– Нет! – кричу я и безуспешно вырываюсь. – Отпустите меня!

К большому сожалению, две этих малолетки сильнее меня и все мои попытки освободиться похожи на нелепые брыкания.

– Пожалуйста, Оскар, отпусти меня!

– Не могу. Сильвия приказала держать тебя до тех пор, пока…

Я вижу, как Сильвия подходит к Теду. Он останавливается. Все как в замедленной съемке. Она улыбается ему и протягивает письмо. Он улыбается ей в ответ и что-то говорит.

Это был мой разговор! Она украла его! Это улыбка должна адресоваться мне! Только мне! Боже, я когда-нибудь убью эту мерзкую дрянь!

Близнецы отпустили меня по возвращению Сильвии.

– Держи, – она садит на меня Пауля, а тот начинает рвать мои волосы. – А знаешь, ты права. Этот парень действительно красавчик. Завтра вечером я иду смотреть его игру. Он меня сам пригласил. Так что, завтра у вас с Паулем будет целый вечер, чтобы обсудить, какая я мразь.

Из моего дергающего глаза выкатывается гневная слеза.

– Сдохни! – кричу, вытянув вперед шею.

Чао! – улыбается Сильвия и ныряет в дом. Близнецы следуют за ней.

Я поднимаюсь и убираю руки Пауля со своего лица. Учащенно дышу.

– Вот видишь, блинчик. Очень скоро, тоже самое ждет и тебя.

Малыш агукает, словно понимает мою речь.

– Вот тебе и агу.

На душе скребут кошки. Кажется, я готова заплакать от обиды. Но я не стану. Я вообще не из нытиков, но эта ситуация прошлась по мне экскаватором. Счастье было так близко, но эта Сильвия…

Тогда я не увидела Теда. Впрочем, я еще долго с ним не заговорю. Мне придется следить за ним еще целое лето и тогда удача улыбнется мне.

Август. Тот месяц, когда я смогу услышать его голос.

Как жаль, что эта встреча станет судьбоносной в самом худшем значении этого слова.

Глава#3.

Остров Сааремаа. Комната Асты.

27 июля 2000 года.

20:40

Открыв корочку книги Эриха Распе «Приключения барона Мюнхаузена», я старательно прописываю список дел, выполненных за это лето.

Поругаться с Сильвией пятьдесят шесть раз и ни разу не одержать победу в словесной перепалке. Сделано.

Пустить последние приличные кофты на пеленки Паулю. Сделано.

Выслушать от Бригитты, какая ты невыносимая дрянь. Выполнено.

Криво обстричь свои волосы и напоминать старый ершик. Идеально.

Вырезать лезвием «Т» на запястье, а потом мучиться от боли. Готово.

Просидеть все лето дома, каждую минуту думая о Теедо и фанатично следить за каждым его передвижением. Перевыполнено.

Да уж. Таким насыщенным времяпровождением могла бы похвастаться только невообразимая неудачница, а то бишь – я. Но, когда у тебя нет друзей, когда все твои одноклассники ходячие имбецилы, когда домашние открыто заявляют о своем пренебрежении, а любовь всей твоей непродолжительной жизни даже не подозревает о твоем существовании, то такие скучные каникулы вполне ожидаемое явление. Как же мне хочется перечеркнуть план своей плевой жизни, скомкать его, забросить в мусорку, залить бензином и поджечь, а потом нарисовать новый, где будет только клич «Свобода!» и огромный средний палец, который я покажу моему тюремному прошлому. Уверена, так оно и будет, а пока я с грустью ставлю многоточие на корочке книги Эриха Распе «Приключения барона Мюнхаузена» и размышляю, где бы достать бензин.

После того как Сильвия отобрала то проклятое письмо, мне так и не довелось увидеться с Тедом. Я лишь украдкой подглядывала за ним, когда тот возвращался с прогулки или тренировок, и тешила себя пустыми надеждами, что когда-нибудь с вечерней прогулки мы вернемся вместе. Мы будем гулять по парку, есть мороженое, кидаться сладкой ватой, придумывать имена звездам и все то, что обычно делают влюбленные, когда из их задниц валит водопад цветных сердечек. И я не прочь такого сказочного феномена, если только его провокатором будет Тед. Да и против сердечек я ничего не имею.

И вот даже сейчас, я шагаю по слабоосвещенной аллее, ловлю волосами слабый летний ветерок и по-черному завидую влюбленным парочкам, которые сидят под навесами пивных пабов, кушают спагетти, целуются с набитым ртом, несмотря на то, что их губы измазаны кетчупом, и так сильно переплетаются пальцами рук, что мне буквально слышен хруст их суставов. Просто отпад. Как же мне хочется попробовать эту любовь на вкус. Хотя бы самую малость.

– Добрый вечер, Аста! – кричит большой Луи, размахивая огромными волосатыми ручищами. Этот здоровяк владеет мясной лавкой с одноименным названием «Большой Лу». Поначалу я побаивалась великана с топором в руке, одетого в окровавленную форму, но потом осознала, что внешность более чем обманчива. Этого громилу можно смело записать в список моих несостоявшихся друзей, так как в наше время дружба между сопливой малолеткой и волосатым мужиков карается по закону.

