Ольга Светлова - Под крылом судьбы

Олег подъехал через пятнадцать минут.

– Рима, я рад, что у тебя все в порядке, – улыбнулся он.

– Олег, я тороплюсь, давай к делу.

– Ты кого-то ждешь? – нахмурился Олег.

Черт его подери!

– Нет, просто у меня много дел, – как можно спокойнее ответила я.

– Хорошо. Рима, я хочу заложить акции холдинга и получить под них кредит.

– Что надо подписать? – спросила я.

– Ты не понимаешь или притворяешься? – изумился Олег.

– Я знаю, ты глубоко порядочный, исключительно правильный и очень ценимый моим папой человек, – я говорила очень спокойно, почти без ехидства. – Надо, значит надо. Давай твои бумаги.

– Не язви. Подпиши и ничего не говори отцу, я потом ему все объясню.

Это что-то новенькое!

– Я правильно тебя поняла? – уточнила я. – Не говорить отцу?

– Правильно. Я хочу реализовать проект, который поможет холдингу решить все финансовые проблемы. Не хочу заранее волновать дядю Женю.

Они всегда меня используют в своих интригах, я это проходила. Дудки!

– Тогда ты должен все объяснить.

– Для этого я и приехал. Мы должники, акции многих предприятий заложены в разных банках. Причем долг нарастает ежедневно. Проблемы не разрешить обычными методами. Поэтому я решил купить банк.

Название банка повергло меня в шок. Крупнейший государственный банк, в его приобретении наверняка заинтересованы самые крупные личности в стране, если не сам Максим. Он в своем уме?

– Парадокс в том, – продолжал Олег, – что они хотят продать его чисто, по всем правилам, чтобы никто, особенно за рубежом, не обвинил наших чиновников в коррупции. Понимаешь?

Я кивнула, они приучили меня молчать, когда сами изрекают.

– И вот тогда я его и куплю, ведь они не готовы предложить высокую цену, потому что не ожидают конкурентов. Понимаешь?

– Не задавай этот идиотский вопрос!

– Да-да, извини, – я почувствовала, что он загорелся, в нем проснулся настоящий мужской азарт, я бы сказала, страсть, – потом будут проблемы, но это уже потом, отобьемся. Я ведь буду не один, со мной крупнейшие предприниматели страны, если надо, создадим партию, у нас, какая-никакая, но демократия.

– И почему это надо скрывать от отца? – спросила я.

– Он не любит политических рисков, кроме того, любое его вмешательство может навредить его же репутации. На чаше весов только мое имя.

– А на другой чаше Максим?

– Да. – Он о чем-то задумался, но тут же продолжил: – Но бояться его не стоит. Я пришел за твоей поддержкой.

Ни за что! Он хочет втянуть меня в свои игры, положить и мое имя на эту пресловутую чашу, но мне плевать на весы и амбиции.

Я взглянула на часы. С минуты на минуту подойдет Андрей.

– Олег, ты понимаешь, что с тобой вместе рискую и я?

– Да, Рима, понимаю, – твердо проговорил Олег. – И знаю, что ты меня поддержишь.

– Почему ты в этом так уверен?

– Потому что ты веришь мне, потому что ты хочешь, чтобы я оставался порядочным человеком, мужчиной, наконец.

Как мне надоели эти мужские игры!

– А если я тебе скажу, что мне плевать, кем ты себя представляешь?

Олег удивленно посмотрел на меня.

– У тебя кто-то есть?

Ну вот скажите, как можно было сделать такой вывод из моих слов?

О боже, язык мой – его приятель!

– Чушь. – Я все-таки попалась. В собственный капкан. – Ладно, подписываю, другого выхода действительно нет. – Быстрей бы уходил.

– Спасибо, – Олег глубоко вздохнул, но его глаза мне совсем не доверяли.

Лихорадочно схватив ручку, я склонилась над бумагами. В этот момент случилось то, чего мне хотелось меньше всего: в кабинет вошел Андрей. Олег, поначалу равнодушно взглянув на Андрея, вдруг окаменел, оледенел, одеревенел.

– Римочка, я не вовремя? – улыбаясь, спросил Андрей.

Наташка, змея, специально его не остановила!

– Здравствуйте, Андрей, подождите, пожалуйста, в зале, я скоро освобожусь, – официально ответила я.

– Конечно, – Андрей вышел, снисходительно взглянув на Олега.

Олег заполыхал, как сопло космического корабля.

– Кто это, и какое он имеет право разговаривать с тобой таким тоном?

– Олег, он просто приятель, мы спонсируем его выставку. – Дура, и почему я всегда оправдываюсь?.. – А что?

– Нет, ничего, – он продолжал испускать протуберанцы недовольства. – Он мне не нравится.

– Олег, – постараюсь погасить пламя. Но только ледяной водой! – Мне все равно, нравится он тебе или нет. Это мой друг, и главное, чтобы он нравился мне. В конце концов, это не твое дело. Пойми, право выбирать себе друзей и знакомых принадлежит мне и никому больше. Не обижайся, но это так. И никак иначе.

