Да, туман окончательно укрыл собой сознание и сильно смазал память, заставляя меня на время забыть о том, что раньше было между мной и Медичи. Не только его глаза, но и всего Медичи будто бы видела впервые. Невероятно красивый. Чрезмерно горячий. Возбуждающий. Мужчина, чей член сейчас находился во мне и на котором мне хотелось уже поскорее начать двигаться.

Медичи сказал, что хочет, чтобы я попрыгала на его члене, но, в итоге, сжав ладонями мою попу, он сам насаживал меня на себя. Быстро и жадно. Не просто входил в меня, а именно трахал, заставляя громко стонать и выкрикивать его имя.

— Винченсо…

— Тебе хорошо? Скажи это. Я хочу знать, что тебе нравится, — хрипел, в очередной раз поднимая меня, а потом вновь опуская на себя.

— Да… Мне хорошо… Винченсо… — сама себя не узнавала. Даже собственный голос казался чужим. Может, это вовсе была не я? Кто-то другой завладел моим телом? Мне даже было плевать на то, что мы были в машине и нас, несмотря на перегородку, мог слышать водитель.

Когда темп ускорился, я уже не выдержала и достигла своего пика. Задрожала в его руках и прогнулась, вновь выкрикивая имя Медичи, во время этого еще сильнее сжимая его член в себе. Винченсо ускорил темп и последними движениями насадил меня на себя до упора и я почувствовала, как его член запульсировал во мне. Опять кончил внутрь.

Он не спешил снимать меня с себя, а я, обмякнув не могла найти сил, чтобы сползти на сидение. Все еще не пришла в себя, поэтому следующие слова Медичи приняла за злую шутку моего сознания.

— Мелкая, ты станешь моей женой?

— Что? — я несколько раз моргнула и подняла взгляд на Винченсо.

— Ты выйдешь за меня? Я хочу, чтобы ты стала моей женой.

Я сразу ничего не ответила. Считала, что слова Медичи являлись глупой шуткой, поэтому ждала, когда он засмеется и скажет фразу наподобие «Ну и глупое у тебя выражение лица. Неужели поверила, что я хочу взять тебя в жены?». Но, нет, Винченсо ничего не говорил. Он выглядел более чем серьезным и ждал моего ответа.

— Что за глупость ты несешь? — зашипела, пытаясь встать со все еще твердого члена. Хотела отстраниться от Медичи.

— Считаешь мое предложение глупостью? — Медичи оскалился и обратно притянул меня к себе, не давая возможности поменять наше положение. — Мелкая, я жду ответа. Положительного.

Я стиснула зубы и зашипела. Много знала о правилах его клана и прекрасно понимала, что Медичи просто не может жениться на мне. Его за такое убьют. Он же не больной на голову, чтобы желать свадьбы, которая будет стоить ему жизни. Значит, это шутка. К чему она?

Почему-то эта ситуация стала меня раздражать. Наверное, потому, что только что я его действительно хотела, а теперь Медичи нес какую-то чушь, которая просто не могла быть правдой. Больше была похожа на издевку.

— Отпусти, — мягко попросила, желая не разжигать ссору, но, в противовес этому, руками сильно уперлась в его торс, желая отстраниться.

— Не отпущу, — еще сильнее прижал меня к себе. — Я все еще жду ответа. Ты выйдешь за меня?

— Нет, не выйду! Отпусти меня. Слышишь? Убери руки!

Глава 20 Будешь

Меня невыносимо сильно злило то, что против Винченсо я казалась настолько слабой. Беззащитной. Сейчас изо всех сил пыталась слезть с него, но Медичи будто бы вовсе не замечал сопротивления. Оно для него было незначительным. Мало ощутимым. Одной рукой Винченсо прижал меня к себе с такой силой, что спина заныла. Вторую ладонь он вплел в мои волосы. Больно дернул за них, заставляя посмотреть ему в лицо.

— Ты сказала мне «нет»? — от тона парня мне стало как-то жутковато. Слишком резко и сильно он вышел из себя. Стал злым.

— А ты ожидал чего-то другого? — я прекратила ерзать на нем. Поняла, что слезть смогу только если Винченсо сам отпустит. Да и при каждом моем движении еще сильнее ощущала его член в себе. Уже теперь хотелось избавиться от этого сильного чувства распирания и чрезмерной наполненности. Желала разорвать эту интимную связь. Но, опять-таки, Медичи не давал слезть со своего члена.

— Я не приемлю отказов, — немного сильнее сжал волосы, а мне взвыть захотелось. Это уже было больно.

Вот после этих слов я могла взорваться и наговорить ему множество грубых слов. Не приемлет отказа? А мне что с этого? Я готова отказывать Медичи хоть всю жизнь. И пусть злится сколько угодно.

Я уже разомкнула губы, готовясь выпалить первую едкую фразу, но вовремя сдержала себя. Вспомнила, что мне полагалось быть послушной девочкой и так просто рушить собственную игру не было смысла. Давай, Ромола, держись. Ты сможешь.

— О какой женитьбе ты говоришь? — я попыталась смягчить голос. Ничерта не получилось. Я даже руки от его торса не убрала. Но, зато, так явно больше не вырывалась. Затаилась. Хоть все еще чувствовала в груди саднящее негодование. — Мы только сегодня начали наши отношения. Да и мне лишь восемнадцать.

