Тиффани Райз - Похититель бурбона

- Он левша. Когда брал красную ленту в руки, он делал это правой рукой, потому что только так мог ее снять. Когда его нашли, она была на левой руке. Конечно, я знала, что ты убила его. Кто еще мог это сделать?

- Ты знала и не спросила меня, почему?

- Я пыталась защитить тебя. Тамара, ты могла сесть в тюрьму за убийство.

- Как думаешь, почему я его убила? Давай, расскажи мне.

- Не знаю. Думала, ты поссорилась с ним из-за Леви. Это не важно. Я просто знала, что ты сделала, и не жалела об этом.

- Хочешь знать, что произошло? Хочешь знать, почему мне не жаль? Ты сказала, что я должна выбрать между своим конем и работой Леви. Ты или убьешь моего коня, или уволишь Леви. Я пошла жаловаться дедушке, и он был так добр со мной. Он отправил меня принять ванну. Затем он пришел в мою спальню с бутылкой «Красной Нити». Он налил мне немного. И пока я пила, рассказал мне свою слезливую историю о том, как сильно хотел сына, и как мир забрал всех его детей. Затем он сказал, что у него есть идея, как мы могли бы друг другу помочь все уладить. Мама, хочешь знать, какой была идея?

- Нет. Тамара, нет…

- Он поцеловал меня, мама. Он поцеловал меня и грубо потащил в постель…

- Нет. - Мама мотала головой.

- И расстегнул штаны.

- Нет!

- А затем в спальню ворвалась вода, словно Бог услышал мои крики. Дедушка увидел ее, и когда на секунду отвлекся, я ударила его по голове лампой. Когда он не отключился, я ударила его подсвечником. А когда и тот не убил его, я опустила его голову под воду и утопила. Потому что понимала, если он выживет, то закончит начатое и заставит родить ему сына. Вот почему я его убила. А не потому, что он собирался уволить Леви. Не ради спасения коня от живодерни. Не потому, что я хотела унаследовать все его грязные деньги. Не потому, что он рассказал мне о тебе. И когда я была под ним и боролась, я знала - ты продала меня ему. Ты подставила меня, чтобы я отдалась ему и делала все, что он пожелает, чтобы мы могли оставаться в доме и при деньгах. Он сказал, что ты позволила ему сбить с меня спесь. Хочешь сказать, что не делала этого?

Мать выдохнула, тяжело и печально. Она смахнула слезы и кивнула.

- Я говорила ему это, - прошептала мама, ее голос был хриплым, а глаза закрыты. - Я сказала ему рассказать тебе о Леви. Он угрожал оставить «Красную Нить» и все остальное Леви, потому что тот был последним мужчиной Мэддокс. Думала, если будешь бояться все потерять из-за Леви, то будешь сторониться его. Джордж должен был только припугнуть тебя, чтобы ты вела себя достойно.

- Он напугал меня. Но я плохо себя вела, - ответила Тамара.

- Ты, правда, думала, что я продам твое тело?

- Трудно не верить женщине, угрожавшей застрелить моего коня. Ты правда думала, что он не сделает этого со мной после того, как поступил с тобой так же?

- После? - с недоверием спросила мать. - Не было никакого после, Тамара. Я не думала, что он пойдет к тебе. Он по-прежнему приходил ко мне.

- Мама… я не знала.

- Добро пожаловать в клуб. Я бы застрелила любого мужчину, женщину или животное на планете, чтобы спасти свою дочь от того, через что я прошла… Но вместо этого я предала тебя.

Тамара накрутила прядь волос на палец, свернув в рыжий завиток. Мама взяла еще одну прядь волос и потерла ее между большим и указательными пальцами.

- У нас с тобой одинаковый цвет волос, - заметила ее мать. - Под этой краской. Я так долго их крашу, что даже забыла, что тоже рыжая. Или нет, наверное, уже седая. Я даже не помню, как выгляжу, так давно не была собой.

- Ты действительно не продавала меня дедушке?

- Нет, детка. - Мама покачала головой. - Я бы сама его убила, если бы знала его планы. Я бы убила его голыми руками.

- Я сделала это за тебя, - ответила Тамара.

- Мне стоит тебя поблагодарить.

Тамара наклонилась вперед в объятия мамы. Все это время они могли быть союзниками. Еще один грех на счету Джорджа Мэддокса. Он не только забрал у нее отца, он и мать забрал.

- Ты ударила меня, - вспомнила Тамара.

- Мне не стоило, - произнесла мама, отстранившись и держа Тамару за плечи. - Я была так расстроена, увидев вас с Леви вместе. Но, Тамара, клянусь, я никогда не продавала тебя. Я сказала Джорджу, что у нас не осталось времени. Я просила поговорить с тобой. Просила рассказать правду. Сказала, чтобы он выбил из тебя дурь, если придется, но не говорила, что он может тебя взять. Если бы он не рассказал тебе правду, ты бы уже была беременна от Леви Шелби.

- Я беременна от него.

