— Мариш, ты чего такая загадочная сегодня? Да и девчонки тоже..

— Я? — возмутилась в ответ коллега, — да это ты у нас нынче звезда отделения. Нашего и соседнего.

— Не поняла, — отозвалась Елена, поймав на себе недоверчивый взгляд. Но Маринка долго молчать не стала, выложила с ходу:

— Так это… Васькин "Хвост" всем растрепала, что за тобой на крутейшем внедорожнике какой-то бугай приезжал. Сказала, что Васичку ее и машину его новенькую едва от злости не стукнул. Врет?

— Частично, — подтвердила Лена, нарочно не углубляясь в подробности. — И "Хвостатая" все сильно приукрасила. Машина интерна стояла в стороне. К ней, а тем более к Василию никто и не приближался.

— Я так и подумала, — кивнула Маринка, И непонятно было, то ли она согласилась с рассказом Елены, то ли совсем ей не поверила.

— Елена Сергеевна, — раздался голос больного Сидорова из пятой палаты, когда Лебедева зашла в процедурную, — разрешите обратиться?

— Да, конечно, — Лена с вниманием посмотрела на пожилого пациента. Хромает меньше, чем неделю назад, когда его под руки привели в отделение. Цвет лица стал более розовым, без землистого оттенка, температуры с утра тоже не было. — Что Вы хотели?

— Елена Сергеевна, а родственникам в палату заходить можно? — хитрый прищур выцветших глаз не отрываясь смотрел на нее.

— Только к лежачим больным, Вы же знаете, — отозвалась Лена, раскладывая одноразовые шприцы на стерильной ткани. А затем внимательно глянула на пенсионера, — а в чем дело?

— К платнику табуном народ ходит. И без бахил! — с радостью "заложил" больного пациент, — а ведь он не лежачий!

— Хорошо, спасибо, посмотрю, — отозвалась Леночка, сдержавшись от порыва улыбнуться. Этот Сидоров частенько жаловался то на ветер, дующий из пластиковых окон, то на ранний подъем, а ведь можно было бы часиков до десяти и только потом на процедуры… Люди встречались разные и этот" недремлющий" пенсионер яркий представитель "видящих соринку в чужом глазу".

Но все-таки разобраться следовало, тем более, что Елена еще не видела этого нового пациента. Поступал он не в ее смену, осмотр пациента проводил сам заведующий, как сказала Маринка. К тому же, нужно было разнести направления на анализы и рассказать пациентам, как к ним подготовиться. Потому что порой самые элементарные вещи, такие как сдача крови на сахар натощак, вполне взрослые люди могут забыть. Подхватив листочки для больных и "нарушителя спокойствия" в том числе, Леночка направилась сначала в платную палату. Была в их отделении такая. Особая, двухместная. Хорошо обставленная, с отдельным телевизором и туалетной комнатой. И лежали там люди совсем непростые и не бедные.

"Так… И. Д. Ланской", — прочла она фамилию пациента на направлениях и открыла белоснежную дверь в палату.

— А я ему говорю "Стоять"! — раздалось раскатисто, да так, что Лена замерла в дверях. И только под удивленными взглядами двух мужчин, уставившихся на нее, отмерла и сдвинулась с места.

— Ланской? — обратилась она к высокому подтянутому мужчине, на вид которому можно было дать лет сорок пять. И как это она забыла посмотреть его год рождения?

— Да, это я, — отозвался пациент, внимательно разглядывая медсестру, — Вы что-то хотели? — требовательно спросил он.

По лицу посетителя (кстати, тот оказался в бахилах и даже в накинутом на военную форму белом халате!) пробежала легкая усмешка. Но тот сразу справился с ней. Интересно, чем была вызвана такая понимающая ухмылка? Тем, как разглядывал ее пациент, или прерванным ее появлением разговором? Мало ли о чем они беседовали между собой до того.

— Хотела, — требовательно и громко выговорила она, положив направления на тумбочку.

— Что именно? — свой тон Ланской слегка изменил. Похоже, что мужчина понял- не на работе…

— Чтобы Вы, завтра, в 7 ноль-ноль утра на сестринский пост принесли свои анализы. А все остальные анализы, указанные в направлениях, соблаговолили сдать на первом этаже в 105 кабинете. И не забудьте, все процедуры делаются исключительно натощак! — заученные слова отскакивали у Елены Сергеевны четким, ровным, хорошо поставленным голосом. Так чтобы и бабушки со слуховыми проблемами с первого раза слышали и пациенты недовольство свое показывающие, тон свой попридержали. И взгляд свой она не отвела от внимательных глаз Ланского. А зачем? — Все ясно? Вопросов больше нет?

— Вполне, — отозвался мужчина, и уголки его губ дернулись в ироничной усмешке.

Лена вышла из палаты, посчитав свою миссию относительно этого пациента на данный момент выполненной. И занялась раздачей направления остальным больным в отделении. И уже через пару минут она, отвлекаемая все тем же Сидоровым, ставила последнего в известность, что гость, о котором он так переживал, одет по всем правилам, и беспокоиться ему не о чем.