— Мне плевать на это. Все равно у тебя кроме меня больше никого не будет.

Винченсо набросился своими губами на мои. Показывая, что властен надо мной, атаковал мой рот жестким, грубым поцелуем из-за которого губы мгновенно начало жечь и дыхание сбилось, становясь таким же неровным, как и биение сердца. Молниеносно дикие мурашки побежали по телу неистовыми волнами и остро покалывая кожу, начали собираться внизу живота. Из-за этого все тело заныло и стало невыносимо душно. Очень сильно захотелось поерзать. Сильнее ощутить мощь члена Винченсо в себе, который сейчас буквально жег меня изнутри.

Ну и какого это происходило? Внутренне я продолжала сердиться, но вместе с этим, моя защита постепенно начинала давать трещину. Медленно. Очень постепенно мое упрямство, оказавшись слишком слабым перед буйным напором Винченсо, отступало. Все же Медичи целовал так, что душу выворачивало наизнанку и поджигало несколькими тысячами огней.

Мне стало страшно. Пугало то, насколько безвольной я становилась в его руках. Будто теряла себя. Вроде только что злилась, а теперь опять пылала от первых, тягучих волн возбуждения. При этом, в Винченсо не было никакой мягкости или бережности. Сплошное безумие и тонна сумасшествия. Поджигал собой и сжирал заживо чувства, душу, тело. Был грубым, а мне нравилось. Стонать хотелось от ощущения его мощи и силы. От того, как держал в руках и с каким звериным упоением целовал.

Боже, я ненормальная…

— Винченсо, прекрати, — хотела предать своему голосу твердость, но, произнося эти слова, сорвалась на стон. Медичи спустился грубыми, немного болезненными поцелуями на шею и своими губами опалил кожу.

Руки подрагивали. Так сильно хотелось ими обвить шею Медичи, но вместо этого, я вновь начала его отталкивать. Та часть сознания, которая еще осталась со мной, а не растворилась в этом помешательстве, боялась того, что со мной делал Винченсо. Вовсю просила усилить сопротивление и остановить все это. И я подчинялась ему. Хотела сохранить себя и здравый разум, поэтому, когда Медичи вновь набросился на мои губы, я начала отворачиваться, желая разорвать поцелуй. Он сжал ладонью мою шею, и прохрипел:

— Как же меня бесит твое сопротивление.

Рукой залез под мое платье. Смял бедро и шлепнул по попе с такой силой, что я была уверена — на коже появилось воспаленное покраснение.

— Отпусти, подонок, — уже не выдержала. Зло и отчаянно зашипела. Несколько раз кулачком ударила по его торсу и попыталась привстать на коленях. — Черт, отпусти. Я не хочу…

— Сиди, — Винченсо рывком усадил меня обратно на свой член. Вновь твердый и возбужденный.

— Нет, — ногтями впилась в его руку.

— Ты только что кончила на моем члене. Стонала, как самая последняя блядь и терлась о меня своей грудью. Но опять говоришь мне «нет»? — задрав платье еще выше, он рукой скользнул под лифчик и смял грудь. — Сколько еще ты будешь дразнить меня? Трепать мне нервы? Бл*ть, как же с тобой сложно.

— Со мной сложно? — я не узнала свой голос. Срывающийся и сиплый. — Это с тобой трудно. Все было хорошо, но ты начал нести какую-то чушь. Я никогда не стану твоей женой, — хотела сказать, что это не позволят правила его же клана, но эти слова произнести не смогла.

Винченсо ожесточил свой взгляд и опять подхватил меня под бедра. Приподнял вверх, так, что во мне осталась лишь головка, а потом резко и нещадно опять насадил на себя до основания. Я вскрикнула и задрожала каждой клеточкой своего тела, чувствуя, как пальцы занемели и внизу живота заплясали огоньки.

— Ты будешь моей, — зло захрипел в губы, сейчас больше напоминая обезумившего зверя. До будоражащей боли пальцами сжимал попу и раз за разом приподнимал, после чего вновь опускал. Входил полностью, целиком наполняя меня собой. А мне казалось, что я вот-вот вспыхну и сгорю дотла. Взорвусь на множество мелких осколков, больше не в состоянии скрыть от себя то, что мне все это нравилось. Наслаждение, которое одновременно контрастировало и сплеталось с болью. То неистовое безумие, с которым Медичи брал меня, словно сплетая тела воедино и силой забирая мою душу.

Да, черт возьми, мне хотелось, чтобы он не останавливался. Желала, чтобы Винченсо продолжал. Но вместе с этим внутренне боролась с самой собой. По сути, Медичи меня наказывал. Грубо трахал. Знал, что я против — видел мое сопротивление, но все равно насаживал на свой член и даже больше не целовал. А я текла от этого и до крови кусала губы, чтобы не застонать от удовольствия. Тихо в голос шептала «нет», но внутренне неистово громко кричала «да». И от этого чувствовала себя безвольной. Сдавшейся инстинктам своего тела.

Всем этим Винченсо меня ломал, а я не хотела этого. Не хотела…

— Нет… Не хочу, — сорвалось с моих губ вместе с очередным стоном.

— Не хочешь быть моей женой — будешь моей шлюхой, — вновь шлепнул по попе. Намного сильнее, чем в прошлый раз. До саднящей боли. Позже точно появится синяк, но сейчас меня это мало волновало.