Несмотря на то, что Марк хотел забрать меня прямо из дома, я настояла на том, что доберусь сама. Ведь это не свидание, а всего лишь дружеская встреча и плевать, как к этому относится Марк.

Сегодня суббота. В ресторане нет ни одного свободного столика, поэтому мне приходится потрудиться, чтобы отыскать Марка взглядом. Все — таки этот сукин сын хорош! Многие девушки в ресторане поглядывают на него сквозь опущенные ресницы, но к моему удивлению, он держится на редкость стойко.

Марк замечает мое присутствие и с улыбкой поднимается на ноги.

— Привет, Карамелька, — приветствует он, когда я подхожу к его столику. Губы Марка прижимаются в сдержанном поцелуе к моей пылающей щеке, а правая рука ложиться на талию.

— Привет, — говорю я, отцепляя от себя пальцы парня, — Можешь не утруждаться, Марк. Это просто дружеский ужин.

— Как скажешь, Карамелька.

— И перестань меня так называть.

Становится крайне сложно сосредоточиться на Марке и его хороших манерах, потому что все в этом ресторане напоминает мне о вечере, который мы с Виктором провели вместе.

Марк отодвигает для меня стул и занимает место напротив. Потом берет на себя смелость и заказывает бутылку вина. Уверена, со стороны все кажется таким идеальным.

— Я уже и не надеялся, что ты позвонишь, — произносит Марк. Его липкий оценивающий взгляд скользит снизу вверх, лишь на мгновение, задерживаясь на глазах. Не понимаю, какое утешение я могла найти в его обществе прежде.

— Ты оставил мне восемь сообщений с просьбой перезвонить. Я подумала ты при смерти.

Марк сжимает губы в тонкую линию и его самоуверенность постепенно улетучивается. Очевидно, все пошло не так, как он планировал.

— Полагаю, ты не дашь мне второго шанса?

Подходит официант, и я отвлекаюсь от навязчивости Марка. Этот же парень обслуживал нас с Виктором. Господи, ну почему я не могла просто выбрать другой ресторан для встречи?

Мы заказываем теплые роллы, а я добавляю к своему заказу малиновый чизкейк и прошу упаковать с собой. Это будет небольшим бонусом, который я съем, когда останусь одна.

— Виктория?

— Да, Марк? — вздыхаю я, отрывая взгляд от удаляющегося официанта, и снова смотрю на Марка.

— Ты не ответила. У меня есть шанс?

— Нет, Марк, у тебя нет шанса, — я стараюсь быть с ним максимально честной, потому что, чтобы он себе не придумал, я не собираюсь входить дважды в реку, в которой едва не утонула, — Извини, но, по крайне мере, это правда.

Парень всем своим видом пытается показать безразличие к моим словам, но мне удается разглядеть разочарование, написанное в его взгляде.

— Оставим этот разговор, — произносит Марк и тянется к бокалу с вином, — Давай просто дождемся еду.

Я соглашаюсь и повторяю его действие. Пробую вино и радуюсь, когда ощущаю сладковатый фруктовый привкус, точно такой, как мне нравиться.

— Отличное вино, — хвалю я, — Как твоя работа?

Марк беспокойно ерзает на стуле.

— Меня уволили.

— Что? Почему? — конечно этот парень та еще задница, но в отношении работы он самый настоящий педант.

— Потому что я переспал с женой босса, — нехотя признается он, удивляя меня своей откровенностью, — Но давай не будем об этом. Лучше расскажи о себе. Мы так давно не виделись.

— Правда? А как же твой недавний утренний визит?

— Кстати об этом. Я хотел извиниться. Не знал, что у тебя кто — то есть.

Кто — то.

Наверное, это самое точное определение для Виктора, учитывая нашу ситуацию. Я не собираюсь объясняться с Марком, поэтому отвечаю:

— Все нормально, Марк. Но больше так не делай.

Постепенно я расслабляюсь. Несмотря на свою легкость, вино все — таки ударяет в голову и становится сложно контролировать свои мысли. Они все время уплывают к Виктору. Марк рассказывает о том, что собирается сделать тату и планирует провести отпуск на Кубе. А я думаю о том, что на моей блузке слишком много пуговиц и каждая из них должна оказаться в руках Градова. Я злюсь, но ничего не могу с собой поделать.

Я быстро доедаю роллы и жду, когда Марк сделает тоже самое. Мне не терпится скорее попасть домой, но я не могу его торопить, потому что именно я была инициатором этого ужина. Терпеливо жду, выкручивая под столом свои пальцы.

— Может, ты хочешь, что — нибудь еще?

— Нет, спасибо. У меня еще много работы. Подвезешь?

— Не вопрос.

Марк подзывает официанта и вопреки моим уговорам разделить счет, оплачивает все сам. Оказавшись на улице, я быстро занимаю переднее сидение его автомобиля и мечтаю поскорее оказаться дома. Мне столько всего нужно записать, а малиновый чизкейк составит мне отличную компанию.



