Хотя, дело было не в Алексе Томпсоне. Мисс Уолкер боялась, что сама не выдержит такой тёплой ночи. Ощущать всё время жар его тела, и случайно касаться его кожи во сне… будет невыносимо мучительно!

— Ты можешь ночевать со мной, Алекс, — его губы расплылись в улыбке.

- А леди подарит мне поцелуй перед сном?

- Алекс! Прекрати!

— Я пошутил, сладкая Грейс. Не горячись, — хоть девушка и прочитала по его взгляду, что он не шутит, но приняла такой ответ.

Устроившись поудобней, во всей одежде, как и была, Грейс отвернулась спиной к мужчине. Алекс лёг рядом с ней, и обнял за талию.

— Мы так не договаривались, Алекс, — её голос дрогнул от сладкой волны, пролившейся по телу от этого прикосновения.

— Простите. Сладких снов, миледи, — убрав руку, пожелал мужчина.

— Сказочных снов, Алекс.

Но девушке не удавалось уснуть. Она специально отвернулась, чтобы приглушить свой порыв, но ничего не получалось.

Алекс тоже не мог спать. Ощущение рядом с собой любимой девушки, не давало покоя. Он думал о том, что ожидает их впереди. Никаких сомнений, что парой им не стать, но вот, что будет с Грейс, когда срок в монастыре подойдёт к концу?

Томпсон пытался отвлечься, но горячее дыхание и лёгкое касание тела к телу, будоражило воображение. Пришлось всеми силами настроиться на мысли о доме. О родном поселении. О Луизе Браун, Уильяме, Карэн. О том, как они веселились и работали вместе с другом, как тётя лечила его раны после драк. Он уже и забыл, что на руке остался след от недавнего ранения.

Алекс ворвался в драку, когда его семью оскорбили. А он не мог такого стерпеть. Он ударил противника, в челюсть, но тот, начал нечестный бой. Противник достал клинок, и, если бы Томпсон не увернулся, то проткнул бы ему грудь. А так, ранение пришлось в плечо.

За последнее время служения у семьи Уолкер, он многое понял. Он наблюдал за жизнью знати, за привычками слуг и придворных. Замечая, как подчинённые кланяются и почти вымаливают свои честно заработанные деньги, боятся сделать лишний шаг, не могут иметь личную жизнь, Томпсон понял, что такая жизнь не для него. Его удерживала только Грейс. Он получал довольно много денег от такой работы, но они его не так радовали, как в деревне.

Там не было всего этого — напыщенности и жестокости, как у богатых. Драки случались, грабежи тоже, но никогда, даже самые заядлые соперники и спорщики, не отворачивались друг от друга, если нужна помощь. Тот самый парень, который ранил Алекса, через день мог спасти ему жизнь, забыв об обидах. Так же само, как и сам Алекс, спас бы жизнь ему. Там каждый выживал, хватаясь за любой шанс подзаработать, и молясь о том, чтобы знать не присвоила их земли.

Аристократы вели себя непонятно для селян. Им не нужны были деньги, а огромные поместья и даже замки пустовали без людей, просто давая власть своему хозяину. Они вычеркнули бедных вопреки всему, считая, что жить могут только они. Селяне для знати, как назойливые мухи. Непонятно отчего сующие свои носы в их роскошь.

Алекс вспомнил, как с трудом согласился пойти с Уильямом на веселье, устроенное на территории знатного двора. Там он впервые увидел Грейс. Это видение поразило его тогда, заполнив всю пустоту в душе, и развеяв все понятия о красивых девушках. Нет, Грейс не только была красива. Она выделялась своими манерами, мечтательностью, грациозностью, женственностью. Глубина её зелёных глаз манила в какую-то пучину, вихрем подхватывая весь рассудок, и унося вдаль.

Когда же он успел влюбиться? Он не знал ответа. Вероятно, с первой встречи. С первых её слов. С первой её просьбы провести от навязчивого жениха. Грейс Уолкер. Дивное создание, заманившее его в ловушку.

Алекс лежал на спине. Когда услышал мерное дыхание девушки, понял, что она заснула. Он повернулся, чтобы ещё раз полюбоваться её изящным изгибом спины и тонким станом. Но, Грейс уже лежала лицом не к стене, а к нему. Во сне она, вероятно, замёрзла, потому, что на коже появились мурашки холода.

Алекс встал, чтобы поискать, чем можно укрыть возлюбленную, но сообразил, что в комнате ничего нет, кроме пустого стола и стула рядом с ним. Ещё ширма и соломенное ложе, на котором она спала. Он вспомнил о своём плаще, и, достав его из дорожной сумки на поясе, укрыл им девушку.

Когда замотанные вещи, распались, выпал и небольшой мешочек. Томпсон поднял его, и достал драгоценность. Эта вещица, скорей всего, стоила целое состояние. Но такая тонкая правильная работа! А камни вообще редкой породы. Алекс рассматривал дорогую вещь, и мимо воли обратил внимание, что Грейс тоже постоянно носит одну подвеску.

