— Извините, это все погода. Ужасная вещь, знаете. Я уже и забыл, как противно бывает в Англии зимой.

Блекстоук наблюдал, как Пеннивайт устраивает свою тушу на скамью напротив него. Он стал еще толще, чем несколько лет назад, когда они виделись в последний раз. Копна волос стала еще более седой и стояла как-то странно дыбом, будто только что этот человек испытал огромное удивление.

— Что привело тебя опять в Англию, Пеннивайт? — наконец, спросил Блекстоук, с нетерпением ожидая объяснения.

— О, это длинная история, милорд, — он загадочно улыбался.

— У меня нет времени для длинных историй.

Пеннивайт наклонился вперед и почти шепотом сказал:

— Думаю, ваше сиятельство, вам хватит мудрости выслушать меня.

Блекстоук сжал зубы, но сдержался.

Девушка-официантка принесла Пеннивайту пива, и он сделал большой глоток темной жидкости. Поставил на стол между ними кружку и вздохнул.

— Вот замечательная штука, которой нет на Востоке, мой друг. Хорошее пиво! Нет ничего лучше хорошего английского пива. — Он облокотился на шероховатую крышку стола. — Позвольте начать?

— Пожалуйста, начинай.

— Ваш новый капитан, американец, доставил груз целым и невредимым. Он отличный парень, принес нам значительную прибыль. Но я не доверяю ему.

Блекстоук нахмурился.

— Почему?

— Прошу вас. — Пеннивайт улыбнулся. — Не надо торопить меня. Как я уже сказал, я не верю ему. — Он сделал еще глоток, осушив кружку, и заказал еще. — Он сказал, что намерен начать свой личный бизнес в Америке. Будет конкурировать с вами, милорд.

— Он что, сам сказал тебе об этом? — Пеннивайт погрозил пальцем виконту.

— Но самое интересное для вас, это женщина, которую он спас от торгов. Англичанка. — Он выжидательно замолчал. — Красивая, рыжеволосая девушка с золотистыми глазами.

Блекстоук положил на стол ладони и наклонился вперед. Зубы заскрежетали, глаза сузились.

— К счастью, когда его корабль тонул, я спас ее. Вы же не знаете еще, что его корабль утонул, не так ли? Какая жалость! Все, кроме нее, погибли.

— Где она, Пеннивайт?

— Конечно же, как только я узнал, что она ваш хороший друг — вы должны были пожениться, по-моему, — я прямиком привез её в Англию. А вы знаете, что самое удивительное, Блекстоук? Она не представляет, кто такой этот неизвестный англичанин, который стоит за ее похищением.

От леденящей ярости в жилах Блекстоука замерзала кровь.

— Где она?

— О, она в полной безопасности.

— Отвези меня к ней! — приказал Блекстоук.

Пеннивайт покачал головой.

— Сожалею, милорд. Вы должны понять, что после моего внезапного отъезда с Востока я потерпел огромные убытки. И по причинам, которые мне не хочется обсуждать, я никогда не смогу вернуться в Константинополь. — Он протяжно и тяжело вздохнул. — Ох-хо-хо! Это печально, в самом деле.

Блекстоук оглядел грубую комнатушку пивной. Крестьяне, окружавшие их, бросали нечаянные взгляды в их сторону, но никто, казалось, не обращал на них особого внимания, никто не подслушивал. И все же он предпочел бы вести этот разговор в более уединенном месте, особенно, когда ему хочется придушить этот бурдюк жира, сидящий напротив.

Теперь Пеннивайт наклонился вперед.

— Сами вы не найдете ее, милорд.

— Что ты хочешь?

— Думаю, мы сможем сойтись на приемлемой сумме? — Пеннивайт широко улыбнулся.

— Прежде чем мы обсудим это, у меня есть к тебе несколько вопросов. Ей никто не причинил вреда?

— Нет.

— Ты уверен, что ее не продавали одному из этих язычников? Она все еще девственница?

Молчание Пеннивайта казалось вечностью.

— Нет, милорд. Ее никому не продали. Думаю, капитан знал, кто она такая, и берег ее от неприятностей. Может быть, он тоже был намерен получить выкуп за нее.

— А американец и его команда? Ты уверен, что они все мертвы?

— Все до единого, милорд. Какая жалость, не правда ли?

Блекстоук откинулся назад, оперевшись о стену, и сверлил Пеннивайта недоверчивым взглядом. В душе у него бушевала ярость. Как смеет этот человек шантажировать его, использовать Джасинду для того, чтобы набить свои карманы? Разве не он сделал его достаточно богатым, отправляя ему женщин на продажу туркам? И еще одна мысль изводила его. Правду ли говорит Пеннивайт? Осталась ли после всего этого Джасинда прежней? Стоит ли платить за нее деньги, которые запросит Пеннивайт?

— Ваша невеста, — неожиданно сказал Пеннивайт, — она действительно самая красивая женщина, которую я когда-либо видел. И не удивительно, что мужчины во всех уголках этого мира готовы платить за нее любые деньги. Цена, которую я хочу назначить за нее, такая же, как на торгах. Ею интересовался сам султан. Хотя, может быть, для вас она ничего не значит? Может быть, мне отослать ее назад на Восток? Хммм, это мысль!

— Сколько, Пеннивайт? Я заплачу тебе твою цену.

— Пять тысяч фунтов… для начала.