Я захожу в дом и блаженно выдыхаю. Сбрасываю туфли и направляюсь в сторону кухни. Зажигаю свет, ставлю на стол коробку с чизкейком и включаю кофемашину. Очевидно, ужин с Марком абсолютно ничем мне не помог. Я ожидала, что хотя бы на несколько часов перестану думать о Викторе, но оказалось только хуже. Я все время сравнивала Марка с Градовым и пыталась понять, что привлекает меня в обоих мужчинах. Меня безумно напрягает эта нездоровая одержимость кикбоксером, но я не знаю способа не поддаваться ей.

Прислоняюсь к раковине и в тот момент, когда кофемашина издает знакомое жужжание, приятно услаждая мой слух, входная дверь распахивается с таким грохотом, будто где — то поблизости столкнулись два поезда. Со всех ног я бросаюсь к сумочке, чтобы достать телефон и позвонить в полицию, но на кухне появляется Виктор. Вот это поворот! И если я не разучилась правильно распознавать человеческие эмоции, то он…зол.

— Ты снова встречаешься с ним? — это определенно не тот список слов, которые мне хотелось от него услышать. Виктор не двигается. Кажется, даже воздух застыл от его требовательного тона и властной позы. Одной рукой он упирается в дверную раму, а вторую держит в кармане спортивных штанов. На нем снова надета толстовка, а из под рукава на запястье выглядывает напульсник.

Если же сию секунду я не возьму себя в руки, мне придется признать поражение.

— Это не твое дело, — бросаю я и подхожу к столу, где стоит коробка с пирогом. Мне нужно срочно чем — то занять свои руки, пока я не бросилась Градову на шею, поэтому я как можно медленнее открываю картонную коробку.

— Ты трахалась с ним? — от неожиданности я ахаю и втягиваю носом воздух. Мистер тактичность, мать его!

— Виктор, иди к черту. Я не собираюсь обсуждать с тобой свою сексуальную жизнь.

— Ты провела с ним пять часов. Чем вы занимались?

— Ты что следил за мной? — я прекращаю терзать коробку и с гулко колотящимся сердцем, поворачиваюсь лицом к Виктору. Он стоит, не меняя позы, и таранит меня своим глубоким взглядом, — Тебя не должно касаться с кем и сколько времени, я провожу. Ты не имеешь права обвинять меня.

Он крепко зажмуривается и трясет головой. Когда Градов снова открывает глаза, в них больше нет злости.

— Извини. Меня и впрямь это не касается.

Виктор такой пугающе равнодушный. Мне бы хотелось, чтобы он разбил пару чашек, встряхнул меня и потребовал ответа. Но он не делает этого. Вместо этого Градов продолжает сжимать дверную раму. Сильно. Очень сильно.

— Зачем ты пришел? — спрашиваю я, не в состоянии выдержать повисшей в комнате тишины.

— Я хотел показать тебе кое — что. Здесь недалеко. Прокатишься со мной?

— Наверное, — я пожимаю плечами, будто его предложение совсем ничего для меня не значит. На самом деле я лгу. Он хочет мне что — то показать, значит, я, безусловно, хочу это увидеть.

— Мы можем захватить с собой кофе, — предлагает Виктор, одним махом отсекая все мои сомнения.


Мы почти не разговариваем. Виктор ведет автомобиль, а я держу в руках два стаканчика кофе. Мне комфортно в этой тишине. Она отличается от той, что еще пятнадцать минут назад витала по моей кухне. Это спокойная тишина.

Градов тормозит возле неприметного здания и выходит наружу. Я выбираюсь следом и обвожу взглядом окрестности, но здесь слишком темно, чтобы что — то разглядеть. В окнах здания отсутствует свет, а из освещения есть только фонарь над входом, но он светит слабо и этого не достаточно, чтобы понять, где мы находимся.

— Решил избавиться от меня?

— Не сегодня, — отвечает парень и кивает головой в сторону здания, — Пойдем.

— Осторожнее, Победительница, — предупреждает Виктор, когда я спотыкаюсь о бетонный выступ. Он забирает у меня стакан с кофе и берет свободной ладонью мою руку. Тянет вверх, и я осторожно ступаю по каменным ступеням. Несмотря на повисшую темноту, я доверяю Виктору и следую за ним. Он мой проводник, но это не пугает меня. Я продолжаю движение, а Градов замедляет шаг, подстраиваясь под меня. Мы движемся слаженно, полностью ощущая друг друга во тьме.

Когда мы преодолеваем последние ступени, Виктор пропускает меня вперед. Стук моих каблуков эхом разносится по комнате, когда я вхожу. Здесь тоже темно и я не могу представить, где нахожусь.

— Не двигайся. Я включу свет, — тихо произносит Виктор и его слова также разлетаются вокруг меня. Щелкает выключатель, и я невольно зажмуриваю глаза, когда яркий свет заполняет комнату. Сначала я открываю один глаз, а затем второй. Градов стоит рядом, а напротив нас…ринг.

Он не такой как тот, что был в закрытом клубе. Этот ринг выглядит так, будто на нем дрались не только для развлечений. И было это очень давно. Справа от ринга находятся деревянные трибуны.

— Это первый ринг, на котором я дрался, — говорит Виктор, отвечая на один из вопросов, повисших в моей голове. Я прохожу дальше, останавливаюсь рядом с рингом и кладу руку на канат.

— Сколько тебе было?

— Шесть.

Виктор наблюдает за мной, а я как завороженная смотрю в центр ринга, представляя на нем маленького Градова.