На публике он был сильной, доминирующей, почти неприступной личностью. Большинство людей боялись его, надеялись, что никогда не попадут у него в немилость и сделали бы что угодно, чтобы убедиться, что этого не произойдет.

Но со мной он был другим. Эштон был ласковым и добрым, и то, как он смотрел на меня, думая, что я не вижу, заставляло меня снова чувствовать себя молодой, невинной девушкой, незапятнанной и свободной от прошлого. В его присутствии невозможно было поверить, что кто-то мог быть способен на то, что сделал со мной Джейс.

А еще он был пошляком. Мне нравились его пошлые словечки.

— О чем ты думаешь? — спросил он, обогнув диван и сел рядом со мной.

Я улыбнулась, взяв бокал вина, который он протянул мне.

— Я просто думала о том, какой ты разный. — Смех сорвался с моих губ, когда он нахмурился. — Не в плохом смысле разный, а в хорошем.

Казалось, он выглядел довольным, но молчал, и я знала, что он ждал, чтобы я объяснила. Внезапно я почувствовала себя глупо, что подняла эту тему, но было слишком поздно вернуть слова назад.

— Я думала, что ты просто самовлюбленный засранец, для которого жизненно важно держать все под контролем, — призналась я.

— Я такой, — сказал он с ухмылкой.

— Да, но на самом деле это так отличается от того, что я представляла. Ты не эгоистичен, когда получаешь контроль. Это действительно очень сексуально. — Я опустила взгляд на колени, и он почти мгновенно мой поднял подбородок пальцем, заставив меня взглянуть на него.

— Сексуально то, что ты охотно отдаешь мне этот контроль. Ты доверяешь мне, и я знаю, что для тебя это было нелегко, — несмотря на то, что я рассказала ему о себе немного, каким-то образом он понял, что меня обидели. — Я бы никогда не заставил тебя делать то, что ты не хотела бы. Думаю, ты это знаешь, иначе ты бы не доверилась мне. — Он обхватил мой подбородок и приподнял мою голову, приближая свои губы к моим. — И видя, что ты кажешься настолько свободной и покорной, не смотря на то, что ты чертовски сильная, заставляет меня хотеть гораздо большего, чем я мечтал.

— Ты заставляешь меня чувствовать себя в безопасности, — я знала, что должна была промолчать, но в присутствии Эштона сдерживать свои мысли о нем было почти невозможно.

— Ты в безопасности, — прошептал он, наклонившись, и прижал свои губы к моим.

Комок, который начал образовываться у меня в горле, быстро исчез, но только на мгновение, до того как он отклонился, глядя на меня с любопытством.

— Расскажи мне о своей жизни, — сказал он, слегка коснувшись пальцем моего подбородка. — Я хочу знать о тебе все.

У меня началась паника, в голове закрутились воспоминания о том, через что Джейсон заставил меня пройти, и о слабости, которую я проявила, оставаясь с ним.

Я не хотела, чтобы Эштон когда-либо узнал меня с такой стороны. Мне было слишком стыдно.

Я не могла взглянуть на него. Нет, если я рассчитывала солгать.

— На самом деле, нечего рассказывать, — сказала я. — Во всяком случае, моя жизнь не была столь же совершенной, как твоя.

— Я бы не сказал, что она совершенна. Возможно, удобна, но не совершенна, — он пожал плечами. — По крайней мере, до недавнего времени, — поддразнил он, проведя рукой по моему голому бедру.

Я позволила ему поиграть с кружевом моих трусиков, надеясь, что он отвлечется, и мне представится возможность закончить этот разговор. Но когда он отдернул руку и опустил ее на колено, я знала, что должна продолжить.

— Я выросла в Чикаго, на самом деле, в пригороде Буффало-Гроув. Я единственный ребенок, и мои родители все еще живут там, — каждое слово лжи, резало меня, словно ножом по груди. Лгать на работе было почти естественным. Меня нисколько не смущало обманывать домовладельца. Но лгать Эштону было больнее, чем я думала.

— Ты близка со своими родителями? — спросил он.

— Да. — Я не могла углубляться в детали. Если бы я это сделала, то сломалась бы. Я уже чувствовала, как боль растет внутри меня. — После школы я поступила в Калифорнийский университет, — продолжала я, полностью уходя от темы про родителей. Мне придется прибегнуть к этой лжи, когда у меня будет больше сил, потому что говорить о них было слишком сложно.

— Что заставило тебя обосноваться здесь? — я могла сказать, что ему было интересно, потому как он прислонился к спинке дивана и подпер голову рукой, внимательно наблюдая за мной.

— На самом деле, моя кузина попросила меня переехать сюда вместе с ней, — я снова отвела взгляд и играла с ножкой бокала, прежде чем поднять его, чтобы сделать глоток и отвлечься. — Но после того как я приехала и устроилась, она сказала, что встретила парня и решила переехать в Нью-Джерси, чтобы быть с ним.

Эштон усмехнулся, и я посмотрела на него и закатила глаза, добавив драматизма.

— Да.

— Как мило с ее стороны, — сказал он, прежде чем тоже сделал глоток вина.