Лебедева навещала соседние палаты. А в этой, едва она прикрыла дверь за собой, произошел странный разговор между полковником Иваном Ланским и его другом, полковником Николаем Зыковым:

— Нет! Ты видел? — обратился Ланской к другу, кивнув на закрывшуюся за медсестрой дверь. — Генеральша! Чуть от неожиданности честь не отдал!

— Да, встречаются такие бабы, — съязвил Зыков. — Наверное, бедного мужа дома строит, маршировать заставляет. Или разведенка неудовлетворенная, вот и злая.

— Не строит, — глубокомысленно заметил Иван, многозначительно прищурившись.

— Откуда знаешь? Ты же только сегодня лег. Или же она тебе досье свое показала?

— Кольца у нее нет на руке. И следа от него тоже, — задумчиво отозвался Ланской, заметив, как на это высказывание удивленно взлетели брови собеседника. — Да-да, брат, обратил внимание.

— Спец! — похвалил Зыков, — ну ладно, оставайся. Поеду я домой, а то Наталёк меня сегодня рано не ждет. Сюрприз устрою.

— Передавай ей привет, — произнёс Иван, став вмиг серьезным. Вот уже несколько лет он был безнадежно влюблен в жену своего лучшего друга, полковника Зыкова. Но все чувства не отпускал наружу, стараясь держать их в узде.

— Обязательно, — отозвался Николай, задержавшись на пороге палаты. Он что-то хотел спросить, но вместо этого махнул рукой.

— Коля! — окрик Ланского заставил друга остановиться, — ты можешь для меня в одно место сгонять?

— Говори, — кивнул Николай, — чего нужно?

— Купи букет алых роз! — выпалил вдруг Ланской, доставая из кармана деньги.

— Цветы? — удивился Зыков, ощутив, как его сердце подозрительно сжалось. — Хорошо, завтра принесу.

— Да не завтра, — нетерпеливо отмахнулся Иван, — сегодня нужно! Сюда! Позарез! — Ланской жестом обозначил срочность заказа, характерно проведя ладонью по горлу.

— Будут, — кивнул Зыков, ощутив, как стальной обруч ослабил грудь. Цветы предназначались не его Наташе.

Спустя некоторое время букет из девяти алых роз, вместе с керамической вазой был доставлен в палату к Ланскому, молча поджидавшему заказ у окна.


Проверив список назначенных лекарств по журналу, Лена еще раз бросила взгляд, сверяясь, на те микстурки и таблетки, что она собрала и направилась разносить их по палатам. Настроение было почти хорошим, если не считать дотошного больного Сидорова, совсем недавно пытавшегося выяснить, почему к пациентам, занимающим платные палаты, родственники могут приходить днём в тихий час, а к нему — нет. Есть такие люди-занозы, которым их тараканы в голове не дают спокойно сидеть на месте и толкают их что-то все этакое выискивать.

Третьей на очереди была платная палата, и Елена привычно толкнула в неё дверь…

— Это Вам, Елена Сергеевна, — произнёс пациент, протягивая изумленной девушке букет шикарнейших алых роз. Довольное лицо мужчины светилось от удовольствия, но это только у него. Сама же Лебедева находилась в полной растерянности, отступив на шаг назад.

— Спасибо большое, я тронута, — произнесла она, — поставьте, пожалуйста на окно или на тумбочку. Здесь они хорошо смотрятся.

— Они для Вас! — с нажимом на последнее слово произнёс Ланской. И,словно что-то поняв, добавил, — не подумайте, это не мне их подарили. Их специально доставили для Вас.

— Зачем? — спросила Лена, переводя взгляд с очень красивого букета на пациента. Седина, поблескивавшая на висках Ланского, совсем не портила его лицо. Наоборот, придавала мужественности. Военную выправку было не скрыть даже под спортивным костюмом. Да и разговаривал мужчина в прошлый раз с ней так, словно командовал. Может ему из-за этого неудобно, и он решил таким образом извиниться?

Только вот цветы… Понятно, что у мужчины хороший оклад и прочие выплаты наверняка не из разряда минималки. Но чтобы чужому постороннему человеку так вот, с ходу, дарить цветы? Или денег куры не клюют, или имеется какой-либо расчет. Обычно пациенты, даже с этой палаты, могут сунуть шоколадку, в крайнем случае, коробку конфет или баночку кофе… Сколько раз она вместе с девчонками в сестринской с удовольствием пировали с такими угощениями…

Но цветы?!

— Могу я подарить букет понравившейся женщине? — твердо, но чуточку грозно спросил Ланской. Он никогда, ну вот еще ни разу в жизни не получал в ответ на оказанный знак внимания такой подозрительный взгляд. Особенно из-за букета цветов!

— Можете, — согласилась Леночка. Ее ответ прозвучал так, как будто генерал давал разрешение подчиненному и Ланской усмехнулся. А Лена решила не искать каких-то там глубинных смыслов его поступка. Топать ногами и задирать нос перед интересным мужчиной как-то некрасиво и глупо. И что такого в этом подарке? Если только цена… Но, Слава Богу, сейчас не те времена, когда принимая от мужчины коробку конфет или те же цветы, женщина автоматически имела перед ним какие-то обязательства. Вот если бы украшения, то тут нет, не тот ассортимент. Да и что-то в последнее время у нее вырабатывается стойкий иммунитет к этим побрякушкам.