ГЛАВА XXVI


Ночью Джасинду забрали с «Королевы тигров» и под покровом темноты загнали в какую-то карету. Ее укрыли тонкой накидкой, и от холодного воздуха она дрожала. Промозглый ветер пробирал до самых костей. Несмотря на позднее время, они выехали из Лондона и к раннему утру прибыли к пункту назначения, неизвестному ей.

Домишко, окруженный густой стеной деревьев и изгородей, был надежно спрятан от дороги. Несколько окон были заколочены. Казалось, что здесь уже очень давно никто не живет.

Пеннивайт провел ее внутрь дома, поморщившись от запаха плесени, повисшего в воздухе. Он жестом приказал мужчине, державшему Джасинду за руку, посадить ее на кровать возле стены.

— Седжвик, развяжи ее, — сказал он, продолжая разглядывать комнату.

Джасинда следила за ним горящими ненавистью глазами. Ненависть — единственное чувство, оставшееся в ней, только она придавала ей силы. Ненависть крепила решимость найти и убить мужчину, которого она знала как англичанина.

Седжвик покинул дом и вернулся с ведром воды и корзиной продуктов. Потом он опять вышел и скоро возвратился, на этот раз с фонарем.

— Принеси все одеяла, — бросил Пеннивайт своему слуге, и тот с готовностью побежал выполнять приказ.

Наконец, Пеннивайт обратил свое внимание на Джасинду.

— К сожалению, миледи, мы не сможем развести здесь огонь. Нельзя, чтобы его заметили с улицы и пришли узнать, кто здесь есть. Но мы оставляем кучу одеял, чтобы вы согрелись и не мерзли. Надеюсь, к тому времени, как за вами придут, вы еще не успеете замерзнуть.

— Кто? — спросила она. — Кто придет за мной?

— Тот, кто заплатит самую большую цену, дорогая. — Он улыбнулся. — Может быть, это будет сам англичанин. Мне бы очень хотелось увидеть этот момент. Или, возможно, это будут ваши родители.

Только не родители! Она, наверняка, умрет, если это дойдет до них. Джасинда подумала о Блекстоуке. Она надеялась, что это будет не он, ей не хотелось, чтобы ее передали виконту. Но герцог может помочь ей. Если Пеннивайт пойдет к нему, он заплатит выкуп. Джасинда окинула взглядом мрачную комнату.

— Сколько времени я пробуду здесь? — она ненавидела себя за то, что вступает с ним в разговор, тем более таким дрожащим голосом.

Он не обратил внимания на ее вопрос.

— В ведре вода, хлеб и сушеные фрукты в корзине. — Он опять улыбнулся ей. — И не пытайтесь бежать. Это бесполезно. Мои люди отлично выполняют свою работу. — Он подошел к выходу, ненадолго останавливаясь, чтобы сказать: — Прощайте, миледи! Было очень приятно с вами познакомиться! — затем вышел и закрыл за собой дверь.

Какое-то время все было тихо, но потом послышались удары. Вход намертво заколачивали досками. Джасинда спрыгнула с кровати, быстро пробежала через маленькую комнату и толкнула дверь, но она была уже закрыта. Ловушка! Ее увели с корабля, но просто сменили одну тюрьму на другую.

Джасинда подошла к одному из окон и попыталась открыть щеколду. Бесполезно. Обреченно вздохнув, она вернулась и села на кровать. Она решила ждать, когда стихнут удары. Мужчины уйдут, и она попытается бежать. Хотя знает, что и после удачного побега ее все равно поймают.


В этот раз они встретились там, где назначил Блекстоук. Он прискакал в Виридиан, маленькую усадьбу на юге Лондона. Никто из членов его семьи не жил здесь, и даже не приезжал уже много лет, возможно, даже десятков лет. Особняк стоял одиноко, похожий на пустую раковину, с темными окнами, выходящими на одичавший сад. Конюшни тоже были пустыми. На пастбище, не потревоженном ни коровами, ни овцами, ни лошадьми, росла высокая трава. Вокруг все было тихо, слышалось только завывание ветра.

Было раннее утро, солнце едва появилось на востоке небосвода, когда Пеннивайт остановил свою лошадь у дома. Кроме Седжвика, его кучера, с Пеннивайтом никого не было. Блекстоук дожидался у конюшен. Когда Пеннивайт приблизился к нему, мужчины посмотрели друг на друга настороженными взглядами.

— Деньги принес? — спросил Пеннивайт, останавливаясь в нескольких шагах от Блекстоука.

— Принес, но ты не получишь их до тех пор, пока я не буду уверен, что с Джасиндой все в порядке.

— Значит, вы не увидите ее! Вначале я хочу получить деньги.

Блекстоук сделал шаг назад.

— Давай уйдем со сквозняка, — предложил он, разворачиваясь и входя в конюшню, приглашая Пеннивайта следовать за ним.

Пеннивайт не доверял виконту, и не без причины, ведь он проработал с ним много лет. Блекстоук заботился только об одном — о своей выгоде. Пеннивайт знал, что ему необходимо быть начеку, в случае, если Блекстоук захочет перехитрить его.

— Знаешь что, Пеннивайт, я дам тебе половину суммы. После этого ты отвезешь меня к Джасинде. Как только я увижу, что она жива, и с ней ничего не случилось, ты получишь остальное.