У входной двери горел светильник, освещая просторный коридор. Лара уже направилась к выходу, но потом передумала и повернула налево. Стоило ей подойти к порогу, как свет впереди зажегся, и перед ней открылась грандиозная картина: помещение с высокими потолками имело площадь не менее 50 кв. м., а окна, занимающие всю противоположную стену, делали его еще больше. Все стены и пол были светлого, почти белого цвета и лишь одна стена, на которой висел огромный телевизор, была окрашена в черный. Два дивана и столик между ними тоже имели черный цвет и являлись практически единственной мебелью в комнате. Похоже, Ник не жаловал яркие цвета. Справа от входа за огромной барной стойкой находилась кухня цвета серебристый металлик. Как можно готовить в таких условиях? У окна, закрытого огромным полотном жалюзи в (сюрприз!) бело-синюю вертикальную полоску, стоял белый рояль. Крышка была приподнята, значит Ник (еще один сюрприз!) играет на рояле. Или же это делает кто-то еще, например, его девушка. Правда, никаких признаков, что в этой квартире живет женщина, Лара не заметила. В дальнем углу справа Лара заметила лестницу, ведущую на… второй этаж? Однако обследовать всю квартиру было некогда, и Лара двинулась к выходу. И тут ее внимание привлек журнал, лежавший на столике у дивана. С его обложки на Лару мрачно смотрели знакомые глаза ее любовника. Заголовок гласил «Торнадо пронесся по югу США. Масштаб разрушений оценивают адвокаты». В статье говорилось о скандальном случае на одном из концертов Ника, где он ударил кулаком в лицо навязчивого фаната. Это спровоцировало драку прямо в концертном зале, поэтому выступление группы было прервано прибывшим нарядом милиции.

Только теперь Лара вспомнила, кого ей напоминает Ник. Еще до переезда в Нью-Йорк она слышала о группе «Под напряжением», которая в то время только набирала популярность. Потом она где-то читала, что лидер и автор большинства песен группы попал в больницу с пулевым ранением, нанесенным сумасшедшей фанаткой. Подробностей этой истории девушка не запомнила. Когда Ник рассказывал об истории создания группы, он не упомянул, что название их группы со временем изменилось. Лара не раз видела в журналах и по телевизору Ника Торнадо, но тогда он выглядел совсем по-другому: длинные волосы, отсутствие бороды, беззаботность и задор в глазах. За прошедшие полтора года он превратился из мальчика в мужчину, а юношескую бесшабашность сменил на мрачную отчаянность. Говорили, после той истории с ранением он стал еще более неуправляемым, а его концерты часто заканчивались драками и потасовками. С кем же она связалась? Лара положила журнал на стол и быстро двинулась к двери. Лифт в это время был свободен и быстро довез ее на первый этаж. Гораздо быстрее, чем он поднимался вверх. В холле девушка увидела уже знакомого мужчину и без лишних объяснений (да он и сам все понял), попросила вызвать ей такси. Оказалось, что на стоянке у дома всегда дежурит такси для неотложных нужд клиентов. Прежде чем сесть в машину Лара назвала адрес и спросила, во сколько обойдется ей поездка. Водитель ответил, при этом не выразив ни удивления, ни брезгливости, за что Лара была ему безгранично благодарна. Оказалось, что тех денег, которые оставил ей Патрик хватит не только на такси, но и на поход в магазин. Было бы еще выгоднее добраться до своего дома на общественном транспорте, но ждать до утра девушка не могла. Все случившееся с ней за этот вечер неподъемным грузом лежало на сердце и требовало тщательного обдумывания. Лара поняла, что окончательно протрезвела и вернулась к реальности.


ГЛАВА 8

Лара вернулась домой около 6 часов утра. Во всем доме стояла завидная тишина. Она тихонько вошла в коридор, предварительно сняв туфли, и подошла к двери соседки. Прислушавшись к звукам, доносившимся из-за двери, а именно храпу хозяина квартиры, она поняла, что еще все спят. Девушка поблагодарила Всевышнего, что у дочери крепкий сон. Лара тихонько отперла свою дверь и вошла в прежнюю нищенскую жизнь. Только в тишине своей комнаты она, наконец, поняла, как устала. Лара аккуратно сняла дорогое платье, осмотрев его на предмет пятен и других повреждений и, не найдя таковых, облегченно повесила одежду в шкаф. Скорее по привычке, чем по необходимости, она придвинула стул и проверила, не переполнен ли дождевой водой тазик, стоящий на шкафу. Воды оказалось немного, видимо здесь на окраине, дождь был не такой сильный, как центре Нью-Йорка. С этой мыслью девушка залезла под одеяло, поленившись даже предварительно снять покрывало с кровати, и уже через минуту крепко спала.

