— Ты шутишь.

Она покачала головой.

— Нет, не шучу.

— Вот это новость. — Лицо его изменилось. — Погоди-ка, он серьезно ранен, да?

— Ему лучше. Он уже пришел в сознание.

— Ты говорила с ним?

— Пока нет. И не уверена, что хочу с ним разговаривать.

— Значит, Пейдж Хатуэй твоя сводная сестра, — медленно проговорил Бен. — И вас обеих интересует дракон, потому что… Ладно, я потерял мысль.

— Потому что Давид Хатуэй показал дракона моей матери в тот день, когда на него напали. Она, похоже, последняя видела его до ограбления.

— Ты хочешь защитить мать.

— А Пейдж хочет защитить свою компанию от судебных исков, поскольку они еще не купили статуэтку, а мистер Хатуэй вынес ее из магазина.

— Как ты думаешь называть мистера Хатуэя, если он твой отец?

— Не знаю, как его называть, — с некоторым разочарованием призналась она. — Все так странно. Я давно хотела узнать, кто мой отец. Мечтала, что впишусь в его семью лучше, чем в свою собственную. Раньше я думала убежать из дома и найти его.

— Алиса…

— Теперь я знаю, кто мой отец, — сказала она, перебивая его. — И это не имеет никакого смысла. Я не Хатуэй. Я не могу войти в их семью.

— Ты не знаешь этого, — возразил Бен. — Ты не знаешь, какие они на самом деле.

— Что у нас общего?

— Ты не узнаешь этого, пока не попытаешься. И я подозреваю, ты хочешь попробовать, иначе не пригласила бы Пейдж сегодня.

— Я просто не хочу, чтобы она устроила неприятности моей матери. — Алиса не собиралась говорить ни о каких иных причинах. — Думаю, будет лучше, если я узнаю, что она намерена делать. И не позволю действовать за моей спиной.

— Независимо от причины, сейчас все начнется. — Бен посмотрел на входную дверь. — Они пришли. — Он помахал им.

— Надеюсь, мы не заставили вас ждать, — сказала Пейдж. Райли подошел вслед за ней.

— Вовсе нет, — ответил Бен. — Мне нужно отойти на секунду, а потом я отведу вас наверх. Мой дядя знаток китайского искусства. Я попросил его поговорить с нами о драконе, которого вы ищете. Я скоро вернусь.

— Спасибо за звонок, — сказала Пейдж Алисе. Она видела, что девушка чувствует себя скованно, и хотела успокоить ее. — Мы очень ценим твою помощь.

— Эй, что это? — изумленно пробормотал Райли.

Пейдж повернулась и увидела двух мужчин одинаковой комплекции в центре зала. Они держали в руках длинные, изогнутые мечи с остро заточенным лезвием.

— Они сражаются традиционными мечами, — объяснила Алиса.

— Не думала, что подобное оружие используют в боевых искусствах, — заметила Пейдж.

— Такими мечами в древние времена вооружалась пехота.

— Мне бы такой подошел, — заявил Райли с горячностью настоящего мачо.

Пейдж закатила глаза.

— Ты такой лихой парень, — пробормотала она.

Они сели в углу, а спарринг продолжался. Алиса наклонилась ближе и объясняла, что происходит.

— Для владения мечом требуется быстрота, сила и отличная работа ног. Одно неверное движение может означать смерть.

— Как это опасно, — заметила Пейдж.

— Да, но эти двое — высококлассные мастера. Мудрость и мужество, зоркие глаза, быстрые руки и способность обхитрить соперника.

Пейдж увидела именно то, о чем говорила Алиса, когда мужчины сошлись в поединке. Они двигались, как танцоры в жестоком, убийственном танце. Тем не менее было что-то красивое в их борьбе, что-то интригующее.

С тех пор, как в их магазине появился дракон, ее жизнь странным образом изменилась. Словно бы дракон ввел ее в мир, которого никогда прежде она не знала и не видела. Еще совсем недавно Пейдж не поверила бы, что можно получить удовольствие, наблюдая за схваткой, как сейчас. Эти мужчины похожи на настоящих воинов. Они довели свое мастерство до невероятных высот, используя умственные, физические, эмоциональные и духовные возможности.

Через несколько минут спарринг закончился. Мужчины поклонились друг другу и ушли под аплодисменты зрителей, сидящих в зале.

— Как здорово, — горячо похвалил Райли. — Думаю, мне стоит брать уроки.

— Вы изучали боевые единоборства? — спросила Алиса.

— Немного тай-чи, немного кикбоксинг, карате, но все — недолго. Я, пожалуй, захвачу рекламную листовку на входе.

Пейдж покачала головой и поймала себя на грустной мысли. Она увидела в его глазах страстное желание овладеть чем-то новым, увлечься необыкновенным. Какая женщина способна удержать подобного мужчину? Только та, которая сама является особенной личностью, принимающей жизнь во всей ее полноте. Такая, что не боится ничего неизведанного и готова восторгаться даже боевой схваткой. Она похожа на нее? Или просто забивает голову глупостями?

— Между вами что-то есть? — тихо спросила Алиса, когда Райли отошел.

— Ну, э-э… бабушка Райли владелица дракона.

— Я не об этом. Он очень привлекательный.

— Да.

— И он тебе нравится?

