— Я готов.

— Максим, подожди минутку, я доем.

— Хорошо, вы не спешите, — и перевел взгляд на меня. — Мама, а, может, мы все вместе дома пообедаем? А то видишь человек совсем голодный, вдруг не доедем… Да и дорого это каждый-то день питаться в ресторанах. Как ты говоришь, накладно для кошелька. Может, сэкономим, а?

Стас не вовремя решил ускориться, чтобы доесть свой курник, так как на середине монолога ребенка он им подавился, а Максим как заботливый сын, похлопывая его по спине, продолжал добивать, считая деньги… Причем даже не свои…

— Лера, можно воды? — сипло попросил Филатов, когда все-таки смог прожевать.

Молча подала то, что меня попросили, со стороны наблюдая, как они смотрят друг на друга: у одного ошарашено-вопросительный взгляд, а у другого — полный уверенности, что он прав…

— Мам, ну, так что скажешь? И тебе будет не скучно одной.

Не стала расстраивать ребенка, что одной мне не бывает скучно. Лишь улыбнулась.

— А у меня-то ты что спрашиваешь ответ на этот вопрос, не я тебя в ресторан должна была везти.

— Макс, ты сомневаешься в моих финансовых возможностях? — попытался прояснить ситуацию Стас. — Так можешь не переживать, у меня в этом плане все в полном порядке. И обеды с тобой меня не разорят.

— Нет, что вы, я не сомневаюсь ни капельки в вас, но экономия же еще никому не мешала, правда? Или вы не хотите обедать вместе с моей мамой? — и взгляд при этом такой наивный и улыбка во все тридцать два зуба.

— Я очень хочу обедать и с твоей мамой и с тобой… Все в вместе.

— Мамуль, я все решил. Ты нас покормишь?

Я стояла и улыбалась, молча… Трио сегодня в ударе, как я посмотрю…

— Через двадцать минут, раньше никак.

— А мы подождем, — Максим развернулся в сторону Стаса, адресуя вопрос уже ему. — Да?

— Лер, если тебе несложно… To я только "ЗА". Говори, чем помочь, и я с радостью помогу тебе.

— Сейчас быстро отбивные пожарю и салат соображу, так что, главное, не мешайте.

To ли я расслабилась, приняв сегодня для себя решение, плыть по течению и разбираться с проблемами по мере их поступления, то ли звезды так сложились, не знаю, но обед на удивление прошел в непринужденной обстановке. После Стас еще побыл немного с ребенком и уехал на работу.

Вторая половина дня прошла так же, как и первая: в хлопотах и практически незаметно для меня. В аэропорт мы подъезжали чуть раньше времени, но это не страшно, лучше подождем.

— Мам, смотри там огромный отдел матрешек! Можно я схожу, посмотрю, а?

— Только давай не задерживайся, хорошо? Я буду стоять здесь на виду.

— Ладно. Сейчас селфи наделаю и выложу, пускай друзья завидуют.

— Ты сначала узнай, можно его делать или нет, а то вдруг это платная услуга. Нужны будут деньги, тогда придешь, я тебе дам.


— Окей. — и убежал, сверкая пятками.

Бутик был в нескольких метрах от кафе. Я решила скрасить свое ожидание чашечкой кофе, но, увы, мне не повезло… За спиной раздался голос, который невольно заставил напрячься.

— Это ты-ы-ы-ы…


Медленно обернулась. Катерина… Собственной персоной. Хорошо, что сын матрешек изучает. Надеюсь, их там много… Окинув ее беглым взглядом, посмотрела прямо в глаза и решила проявить вежливость:

— Здравствуй, Катя. Как дела?

Одноклассница всем своим видом показывала ненависть и презрение, которое испытывала ко мне. Не могу сказать, что это было приятно, но я спокойно это выдержала.

— Что ты здесь делаешь?

— Это риторический вопрос? Варианты ответа могут быть разные. Смотря, что ты подразумеваешь под словом "здесь".

— Умная, да? Думаешь, раз он со мной развелся, то ты к нему быстренько в койку прыгнуть можешь? — последнее предложение она почти прошипела.

— Насколько знаю, развелись вы уже достаточно давно. Так что, если бы я действительно чего-то хотела, то это бы сделал уже давно.

— Давно?! — практически орала она, привлекая к нам всеобщее внимание. — Да таких шлюх, как ты, у него вагон и маленькая тележка. Но он всегда будет моим! ВСЕГДА! ТОЛЬКО! МОИМ! Поняла?

— Зачем так орать? У меня со слухом нет проблем, — огрызнулась в ответ, чувствуя при этом, как из глубины души поднимается злость.

Она же не обратила никакого внимания на мою реплику, лишь еще больше распаляясь.

— Стас заботится обо мне и переживает! Помогает и поддерживает! Не ТЫ, а я была все эти годы рядом с ним! Его тенью!

— Искренне ему сочувствую. Иметь такую тень врагу не пожелаешь… — сказала негромко, нечего посвящать случайных свидетелей в это, но достаточно, чтобы Катерина расслышала. И развернувшись к ней в пол-оборота, попрощалась, направляясь к сыну.

