— Почему ты спрашивала про Фелису и Медичи? — поинтересовался Ян, разрывая ту тишину, которая возникла в комнате.

— Хочу уничтожить этого подонка, — ответила бездумно, но искренне. Мысленно я добавила, что так же желала мучений и Ксиану. Чтобы он страдал и искал помощи, но все от него отворачивались. Чтобы он ощутил, каково было Фелисе, которая когда-то нуждалась в нем.

В голове проскользнула мысль, что я стала слишком циничной, но она меня не напугала. Вообще не вызвала никаких эмоций. Скорее я просто приняла, как должное то, что моя мягкость, присущая всем девушкам. просто взяла и испарилась. Ей больше не было места в моей голове. Теперь там царили ненависть и желание отомстить.

— Сильное заявление, — Ксиан присвистнул. — Но, может, ты не будешь идти против Медичи? Если хочешь, я могу помочь тебе спрятаться и он тебя больше не найдет — Винченсо не всесилен и у него так же есть слабые места, — я буркнула и все же забралась на кровать. Легла в уголок и скрутилась клубочком, продолжая кутаться в одеяло. Последние слова Ксиана я проигнорировала. Солгу, если скажу, что не желала помощи. Я в ней нуждалась, но этому человеку не доверяла. Он не помог моей сестре, так с чего Яну помогать мне?

— Одно слабое место я знаю точно. Это ты Ромола, — сказал Ксиан. На меня он не смотрел. Все так же сидел на краю кровати, но теперь крутил в руке пачку с сигаретами.

— Ты имеешь ввиду то, что Медичи вроде, как неровно дышит ко мне? — я саркастично фыркнула. Слова Яна показались мне смешными. Нелепыми.

Последние дни, проведенные в этой комнате, я частенько прокручивала в голове слова Медичи. Думала об его татуировке и о прошедших годах, но убеждалась лишь в том, что он больной на голову психопат. Да, у меня было несколько приятных воспоминаний связанных с Винченсо, но их я могла пересчитать на пальцах одной руки. Куда больше я могла вспомнить издевательств, упреков и едких насмешек.

Чаще всего, Медичи относился ко мне так, словно я была не девушкой, а бесполым созданием. Сколько неприятных слов он мне говорил и сколько обидных поступков совершал. Втаптывал в грязь, морально унижал и уничтожал во мне девушку. Ноя с этим всем мирилась. Считала, что я для него человек равнодушный и у Медичи просто тяжелый характер, поэтому он так вел себя со мной. Тем более, я сама постоянно огрызалась. И мне сложно представить, что так можно обращаться с человеком, к которому есть симпатия.

Разве это вообще симпатия? Нет, скорее что-то бесноватое, агрессивное и опасное.

То, что разорвет на части и сожрет. Тем более, когда я обо всем этом начинала думать, вспоминала поступки Медичи. Многие из них меня пугали. Показывали, что у парня не все в порядке с головой.

Например, один случай произошел, когда мне было четырнадцать. Мы с Медичи только познакомились и я была под сильным впечатлением от него. Все же Винченсо являлся человеком неординарным. Очень харизматичным и влекущим.

Чем-то сродни взрыва, на который хотелось вечно смотреть и быть им уничтоженной. Поглощенной. Не странно, что вокруг него крутилось столько людей и девушки, чуть не визжали от счастья, если Медичи обращал на них внимание. Но, тем не менее, у меня была своя жизнь, которая так же набирала обороты и требовала моего внимания. Например, в то время у меня появился первый поклонник. Вернее, их было несколько, но особенно сильно выделялся Гуидо Гера.

Гуидо был одногодкой Винченсо. То есть, на тот момент, ему было восемнадцать и в нашей потрепанной школе он учился в выпускном классе, готовясь поступать в университет Бергамо. Именно Гера стал моей первой школьной симпатией и, наверное, это произошло не потому, что он был красавчиком. Нет, внешне Гуидо казался совсем непривлекательным. Но у него была прекрасная улыбка и он, как никто другой, умел красиво говорить. Порой он осыпал меня такими комплиментами, что я начинала светиться и расцветать. Да и мне льстило то, что я понравилась старшекласснику. Он делал так, что я ощущала себя нужной и красивой.

Гуидо, при встрече в коридоре, всегда дарил мне по одной конфетке. Обычные сладости, купленные в ближайшем маркете, но, как по мне, чертовски вкусные. Так волнительно было во время перемен искать его взглядом в школьном дворе, или получать от него сообщения. Более того, постепенно все шло к тому, что мы вот-вот начнем встречаться, правда, сам парень просил держать наше общение в тайне.

Говорил, что его преследует сумасшедшая фанатка и парень боялся, что она мне навредит.

В общем, в моей жизни царила идиллия, но так продолжалось недолго. Однажды, около ворот моей школы я увидела знакомую машину и компанию ребят, которые находились рядом с ней. Естественно, в первую очередь внимание привлекал Медичи, который меня сразу увидел и помахал рукой, подзывая к себе:

— Иди сюда, малолетка, — в те времена он только так меня и называл.

