Дженнифер Доусон - Победитель получает все

Сесили улыбнулась, притворяясь веселой.

– Все, долой хандру! Я чувствую себя прекрасно. А ты ступай веселиться. Ведь ты выходишь замуж. Думай только об этом и радуйся жизни.

Мадди задумчиво вращала на пальце обручальное кольцо, доставшееся от бабушки.

– Мне кажется, что мы поступаем не совсем правильно, скрывая правду от Шейна.

Обговаривая с Сесили общий план действий, Митч выдвинул одно обязательное условие, вернее требование. Он наотрез отказался что-либо скрывать от Мадди.

Сесили сперва возражала, но поняв, что в этом вопросе брат не уступит, а без его помощи она была бессильна, согласилась.

В этом решении имелся и свой плюс. Донованы отличались верностью семейным интересам, и Мадди лучше всех подходила на роль джокера.

Сесили потерла лоб ладонью:

– Мы ведь уже обо всем договорились. Ему нельзя ничего рассказывать. Ты же знаешь своего брата – что он сделает, когда узнает.

– Но он так несчастен! – робко возразила Мадди.

Расстроившись еще сильнее, Сесили стиснула зубы:

– Пожалуйста, дай мне немного времени. Думаю, скоро все разрешится. У каждого свои слабости. Приятель Митча найдет то, что нам нужно.

– Но Лоуган на самом деле друг Шейна. Именно он помог нам спасти отца от скандала, когда его шантажировали.

Сесили моментально насторожилась, поняв, чем это пахнет.

– Вот это да! А вдруг Лоуган проговорится Шейну? Что тогда будет со мной?

Мадди беззаботно махнула рукой:

– Не проговорится. Митч позаботится об этом. Не забывай, Лоуган – профессионал в своем деле. Даже под пытками он ни в чем не признается.

От этой шутки Сесили не стало легче. Слишком много неопределенностей, ситуация, похоже, выходила из-под ее контроля.

Внезапно на кухню вошла Пенелопа. Прикрыв за собой двери, она подозрительно посмотрела на Сесили и Мадди, ее глаза за линзами очков настороженно поблескивали.

– Интересно, о чем вы тут шепчетесь?

– Ни о чем, – мотнула головой Мадди. – Все замечательно.

Пенелопа криво и как-то горько усмехнулась.

– Не хитри, Мадди. Мы же вместе ходили в детский сад. Я же вижу, здесь что-то не так.

У Сесили запищал телефон. Она вынула его, тем временем Пенелопа и Мадди горячо заспорили о какой-то стычке, которая произошла между ними в третьем классе на детской площадке. На Сесили они не обращали никакого внимания.

Это было сообщение от Лоугана.

«О Флетчере пока ничего. Зато кое-что есть о Джексоне».

Сесили облегченно вздохнула – наконец-то, хоть что-то – и быстро набрала в ответ: «Спасибо, держи меня в курсе».

Дело сдвинулось с мертвой точки. Пусть пока на Майлза ничего найти не удалось, зато теперь у нее на руках было кое-что на главу городского планирования. Видимо, придется тому поплясать. А пока…

Сесили спрятала мобильник в карман.

– Надеюсь, ты не собралась выкинуть какую-нибудь странную штуку? – спросила Пенелопа, скрестив руки на груди.

– С чего ты взяла? – возмутилась Мадди.

Но не успели они наговорить друг другу колкостей, как в их спор вмешалась Сесили. Она лично знала мэра, но с главой планирования не была знакома, а подозрения ей вызвать не хотелось.

Ей совсем не надо было, чтобы мэр позвонил ее отцу и спросил насчет политической подоплеки ее визита в мэрию. Оставалось только одно – обратиться за помощью к Пенелопе.

– Пенелопа, ведь ты близкая подруга Мадди. Не могу ли я попросить тебя об одном одолжении? Но об этом Шейн ничего не должен знать.

Пенелопа застыла как изваяние, лишь одна из ее прекрасных бровей вопросительно изогнулась.

Мадди умоляюще сложила вместе перед собой ладони:

– Пожалуйста, Пен, я взываю к нашей детской дружбе, к тем клятвам, которые мы давали.

– Той, что с третьего класса? – нахмурилась озадаченная Пенелопа.

Мадди торжественно кивнула.

Вздохнув, Пенелопа обратилась к Сесили:

– Что же от меня нужно?

Сесили без колебаний сразу ответила:

– Встретиться завтра утром с главой городского планирования.

Пенелопа моментально переменилась. Подозрительно прищурившись, она спросила с откровенным недоверием:

– Зачем?

– Мне надо срочно с ним переговорить.

– И о чем же? Нет, здесь что-то нечисто. Ни за что не подпущу тебя к проекту Шейна, пока не узнаю, в чем тут дело.

Ее явное недоверие и подозрительность были совершенно понятны, тем не менее столь откровенная неприязнь больно задела Сесили.

– К сожалению, сейчас я ничего не могу говорить, но все расскажу, как только станет можно.

Мадди ласково взяла Пенелопу за руку:

– Пен, ну как, договорились?

Выражение лица Пенелопы стало твердым и жестким.