Разбудил ее тихий, но настойчивый стук в дверь. Лара взглянула на циферблат будильника и растерянно моргнула. Или сломались часы, или она в конец обнаглела. Девушка вскочила, накинула халат и побежала открывать дверь. По дороге ударилась мизинцем о ножку стула, оставленного ночью у шкафа, еле сдержала нехорошее слово, заменив его протяжным стоном, и, наконец, допрыгала до двери на одной ноге. Не успела Лара повернуть ключ в замке, как дверь распахнулась, и в комнату вбежала светящаяся счастьем Софи, размахивая над головой правой рукой. На запястье у дочери был одет браслет из разноцветных бусинок, нанизанных на леску. Видимо он и являлся источником такого счастья. За дверью стояла Сьюзен с привычным уже выражением мировой скорби на лице. Меньше всего сейчас Лара нуждалась в напоминании о том, какая сука жизнь. Но делать было нечего, следовало начинать оправдываться. Прежде чем девушка придумала стоящее объяснение ее вчерашнего загула, Сьюзен пробубнила:

– Мне пора на работу, обещала подменить напарницу, она опять вчера загуляла. Девочки утром ели хлопья с молоком. Вернусь не раньше шести. С этими словами она развернулась и потопала к выходу. Лара облегченно вздохнула, радуясь, что ничего не пришлось объяснять.

Лара закрыла дверь и улыбнулась дочери.

– Мама, мы с Мией делали бласлет. Смотли, какой классный.

Лера села на кровать и взяла дочь на руки, крепко ее обняв:

– Замечательный! Вы настоящие рукодельницы. Я так по тебе соскучилась! А ты?

– Соскучилась, мамочка. Но у тети Сью было весело. Мы с Мией иглали в плятки, а потом лисовали и вместе спали всю ночь.

– А утром ты не испугалась, что меня нет?

– Ну, мне было немножко глустно, а Мия сказала, что когда глусно, надо заниматься любимым… хо… хоботом.

– Хобби? – уточнила Лара.

– Да, точно. И мы плели бласлеты. У Мии их много, и бусы тоже есть. У меня пока не получается, но я буду сталаться. Я хочу сплести тебе самый класивый бласлет!

Лара нежно улыбнулась дочери, чмокнула в щечку, а потом аккуратно бросила на кровать и принялась щекотать. Софи ужасно боялась щекотки, но обожала, когда мама с ней так баловалась. Она пищала и брыкалась, умирая со смеху. Лара подумала, что нет лучшего лекарства от душевных терзаний, чем смех своего ребенка.

Позже Лара позавтракала вчерашней булочкой, которую оставляла для Софи, и занялась традиционной субботней уборкой. Когда комната, кухня и ванная были вымыты, она приняла душ, смывая с себя остатки прошлой ночи, и занялась обедом. После еды девочки снова занялись бисером, а Лара стиркой. Целый день она пыталась чем-то себя занять, чтобы не думать о прошедшей ночи. После шести, когда вернулась соседка, Мия ушла гулять к подружке, а девушка повела дочку на прогулку. В общем, к тому времени, как ложиться спать, Лара валилась с ног. Но как не старалась она занять себя днем, с приходом ночи нежеланные мысли налетели на нее неуправляемым грузовым составом и напрочь лишили сна. Самое важное – она лишилась работы! Только божественное видение могло заставить Патрика оставить девушку в компании. Да и то, Богу нужно быть очень убедительным. Об уборке в квартире Патрика Лара даже не мечтала. С деньгами за вчерашний рабочий день девушка тоже мысленно попрощалась, хорошо еще за прошлый месяц оплата получена. Завтра она возьмет газету и займется поисками нового места работы. В кошельке оставалось 52 доллара, а сроки выплаты аренды поджимали. Затягивать с поисками работы нельзя. Только шаг отделяет их с дочерью от бродяжничества. Но совсем не этих мыслей избегала весь день девушка – здесь все было понятно. На Лару давила вина за то, что она впервые изменила мужу! Впервые – со дня его гибели. Впервые – со дня их знакомства. По ее вине Ваня мертв, а она наслаждается сексом с малознакомым мужчиной. Сознание этого факта кислотой разъедало грудь Лары. Но сделать уже ничего нельзя. К череде ее грехов прибавился еще один. Она сожалела о содеянном, безумно сожалела. Только стала привыкать к тому грузу вины, который тащила весь прошедший год, как он увеличился. Ее истекающей кровью совести нанесен еще один удар. Оставалось дождаться, когда та совсем погибнет и оставит девушку в покое. Лара должна жить дальше. Она нужна Софи. Это единственное, что девушка могла еще сделать для мужа. Раньше была еще верность. Но закончилась.

Человек, из-за которого терзалась сейчас Лара, был еще одной проблемой. Воспоминания о ночи, проведенной с ним, весь день всплывали в памяти, как фото на слайд-шоу. Вот они целуются в лифте, а вот она стоит перед ним голая в квартире, его голодный взгляд, его жадные руки…. Куда же деться от этих картин? Как заставить свое тело не реагировать на них?


ГЛАВА 9

Когда Ник проснулся, назойливый красный свет резал глаза. Он зажмурился и в который раз проклял тот день, когда позволил своей бывшей повесить в его спальне кроваво-красные шторы, шедшие в комплекте с таким же покрывалом. Елена утверждала, что это цвет страсти, который будет подогревать их чувства в постели. Ник не считал, что в их отношениях что-то следует подогревать, тем более, что встречалась пара только 2 месяца. Но он любил Елену, поэтому цвет штор не имел значения. А в скором времени случилось то, что не могли спасти ни кроваво-красные шторы, ни покрывало к ним. После ухода Елены Ник в ярости разорвал покрывало на мелкие куски, а вот до штор руки так и не дошли.