— Меня, вообще-то, Ромолой зовут, — я недовольно пробормотала, но подошла ближе. На Винченсо красовалась дорогущая и очень идущая ему форма, частного колледжа, в котором учился парень. Да и ребята, которые его окружали, тоже были одеты в эту же форму. Правда, Медичи, из-за своего роста, все равно выделялся среди них.

— Так это она тебе машину разбила? — поинтересовался один из парней. — Ничего себе! Хорошенькая такая! Прям, как куколка. Особенно с этими кудряшками… — он хотел прикоснуться к моим волосам, но Медичи отбил его руку.

— Не трогай, — грозно сказал Винченсо и тот парень сразу отступил на несколько шагов назад. Я была очень благодарна Медичи за это. Многие так и норовили потрогать меня за волосы, а я уже тогда это очень сильно не любила. Вот из-за таких маленьких приятных поступков Медичи, я все же считала, что в глубине души он не такой уж и плохой. Как выяснилось позже, я ошибалась.

— Зачем ты приехал? Ждешь кого-то из знакомых? — я поинтересовалась, сжимая в руке школьную сумку. В те времена я еще не привыкла к Винченсо, поэтому к нему относилась с сильной осторожностью и опаской.

— Нет, я случайно тут оказался, — сказал Медичи, подкуривая сигарету. — Садись в машину, малолетка, я тебя подвезу к дому.

— Спасибо, но у меня еще дела, — я качнула головой, из-за чего несколько моих кудряшек упало на лицо. — Мне еще по магазинам нужно пройтись. Скоро день Святого Валентина. Я хочу купить «Поцелуйчики».

— Да? И кому же ты хочешь их подарить? — поинтересовался Медичи. Он прищурил взгляд и, сжав губами тлеющую сигарету, сделал глубокую тягу.

Этот разговор я позже начала считать некой гранью, после которой стала понимать, каким человеком на самом деле являлся Винченсо. Правда, как оказалось. его характер был слишком тяжелым и запутанным. Я до сих пор не понимала всего, что скрывалось в нем, но из той ситуации запомнила два случая.

Первым было то, что перед днем Святого Валентина, мне позвонил Гера и уговорил на ночь незаметно сбежать из дома. Как он утверждал, просто посидеть в беседке неподалеку от нашего дома. Я сразу отказывалась, но парень уговорил. Красиво говорить он действительно умел и тут сослался на романтику и давнее поверье.

Первый, кого ты увидишь в день Святого Валентина, в будущем станет твоим мужем. Как же он заливал о том, что в будущем хочет прожить со мной всю жизнь! А я, глупая дурочка, развесила уши и повелась.

С наступлением полночи я, придерживая в руках коробку с «Поцелуйчиками», которую намеревалась отдать Гера, вылезла в окно, но в своем дворе вместо Гуидо увидела пятно крови на асфальте и Медичи, который, судя по окуркам, валяющимся около его ног, выкуривал уже далеко не первую сигарету.

— Что ты тут делаешь? — я испугалась. Почему-то в тот момент Винченсо показался мне очень страшным. Опасным, бесноватым и каким-то ненормальным. Диким.

— Пришел убедиться в том, что мысли некоторых людей очень предсказуемы, — сказал Медичи, после чего кинул мне под ноги мятую коробку с конфетами. — Держи. Это тебе передал твой парень. Ты для него примерно столько и стоишь.

Наверное, тебя это устраивает. Да, малолетка? Иначе ты бы не вылезла в окно к нему, — я не поняла, что этими словами хотел сказать Медичи, но увидела, как он к моим ногам кинул несколько презервативов. — Это он тоже купил для этой ночи.

Парень сверлил меня взглядом и курил. Кажется, хотел еще что-то сказать, но, наверное, передумал, ведь в следующее мгновение прорычал: «Черт, какого хрена я делаю?». Он еще выругался, отбросил в сторону окурок, после чего развернулся и пошел прочь. Правда, далеко он не ушел. Отойдя всего лишь на несколько шагов, Винченсо резко развернулся и, быстрым шагом подойдя ко мне, вырвал из моих рук коробку с «Поцелуйчиками», которые мною предназначались для другого парня. Я так и продолжала ошарашенно моргать, наблюдая за тем, как Медичи раздраженно порвал крышку на коробке и. направляясь к своей машине, сразу съел несколько «Поцелуйчиков».

В ту ночь у меня от Винченсо по коже побежали мурашки, ведь я поняла, что он человек без тормозов, но в полной мере я это ощутила немного позже. Об этом рассказывал второй случай с Гуидо отобразившийся у меня в памяти.

Вообще, вспоминать об этом я не любила, но, все равно, временами, против воли в своем сознании, раз за разом переживала то. как втайне ото всех пряталась и украдкой с ужасом наблюдала за тем, как Медичи ломал пальцы Гера, который решил переехать в другой город, но перед этим опять попытался связаться со мной.

Винченсо предложил: «А давай посчитаем сколько лет Ромоле?» и каждый хруст кости означал прожитый мною год. Правда, поскольку мне было четырнадцать, некоторые пальцы Медичи сломал дважды. И делал он это с такой улыбкой и легкостью, что мне стало не по себе. Очень страшно. Это был тот момент, когда смотришь на парня и понимаешь, что даже мышление у него другое. Какое-то ненормальное и агрессивное. Меня пугал человек, который вот так просто причинял вред другому человеку.