Ирина Снегирева - Подарок

Иван так же поднялся, оделся, застелил постель по-солдатски быстро. Как вдруг из коридора раздался встревоженно-растерянный голос Ольги:

— Ваня…смотри! Это..

Он быстро выскочил к ней и замер.

Там, в прихожей, прямо на полу, валялись разбросанные ими вещи. Но взгляд притягивала лишь одна. Пуховый платок Елены, который он ей купил сам, лично. Он нагнулся за ним, поднял… и тут ж заметил картонную коробку. Ноутбук. Его здесь не было…Документы на покупку, дата на чеке- сегодняшнее число…

Входная дверь так же оказалась не заперта, хотя он прекрасно помнил, что закрывал замок.

Телефон жены не отвечал. Сердце мужчины мчалось вскачь с безудержной силой. Он выскочил из дома, бросив Ольге:

— Возьми такси! Деньги на столе. Дверь просто захлопни!

— Но, Вань! — кричала она ему вслед, — может быть тут никого и не было!? Может это мы с тобой его просто не заметили?!

Только Ланской не обратил на ее крики никакого внимания. Едва он подъехал к основной трассе, как заметил сиротливо стоящую "машинку" жены с включенной аварийкой. Иван бегал, искал, кружил по сугробам в поисках Алены. Кричал, звал её…Он боялся, что с ней что-то случилось… Ничего, никаких следов от её присутствия, кроме одиноко стоящей "машинки" не обнаружил.

Иван рванул домой, но там Лены тоже не было. Впервые мысль, позвонить в милицию и обратиться за помощью в поисках жены, показалась ему не такой уж и глупой. Но сначала надо было обзвонить несколько человек. И первым в списке был отец супруги. Как оказалось, подумал об этом он не зря.

Сначала выслушал от Лебедева все, что тот о нем думает, а в выражениях тесть совершено не стеснялся. Затем Сергей все-таки признался, что Лена в роддоме. Она жива и это самое главное. А он поедет к ней и попросит прощение. Так нужно. И все будет хорошо!

А вечером позвонила Ольга. Она горько плакала и жаловалась на произошедшее:

— Вань, ты должен мне помочь!

— Что случилось? — поинтересовался он. Хотя и догадывался о дальнейших событиях. Ведь молодая женщина жила вместе с отцом в одной квартире.

— Отец. Он… он назвал меня шлюхой и разлучницей! Велел выметаться из его дома! Вань! Что мне теперь делать? — рыдания сотрясали Олю, а он не мог ей помочь. Не хотел? Ведь мог же! Он чувствовал себя так погано, как никогда в жизни. — А я могу к тебе приехать?

— Нет, Оль. Нам больше не стоит видеться, — произнес он, как отрезал. И сердце почему-то сжалось от собственных слов.

— Ах, вот ты как заговорил?! Поматросил и бросил?! Да? — пораженно воскликнула Лебедева. — Думаешь, что Ленка к тебе вернётся? Хрен тебе! Она слишком гордая, чтобы такое прощать!

— А вот это уже не твое дело, — резко ответил Иван. — В тебе, я посмотрю, гордости и вовсе нет. Мы сами с ней разберёмся. И уж точно без тебя!

Он не мог понять почему ему самому было больно от всех этих слов, что он говорил ей. Ведь прекрасно понимал, что сам виноват не меньше Ольги. Он не мог объяснить того притяжения к ней, что заставляло его снова и снова бежать с ней по первому звонку. Да… давно пора было разорвать этот мучительный порочный круг. То, что случилось сегодня, не входило в его планы. Да и не влезало ни в какие рамки с любой точки зрения…

Возникла пауза, но на другом конце провода трубку не положили. И тихий женский голос произнес то, что в чем боялся признаться Иван сам себе:

— Что бы ты сейчас не говорил, Ланской, ты МЕНЯ любишь! И я… все равно, ни смотря ни на что, буду любить тебя.

А потом раздались гудки. Ольга прекратила разговор первой.

Иван метался всю ночь по квартире, пытаясь привести свои мысли в порядок. Отправился к Зыковым, чтобы взять у них кроватку, о которой договорилась жена… Её ему дали. Но поздравлял его с пополнением семейства только Колька. С ним и выпили, отметив это событие. И вот другу Ланской и излил всё свою боль и мерзость, которую он наворотил.

Только Наташи рядом не было. Она осталась у себя и в "обмывании ножек новорожденных" участия не принимала. Он краем уха, в очередной свой приход за чем-то вдруг услышал, как она поздравляла Лену от своего имени. Дать телефон Ланскому она попросту отказалась, заявив, что не хочет, чтобы в следующий раз Елена не брала трубку из-за него.

Никита Никонов

Неяркий ночник освещал палату и он застыл в дверях, не в силах пройти дальше. И только легкий толчок медсестры в спину привел его в чувство. Никита шагнул внутрь, прикрыв за собой дверь. Она спала, свернувшись калачиком и отвернувшись от него к стене. Такая маленькая, такая трогательная, такая беззащитная… Светлые волосы разметались по подушке и у Никонова защемило сердце. Он именно так и представлял себе в разлуке эту картину множество раз. Но сегодня… сегодня она была такая же и совершенно другая. Она стала мамой ЕГО детей.

