Я провела компрессом по коже его груди и спины, надеясь, что память хорошо мне послужила; затем стала ждать. Я не была точно уверена, чего жду, маловероятно, что растение тут же подействует, но я все еще сидела, замерев на месте, одна из моих рук лежала на груди Хейдена, а другая на моем колене.

Если это не сработает, я не знала, что еще делать. Я, конечно, любила вылазки на природу, но это не означало, что я могу мгновенно вылечить чьи-то раны.

Единственными звуками в тихом коттедже были звук неглубокого дыхания Хейдена и моего собственного сердцебиения. Однако спустя мгновение его неглубокое дыхание остановилось.

― Хейден? ― сказала я, мой голос звучал робко, пока я смотрела на него сверху вниз.

Его грудь больше не вздымалась и не опускалась, и холодный страх пополз по моим венам.

― Черт! ― воскликнула я, встав на колени и прислонившись к его безжизненному телу.

Пытаясь вспомнить тренировку, которую я проходила у руководителя на первом курсе в общежитии, я зажала его нос, отклонила его голову назад и прижала свои губы к его губам.

Если бы ситуация не была настолько ужасной, было бы немного неловко находиться так близко к Хейдену. Как бы то ни было, я старалась игнорировать тот факт, что наши губы соприкасались, и фокусировалась на том, чтобы вдыхать воздух в его легкие.

Я по очереди надавливала на его грудь кулаками и вдыхала воздух в его рот в течение нескольких минут, но безрезультатно. Неважно, насколько малым это казалось, я не сдавалась. Что если еще несколько секунд спасли бы его, а я сдалась бы слишком рано? Но я не могла отрицать, что с каждой минутой я все быстрее уставала.

Я и так провела утро, перетаскивая безжизненное тело Хейдена по тюльпанному полю, а теперь мои дрожащие руки были всего лишь в шаге от того, чтобы сдаться.

Я пыталась продолжать как можно дольше, но после того как я вдохнула в него жизнь еще один раз, моя решимость ослабла, и я просто опустила свой лоб на его; наши щеки соприкоснулись, и слезы начинали наворачиваться на мои глаза.

Мне не нравился Хейден, это правда. Он доставал меня и говорил больше грубых, чем приятных слов, но это не меняло того факта, что я сблизилась с ним за последние несколько дней. Хотела я этого или нет, Хейден теперь был вроде как другом, и он умирал прямо передо мной. Я никоим образом не могла быть настолько бессердечной, чтобы это не повлияло на меня.

― Прости меня, ― прошептала я ему в ухо, обхватывая его за шею руками и прижимая щеку к его щеке. ― Пожалуйста, прости.

― Тебе не нужно просить прощения ― прошептал Хейден, ― ты не настолько плохо целуешься.


Глава 12


Я тут же отстранилась от Хейдена, поражаясь тому, что он внезапно заговорил, и радуясь, что он не умер.

― Ты цел! ― практически закричала я.

― Ну, мне пришлось терпеть стрелу, которая застряла в моем плече, чтобы ты смогла выполнить дурацкое задание, поэтому я бы не сказал, что цел, но я жив, ― ответил он, его голос звучал гораздо тверже, чем до того, как он потерял сознание. ― Хотя я довольно обеспокоен тем, что проснулся с практически разорванной рубашкой и с распластавшейся на моей груди женщиной.

― Насчет этого, ― начала я, понимая, насколько плохо, вероятно, для него выглядела ситуация. ― Не думаю, что когда-либо хотела признаваться тебе в этом, но я правда расстроилась, когда решила, что ты умер.

― И поэтому ты порвала мою футболку? ― спросил он, поднимая густую бровь в мою сторону и медленно поднимаясь, чтобы сесть.

― Я должна была очистить рану, ― объяснила я, указывая на его плечо, которое на данный момент было обернуто компрессом из растений.

― Я не могу доверять тебе ни в чем, ― пожаловался он.

Хейден стряхнул жижу прочь на землю и, к моему большому удивлению, его рана теперь смахивала лишь на краснеющий синяк на коже.

― Ладно, я знала, что я хороша, но не думала, что настолько, ― сказала я, на мгновение позволив своей гордости проявиться.

Может быть, теперь, когда я действительно сделала что-то правильное, Хейден перестанет думать, что я идиотка.

― Не будь такой самоуверенной. Это не твой рецепт деревенского растения так быстро меня исцелил. Ты поступила правильно, но задание состояло в том, чтобы найти то, что ускорит процесс.

Ему как всегда нужно было испортить мне всю малину.

Снаружи небо быстро начало темнеть, и я задалась вопросом, сколько у меня времени, пока не начнет падать снег. Я не ощущала, что провела много времени в цикле, но становилось ясно, что длина цикла основывалась на том, насколько быстро я выполняла задания, а не на фактически установленном периоде времени.

― Твое плечо все еще весьма красное, ― отметила я.

В комнате теперь было темнее, хотя окрашенное оранжевым небо все еще светило сквозь открытое окно, и огонь, который я не замечала ранее, потрескивал в каменном камине. В этом сумасшедшем месте вполне возможно, что огонь зажжется сам по себе, когда мы отвернемся. Я быстро осознала, что нормальные правила жизни не действуют, когда ты мертва.

