Шон Мориарти - Похищение Эми

Церковь, в которую я вхожу – одна из тех, что выглядят как большой старый замок. Она была здесь когда Гарден-Сити только зарождался, и с тех пор практически не изменилась. Вокруг церкви и ее стоянки возвышаются современные здания – большие стеклянные чудовища, но они не могут превзойти внушительный вид этой церкви.

Пройдя через широкие двойные двери, я стряхиваю капли дождя, стоя в проходе. Глядя на ряды скамеек, вижу людей всех слоев общества, сидящих или преклонивших колени в молитве.

Отец Косс разговаривает с парой пожилых женщин. Заметив меня, он слегка кивает мне головой.

Повернув налево, направляюсь прямо к исповедальне, чтобы дождаться седого старика. Он похож на старого сержанта-инструктора по строевой подготовке, а не на священника.

Усаживаясь в кабину, я наклоняюсь вперед, чтобы задернуть занавеску.

Однажды я спросил Люцифера, что он говорит святому отцу во время «исповеди».

Я не могу забыть его взгляд, когда он сказал: «Я ничего ему не говорю. Это он говорит со мной».

Когда старик появляется с другой стороны перегородки, я приветствую:

 — Отец.

 — Рад снова видеть тебя в церкви. Давно тебя здесь не было. Я думал, ты уже позабыл, где она находится.

 — Ха! — усмехаюсь я. Он знает, что ноги бы моей не было ни в одном из этих ящиков, если бы не информация, которую он для нас имеет.

 — Смех только отдалит тебя от Бога, Эндрю, — устало говорит он.

 — Я почти уверен, что старик уже забыл обо мне. Нет смысла попадать сейчас под его сомнительную милость.

 — Эндрю, я уже говорил тебе…

 — Отец, давайте обойдемся без риторики, — просунув руку через маленькое окошечко в задней части кабинки, я протягиваю ему конверт с деньгами.

 — Как пожелаешь, но если когда-нибудь захочешь поговорить… В любом случае, давай посмотрим, что ты мне принес.

Он пересчитывает деньги, полагая, что это заставит меня рассмеяться, но я знаю по опыту, что если сделаю это, мне придется заплатить больше.

Я держу рот на замке, ожидая, пока он закончит.

 — Старому священнику приятно видеть, как сегодняшняя молодежь заботится о церкви, — говорит он, а затем тихо шепчет мне. — Вы, ребята, уже какое-то время делаете много шума в городе. Есть ли шанс, что это скоро утихнет?

 — Полагаю, да, но у нас все еще есть дела, о которых нужно позаботиться.

 — Над сколькими еще телами я буду вынужден провести обряд прощания прежде, чем... он будет удовлетворен? — спрашивает отец Косс все тем же усталым тоном.

Его голос не всегда звучал так устало и утомленно, но я думаю, что ему надоело жить в таком городе, как Гарден-Сити. Это место либо приведет тебя к успеху, либо прожует и выплюнет.

 — Если бы у меня был ответ на этот вопрос, отец, нас бы здесь не было. Он... не счастлив, а когда ты его разозлил, это долгий путь в ад.

Разумеется, мы говорим о Люцифере, моем боссе. Человек – настоящая сила в этом городе, поэтому, когда кто-то затрагивает его интересы, это плохо для всех.

Глядя через перегородку, вижу, что отец Косс осеняет себя крестным знамением.

 — Ходят слухи о том, что происходит что-то важное, Эндрю, но не на вашей стороне. Смерть якудза сделала положение в городе нестабильным. Остался вакуум, и, похоже, что русские заполняют его.

 — Что конкретно происходит? — спрашиваю я.

 — В том-то и проблема, Эндрю, что конкретно никто ничего не знает. Есть просто перешептывание о приходе больших людей. Крутых людей с темными именами. Жены и любовницы русских находятся в неведении, как и все остальные, за исключением высших представителей их группировки. Обычно я просто передаю это вам, ребята, и держу язык за зубами, но…

Он не договаривает, и впервые за очень долгое время я чувствую, как волосы у меня на затылке встают дыбом. Я чувствую, что у меня на затылке прицел снайпера. Если бы эта церковь не была нейтральной территорией для всех банд, группировок и мафий в нашем городе, я бы уже упал на пол с пистолетом в руке, пытаясь выбраться из этого здания как можно быстрее.

 — Бл*ть, — ругаюсь я себе под нос.

Обычно старый священник делал мне выговор за использование таких слов в храме Божьем, но сейчас он только вздыхает.

 — Число жертв может быть очень большим, Эндрю. Я хочу, чтобы ты добрался до Люцифера и Паука, предупредил их и попытался заставить их найти способ прийти к миру с городом. Я не уверен, что мы переживем кровопролитие, которое может произойти.

Отец Косс встает со скамьи и покидает исповедальню прежде, чем я успеваю что-то сказать в ответ.

Я сижу там еще мгновение, пытаясь упорядочить свои мысли. Вещи, которые сейчас происходят, выходят за рамки наших знаний. Большие дела, которые могут создать для нас массу неприятностей.

Я встаю, качая головой.