Олег смутился, даже растерялся. Надо его добить.

– Я не навязываю тебе друзей, знакомых… и подружек. И вправе требовать от тебя того же.

– Да-да, прости, я не собираюсь вмешиваться в твою жизнь. – Вдруг он опять остолбенел. – Этот тип – твой дружок?

– Хватит, оставь меня в покое! – закричала я. – Забирай свои бумаги и уходи!

Олег молча забрал бумаги и вышел. Пригласительный билет на выставку остался лежать на столе.

Тот вечер я провела дома. Головная боль, мучавшая меня после встречи с Олегом, постепенно успокаивалась благодаря сыну. Его возня на ковре, боевые действия против какого-то фантастического монстра завершились наконец полной и безоговорочной победой Павла, после чего он миролюбиво устроился на моих коленях.

– Ма, а кто такие лесбиянки?

Я постепенно стала привыкать к его необычным вопросам, но этот поставил в тупик.

– Сынок, где ты услышал это слово?

– По телику.

Педагоги учат не уходить от прямых вопросов детей, а давать исчерпывающие ответы, естественно, щадя при этом их психику. Ну что ж, попробую.

– Лесбиянки – это две женщины, которые дружат, вместе гуляют, держа друг друга за ручки. Иногда они даже живут вместе.

– Как мы?

– Нет, конечно. У нас по-другому.

– А они целуются?

– Наверное.

– А ты с папой никогда не целуешься. Только со мной, – при этих словах он призадумался, – значит, меня ты любишь больше, чем папу.

– Тебя я люблю больше всех на свете!

Павлик не обратил внимания на мой нежный порыв. Весь в отца.

– Сегодня я видел лесбиянок, целый автобус.

– Где ты мог их видеть? – изумилась я.

– Мы с няней гуляли, а к магазину подъехал автобус с иностранными бабушками. Они держали друг друга за ручки!

Однозначно и твердо заявляю: я полностью и безоговорочно поддерживаю власть. Я серьезно говорю. Рыночный механизм выстроен, четко обозначены правила игры. Имеется реальная возможность работать и зарабатывать. Социальные проблемы будут решаться по мере развития экономики. Но при одном условии: правила не нарушать! Законы, наверное, нарушать можно, иногда. Почему я так говорю, а потому что законы часто пишутся не по принципу экономической целесообразности, не исходя из имеющихся реалий, без учета нашего менталитета. Очень часто наш парламент вынужден принимать законы, подчиняясь давлению международной общественности: права человека, демократия, свобода слова. Поймите, я не против этих основополагающих краеугольных камней, но эти камни, иной раз, для нас как булыжники, некоторые из них неподъемные. Только не думайте, пожалуйста, что я коммунист, элдэпээровец какой-нибудь. Совсем нет. Но вот получили избирательные права, огромные деньги тратятся на выборы депутатов. И что? Вы получили то, что хотели? Страной стали управлять? Это Владимир Ильич всех взбаламутил, разрешив кухарке порулить. Может, все-таки отправить ее на кухню, ужин готовить.

Но правила – не нарушать!

Только, пожалуйста, не передавайте эти слова моему отцу. Он за «коммуняку» навсегда обидится!

Очень известный предприниматель, общаясь со мной, рассуждал примерно так же.

– Понимаешь, Олег, по большому счету у всех у нас рыльце в пушку. Без исключения! Если бы было исключение, то либо не было бы нас, либо не было бы этого исключения. Период приватизации завершен, кому че, кому ни че, а кому… сам знаешь че! Пора подвести черту и строить цивилизованные правила игры. В противном случае, бесконечный процесс передела собственности погубит страну. И самое важное, условия для этого есть. Предпринимателю, прежде чем сделать какой-либо шаг, надо договариваться и с властями, и с бандитами, при том, что гарантии спокойствия все равно нет. Но работать все равно можно, даже при таких условиях. Важно знать, с кем договориться, и проблемы решены. Но если они, – последовал указующий взгляд в потолок, – будут сами нарушать правила, то тогда всем хана. И стране, и экономике, и социальным программам. Мы поддержим их при условии неприкосновенности нашего. И никак иначе! Другими словами, властям должно быть выгодно не нарушать объявленные ими же самими правила игры.

Вам все понятно в его рассуждениях? Не совсем, да? Есть законы, их надо уважать и, по возможности, не нарушать. Но кроме них есть механизмы распределения власти, ресурсов, влияния, то есть то, что не регулируется законами, некие неписаные правила игры. Вот о них он и говорит. Не нами придумано, и не нам нарушать.

Вот поэтому я и рискнул. Они выставили банк на продажу, объявили открытый и честный конкурс, я их за язык не тянул. Могли бы провести закрытый конкурс, или там ваучерную приватизацию. Не захотели. В таком случае извольте потесниться! Первого партнера в создаваемый консорциум «Новые инвесторы» я приобрел. Однако мою уверенность поколебал известный в стране банкир. Он отказался, объясняя свой отказ примерно так: