– Если так, то почему ты не обошел?

Маркус медленно улыбнулся и посмотрел в её глаза.

– Люблю загадки.

– По-твоему, я – загадка?

– Еще какая.

– Я думаю, что тебе просто покоя не дает, что какая-то девчонка не желает быть с тобой. Ты же Маркус Ротман! Что-что? Как вы только посмели прикоснуться своим ничтожным пальчиком к моей ласточке? Да я вас всех натяну! Вы в курсе, кто я такой? Твое самомнение раздуто так сильно, что даже если тебе откажут в продаже хлеба только потому, что того нет в наличии, ты закатишь такую истерику, что торнадо покажется просто легким ветерком. А что уж говорить о девушке, которая отказывается спать с тобой.

– А кто говорил, что я хочу спать с тобой? – Усмехнулся Маркус и оторвал с ветки виноградинку. Он медленно положил её в свой рот, заметив, что Стефания внимательно следит за его движениями. – Я лишь сказал, что ты мне нравишься. И что с сегодняшнего дня ты – моя девушка.

– Ага, разбежалась.

– Можно и медленно, – улыбнулся Маркус и опустил взгляд.

Стефания резко набрала ртом воздух и что-то сказала. Маркус услышал лишь глухой звук её голоса, потому что в этот момент нырнул под воду и проплыл мимо сладких ножек, нарочно задев их рукой. Он смотрел, как они плавно двигались, а футболка от малейшего шевеления воды поднималась всё выше и выше, оголяя круглую попку в кружевных трусиках. В очередной раз, не в силах противостоять своим желаниям, Маркус коснулся пальцами её щиколоток и стал медленно подниматься, ведя аккуратные дорожки по женскому телу. Когда руки достигли талии, Маркус медленно вынырнул и тут же встретился с блеском ореховых глаз.

– Ты со всеми проделываешь этот трюк? – спросила Стефания, погрузившись в воду по самую шею.

– Я что, циркач по-твоему?

– Точно! Теперь я буду называть тебя именно так.

– Ты очень красивая.

Девушка коротко фыркнула и, видимо, собиралась отплыть на безопасное расстояние, но Маркус, как всегда, не позволил. Его руки, что лежали на женской талии, притянули гибкое тело к себе. И хотя её взгляд был полон недовольства, Стефания не стала как обычно брыкаться.

– Почему ты не веришь мне? – спросил он тихо.

– Потому что ты – Маркус Ротман. Уничтожитель женских сердец, завидный жених и просто похотливый мужик, которому абсолютно всё равно на чувства других. Особенно девушек, которые грезят о тебе долгими ночами и мечтают родить от тебя детей.

– Ты это делаешь? Грезишь обо мне?

– Я не настолько тупа.

– Откуда тогда знаешь? – усмехнулся он, чувствуя, как с каждой секундой желание завладеть её губами становится всё более нестерпимым.

– Это часть моей работы. Раз в квартал мне приходится мониторить публикации о Ротманах. И, догадайся, чья физиономия чаще всего лыбится со страниц желтой прессы? – Стефания приподняла бровь. Как же сексуально она это сделала! – Тебя называют алкашом, бабником, сердцеедом…

– Ты же понимаешь, что всё это неправда?

– Мне сложно не согласиться с мнением даже самой убогой газетенки, ведь, если ты и попадал в поле моего зрения, то всегда был пьян. Да и фотографиям, где ты сжимаешь сиськи нескольких девушек, невозможно не поверить. Алкаш и бабник, – пожала она плечами и снова попыталась отодвинуться от него.

– У меня была насыщенная событиями и впечатлениями жизнь, – спокойно сказал Маркус, прижав её ещё сильнее. – Я отдыхал, веселился и просто наслаждался тем, что делал. Меня не в чем упрекнуть.

– А ты думаешь, что я упрекаю тебя?

– Судя по твоему тону, это так.

– Мне всё равно, как ты развлекаешь себя, – сказала она, глядя ему в глаза. – Ты спросил, почему я не верю тебе и я попыталась объяснить. Есть люди настоящие, которые живут сердцем, любят, верят, надеятся, стремятся к чему-то. Если они смотрят куда-то, то видят не красивую оболочку, а то, что скрывается внутри. А есть те, кто живет телом. Весь смысл для них в том, чтобы порадовать свои конечности, губы, кожу… Глаза для них просто глаза.

– И ты думаешь, когда я смотрю на тебя, то вижу лишь красивую оболочку, которой можно порадовать свое тело?

– Если бы я не надела то красное платье, ты бы ни за что не обратил на меня внимание, – ответила она с крохотной, но заметной обидой в сияющих глазах. – Ты сделал не самый лицеприятный вывод обо мне, сославшись лишь на пару случайных встреч, которые нельзя назвать дружелюбными. Но то платье… Оно позволило тебе увидеть мое тело. И превозмогая лютую ко мне ненависть, ты всё же пошел на контакт, дабы утолить свои плотские желания. И делаешь это прямо сейчас.

– С лютой ненавистью ты перегнула.

– Сомневаюсь.

– Тебя невозможно было не заметить. Там были сотни девушек в не менее откровенных нарядах, но ты затмила каждую. И да, – вдруг честно признался Маркус, – я действительно испытывал к тебе что-то неприятное, но никак не ненависть. Ты раздражала. И раздражаешь сейчас, когда в сотый раз за наше непродолжительное знакомство говоришь о том, что я не умею чувствовать. Я подошел к тебе потому, что ты бесила меня, а не вызывала желание просто оттрахать.

