Хотела всего этого. Всей душой желала оказаться рядом с Винченсо, поэтому встрепенулась. Попыталась убрать руку от шеи, но не смогла. Кажется, пошевелила пальцами. Но на большее сил не хватило. А легкие жгло. Воздуха катастрофически не хватало и сознание и без того покрытое дымкой, начинало сильнее тускнеть.

«Смирись. Так проще и легче. Наконец-то прекратится боль» — влекуще нашептывало что-то изнутри. — «Есть ли смысл сопротивляться тому, что неизбежно?».

Это было правдой. Даже если уберу руку от шеи, навряд ли сильно продлю свою жизнь. Я не нужна Буджарини. Он сейчас зол и на эмоциях. Даже не особо проверял жива я или нет Возможно, в другой ситуации и воспользовался мной как-нибудь иначе — постарался из меня извлечь хоть малую выгоду, но я слишком сильно разозлила мужчину и теперь он желал лишь того, чтобы меня к чертям убрали и я больше не мусолила глаза. Живой я ему не нужна. Живой я его злила.

Сплошная безысходность и отчаяние. Как же горько. Невыносимо сильно хотелось, чтобы Винченсо сейчас оказался рядом. Спас меня. Но он не мог. В данный момент сам находился в страшной ситуации из которой, я надеялась, он скоро выберется.

Эти мысли тяжелым камнем рухнули на мое сознание. Буджардини ранее говорил, что Винченсо, даже будучи под судом, продолжал искать меня. Он вообще многое для меня делал и хотел быть со мной вопреки тому, что это было запрещено его кланом. Медичи ради меня рисковал жизнью. А я? Что я? Обуза в этих отношениях. Сплошная проблема, а не девушка. Оказавшись без защиты Винченсо начинала ныть: хочу жить, хочу к Винченсо, хочу, чтобы он меня спас. Хочу, хочу, хочу… Сплошные «хочу» и ни одного «делаю». А нужна ли такая девушка Медичи? Слабая и глупая? Винченсо сильный человек, но, если рядом с ним будет никчемная девушка, он может просто растратиться. И я не хотела быть той, которая потянет его вниз. Не желала постоянно доставлять проблемы. Хотела помочь ему стать еще сильнее. Больше не заставлять волноваться.

Да, я сделала то видео и отправила Винченсо. Этим поступком сделала для себя выбор и поняла насколько сильно дорожила Громадиной. Но для любимого человека недостаточно умереть. Для него нужно жить.

Сознание обожгло решительностью и я, захрипев, буквально на последнем издыхании, собрала в руке всю свою силу. Вялым, рванным рывком убрала ее от шеи и сразу же часто задышала, наконец-то открывая глаза. В этот момент, будто бы вновь ожила. Не совсем удачно, ведь голову все еще пробивало настолько адской болью, что мне казалось, вот-вот стошнит от нее. Но, главное, я вырвалась из пустоты и вернулась в сознание.

Почувствовала запах пыли и увидела темноту с небольшим просветом света. Я чем-то была накрыта, поэтому, желая вырваться из этого тесного места, в котором находилась, подняла руку и что-то сбросила с себя. Спустя несколько мгновений, поняла, что была завернута в простынь, а сбросила я с себя крышку чемодана, в котором находилась.

В голове бурей пронеслись слова Буджардини, которые я раньше слышала, но на них не отреагировала, так как толком не смогла их хотя бы впитать в сознание для дальнейшего восприятия. Сейчас же прокручивала их в голове и приходила в ужас. Он приказал засунуть меня в чемодан и выбросить на свалку. Мерзкий тип.

Я не могла выбраться из чемодана. Мое тело, вялое и подрагивающее, было очень плотно в него втиснуто. Поэтому, я долго возилась и ерзала. Когда у меня получилось немного вывернуться, я облокотилась на локоть и еле заметно привстала. После этого попыталась выскользнуть с чемодана, но, в итоге, вместе с ним свалилась с кровати на пол. Тоже не плохо. Чемодан упал на бок и я смогла с него выползти, после чего, обессиленная растянулась на ламинате. Теперь, когда коленки не были так плотно прижаты к груди, наконец-то смогла дышать. Делала глубокие, жадные вдохи.

И что теперь? Убежать не смогу. Пока я в таком состоянии, меня быстро поймают.

Возникла мысль, что, возможно, я зря выползла из чемодана. В нем меня вывезут из дома. Но я тут же отбросила эту мысль в сторону. Из чемодана я смогла выбраться только потому, что он упал на пол боком и не был закрыт на змейку. В нем быстро задохнусь и умру. Конечно, если чудом этого не произойдет, о чем я уже сомневалась, навряд ли чемодан выбросят в том месте, где его смогут найти мусорщики, или люди перебирающие свалку. Скорее всего, хорошо спрячут и, как приказал Буджардини, чего-нибудь накидают сверху.

Нет, обратно в чемодан мне нельзя. Он моя мучительная смерть.

Я подняла руку и ладонью потерла лицо. Мне нужно было спрятаться. Подождать, пока хоть немного приду в себя и потом пытаться убежать. Но, если обнаружат пропажу «тела», будут меня искать и, без сомнения найдут. Не сомневалась в том, что Буджардини закончит дело и окончательно меня убьет.