— В тот момент я решила, что могу остаться. Я уже нашла работу, нашла квартиру, так почему бы не дать Нью-Йорку шанс? И, честно говоря, у меня просто не было сил переезжать с места на место, — я пожала плечами.

— Не то чтобы я не благодарен тебе, за этот выбор, но разве твои родители не скучают по тебе? — я подняла глаза и обнаружила, что он скептически смотрит на меня.

Я должна была играть лучше.

— Мой отец поглощен работой. Он трудится много часов, и большинство вечеров проводит, работая на дому. Моя мать настолько увлечена повседневными заботами, что у нее действительно не хватает времени, чтобы скучать по мне. Мы общаемся, но держаться на расстоянии, на самом деле лучше для нас. Иногда они могут быть немного властными, — я надеялась, что была достаточно убедительна.

— Давление по поводу замужества и внуков? — спросил он с улыбкой.

Если бы это было худшей вещью из того, что держало меня здесь.

— Да, я знаю, они просто хотят видеть меня счастливой, но временами они могут быть такими назойливыми.

— Моя мать безумна, когда дело доходит до этих вещей, — он усмехнулся. — Она все подталкивает меня и моих братьев остепениться. На самом деле, это одна из причин, почему мои братья не часто навещают родителей.

— У тебя двое братьев? — спросил я, радуясь возможности сменить тему.

— Ноксвилл и Беккет, — ответил он, и я увидела любовь в его глазах. Это была еще одна вещь, которая заставляла меня чувствовать, что этот мужчина был плодом моего воображения. Он был слишком совершенен. — Оба моложе меня. Нокс — частный детектив и имеет свою фирму здесь, в городе. Он много сотрудничает с отделом полиции и стал довольно успешным. Бекетт — следователь и самый младший из нас троих.

— Трое мальчиков, бедная твоя мама, — сказала я с улыбкой.

— Она окружена четырьмя мужчинами, каждый из которых стремится быть лидером, — он ухмыльнулся. — Но она любит нас, хотя мы все заставляем ее напиваться. — Он усмехнулся, когда я недоверчиво взглянула на него. Я знала, что он дразнит насчет выпивки.

— Неудивительно, что она стремится, чтобы каждый из вас женился и наградил ее внуками. — Я подтолкнула его. — Бедная женщина просто ищет способ разбавить весь тестостерон, в котором она купается.

Эштон поставил бокал на столик за диваном, взял меня за руку и положил ее на бедро. Когда он повернулся ко мне лицом, он обнял меня за талию и притянул к себе на колени. Когда я оседлала его, моя футболка поднялась, обнажая мои кружевные трусики.

— Мне это нравится, — признался он, – быть рядом с тобой и говорить о нашей жизни и тех, кого мы любим. Я никогда не чувствовал себя столь непринужденно.

— Такое ощущение, что мы знаем друг друга намного дольше, чем несколько дней, — прошептала я. — Прошло много времени с тех пор, как я ощущала умиротворение.

— Я рад, что ты так чувствуешь себя со мной, — сказал он, притягивая меня ближе.

— Я тоже, — ответила я, прежде чем его губы коснулись моих, и разговор, который так захватил нас всего лишь несколько мгновений назад, закончился.

Глава 20

Эштон

— Кое-кто сегодня выглядит необычайно счастливым, — Лекс понимающе смотрел на меня, когда я проходил мимо его стола в понедельник утром.

Я едва бросил на него взгляд, просто прошел мимо, как будто не слышал его комментария. Он выуживал информацию, которой я бы ни за что не поделился с ним, о проведенном мной времени с очень сексуальной Кирой. Длинный список ее скрытых сексуальных талантов и упоительной сладости останется при мне.

— Ладно, принцип понятен. Воспользоваться мной для получения нужной информации, а затем отшвырнуть, почему бы и нет, — резко пожаловался он, последовав за мной в кабинет. — Я знаю, каково это, — Он плюхнулся на кресло напротив моего стола, надув губы. Словно актер погорелого театра.

— Мне следовало бы обидеться, но не могу обойти тот факт, что ты счастливее, чем я когда-либо видел. Поэтому вместо того, чтобы усложнить тебе жизнь, я просто представлю, что произошло после того, как я оставил Киру на пороге ее дома. И я добавлю еще кое-что. «Я знал, что это произойдет». От возникающих у меня в голове образов, я становлюсь немного горячим и возбужденным.

Я усмехнулся. Я ничего не мог поделать. Он переходил все границы, но меня это не раздражало, потому что я был слишком расслаблен, и был уверен, что сегодня мало что могло бы меня расстроить.

Я чувствовал себя легче и счастливее, чем всегда. И после проведенного вместе Кирой выходного, я думал только о том, как быстрее прожить день, чтобы вечером раствориться в ней снова. Это было для меня в новинку. Работа всегда стояла на первом месте, и успех был моим главным приоритетом, но теперь это ощущалось бессмысленным, только впустую потраченным временем, которое я мог бы провести с ней.

— Поскольку ты, очевидно, не собираешься поделиться ни одной пикантной подробностью, я думаю, мы перейдем к скучной рутине, — продолжал Лекс, вытаскивая меня из моих мыслей о красивой шатенке. Все еще дуясь, он положил на стол стопку писем, и я сел, чтобы начать разобраться с ними.