— Нет. Я не спала с ним, Бун, не сходи с ума. Конечно…

— Конечно, — резко рассмеялся он, и на мои глаза навернулись слезы. Почему Бун сразу же подумал обо мне худшее? — Иначе с чего бы вдруг ты позабыла о наших разногласиях и осталась? Ведь не ради меня. Дельта, поверить не могу, что я был для тебя всего лишь игрушкой.

— Неужели ты решил, что я и Мэйсон… — прорыдала я. — Конечно, ты не игрушка. Я поняла, что люблю тебя.

Бун прошел мимо меня с таким видом, будто собирался оторвать кому-нибудь голову.

— Вау, братан, успокойся, — ухмыльнулся Мэйсон, разумеется, чтобы подлить масла в огонь. — Дельта просто хотела меня попробовать. Нельзя винить ее за интерес.

— Мэйсон, прекрати! — истерично завопила я, обескураженная тем, что Бун счел меня изменницей, намеренно причинившей ему боль. — Бун, я вас перепутала.

— Чувак, успокойся, — Мэйсон не воспринимал меня всерьез и не понимал, что одним случайным поцелуем разрушил мое счастье.

— Ты считаешь меня женщиной, которая выбрала бы Мэйсона? — я вытерла текшие по лицу слезы. — Значит, вот какого ты обо мне мнения? Бун, ты меня убиваешь.

— Милая, вообще-то я тоже здесь, — холодно заявил Мэйсон, словно внезапно решил играть по правилам. — Все мы знаем, что я не так уж плох.

— Мэйсон, отвяжись, — бросила я. — Оба отвяжитесь, — я выбежала за двери и бросилась в лес. Мой взор застилали слезы, сердце рвалось на части.

Рядом не было никого, кто мог бы меня остановить.

И вот тогда я провалилась в яму.



Глава 19

Бун


Глядя на Мэйсона, я хотел придушить его к чертовой матери и думал лишь о том, что он рушил все хорошее на своем пути. Все достойное.

— Одно дело девушки в колледже, ничего не значившие ни для одного из нас, — сказал я, — но Дельта? Совсем другое.

— Ты даже не соизволил на минуту притормозить и выслушать проклятую правду.

— Тебе нужно валить отсюда нахрен, Мэйсон. Я больше ничем не хочу с тобой заниматься.

— А чем заниматься-то? — спросил он. У него были широкие плечи и суровое лицо. Мое зеркальное отражение вплоть до одинаковых красных рубашек. — Быть боссом, у которого все под контролем? Отлично. Жаль ломать твои иллюзии, но ты не сможешь склеить меня по частям.

— Я и не хочу тебя склеивать, — закричал я. — И никогда не хотел.

— Превосходно. Тогда я пойду, — Мэйсон вскинул руки, признавая поражение и не прекращая быть придурком. Он спутался с Дельтой. Плюс ко всему, полгода не мог взять себя в руки. И вот теперь решил уйти. Повернувшись к двери, Мэйсон покачал головой. — Я и сам не знаю, почему пробыл тут так долго. Ты никогда не хотел меня здесь видеть.

— Чушь собачья. Я боролся за тебя. Я много раз мог бросить тебя тонуть в горе, но был рядом, даже когда ты все портил.

— Ты делал это ради самого себя, Бун, чтобы быть большим человеком и поступать правильно.

— Неправда. Ты — моя единственная семья, — я стиснул зубы в полной уверенности, что Мэйсон неправильно меня понял. — Ты мой брат.

— Да, но я постоянно плюю на тебя, а ты не оставляешь попыток меня спасти. Ты не угомонишься, пока я не стану таким же, как ты.

— Ты ошибаешься. Я не делаю из тебя свое подобие. Ты в корне неправ. Мне не нужно, чтобы люди становились похожими на меня.

— Продолжай убеждать себя, Бун. Но почему же Дельта сейчас убежала? Потому что ты не выслушал ее. Не дал ей шанса. Ты не слышишь никого, кроме себя.

Я не мог не признать, что его слова задели за живое. Хотел ли я, чтобы Дельта была похожей на меня? Вернее, чтобы соответствовала моим представлениям об идеальной женщине? Разве я отворачивался от нее, потому что она отличалась и выталкивала меня из зоны комфорта?

Конечно, дела в гостинице шли в гору, но лишь потому, что Дельта устраняла проблемы еще до их появления. Всегда была тверда, как чертово золото. Она не давила на меня с йогой, вместо этого начав вести уроки. Никогда не ругала мясо, которое продолжал подавать Трей. Можно было облегчить ей жизнь и попросить его дополнить меню вегетарианскими блюдами, однако я и пальцем не пошевелил.

Я мог убрать из спальни чучела, но отмахнулся от Салли, как пещерный человек. Ожидая, что Дельта прогнется мне в угоду, я не подумал о ней и не попытался облегчить ей переезд.

В день нашей встречи я сказал Мэйсону, что не приготовился к знакомству с женой и вызвал ее служить мне.

Нет, это не чертов брак.

Возможно, так я относился ко всем. Вписывайся в стандарты, или в моей жизни нет для тебя места.

Я посмотрел на своего брата — на человека, которому катастрофически не хватало везения. На парня, несшего на плечах непосильную ношу вины за смерть родителей. И как же я помог ему? Никак. Лишь злился, что он не брал с меня пример и не шел работать.