– Послушай, я не знаю, что вы тут обе задумали, зато мне известно, что отношения между тобой и Шейном прервались. И конец у них был не самый лучший. Так после этого неужели ты думаешь, что я возьмусь устроить тебе встречу с парнем, который отвечает за многомиллионный контракт и который непонятно почему точит зуб на Шейна?

Сесили задумалась, тревога и опасения Пенелопы были вполне обоснованы. Она тяжело вздохнула:

– Да, кое у кого есть намерение расстроить контракт и испортить деловую репутацию Шейна. Но я обещаю, когда завтра утром я выйду из дверей офиса Джексона, главы по планированию, ты получишь сообщение, что он согласен заключить контракт.

– Каким образом тебе это удастся?

– Пока ничего не могу сказать. Но поверь мне, интересы Шейна нисколько не пострадают.

– Пен, она говорит чистую правду. Я могу поручиться за нее.

Пенелопа опять скрестила руки на груди и недоверчиво прищурилась:

– Почему ты так ей доверяешь?

Мадди перевела взгляд на Сесили и широко улыбнулась:

– Потому что она своя, мы ведь одна семья.

Точно в половине двенадцатого Сесили вошла в офис Дэвида Джексона.

Главе городского планирования было примерно лет пятьдесят пять, волосы тронула проседь, а голубые глаза напоминали два острых буравчика. Импозантная внешность, солидное положение, но общее впечатление портила излишняя суровость, даже жесткость в чертах его лица, а также подленькая улыбочка на губах. Увидев Сесили, он, не вставая, довольно небрежно кивнул.

– Здравствуйте, мистер Джексон. – Сесили поздоровалась ровно и спокойно, как профессионал в своем деле, и, указав на стул, спросила: – Можно сесть?

Джексон опять кивнул. Откинувшись на спинку кресла, он сложил руки перед собой в форме конуса, так что кончики пальцев одной руки соприкасались с кончиками другой.

– Чем могу вам помочь, мисс Райли? Пожалуй, мне следует спросить чуть иначе, чем я могу помочь вашему отцу, сенатору?

Такие булавочные уколы Сесили сносила, не моргнув глазом. Улыбнувшись, она ответила:

– На самом деле, речь пойдет не о нем.

– Вот как?! И о чем же тогда пойдет речь?

Имея богатый опыт ведения переговоров, Сесили знала, что в сложных и неприятных ситуациях лучше всего прямо переходить к делу.

– О контракте с «Донован Корпорейшн».

– А какое отношение к нему имеет ваш отец?

– Он – никакого. Более того, он ничего не должен знать о нашем разговоре. – Сесили наклонила голову чуть вперед. – Зато меня очень интересует данный контракт. Как мне известно, вы упорно препятствуете его заключению.

Губы Джексона сложились в твердую линию, он явно был решительно настроен против этого контракта.

– Я не вправе обсуждать это с вами.

– Ну что ж, посмотрим, не удастся ли мне вас переубедить.

Сесили вынула желтоватый конверт из плотной манильской бумаги и положила его на стол перед Джексоном. Его внешность, манеры, сам тон вызывали у нее такое раздражение, что Сесили уже не испытывала к нему никакой жалости.

– Посмотрите, может, вы измените ваше мнение после ознакомления с его содержимым.

Как будто его пальцы еле заметно задрожали, когда он взял конверт в руки и распечатал его, впрочем, это ей могло показаться. Тем временем Джексон вынул содержимое, просмотрел и положил все на стол.

Сесили приторно улыбнулась:

– Для меня остается загадкой, ради чего люди в наше время и в таком возрасте делают такие снимки.

Но в тот же миг она вспомнила снимки, которые сделал Шейн. Снимки, которые она ни за что не позволила бы сделать, учитывая ее положение, и несмотря на это разрешила, уступив ему и только ради него. У нее было одно оправдание – она занималась этим с любимым человеком, тогда как Джексон был снят вместе с профессиональной проституткой, на которой не было ничего, кроме белых чулочек, косичек с бантиками и туфель «Мэри Джейн».

Джексон положил руки на стол и сгорбился:

– Что вы хотите?

– Только одного: справедливости. Будем считать, контракт подписан. Надеюсь, что Шейн и его юристы в течение часа получат по электронной почте ваше согласие на все условия контракта. Хорошо?

Не успел Джексон произнести хотя бы слово, как кто-то вежливо постучал.

Двери открылись, и на пороге возник сам мэр Чикаго.

Он появился как нельзя вовремя. В самый подходящий момент. Порой нет лучше режиссера, чем сама жизнь.

Сесили встала, радостно улыбаясь и раскрывая свои объятия.

– Тедди, как приятно видеть тебя!

– Я услышал краем уха о твоем визите к нам в гости.

Внешне Теодор Ломбарди представлял собой забавное соединение Тони Сопрано, известнейшего чикагского гангстера, и Санта-Клауса. Подойдя к Сесили, он дружески обнял ее.

Когда он выпустил ее из своих объятий. Сесили сразу спросила:

– Как Марион? Ей лучше?

– О да. Намного, – ответил Ломбарди, с довольным видом потирая руки. – После посещения твоей матери ее самочувствие, как и настроение, заметно улучшилось.

Он бросил взгляд мимо Сесили на Дэвида Джексона, лицо которого побелело как мел.

– Надеюсь, тут у тебя не возникло никаких сложностей.

Сесили выразительно посмотрела на главу городского планирования.