— Нет просто я уже много выпил, — смеется Егор, привлекая меня к себе и начиная неуверенно покачиваться в такт музыке. — Когда я под градусом — мне море по колено.

Я прикрываю глаза, вдыхая терпкий запах мужского парфюма, невольно задумавшись над тем, как давно не чувствовала горячих пальцев на своей спине, и позволяю ему вести меня в танце, не обращая внимания на то, что он уже трижды наступил на мою туфлю.

— Прости, я тебя честно предупредил, — вновь задевая носок моей обуви своим кожаным ботинком, улыбается рядом с моим ухом, посылая по коже мурашки своим теплым дыханием.

— Брось, все не так страшно, как сначала казалось.

— Я всегда знал, что мою неповоротливость явно преувеличивают, — смеется Егор, сбиваясь с ритма. — Так, как давно вы со Светой знакомы?

— Двенадцать лет. Мы вместе учились и делили комнату в общежитии. А вы с Димой?

— У нас все куда банальней — выросли в одном доме, так что считай, что мы дружим с пеленок. После развода с Алиной, я уже и не надеялся, что когда-нибудь буду отплясывать на его свадьбе. Думал, что брак с первой женой оставил настолько неизгладимые впечатления, что его и на пушечный выстрел к загсу подойти не заставишь.

— Он тяжело пережил развод?

— Нет, скорее он вкусил все прелести совместной жизни с законченной эгоисткой. Развод был для него избавлением от ее постоянного недовольства. Нет, она, конечно, была красавицей, кормила его на убой и дома всегда царил порядок, но с характером ей явно не повезло… После последней ссоры Митя наплевал на все, собрал вещи и подал на развод. Оставил ей все, что они нажили, и зарекся когда-нибудь связывать себя узами.

— Да, уж. Невесело.

— Не говори. Надеюсь, что со Светой он будет куда счастливей.

Я вновь усаживаюсь за столом, поддерживая гостей, уже во всю кричащих «Горько!», и остаток вечера провожу за разговорами со своим новым знакомым. Может быть, подруга права, ругая меня за мою отчужденность, высмеивая мои чопорные взгляды на жизнь? Рядом приятный собеседник, пусть и не такой красивый и подтянутый, как бывший муж, без автосервисов и кафе, без огромных сумм на счетах. Простой работяга, с шершавыми пальцами, обезоруживающей улыбкой и явно читаемым интересом к моей скромной персоне. Стоит лишь протянуть руку, коснуться его предплечья, сдобрив эффект томной улыбкой и, вполне возможно, что завтрашнее утро я встречу в его компании. Он заварит нам растворимый кофе на своей маленькой кухне, наденет джинсы, заношенную любимую футболку и спросит, не хочу ли я повторить нашу встречу… Ведь так происходит в обычной жизни? Так заводят романы и путем проб и ошибок отыскивают среди городского населения подходящую партию? Боже, наверно, мне стоит воздержаться от очередного бокала шампанского, поскольку мое затяжное одиночество под натиском пузырьков в бокале так и подталкивает к безрассудству…

— И я решил, что больше никогда не сяду на мотоцикл. Провалялся на больничной койке три месяца и с тех пор от одного вида капельниц меня бросает в пот, — болтает без остановки друг жениха.

— А я ни разу не сидела на байке, — поедая виноград, делюсь своим упущением. — А мне ведь тридцать! Боюсь, в старости мне будет нечего вспомнить. Прилежная ученица, гордость родителей… Хотя, однажды, на первом курсе, я отплясывала с Ивановой на барной стойке. Правда, так поступали многие, в том баре это часто практиковали…

— Так, значит, ты оторва?

— Ага, еще какая, — смеюсь над своими воспоминаниями. — Думала, что умру от стыда, когда утром мне в красках рассказывали, как нелепо я смотрелась на фоне других разгоряченных студенток.

— Уверен, что ты произвела фурор! Может, сходим как-нибудь вместе? Дашь мне мастер-класс, сама ведь заметила, что у меня с этим явные проблемы.

— Нет, даже не проси! — с ужасом восклицаю я. — Я в завязке.

— Тогда кино? Или ресторан? — не унимается Егор, сокращая расстояние между нами.

— Соглашусь, если пообещаешь, что не заставишь отплясывать на столе.

— Без проблем, — заводя прядь моих волос за ухо, соглашается мужчина. На долю секунды, мне кажется, что сейчас он меня поцелует, и я неуверена, что захочу дать отпор. Но он лишь улыбается мне, протягивает руку к моему телефону, лежащему рядом с фарфоровой тарелкой, набирает свой номер и сбрасывает вызов.

— Теперь не отвертишься, я буду посылать тебе сотни СМС, пока, наконец, не увижу тебя вновь.

