— Ну, что скажете?

Мужчины переглянулись, и Рома печально вздохнул, после чего достал из кармана кошелек, вытащил оттуда сто евро и сунул их в карман Тимуру.

— Это за что? — поинтересовалась я.

— Мы поспорили, сколько ты сможешь не задавать вопросов. Рома поставил на две минуты, я на тридцать секунд. Как видишь, удача сегодня на моей стороне.

— Очень смешно, кто эти люди?

Тимур вздохнул.

— Может, ты составишь мне список вопросов и пришлешь по электронной почте?

— Или ты мне все немедленно рассказываешь, или я иду к Старкову, мне кажется, в отличие от тебя, он меня выслушает с удовольствием, и мы вместе составим тебе список вопросов.

Мой друг снова вздохнул, покосившись на Рому, потом сказал ему:

— Расскажи ей про медальон, иначе она не успокоится, я ее хорошо знаю. Ее болтовня хуже, чем вода по темечку.

Я обиженно засопела, но тут Рома заговорил, и мои обиды на время ушли на второй план.

— Все просто, Юля. С субъектом, почившим ныне в доме, я состоял в дипломатических, но не очень выгодных для меня отношениях. Скажу по секрету, я только по трудовой книжке системный администратор, основная моя профессия — хакерство. При чем в крупных масштабах. Этот субъект долгое время за мной наблюдал, собирая материальчик, а когда его оказалось достаточно, предложил мне работать на него. Условия такие, как ты понимаешь, что я не смог отказаться. Сечешь, о чем я?

— Я не дебилка, — обиженно заметила я.

— Извини, я не хотел тебя обидеть. В общем, я стал трудиться на этого дядечку, выказывая все возможное расположение, однако более всего мне хотелось получить компромат. И мне выпала такая возможность, когда в моем доме объявился некий субъект.

— Мадянкин, — проявила я сообразительность.

— Я же говорил, иногда у нее в мозгу что-то клинит, и она начинает соображать, — влез Тимур.

— Еще одно слово, и я так ударю тебя по голове, что ты лично уже никогда не сможешь соображать.

— По твоей милости я и так сегодня огреб. Между прочим, до сих пор болит.

— Тебе полезно для поддержания формы, — пока мы развивали словесную перепалку, Рома поглядывал на нас с ухмылкой, переводя взгляд с одного на другого.

— Рома, — высказался Тимур, — заткни ее, или я выкину ее из машины прямо на ходу.

— Вот твоя благодарность за спасение. Не скажи я верный код…

— А кто его подменил?! — не выдержал он.

— Хватит, — влез Рома, — давайте вы оба помолчите, а я расскажу до конца всю историю, а то мы уже скоро окажемся в отеле.

— Продолжай, — смиренно заметила я, Тимур только головой покачал.

— Итак, объявился Мадянкин и рассказал мне весьма интересную историю. Дед его воевал в гражданской войне за белых, и как-то они разбили отряд красных в южной деревеньке. У одного из рядовых дед Мадянкина обнаружил дневник с любопытной историей: погибший вместе с другом помог сбежать немецкой семье. Наградой служил медальон: старый, позолоченный, с цифрами на ободке. Медальон был непростой, как ты понимаешь, а практически бесценный. Это ниточка к огромным суммам в иностранной валюте, хранящимся в заграничном банке. Дело там давнее: счет этот открыт был еще в девятнадцатом веке одним германцем, человеком влиятельным и очень богатым. Судя по имеющимся данным, далеко не все было получено честным путем. Но речь не о том. После поражения Австрийской империи Пруссии в 1866-м году он бежал с семьей в Россию, куда шел активный поток немецких эмигрантов. Он боялся преследованья, поэтому уехал на юг, прикинувшись бедным колонистом, и стал жить там, возделывая землю. Но случилось непредвиденное, он заболел и быстро скончался. Медальон был сделан еще за границей, и перед смертью мужчина передал его своему сыну, объяснив, что к чему. По всей видимости, тот или не поверил отцу, или не имел возможности проверить сей факт, однако медальон сохранил. Его-то и предложили моему прадеду и его другу взамен на помощь при побеге. Чтобы все было честно, одному достался медальон, второму кодировка. Однако до озолочения дело не дошло: в деревню ворвались белые, и друг моего прадеда погиб. Сам он, судя по всему, сумел скрыться, сменил фамилию и где-то обосновался, продолжая лелеять мечты о богатом будущем. Как известно, ему удалось выйти на немецкую семью, когда та вернулась обратно в деревню. Как рассказала эта Роза, отец ее бабки погиб, а он единственный, кто знал код.

— И женился он на ней вовсе не из-за большой любви, — хмыкнула я, — а на всякий случай, чтобы быть ближе к сокровищам.

— Этого мы тоже не знаем. Так или иначе, деньги могли навсегда остаться в банке, если бы друг прадеда не записал кодировку в блокнот, который и нашел Мадянкин в вещах своего родственника спустя много лет.

— Может, никаких денег уже и нет, — высказалась я, — сколько времени прошло.

— В этом вся заковырка, я проверил: счет имеет место быть, и за эти годы у него не появилось никакой банковской истории, то есть им никто не пользовался. Таким образом, можно предположить, что к лежащей сумме набежали немалые проценты.