Маркус отпустил её и повернулся к плавающему подносу. Прокрутив в голове ту их встречу на благотворительном ужине, он вдруг ясно осознал, что помимо сделки с Леоном, им тогда действительно руководило чувство раздражения к этой девушке. Он вспомнил, как, скрепя зубами, направлялся к ней и бесился оттого, что какая-то девица, работавшая в офисе его компании, позволяла себе вот так просто осыпать его оскорблениями… Она была непокорной и высокомерной, но в той же мере обаятельной. Он подошел к ней, заведомо зная, что она не упустит шанс поддеть его. И, возможно, Маркус хотел именно этого. Чтобы в его однообразной жизни, с однообразными связями и разговорами, случилось что-то очень причудливое и совершенно незнакомое.

– А целуешь ты меня тоже, потому что я бешу тебя? – вдруг спросила Стефания, когда Маркус, поглощенный своими мыслями, медленно прожевывал кусочек белого сыра.

Он запил его вином, поставил фужер на поднос и снова развернулся к девушке. Когда он молча посмотрел на неё, Стефания медленно закрыла глаза и плавно исчезла под водой. Маркус сделал то же самое. Он смотрел, как её длинные волосы плавно поднимались над головой и расплывались в стороны, точно сотни темных змеек. Футболка дразняще оголяла бедра и осиную талию, а каждое неспешное движение девушки демонстрировало изящные изгибы тела.

Он подплыл к ней. Под водой её глаза казались ещё больше и бездоннее. Они просто смотрели друг на друга, не давая воде вытолкнуть их на поверхность. Маркус коснулся её пальцев и ощутил резкий спазм в животе, когда рука Стефании осторожно опустилась на его плечо. Задержав на темных глазах внимательный взгляд, он обнял её за талию, чувствуя, как кровь в теле закипает от желания… Нет, тысячи желаний. И все они были связаны с этой маленькой, но такой непокорной девушкой в его руках.

Он хотел её. Хотел погрузиться носом в мокрые волосы, когда их тела сольются воедино. Хотел услышать её стоны, рождаемые наслаждением. Здесь, в номере, в кровати, в душе, на полу… Маркус с трудом удерживал себя, стараясь мысленно посадить на тяжелую цепь. Он чувствовал, что Стефания сделала шаг навстречу, а это большая победа, учитывая её непоколебимое упрямство.

Когда Стефания всплыла на поверхность, Маркус задержался под водой лишь на несколько секунд… Плоский животик поманил его взгляд и, не удержавшись, он осторожно коснулся его губами. Даже это слабое прикосновение свело все его конечности. Его как будто парализовало, но в следующую же секунду собственное тело потребовало добавки. Поцеловав животик еще раз, Маркус ощутил болезненное покалывание в паху. Желание обладать этой дикаркой было настолько неутомимым, что решив резко отпрянуть от неё, дабы не рисковать налаживающимися отношениями между ними, Маркус с небывалым прежде ужасом воспринял неожиданное и очень робкое прикосновение женских пальчиков к своей голове.

Очень робкое. Как будто она сама боялась и стыдилась своих желаний. Замерев лишь на секунду, Маркус обхватил руками тонкую талию и впился губами в нежную кожу. Он чувствовал, как напрягались мышцы плоского животика, как длинные пальчики тянули его за волосы… Прорычав под водой, Маркус поднимался всё выше, удерживая в руках извивающееся женское тело. Футболка закрывала грудь, но он был уверен, что под мокрой тканью набухшие соски трепетно ждали ласки. Одной рукой он осторожно приподнял ткань и, не задумываясь, обхватил губами розовый бутон. Тело Стефании мгновенно дало реакцию, начав соблазнительно извиваться. Маркус целовал её грудь, играл языком, втягивал в себя и содрогался при малейшем случайном касании её ног. Она опьяняла его разум, как самое дорогое вино, пробивала насквозь, точно молния, беспощадно вонзавшая раскаленные стрелы в плотную толщу земли. Ноги Стефании обхватили его туловище и сжали с такой силой, что он в секунду лишился скудных остатков воздуха. Всплыв на поверхность и набрав полные легкие воздуха, Маркус, измученным желанием, взглянул на пылающую от возбуждения девушку. Влажные губы приоткрылись, соблазняя его голодный взгляд.

– Теперь ты явно хочешь просто оттрахать меня, – сказала она приглушенным голосом.

Её веки плавно опустились, скрыв потемневшие от возбуждения глаза. Словно лишившись сил, она с трудом попыталась отпрянуть от него, но Маркус, отрезвленный произнесенными ею словами, лишь плотнее прижал её к себе.

– Не надо.

– Я не сделаю ничего, чего ты не хотела бы, – произнес он шепотом, глядя в её глаза. – Доверься мне.

Подождав немного, Маркус обхватил руками её бедра, и не спеша направился к той закругленной части бассейна, где глубина была всего-то по колено. Там, с помощью нескольких кнопок, можно было включить джакузи и выбрать понравившийся цвет подсветки, а потом сесть на удобные выступы и откинуть голову на мягкую подушку. По пути туда, Маркус схватил халат, что Стефания оставила на краю бассейна. Она держалась за него, как маленькая обезьянка, и навряд ли имела представление, насколько сильно было его желание… Он не хотел лишний раз доказывать ей, что на самом деле являлся тем самым кобелиной, о котором она привыкла читать из дешевой прессы. Да, Маркус любил секс и всё, что с ним было связано. Ему никогда не составляло труда найти девушку для удовлетворения своих сексуальных потребностей. В отличие от Леона, которого девушки обходили стороной, Маркусу достаточно было просто подмигнуть красотке, чтобы она уже представляла, как он срывает с неё трусики. И ему никогда не приходилось сдерживать себя, потому что оказаться вместе в одной постели всегда было обоюдным желанием.