Ник осторожно подошел к кровати и наклонился над Аленой, рассматривая её, изучая заново каждую черточку. И пусть этот ночник не позволял все разглядеть, как днём… Но за последние дни и месяцы он и этого был лишен.

Огромная волна благодарности разливалась в его груди и Никита сглотну, борясь с желанием поцеловать Аленку, хотя бы коснувшись её виска. А еще нестерпимо хотелось дотронуться до её волос. Очень! Что он и сделал. Очень осторожно подхватив пальцами прядь волос, он прижал её к своим губам.

Чтобы не разбудить Алену, борясь с желанием стиснуть ее в объятьях и поцеловать, он присел на стул, стоящий в стороне у небольшого столика и прикрыл глаза. Его состояние все еще было каким-то взбудораженным, словно он всё еще мчался по дороге, крепко сжимая руль. Огорошенный такой приятной новостью и в тревоге за нее… Казалось, что он только на миг прикрыл глаза…

И тут же очнулся с ощущением, что на него смотрят.

Так и было.

Алёна сидела поджав ноги и прислонившись спиной к стене. Она словно изучала его заново или раздумывала… А, кстати, о чём она думала?

— Привет, — неожиданно хрипло для себя произнёс Ник.

— Привет, — откликнулась она. Её голос тоже немного сел, но он так соскучился по нему! Волна нежности поднималась в Никонове и он вновь сдержал в себе порыв кинуться к ней и обнять Елену. Между ними всё еще были нерешенные вопросы.

— Почему? Почему ты мне ничего не сказала? — спросил он, стараясь сдерживать себя уже огромным усилием воли. Чтобы не сорваться, не начать целовать её, словно сумасшедший, не испугались своим порывом. И в тот же самый момент не бросить обидное для Алёны обвинение за то, что хотела лишить его детей… Как все запуталось. Конечно многое, что случилось между ними — неправильно. Но сейчас выяснять отношения не место и не время. Только бы дать ей понять как она ему дорога и необходима… Только бы не оттолкнула… Только бы позволила заботится о них..

— Догадайся, — отфутболила она его вопрос и упрямо заправила прядь волос за ухо, как раз ту самую, что он целовал.

Ник, несмотря на внутренний протест, признавал, что она была права. Не во всем, но… Ему было, что сказать ей в ответ… Вот только делать это он не собирался.

— Алена, — шумно выдохнул он и встал, медленно приближаясь к НЕЙ, — я был неправ. Могу сказать грубее, но сути это не изменит. Ты это знаешь. Я тоже. Поверь, мне тоже есть, что тебе сказать…

— Мы сейчас будем бросаться взаимными обвинениями? — как-то вымученно произнесла она и подобралась.

Он не хотел её пугать. Его цель сейчас только одна, чтобы она поняла, что он не враг ей. И никогда им не был и не будет. Только не ей!

— Нет! Я не хочу этого, — тут же быстро произнёс он и указал на цветы, стоящие на окне, — это тебе за малышей.

Наверное, он снова что-то сказал не то. Алена прикрыла глаза руками и тяжело вздохнула. Никита чувствовал себя беспомощным. И весь подобрался, понимая, что она сейчас возможно оттолкнёт его, прогонит прочь, но… Он теперь не уйдет! Как бы она его не гнала.

Он слишком соскучился по ней, чтобы вот так, просто, взять и уйти! Он нуждался в ней! Он жить без нее не мог! Ему хотелось усадить её к себе на колени и обнять… и не отпускать от себя никогда… ни на мгновение…

И вместе с тем он понимал. Между ними пролегла пропасть. А мостик, который только-только появился такой шаткий, даже можно сказать, подвесной. Но будет ли настоящий, особопрочный, каменный — ещё вопрос….

* * *

Елена Ланская

Она проснулась от какого-то постороннего шума. Сопение? Ей принесли деток? Кто-то кроме неё находился в палате. И Лена распахнула глаза, резко повернувшись…

На стуле напротив нее дремал ОН! Это было сродни шоку.

Просто день сегодня такой, удивительный. И богатый на события.

Она конечно же подозревала, что Михаил Алексеевич все расскажет сыну. Да и как иначе! Но не успела подготовиться. Слишком прошло мало времени. И этот запах…Ей казалось, что сквозь больничную стерильность, пронизанную ароматами медикаментов, она чувствует ЕГО запах. И это было каким-то странным ощущением. Ведь только что родила…А сердце уже чувствует. Или хочет вспомнить все то, что, казалось, уже позабыло?

Лена смотрела на любимые черты, осознавая, что очень соскучилась по нему. Но столько всего произошло с момента их встречи!

— А знаешь, вдруг в тишине раздался его голос, — я ведь хотел украсть тебя до ЗАГСА.

— Украсть? — переспросила она, хотя прекрасно расслышала его слова. Только представить себе не могла такого.

— Да, забрать. А получилось, что опоздал. Немного, совсем чуть-чуть..

— Так бывает, — ответила она, сжав и без того побелевшими пальцами одеяло.

Значит, ему не все равно! Он приезжал тогда за ней. Хотя вряд ли тогда помогли бы все его слова и оправдания. Обиды ещё были слишком сильны. Но ведь это не мешает ей сожалеть о том, чего вернуть нельзя. А сейчас, после всего произошедшего за весь этот сумасшедший день, как-то стерлось всё былое, хотя не исчезло совсем.