперь тоже нет, в ближайший год, так точно. Это после рождения Николь она едва ли не на следующий день понеслась на каток, но тогда ей было что доказывать. Ею двигало упорство, стремление преодолеть себя, характер, не позволяющий остановиться даже на мгновение. Теперь же она никому ничего доказывать не собирается. Даже самой себе. Всё и всем доказала. Уже давно.

Они ехали вдоль нагретого солнечными лучами моря, на пляжах уже загорали отдыхающие, у кромки плескались дети. Ника, придя в восторг, дернулась ближе к дверце, но движения её сковывал ремень детского кресла. Недолго думая, она попыталась отстегнуться.