― С ним все будет хорошо ― сказал он, неловко отмахнувшись от моей заботы.

Не дай бог кому-то быть с ним милым.

― Дай мне посмотреть, ― сказала я, сползая ближе к нему на пол и надавливая пальцами на блестящую кожу. ― Оно все еще горит! ― воскликнула я.

― Оно не горит, просто у тебя пальцы ледяные. У тебя ужаснейшее кровообращение, ― сделал вывод он, пытаясь изображать доктора.

― Как же с тобой трудно, ― сказала я, хватая его за плечо и притягивая еще ближе к себе.

― Что ты делаешь? ― настороженно спросил он.

Забавно слушать его, застигнутым врасплох. На самом деле было приятно поменяться ролями и поставить его в неудобное положение, поскольку он считал обязательным делать мою жизнь несчастной каждый день.

― Мама учила меня, что губы не меняют температуру, как руки, так что я смогу понять, действительно ли ты горишь или просто дело во мне, ― объяснила я, прижимая губы к его плечу.

― Ах да, я забыл, что это то, чему меня учили в медицинской школе. Поцелуйте плечо пациента, чтобы убедиться, что у него нет инфекции, ― издевался он, его голос немного дрожал.

Я чувствовала, как мурашки бегут по руке Хейдена, но игнорировала их, пытаясь не слишком гордиться своей победой. Не каждый день удается поставить самодовольного, чересчур уверенного в себе мужчину на место при помощи некоторых женских хитростей.

Ладно... женские хитрости были довольно банальными. Скорее всего он просто чувствовал себя неловко, когда кто-то прикасался к нему, но я все еще радовалась, что непоколебимого Хейдена можно так легко поставить в неловкое положение.

― Ты закончила? ― спросил он, глубоко вздыхая под моими губами.

Я отстранилась, удовлетворенная тем, что одновременно измерила его температуру и заставила его чувствовать себя не в своей тарелке.

― Да, закончила, большой ребенок. Думаю, ты будешь жить. У меня просто холодные руки.

― Я же говорил, ― самодовольно ответил он.

Я скорчила ему гримасу, но ничего не ответила, вставая с пола и теперь лучше осматривая маленькую комнату, не паникуя из-за смерти Хейдена.

Как и в предыдущих двух убежищах, убранство этой комнаты состояло из кресла-качалки, кровати, нескольких шкафчиков и камина. Должна быть причина, по которой все комнаты изнутри выглядели одинаково, несмотря на то, насколько разными выглядели внешне все убежища. Может быть, какое-то давно забытое воспоминание из моего прошлого заставляло меня чувствовать себя в безопасности в одной комнате.

Я была уверена, что Хейден мог сказать мне, какое именно воспоминание создало эти убежища, но я не собиралась спрашивать его и доставлять ему удовольствие, что он знает еще одну вещь, которую не знаю я.

― Ты похожа на убийцу, ― отметил он, кивнув на мое окровавленное белое платье.

Я ничего не ответила на его обвинение, просто уклончиво пожала плечами. Неважно, как выглядело мое платье, оно все равно чудесным образом очистится перед началом следующего цикла.

Хейден присоединился ко мне и встал с пола, однако быстро поднес руку к затылку.

― Что ты со мной сделала? ― спросил он, осторожно притрагиваясь к шишке, а затем прищуриваясь от ощущения.

― Я могла случайно уронить тебя раз или два, ― застенчиво призналась я.

― Раз или два? ― недоверчиво повторил он.

― Это не моя вина, ― возмутилась я. ― Если бы ты не весил так много, было бы не так трудно тащить тебя через дурацкое поле тюльпанов!

― Я думал, ты любишь тюльпаны, ― отметил он, извлекая еще одно воспоминание из моей памяти.

Нечестно, что он так много знал обо мне, когда я ничего не знала о нем.

― Я любила тюльпаны, ― поправила я. ― После того, как пришлось так долго тащить через них мужчину, потерявшего сознание, они вроде как потеряли свою привлекательность. Кроме того, у меня все еще шишка на голове от того ужасного зомби с первого задания, поэтому ты не имеешь права жаловаться на свою маленькую шишку.

― Постой, ― сказал Хейден, выглядя так, словно он на самом деле беспокоился. ― У тебя до сих пор шишка на голове?

Я была поражена его реакцией. Конечно, Хейдену все равно, есть ли у меня шишка на голове. Черт возьми, он почти нанес мне травмы и похуже, чем эта, просто ради удовольствия.

― Да... это важно? ― спросила я.

― Ты должна... как бы это сказать? Ты должна «перезагружаться» после каждого цикла, ― объяснил он.

― Поэтому мое платье никогда не бывает грязным, когда я просыпаюсь? ― спросила я.

― Только женщина будет больше заботиться о своем платье, чем о своем здоровье, ― засмеялся он, становясь позади меня. ― Дай посмотреть.

Хейден собрал мои длинные волосы вокруг шеи и переместил их через одно плечо, нежно проводя пальцами сквозь волнистые пряди на голове.

― Я уверен, что все не так уж плохо, ― тихо и поразительно близко сказал он, прижав грудь к моей спине.