— Не трави душу, — пожаловалась я, — значит, это тебе рассказал Мадянкин?

— Да. Сам я не то, что о медальоне, даже о прадеде ничего не знал. Мадянкин работал менеджером в благотворительном фонде, был алчен, но совершенно некомпетентен в подобных вопросах. Он надеялся, что у меня есть какая-то информация о родственнике и что мы сможем найти медальон с шифром. Я, соответственно, не смог пройти мимо подобного сокровища, как раз Тимур вернулся из-за границы после продолжительного отсутствия, мы оба нуждались в деньгах, а главное, имели хорошие шансы найти их.

— Ты сбежал за границу после того, как тебя подставил этот Кирилл? — обратилась я к Тимуру.

— Нет, меня преследовала одна чокнутая девица. И знаешь… — он на мгновенье задумался, словно вспоминая, и продолжил, — Черногория только с виду маленькая страна.

— Короче, — перебил Рома, видимо, испугавшись, что мы уйдем в очередную перепалку, — Тимур подключился, и они с Мадянкиным отправились сюда. У меня же в голове появилась идея, как разделаться со своим новым начальником и заполучить компромат. Я рассказал ему об истории с медальоном и предложил сделку: я ему медальон, он мне компромат. Естественно, тот согласился, предчувствуя, как сокровища сыплются ему на голову. Я сообщил, что кодировки у меня нет, и что ее нужно будет выбить из мужика. Про то, что Тимур — мой человек, они тоже не знали, считая, что он в доле с Мадянкиным. Если честно, мы с Тимуром вовсе не учились вместе в школе, наши дела были делового характера. Короче, я укрылся недалеко от деревни и стал ждать развития событий.

— Значит, Алину послали, чтобы узнать код? — поняла я.

— И избавиться от Мадянкина, а в последствии и от Тимура. Кстати, девушка почти справилась с заданием. В первую ночь она проникла в номер и стащила дедов дневник, но Мадянкин все же не был круглым дураком: страницу с кодировкой он уничтожил. Однако вечер в ущелье так его перепугал, что он все-таки перестал таиться и сообщил кодировку Тимуру.

— Твои россказни про убийство в пещере очень помогли мне, — хмыкнул Тимур, — Мадянкин выложил кодировку, как миленький. Кстати, следует сказать тебе спасибо. Не расколись он в тот вечер, унес бы кодировку в могилу, а наша девушка-киллер последовала бы за ним, и все, можно сворачивать лагерь.

— Я могла бы потребовать свою долю.

— Считай, что она вся ушла на возмещение морального ущерба. Даже не представляешь, как я был зол, когда обнаружил в номере труп. Тебе повезло, что тебя тогда не было рядом, мало бы не показалось.

— Ночью ты со мной поквитался, — напомнила я, — хотя я и была ни в чем виновна.

— Иногда я думаю, что именно ты виновна во всем. Мадянкин на тебя западает, и я, как дурак, бегаю за тобой, считая киллером. Эта Алина использует ваши невнятные отношения с Черновым как прикрытие своим действиям. Ты оказываешься черным следопытом, и я сдуру рассказываю тебе про медальон, который оказывается у твоего друга. Короче, куда ни взгляни, везде ты. Надо было убить тебя и скинуть вместе с Мадянкиным в море, насколько легче было бы.

— Тем не менее, убили не меня, а Алину, — довольно сказала я и только после этого поняла, что, собственно, выдала, — она сделала что-нибудь не то, и ее таким образом уволили?

— Нет, — поморщился Тимур, — кто убил девчонку, неизвестно. Хамелеон подумал на меня.

— Кто это, Хамелеон?

— Наш почивший друг, жаждущий заполучить медальон. Поначалу он вообще ничего не знал о смерти девчонки, киллер перестал выходить на связь, и он отправил сюда своего человека. Тот доложил, что киллер мертв. В это же время мы с тобой и Ромой узнали, у кого находится медальон. Кодировку я уже имел, так что оставалось только узнать, где сейчас внук старушки. Хамелеон сообщил Роме о том, что он выдвигается сюда, видимо, почуял, что мы на всех парах двигались к концу. Но не тут-то было, медальон оказался…

— В яйце, — хмыкнула я, — а яйцо в утке, а утка в зайце.

— А зайца зовут Юля, — закончил Тимур, — и у нее полностью отсутствует здравый смысл и закон самосохранения. Хамелеон появляется здесь, и Рома перебирается к нему в снятый за городом дом. И что у них выходит: я, как идиот, занимаюсь тем, что круглыми сутками ношусь за какой-то девицей, наплевав на медальон и все остальное. Соответственно, Хамелеон делает вывод: она будет отличной приманкой.

— Жаль, ты не успел его разуверить в этом. Не думаю, что эти минуты я буду вспоминать с душевным трепетом.

— Радуйся, что вообще имеешь такую возможность. Мы стали готовиться к последней битве, Рома спрятал в кабинете оружие, предполагая, что все произойдет именно там. К счастью, так оно и вышло.

— А Кирилл с Вовой?

— Я же тебе рассказывал. К данной истории сия парочка не имеет никакого отношения, я объявился после долгого отсутствия, и мой бывший дружок решил избавиться от меня немедля.