В голове всплыла глупая мысль. Засунуть в чемодан что-нибудь тяжелое, чтобы мужчина, которому было приказано вывезти меня, думал, что я там. Таким образом, в этом доме все будут считать, что тут меня нет. Я смогу спрятаться и переждать, когда мне станет легче, а потом, возможно, убежать. В моем положении, это был самый идеальный и меньше всего рискованный вариант событий.

Но я весила сорок два килограмма. Хотя, нет, за последнее время похудела и, возможно, во мне было тридцать восемь или тридцать девять килограмм. Где я найду что-то похожее по весу?

Тусклым взглядом окинула комнату. Кровать, стул, кресло, стол, шкаф для одежды и еще один шкаф с книгами. Книги. Они тяжелые и их можно было бы положить в чемодан. Но, черт возьми, я не была в состоянии встать на ноги и навряд ли смогла бы уложить в чемодан почти сорок килограмм книг…

И опять это нытье и сомнения. Не смогла бы. Не в состоянии. Закрыла глаза и мысленно отругала себя. Сильной. Мне нужно быть сильной. «Слабая», означало «никчемная». К черту мою нечистокровность. По настоящему стану недостойной Винченсо, если продолжу быть такой слабой. Сдающейся и ожидающей, что мне кто-то поможет. Пора бы уже повзрослеть и понять, что чудес в этом мире не бывает и за каждый свой глупый поступок нужно нести ответственность. Я сама виновата в том, что оказалась в доме Буджардини. Не держала эмоции под контролем и, повинуясь им, выбежала из машины Яна не дожидаясь охраны. Не жалела, что оказалась тут, ведь то видео могло остановить войну между кланами, которую уже давно задумал дон Каморры, но считала, что мне никто и ничего не должен. По своей вине оказалась тут, значит, как минимум, обязана приложить все усилия, чтобы сохранить жизнь и убежать.

До скрежета стискивая зубы, я перекатилась на живот. Перед глазами все поплыло, но я облокотилась на руки и, сначала поднялась на колени, а потом встала на ноги. Пошатнулась и чуть не упала обратно на пол, но удержалась в вертикальном положении, а потом несколько долгих секунд неподвижно стояла, пытаясь собраться с силами.

В моем плане было много минусов. Например, тот мужчина мог вернуться в любую секунду. Поэтому, понимая, что у меня просто не было лишнего времени, вновь сливаясь с агонией своей боли, поковыляла делать задуманное.

Рана на моей ладони больше не кровоточила, но когда я ее сжимала, появлялись капли алой жидкости. Все время вытирала ее об футболку и старалась этой рукой ни к чему не прикасаться, чтобы не оставить следов.

Только с третьей попытки смогла поднять чемодан, чтобы положить его обратно на кровать. После этого, несколько секунд стояла с прижатой к губам ладонью. Из-за этой тупой, головной боли, в горле возник ком и меня просто невыносимо тошнило. Ужасно плохо. Невыносимо. Казалось, что живот жгло от образовавшейся там лавы, которая распространялась по всему телу и на языке возникала горькой желчью.

Опять потерла лицо подрагивающими пальцами и, пошатываясь, пошла к шкафу. Взяла в руки одну книгу и шумно выдохнула, после чего с ней пошла к чемодану. Расстояние от шкафа к кровати около двух метров, но мне стало казаться, что не меньше ста.

Возможно, я занималась глупостью. Может, уже вскоре мужчина вернется. Может, он заметит пропажу книг с полок, или, поймет, что в чемодане не девушка, а другие предметы. Последнее вообще было наиболее вероятным. Но я, словно заговоренная, продолжала таскать книги. Пыталась брать по две — три уже не могла унести.

Раз за разом проделывая путь от шкафа до кровати и обратно, шаталась и дрожала каждой частичкой своего тела. Перед глазами все темнело, шло рябью и вспыхивало. Периодически теряла зрение, которое очень неохотно возвращалось.

Из носа пошла кровь и мне приходилось ее вытирать кофтой, чтобы она не попала на ламинат. После какой-то ходки к шкафу, не удержалась на ногах и рухнула на пол, но обратно поднялась. Не медлить, ходить, стараться успеть. Опять упала и вновь поднялась. Не сумела сделать и пары шагов, как вновь увалилась на ламинат. Потеряла сознание, но, кажется, ненадолго. Руки меня уже не слушались, но, какими-то усилиями, проползла на четвереньках и краем кофты вытерла свою кровь с пола.

«Давай, Ромола, ты сможешь» — повторяла себе. Слабое убеждение, но на него старалась отвлечься. А все потому, что не хотела поддаваться страху. Все время боялась, что тот мужчина вот-вот вернется и все мои старания пойдут к чертям. Паника возникала от мысли, что я могу не успеть.

Я делала очередную ходку к шкафу, когда вновь упала и пыталась встать на ноги, но услышала в коридоре шаги, быстрым темпом приближающиеся к комнате в которой я находилась.

— Нет… — хрипло прошептала, голосом не похожим на свой.

Тот мужчина возвращался. А я книгами наполнила далеко не весь чемодан и вообще не могла встать на ноги. Завозилась, затрепыхалась и, локтями отталкиваясь от пола, поползла к шкафу. А шаги все ближе. Уже около самой двери. И я не успела спрятаться. Слыша в ушах, лихорадочное биение сердца, замерла. Что мне делать? Как теперь защитить себя?

И вновь ощущение полной никчемности — бессильного человека, который никак не мог постоять за себя.