Но не успела сделать и пары шагов, как Катя подлетела ко мне, схватив за руку, и начала верещать еще громче, практически на уровне ультразвука, продолжая откровенно поливать меня грязью. Честно, опешила от такого обращения, а еще стало жутко неудобно перед людьми за эту некрасивую сцену.

Я смотрела на нее и не могла поверить, что это действительно та самая Катерина. И даже не во внешности было дело, хотя и внешне она изменилась тоже. Просто, никогда раньше Кремер не позволяла себе устраивать балаган в общественном месте: переходя, то на крик, то на змеиный шепот. Считая себя выше всего этого. Сейчас же ее было не узнать: безумный взгляд, бледность, ненависть в глазах, оскал. Она только слюной не брызгала…

Нервы у меня были на пределе. Звенели как струна. Первый раз в жизни мне захотелось ударить человека. Причем сильно и больно… И непросто человека, а именно эту девушку. И я впервые задумалась о Стасе, как о жертве обстоятельств… Посмотрела на него в этой истории под другим углом. Раньше в глубине души, когда оставалась одна, обижалась на него… потом винила себя… а далее, обстоятельства и так по кругу. Нескончаемому многолетнему кругу. И никогда особо не задумывалась о том, какого ему было жить во всем этом.

К Катерине же я до этого относилась НИКАК… Потому что всегда считала, что если любит по-настоящему, то на сторону не пойдет утолять свои желания и потребности, а если пошел, то это уже не любовь. Что угодно, но не любовь…

У меня был живой пример перед глазами — мои родители. Отец каждую свободную минуту старался проводить с мамой и со мной. Он ей писал милые записки со стихами; прятал конфетки в виде сердечек в тех местах, где бы она обязательно могла найти; носил завтраки в постель; писал романтические СМС; организовывал походы в горы… Да много чего у них было, но я ни разу не видела, чтобы мой папа обращал внимание на другую женщину. Возможно, я была маленькая, но мама бы это заметила, и не думаю, что после этого бы светилась счастьем, всегда, когда видела папу…

В нашу сторону уже начал стекаться народ. Пассажиры улетающие — прилетающие, просто провожающие. Кто-то достал телефон, пытаясь нас заснять на него. Это меня отрезвило. Будь неладен этот век цифровых технологий.

— Прекрати орать, — тихо и зло отчеканила, выдернув руку из ее захвата. — Мы уже в центре внимания, благодаря тебе. Не хватало еще стать звездами YouTube… Что тебе от меня надо? Чего неймется-то? К вашему разводу со Стасом я не имею никакого отношения. Все что вы с ним наворотили, это только ваших рук дело, не моих! Так что давай закончим этот бессмысленный и никому не нужный разговор на этой "радостной" ноте.

Катерина растерянно замолчала, то ли не ожидала от меня такой реакции, то ли выдохлась уже. Мы какое-то время еще смотрели друг на друга, молча. Потом же я просто прикрыла устало глаза. Мысленно молила только об одном, чтобы сын не видел ничего, а главное, не слышал! Лишь почувствовав, крепкие руки на своей талии ошарашенно уставилась… на Стаса. А он здесь откуда? Вроде договаривались… Филатов же, в свою очередь, буравил взглядом Катерину, при этом собственнически обнимая меня. Катя же под его взглядом угасала и как-то сжималась, то бледнея, то краснея.

— Мамочка, у тебя все нормально? — ребенок нежно взял меня за руку.


— Конечно, все хорошо, маленький мой, — я и не заметила, как он оказался рядом.

К нашей "душевной" компании присоединились еще несколько действующих лиц, а точнее, ее родители, хотя помню я их смутно. И, судя по всему, именно их охрана сейчас улаживала все, прося разойтись толпу.

При появлении четы Кремер у меня возникли смешанные чувства… С одной стороны, их взгляды вызывали раздражение. Мать Катерины смотрела с нескрываемой ненавистью и призрением, а вот ее отец рассматривал с научным интересом, так, словно перед ним редкое насекомое, которое перед тем как раздавить, стоит все же изучить. Ее отец, словно медленно расчленял на молекулы, пытаясь понять, как это, то есть я, устроено. Внутренне содрогнулась от ТАКОГО изучающего взгляда.

Но присутствие Стаса у меня за спиной, его крепкие объятия, все это придавало уверенности и сил. В эту минуту я была очень ему благодарна, что он нарушил нашу договоренность и приехал. И мне было абсолютно плевать, какая причина этому способствовала. Главное, рядом. Со мной. Непроизвольно крепче прижалась к нему, что не укрылось от взгляда Кремер, но он лишь понимающе хмыкнул. С другой стороны, я рада, что Катерина успокоилась. Филатов решил начать разговор первым:

— Всем здравствуйте.

— Добрый вечер, — я тоже поприветствовала их.

Людмила Олеговна, кажется, так звали мать Катерины, скривилась и, полностью проигнорировала нас, подошла к дочери, приобняв ее за плечи. А вот ее муж, напротив, был более разговорчив:

— Ну, здравствуйте, коль не шутите. А это… — кивнув в мою сторону.

— А это, Сергей Васильевич, моя будущая жена.

— Даже так? А будущая жена-то знает, что она уже почти несвободная женщина?

Заметил, наверное, все же мое недоумение, вызванное неожиданной фразой Стаса.