– Привет, Лу, – здороваюсь я, ложу локти на прилавок и деловито выгибаю бровь. – Ты оставил мне потроха?

– Конечно, – улыбается буйвол. – Могу еще куриных задниц подкинуть. Мой пес все-равно отказался их есть.

– Очень смешно, – кривлюсь я, а потом грустно вздыхаю. – Ты ведь знаешь, я бы рада купить свиную вырезку, но пока это только недосягаемый кусок мяса за стеклом. Даже не представляю, какая она на вкус. Наверняка очень сочная, жирная, нежная и просто восхитительная. Как любовь.

Луи поджимает губы, чтобы не разболтать все прелести свиной вырезки и одновременно не насыпать мне соли на рану. При этом, мы одновременно сглатываем собравшуюся во рту слюну.

– Проблемы с бюджетом? – аккуратно спрашивает Лу.

– Ага, – киваю я. – Бригитта снова потерпела неудачу на любовном фронте. Точнее попала в самый просак. Теперь нам приходиться питаться на детское пособие. Так что придержи там свои куриные задницы, вполне возможно, что в конце месяца я приду и за ними.

Луи понимающе хлопает меня по плечу, а потом скрывается в подсобке.

Мне не стыдно. Если для кого-то собирать продуктовые остатки – унизительно, то мне плевать. Когда ты месяцами сидишь на пустой похлебке, то все остальные чувства притупляются. Остается только животный голод и сны, где ты вонзаешься в сочный стейк, с красными от ярости глазами.

Пока Луи возится с потрохами, я замечаю, что у входа в магазин собралась небольшая группа парней. Они оккупировали торговые окна и ведут себя максимально шумно. Дерзко. Вызывающе. Так, как свойственно идиотам, которые возомнили себя королями мира. Парни выкрикивают провокационные лозунги, бьют бутылки об асфальт и, прилипнув к стеку, строят мне неприличные рожи.

– Не обращай на них внимание, Асти, – говорит Луи, протягивая мне пакет с вонючими кишками. – Это они так с тобой заигрывают.

Я сглатываю, наблюдая за угрожающей гримасой одного из них. Заигрывают?

– А ну пошли вон! – ругается Луи и грозит огромным кулаком. – Я сейчас вашими мордами окна помою, шпана недоделанная!

Парни тут же разбегаются и освобождают выход – слава богу!

Поверить не могу, что подобные кривляния Луи мог расценить как некие элементы флирта. Это же настоящее обезьянничество. Очень сомневаюсь, что если бы Тед вел себя так же, то имел такую гору поклонниц. Все это глупо и как минимум отталкивающе. Баловство.

– Спасибо, Лу, – говорю я и закидываю авоську на плечо. – Завтра у Сильвии будет праздник живота, а соответственно, она передает тебе пламенный привет, – подмигиваю и шлю ему очередь воздушных поцелуев.

Здоровяк отмахивается от них, как от пчел, а я не устаю хихикать.

– До встречи, Лу! Увидимся в субботу!

– Пока!

Выйдя из магазина, я раздавила несколько осколков, оставленных оголтелой бандой, и быстро направилась домой.

Улицу освещали несколько придорожных фонарей, а проезжающие машины нагло проносились по лужам. По наступлению сумерек семейный островчане редко покидают свои дома, потому встретить кого-то в вечернее время, означало по уши влипнуть. А если ты невообразимая неудачница, как и я, то однозначно нацепляешь на свою куриную задницу немалых проблем.

– Эй, стоять! – послышалось за спиной. – Постой, красавица!

Обернувшись, я увидела парня, который несколькими минутами назад «флиртовал» со мной. Его волосы горели неестественным пламенем – плохой знак. Почему-то мне всегда казалось, что все рыжие парни – законченные психопаты. Все поголовно.

– Я спешу, – ускорившись, буркнула я.

– Ну куда же ты? Стой!

Его голос утроился – плохой, плохой, плохой знак!

– Не бойся! Мы не кусаемся!

Как и следовало ожидать, через мгновение меня перегнало смеющееся стадо. Очевидно, я стала отличной находкой для парней, мечтающих весело провести время. И под словосочетание «веселое время» я предполагаю череду унизительных подколок и издевательств.

Только потом я узнаю, что их звали Олли, Кайдо, Маур и Лойт, и что наша неожиданная встреча далеко не последняя.

– Что вам нужно? – спрашиваю я, высоко держа подбородок. Мне нельзя выглядеть испуганной. Нельзя переживать. Они не должны учуять мой страх, иначе это только больше раззадорит их. Однако, когда тебя окружает компания из четырех парней, явно не джентльменов, невольно начинают трястись коленки, а зубы постукивать.

– Что у тебя в сумке? – спрашивает один из них. – Есть чем нас угостить?

Рыжий потянулся к мешку, но я успела увернуться.

– Там кишки тех, кто вел себя подобно тебе, – выговорила я, решив, что сказала невероятно ужасающую вещь.

Однако, моя «невероятно ужасающая» фраза вызвала у парней приступ истерического смеха.

– Серьезно? – смеется «флиртун». – Что там? Человечьи останки?

– Да! Зря смеешься, олух!

– Не верю! Дай глянуть!