— Да, — признался Пейдж. — Хотя я не уверена, что хочу этого.

Впервые Алиса улыбнулась, и две женщины обменялись понимающими взглядами.

— Что у вас с Беном? — в свою очередь поинтересовалась Пейдж.

— Он был мне другом всю жизнь. Но после окончания школы мы почти не виделись. Я не уверена, что это мудро — снова встретиться и увлечься. Но, тем не менее, я здесь.

— Проклятый дракон толкает к разным неприятностям.

Алиса согласно кивнула.

— Не уверена, что мы сможем его найти. Но я хочу убедиться, что никто не считает маму причастной к его исчезновению.

— Я не думаю, что она имеет к этому отношение. — Пейдж не лгала. Жасмин может быть любовницей отца, но она не способна украсть древнюю статуэтку. Тем не менее она задала вопрос: — Я не совсем понимаю, почему отец понес дракона к твоей матери. Почему так важно для нее увидеть дракона?

— Он ей снился много раз.

— Жасмин говорила об этом. Но что означают ее сны? Не понимаю.

— Я тоже, — призналась Алиса. — Но она их видела всю жизнь. Это самый настоящий кошмар. Проснувшись после них, она дрожит, будто чего-то ужасно боится. Мы обе думали, может быть, много лет назад, в детстве, произошло что-то, связанное с драконом. Или она видела его. Моя бабушка рассказала маме, будто она, будучи маленькой девочкой, увидела дракона в музее во время поездки на Тайвань. Она попробовала дотронуться до него, и тут раздался сигнал тревоги.

— Действительно? Интересно.

— Вряд ли это правда. И мне непонятно — зачем моя бабушка придумала такую историю?

— Но в таком случае где Жасмин видела дракона?

— Не представляю. — Алиса покачала головой. — Может быть, и правда во сне. Она очень эмоциональная и романтичная. Не такая, как я.

— Или я. Мой отец… Наш отец — он тоже мечтатель. Может быть, это у них общее, — добавила Пейдж. — Раньше я ревновала его к увлечению Китаем. Мне очень нравилось слушать его рассказы, когда он возвращался домой из поездок, но я и ненавидела их, потому что он был намного счастливее там, чем дома, со мной.

— Он любит все китайское, а все же не смог полюбить меня, — сказала Алиса с горькой иронией в голосе. — Но я, конечно, всего наполовину китаянка. Он сам сделал меня такой.

Пейдж не знала, что ответить на это. Боль в глазах Алисы показалась настолько глубокой и сильной, что даже глаза потемнели, и она поспешила сказать:

— Мне очень жаль.

Конечно, если ее отец не всегда был рядом с ней, Пейдж, то, по крайней мере, временами был.

— Это к тебе не относится.

— Знаю. Но я не самая любимая его дочь, — продолжала откровенничать Пейдж. — У меня была сестра. Элизабет умерла, когда ей было семь лет, а мне — шесть. Она его любимица. Отец обожал ее, как никого другого. До сих пор он ходит на могилу в каждый день рождения сестры и делает ей подарки. Кстати, в среду день рождения Элизабет. Мне кажется, он потому и очнулся, чтобы не нарушать традицию и пойти к ней. Боже, можно подумать, я ревнивая сестра, правда?

— Не знаю. Я росла единственным ребенком в семье.

— Но больше так не будет. — Пейдж не знала, когда она решила, что Алиса станет частью ее жизни. Час назад об этом не могло быть и речи, но вдруг ей стало ясно одно: у нее есть шанс сделать их отношения по-настоящему близкими. — У нас есть право изменить все, — сказала она. — Мой отец не говорил мне о тебе. Твоя мама не говорила тебе о нем. Но теперь наше с тобой дело, кем мы намерены стать друг для друга.

Казалось, Алиса опешила от ее слов.

— Наверное, — проговорила она медленно. — Насколько я понимаю, наш отец пришел в себя. Он рассказал тебе что-нибудь о своем появлении в Китайском квартале?

— Нет, он вообще ничего не помнит о прошлой неделе. Надеемся, что память вернется. До тех пор мы будем действовать вместе, чтобы защитить наших родителей. — Пейдж увидела, что Райли возвращается с рекламной листовкой в руках. — Нашел расписание занятий?

— Кое-что. Но время неудобное.

— У меня такое чувство, что ты найдешь на это время, — усмехнулась она.

— Можешь заниматься со мной вместе.

Пейдж рассмеялась.

— А ты доверял бы мне с мечом в руке?

— Только если мой меч был бы длиннее твоего.

— Слово настоящего мужчины.

Райли не успел ответить, к ним подошел Бен.

— Я готов. Пожалуйста, простите за задержку. Если вы не против, отправимся к моему дяде.

Пейдж улыбнулась Райли, который с тоской посмотрел на двух партнеров, готовых к схватке, вооруженных на этот раз длинными заостренными копьями.

— Пойдем, — сказала Пейдж, беря его за руку. — Ты можешь поиграть в воина позже. Нам есть чем заняться.

20

— Мой дядя, Гай Фонг, до сих пор преподает каллиграфию вечером по субботам, — объяснял Бен, когда они поднялись на второй этаж и остановились перед дверью квартиры. — Он, должно быть, уже заканчивает. Если ученики еще не ушли, придется тихонько подождать. Он терпеть не может, когда его прерывают.