Он присел на солому, глядя на украшение девушки. На тоненькой серебряной цепочке свисал большой камень, обрамленный похожими серебряными завиточками, как на его драгоценности. По серебру вкраплённая мелкая крошка бриллиантов. И цвет этого сапфира был таким же, как на его подарке. Ясным голубым. Что за удивительный камень? Алекс никогда не видел такого цвета в драгоценностях. Грейс приобрела его подарок, наверное у того же человека, что и своё украшение. Он не мог не заметить, что тяжёлая подвеска спадала в ложбинку между грудями девушки. Соблазнительные округлые формы снова не давали отвести взгляд. Но он заставил себя отвернуться.

Наконец, улёгшись на имитированную кровать, Алекс заснул. Ему снились удивительные картины. Равные права селян, которые свободно бродят по улицам городов Саффолка, Норфолка, Эссекса… люди любуются величественными замками, и природой вокруг них. А ещё, во сне пришло видение. Словно Томпсон целеустремлённо идёт по богатой улице Ипсвича* и, около медных ворот, украшенных золотой ковкой, встречает Уильяма за руку с Бесси. И тут, из двора выходит Грейс. Она берёт под руку Алекса и страстно целует в губы, шепча, что рада видеть его. И он рад её видеть. Как же он рад! Они куда-то направлялись, но Алекс не помнил куда. Он только чувствовал маленькую ручку девушки в своей, и любовался её чертами.

Алекс проснулся утром. Сон растворился, как дым. От осознания действительности пришло разочарование. Хоть во снах можно позволить себе нечто большее.

Леди Уолкер ещё спала, и он, воспользовавшись случаем, поспешил на кухню. Поблагодарив хозяйку за завтрак, он собрал на поднос много вкусностей, предоставленных кухаркой, и отнёс наверх для Грейс.

Она уже не спала, сидя на соломе и рассматривая обстановку.

— Грейс я принёс тебе поесть, — девушка сонно улыбнулась.

— Спасибо. А ты завтракал?

— Ещё нет.

— Тогда, будь добр, присоединись ко мне.

Они позавтракали, и Алекс, запив домашним вином еду, принялся приводить в порядок свой внешний вид. Грейс наблюдала за тем, как он разглаживает руками помятые складки, поправляет застёжки на одежде, зачёсывает руками волосы.

- Я не замечала, что ты такой чистюля.

— Не пойму это комплимент моим стараниям или замечание их плохому выполнению? — парень усмехнулся.

— Скорее комплимент. Ты следишь за собой прямо, как наш король.

— Люблю чистоту и опрятность.

Томпсон подмигнул девушке, и сказал, что им пора отправляться в путь.

Грейс поняла, что большая часть дороги уже позади, поэтому умоляюще посмотрела на мужчину.

— Алекс, помоги мне! — он опешил.

— Чем? Что случилось, Грейс?

— Я боюсь того, что ждёт меня впереди, — маленькие слезинки собрались в уголках глаз.

— Грейс, ты чего? — Томпсон подошёл к возлюбленной, и обнял.

— Мне так страшно. Мы проехали так быстро половину пути, даже больше. Что, если дни в монастыре пролетят так же стремительно? — Алекс поглаживал красавицу по распущенным волосам, ощущая их шёлк под пальцами.

— Грейс, не переживай. Я попробую что-то придумать. Конечно, не могу обещать, но, уверен, что у нас что-то получится изменить. Ещё целых полгода впереди, — девушка подняла глаза и посмотрела ему в лицо.

— Алекс, когда мы приедем, ты не бросишь меня там одну?

— Нет. Я останусь, если захочешь. Поселюсь в какой-то сторожке, или, если рядом будут деревни, устроюсь там.

— Спасибо. Только не бросай меня. Не бросай!

Грейс плакала, и покрепче обхватила парня в объятьях.

— Алекс, поцелуй меня!

Он повиновался такой просьбе, и в то же время, старался держать рассудок во здравии. Они стояли боком к входному дверному проёму, поэтому не заметили, как кто-то вошёл.

— Ах, ты мерзавец! — только и услышали целующиеся.

Сильный удар в бок, заставил Алекса очнуться.

— Райэн, нет. Прекрати! Прошу тебя! — Грейс отчаянно пыталась остановить слугу.

— Он за всё мне ответит! Как ты посмел?

Замах для нового удара, пока Алекс не опомнился, Грейс остановила, став перед Райэном. Едва не зацепив её лица, слуга похолодел от испуга.

— Леди Грейс, уйдите с дороги! Он оскорбил вас.

— Да угомонись же ты!

Но вспыльчивый влюблённый её не слушал. Он отстранил девушку, и, занеся кулак для удара, почувствовал резкую боль в животе. Алекс оказался первым, не желая проигрывать.

Мисс Уолкер разозлилась. Она даже топнула ногой, и, как можно громче и строже, проговорила:

— Немедленно остановитесь, Алекс Томпсон и Райэн Уилнер!

Оба обернулись к ней, с взглядами невинного котёнка.

— Райэн, немедленно собирайся в дорогу. И запомни, что ты ничего не видел. Алекс, бери вещи, и идём, попрощаемся с хозяевами.

Выходя из комнаты, Райэн зло посмотрел на недруга. Из-за боли в боку, Алекс не мог ровно идти, и слегка прихрамывал. Когда они собрались выезжать, Грейс настояла на том, чтобы поместить Томпсона в своей карете. На что сопровождающие ответили с осуждением. Но, девушке было всё равно. Она сама хотела найти предлог, чтобы оказаться с ним поближе и подольше. И, волей-неволей, он сам появился.