***

Когда я нахожусь в безопасности своей машины, начинает лить сильный дождь. Ветер усиливается и дует порывами то в одну, то в другую сторону. Если погода соответствует волнению в городе, то мы можем оказаться в полной заднице.

Твою мать!

Набирая Саймона, пытаюсь собраться с мыслями перед тем, как он ответит.

 — Эндрю, о чем он хотел поговорить?

 — Черт, Саймон, в том то и дело. Здесь в действительности не о чем говорить, кроме шепота. Шепота, который вселил в старика ужас.

 — Что ты имеешь в виду? — спрашивает он.

 — Он напуган. Говорит, что на русском фронте приближается что-то большое, но не знает, что именно. Об этом никто не говорит. Единственные, кто что-то знает, это их верхушка, а они немы как рыбы. Даже их любовницы молчат. Однако он сказал одну вещь... Сказал, что в город приезжают парни с очень плохой репутацией. Я не знаю, что это значит, но это могут быть серьезные игроки или ну… кто угодно.

В телефоне воцаряется долгое молчание, и я могу заполнить его только своим собственным. Наблюдаю, как дождь обрушивается на мое лобовое стекло, а окружающий мир меняется из ночи в день со вспышкой молнии.

 — Это и отчеты, которые у нас есть. Люцифер приглашает тебя завтра на ужин, я тоже там буду. Поговорим позже.

 — Хорошо. Я собираюсь связаться с некоторыми моими контактами. Посмотрим, смогу ли я что-нибудь узнать. Спокойной ночи, Саймон.

 — И тебе.

Но я уезжаю не сразу. Мой мозг сейчас работает слишком быстро. Мои связи мало мне помогают, и я по-прежнему никак не могу уловить суть ситуации. Что-то собирается произойти, и что бы это ни было... оно велико.

***

Когда я заезжаю в гараж, уже почти десять. Снаружи дом кажется темным, горят лишь пара лампочек. Когда я вхожу, Джонатан сидит на диване и смотрит местные новости.

Эми и Эбигейл нигде не видно.

Чувствуя запах пиццы, идущий с кухни, нахожу коробку, прежде чем подойти к нему.

 — Как поживает старик? — спрашивает Джонатан.

Пожимая плечами, я говорю:

 — Охрененно волнуется. Что-то происходит, а он понятия не имеет, что. Но что бы ни происходило, это идет от русских.

 — Бл*ть, — рычит он, запрокидывая голову. — Я только что разгреб один замес, и вот теперь снова.

Кивая головой, я говорю:

 — Иди домой и отдохни. Но сделай мне одолжение, свяжись со своими друзьями по городу. Посмотри, услышишь ли ты что-нибудь необычное, что-то, что звучит немного странно.

Посмотрев на меня мгновение, он говорит:

 — Сделаю. Я позвоню тебе завтра.

Доедая свой кусок пиццы, я слышу, как он выходит из дома. Через мгновение заводится его внедорожник.

Выключив свет и заперев дверь на ключ, поднимаюсь в спальню. Осматривая комнату, я вижу, что не хватает одного человека, который должен был быть тут.

Заглянув в комнату Эбигейл, я вижу Эми, свернувшуюся калачиком на кровати. Войдя, осторожно просовываю руки под ноги и спину Эми и поднимаю ее с кровати.

Поначалу она крепко обнимает меня, уткнувшись головой в мою грудь. Проходит долгое время, прежде чем она вскидывает голову с широко раскрытыми глазами.

 — Что..?

 — Я дома, детка, пойдем в нашу постель. 

Эми

Я не должна чувствовать облегчение, просыпаясь в объятиях Эндрю, но я его чувствую.

И это до смерти меня пугает.

Я не хочу, чтобы он мне нравился, и не хочу вообще ничего к нему чувствовать, но мое тело не дает мне выбора.

В этой химии между нами нет никакого смысла. Это совершенно нелогично и абсолютно безумно. Я боюсь этого человека, но что-то тянет меня к нему вопреки здравому смыслу.

Хотела бы я просто отключить все свои ощущения, и, когда он несет меня в свою комнату и опускает в свою кровать, пытаюсь сделать именно это.

Я буду чувствовать онемение во всем теле. Я ничего не буду чувствовать к нему.

Его руки выскальзывают из-под меня, и он выпрямляется, нависая надо мной в темноте.

Я дрожу от потери его тепла. От потери его.

Я уже проигрываю битву, в которой сражаюсь.

В лунном свете чувствую на себе взгляд его темных глаз и то, как он смотрит на меня, как будто хочет меня, как будто владеет мной, чертовски устрашает.

Я моментально пытаюсь убежать. Мне нужно какое-то расстояние между нами.

 — Я хочу уйти, — говорю я, обретая голос, но даже для меня это звучит неуверенно и слабо. Он делает меня чертовски слабой, и часть меня ненавидит его за это.

Он качает головой.

 — Сегодня я хочу спать с Эбигейл.

 — Нет, — говорит он, как будто вопрос решен.

 — Но…

 — Твое место со мной, в этой постели.

Он сумасшедший. Как мне вообще с ним спорить?

Прижавшись к изголовью его кровати, я со смесью страха и восхищения наблюдаю, как он начинает раздеваться.