— Я и не планировала, — говорю абсолютно серьезно, отчего-то чувствуя острую необходимость продолжить наше общение. Домой я возвращаюсь в три часа ночи, и не утруждая себя переодеванием, заваливаюсь на постель с блаженной улыбкой на губах. Неважно, что больше меня осчастливило — внимание приятного молодого человека или выпитые напитки вкупе с царящим вокруг весельем, об этом я думать себе запретила. Пусть все идет как идет…

* * *

Два дня назад мои родители вывезли вещи из квартиры, и стали обладателями собственной однокомнатной хрущевки на окраине. Папа, будучи гордым и независимым, всячески пресёк мои попытки помочь им с покупкой жилья, не позволив даже поучаствовать в выборе мебели. Он твердо верует, что брать деньги у одинокой дочери, пусть и вполне обеспеченной, недопустимо. Теперь, когда мы с Семеном вновь остались вдвоем, мне приходиться заново планировать день, раньше выходить на работу, чтобы успеть завезти сына в частную школу, расположенную в другой части города. Первый учебный месяц наполнил его жизнь яркими красками и любимым занятием для малыша, стали сборы школьного ранца, который он гордо ставит на стул посреди своей комнаты, без устали наматывая круги вокруг импровизированного пьедестала. С уроков его забирает моя мама, которую изредка замещает Анна Фёдоровна, чтобы до вечера проводить время с любимым внуком. Несмотря на неблагоприятный исход нашего с Андреем брака, мне есть за что благодарить судьбу — свекровь мне досталась чуткая и понимающая. Неделю назад ей стало известно о появлении в моей жизни Егора, с которым я несколько раз ходила ужинать в небольшой ресторанчик на набережной, но она ни разу не попыталась завести разговор о переменах в моей личной жизни. То ли она чувствует вину за поступок своего сына, то ли не считает нужным лезть ко мне с советами и расспросами. Как бы там ни было, спроси она меня о том, что происходит между мной и Егором, я бы едва ли смогла внятно ответить на этот вопрос. Со стороны, мы скорее походим на добрых приятелей, получающих удовольствие от совместных вечеров, нежели на зарождающуюся пару, планирующую свое будущее в связке друг с другом. Через четыре дня телефонных разговоров, я все же решилась пойти с ним на свидание, не отдавая себе отчет, чего же жду от этой встречи. Его поцелуй был скорее нежным, не было бабочек в животе или покалываний в кончиках пальцев. Скорее механическая ласка, призванная не разжечь огонь, а лишь оправдать его ожидания от совместного поедания пасты. Я не краснею от его комплиментов, не строю далеко идущих планов, но старательно создаю видимость собственной заинтересованности. Спросите, зачем мне это? Бог его знает… Какая-то глупая упрямая решимость утвердиться в собственном обаянии, способности построить будущее, взрастить в себе веру в то, что я вновь смогу испытать чувства, хотя бы отдаленно напоминающие влюбленность. Мы не говорим о моем прошлом, не вдаемся в подробности наших предыдущих романов, прекрасно зная, что у каждого из нас своя история, не позволяющая мне, наконец, переступить грань, а ему подтолкнуть меня к этой вполне закономерной близости. Если попытаться описать нашу связь одним словом, этим словом будет «комфорт». Именно это чувство и держит меня рядом с Егором, подогревая надежду, что, спустя какое-то время, я все же воспылаю страстью к этому мужчине.

- И зачем он тебе нужен? Это как начать есть фастфуд после ежедневных ужинов в дорогом ресторане! — убеждает меня в трубку Света.

— Боже, ты что только что сравнила его с чизбургером?

— Да! У него ипотечный кредит и подработки по вечерам! Расставаясь с одним мужчиной нужно четко осознавать, что ты не имеешь права понижать планку!

— Я же не собираюсь идти с ним в загс! Помниться, ты сама мне советовала завести интрижку, — раскладывая перед собой потертые листы с чертежами, взятыми в пыльном архиве, пытаюсь поспорить с подругой.

— Я тебя знаю! Проведешь с ним одну ночь и решишь, что теперь просто обязана вытянуть эти отношения!

— Брось, я и не думала ни о чем подобном. Тем более что до совместных ночей у нас пока не дошло. Мне просто приятно его общество, приятно получать цветы и слушать его комплименты. Неужели в этом есть что-то криминальное?

— Нет, пока ты еще способна трезво мыслить! Просто пообещай, что подойдешь к делу с холодной головой. Он, конечно, парень порядочный, воспитанный и все дела, но тебе явно не пара!

— Давай, это я буду решать сама? Или мне теперь приводить каждого, кто сможет меня заинтересовать к тебе для тщательного досмотра?

— Было бы неплохо!

— Когда я встретила Медведева, ты пищала от восторга! А на деле он оказался законченным мерзавцев, надававшим мне кучу обещаний, которые был не в состоянии выполнить.

— Я бы и сейчас пищала, появись в твоей жизни подобный кавалер! Тут дело не столько в мужчине, сколько в твоей неспособности держать его в тонусе! Ты же таяла, как мороженое под его взглядом, напрочь забыв о собственных амбициях! — возмущается девушка по ту сторону трубки.

— Ну, спасибо!

— Не за что, немного критики еще никому не повредило! Кстати, что там твой бывший?

— Не знаю и знать не хочу! Покоряет Москву и, надеюсь, что там и останется!

— Медведева, да ты растешь в моих в глазах! Если, конечно, ты не размазываешь тушь по щекам, пользуясь тем, что я тебя не вижу.

— Скажешь тоже! Рядом умудренные жизнью женщины, мечтающие засыпать меня советами. Стоит дать слабину, и меня заставят съесть коробку «родных просторов» под их несмолкающее щебетание. Как твой медовый месяц? Ты же купила мне сувенир?