Правда ранила.

— Все это время я толкал тебя к тому, к чему ты не готов, — признался я.

— Ты считаешь меня слабаком, — ответил Мэйсон. — Наверное, я и есть слабак. Черт возьми, я хочу быть сильнее. Хочу взять себя в руки, но, Бун, каждый переживает горе по-своему. Просто мне нужно больше времени, чем тебе.

— Я тебя услышал. Действительно услышал, но все еще в бешенстве из-за твоего поцелуя с Дельтой. Если бы ты не добрался до нее первым, я бы сегодня вечером отдал ей свое сердце.

— Все не так. Ты даже не дал ей объясниться.

— Разве слова что-то меняют?

— Бун, ты не человек гор. Ты просто горный козел.

— И как это понимать?

— Бун, — покачал головой Мэйсон. — Слова меняют все.



Глава 20

Дельта


Я вывихнула лодыжку. Как минимум. Вряд ли сломала, но через полчала она опухла, посинела и адски болела.

Хотя мое сердце болело сильнее. Бун не дал мне объясниться. Он отмахнулся, отвернулся и не выслушал.

Бун отпустил меня и не пошел за мной.

И вот я сидела в восьмифутовой яме посреди леса. Откуда она вообще взялась?

Кроме того, почему я бегала по лесу? Мне все равно пришлось бы рано или поздно вернуться за вещами — за чемоданом, бумажником и телефоном. Я поступила не лучше глупых девчонок в ужастиках.

Я и была глупой девчонкой.

С какой стороны ни посмотри.

Поэтому я расплакалась. Я не хотела целовать Мэйсона. Куда уж яснее. Бога ради, они с Буном были близнецами. Дайте мне передышку.

Другой запах, другой вкус. И Мэйсон, безусловно, целовался иначе. Но когда я сопоставила факты, все уже случилось.

И стало слишком поздно.

Не успела я сказать, что не фантазирую о близнецах, как Бун меня оттолкнул.

Я пыталась держаться, что было непросто с наступлением ночи. В это время года солнце на Аляске светило круглыми сутками, но в яме, как ни крути, было темновато.

Мне невыносимо хотелось накричать на Буна. Нужно было перед побегом ударить его кулаком в живот. Он заслужил это. И много чего еще. Я собиралась отдать ему свое сердце. Навсегда. Но один случайный поцелуй, и Бун меня прогнал.

Чушь. Мне нужен был мужчина гор, а не придурок. Я начинала подозревать, что одно неотделимо от другого.

Я взвыла в расстройстве.

Внезапно появился Бун, словно только и ждал моего крика.

Бун, мой Бун смотрел на меня сверху вниз.

— Черт. Дельта? — встревожено спросил он.

— Привет. Ага, — я пожала плечами, указав на пострадавшую ногу. Сидя на куче грязной земли, я выглядела просто шикарно.

— Перелом?

— Кажется, вывих.

— Твою мать. О чем, черт возьми, ты думала?

— О том, что жених только что порвал со мной. В глуши. Без сотовой связи. И только я решила, что худшее уже сучилось, как упала в яму.

— Ясно, — Бун провел рукой по волосам.

Мне хотелось, чтобы он раскаялся и извинился. Я понятия не имела, когда умудрилась стать зависимой и отчаявшейся. Вероятно, когда посреди недели поняла, что не хочу ничего иного, кроме как принадлежать Буну.

— Держись. Я приведу помощь.

Так и не извинившись, Бун попятился и убежал. К счастью, я не ушла далеко от дома. Да, я была глупой, но не настолько, чтобы одной убегать туда, где водятся медведи. Я лишь хотела прогуляться до границы владений и прояснить голову.

Не помогло. Ничуть.

— Дельта, — настойчиво позвал Бун, вернувшись с сотрудниками. — Сможешь держаться за веревку?

Я кивнула, хватаясь за любую возможность выбраться из ямы. Вскоре вокруг нее собрались гиды, и несколькие спрыгнули ко мне, чтобы помочь встать и закрепить на талии наскоро завязанную петлю. Затем Бун потянул за веревку, вытаскивая меня мощными руками и грубой силой.

Мне хотелось поколотить его и поцеловать за то, что нашел меня. Хотелось убежать и спрятаться, но быть найденной.

Наверное, я предавала феминизм и движение за права женщин, раз чуть не запрыгнула на мужчину в ту же секунду, как он превратился из осла в рыцаря на белом коне.

Увы, из-за вывихнутой лодыжки мне было не до прыжков. Вместо того чтобы запрыгивать, я позволила Буну взять меня на руки и унести в дом, затем вверх по лестнице в нашу — то есть, его — кровать.

— Очень больно, — пожаловалась я, но он не слушал.

Бун уже отправлял Салли за бинтами и пакетами со льдом.

Он уже нес мне ибупрофен и стакан воды.

Уже садился на край кровати и приказывал открыть рот, чтобы положить мне на язык таблетку.

Я проглотила.

Мне было ненавистно, что Бун то прогонял меня, то спасал.

Но…возможно, этого я и хотела. Чтобы он остался. Чтобы осталась я. Чтобы никто никогда не уходил.

Я любила Буна.

Любила?

Сильнее, чем прежде.