Мать согнулась пополам, закрыв лицо руками.

- Мама?

Мама резко встала.

- Завтра я отвезу тебя к врачу. Я знаю одного.

- Нет, - ответила Тамара.

- Он твой брат. Ты не можешь родить от него ребенка.

- Я оставлю его. - Тамара приняла решение, как только слова сорвались с ее губ.

- Уверена, он его не захочет.

- Он уехал, - подтвердила слова мамы Тамара. - Он оставил меня. Это не его решение.

- Он твой брат, - повторила мама. - У вас одна кровь. Для тебя неестественно носить его ребенка. Это против всего. Это против Божьей воли.

- Если Бог хочет забрать ребенка, он может его забрать. Мне плевать, что это грех. Я хочу его. - Она хотела этого ребенка. Веру заставили родить ребенка, которого она не хотела. Тамара не станет нести крест Веры, у которой не было выбора, кроме как рожать.

- Этот грех мой, - сказала мама. - Он на мне. Ты не можешь винить себя. Ни ты, ни Леви не можете винить себя. - Она схватила Тамару за предплечье и посмотрела ей в глаза. - Слышишь? Я сделала это. Ты не знала, кто ты, и он не знал, кто ты. А я знала. Я знала, кем вы оба были, но так и не рассказала вам, потому что не хотела, чтобы ты ненавидела меня. И ты так сильно любила папу. Я не могла забрать его у тебя, рассказав правду. Он не хотел, чтобы я рассказывала. И я тоже не хотела. А теперь мы расплачиваемся за эгоизм. Мы оба расплачиваемся.

Тамара медленно поднялась на ноги. Она положила руки на голову мамы, нежно, будто благословляя.

- Ты не виновата, - ответила Тамара.

Мама посмотрела на нее, на ее лице читалось удивление, как у новоиспеченной вдовы.

- Куда ты собралась?

- Домой, - просто сказала Тамара. Она вернется на Остров Невесты, в их дом. И будет ждать, когда Леви снова сможет на нее смотреть, а если не сможет, это не имело значения. Она будет видеть его каждый день в их ребенке.

- Это и есть твой дом.

- Он никогда не был моим домом.

Тамара вышла из комнаты в мрачный коридор и направилась к парадной двери, такой большой и молчаливой. Возле двери стоял ее чемодан, где она его и оставила. Только она закрыла его, а сейчас он стоял открытым.

Опустившись на колени, Тамара покопалась в одежде, сначала спокойно, а затем в панике ища то, чего, она была уверена, больше тут не было.

- Детка?

- Он пропал, - пробормотала Тамара.

- Что пропало?

- Мой пистолет. Дедушкин пистолет.

- Его взял Леви?

Тамара медленно кивнула. Значит, дедушка был прав. Совершенство создано для Небес, и, когда ты пытаешь принести совершенство на землю, дорого за него платишь. Идеальное лицо сморщивается от возраста. Идеальная любовь умирает от пренебрежения. Бурбон был идеальным напитком, поэтому ангелы столько забирали, пока он выдерживался. Они с Леви были идеально счастливы. Неудивительно, что сборщик долгов постучал в их дверь.

Это и была цена, которую Тамара должна была заплатить. Она больше никогда не увидит Леви.

Она поднялась с пола.

- Я должна идти, - сказала Тамара, поворачиваясь к маме. Она поцеловала ее в щеку. Ее кожа была гладкой и холодной, и пахла розами.

- Не уходи. - Мама схватила ее за руки. - Не оставляй меня одну. Я больна, Тамара. Доктора дают меньше года. Ты могла бы остаться со мной до моего ухода. Я смогу увидеть ребенка. И ты, и я, мы можем наладить отношения. Мы найдем способ.

Тамара почти рассмеялась ей в лицо. Она смеялась над ней. Она смеялась так же, как смеялся Нэш, когда мама рассказала, что отцом был Дэниел Хедли? Теперь ее мать умирала? Она оценила ложь. Она расценила ее как знак того, что мама любила ее достаточно сильно, чтобы попытаться сделать все, чтобы та осталась. Но Тамара не могла остаться, не в этом доме. В этом доме она была Мэддокс, и ее ребенок будет Мэддокс. Она вернется на Остров Невесты, где она была Шелби, и ее ребенок будет Шелби.

- Ни за что. - Тамара покачала головой. - Прощай, мама. Ты можешь жить в этом доме.

- Я умру в этом доме.

- Ты будешь не первой.

Тамара приехала к «Красной Нити» на своем голубом «Триумфе». На пути к амбару Тамара остановилась у сарая, где хранились все инструменты. На стене висел топор, и она сняла его. Именно то, что ей нужно.

Там же она нашла коробку старых спичек. Она засунула их в карман, и это все, что ей было нужно. Больше ничего. Ничего больше. Пришло время закончить начатое.

Приехав к амбару, она была ряда видеть почти пустую и заброшенную парковку. В августе они всегда закрывали «Красную Нить». Жара была слишком невыносимой для всех, кроме бурбона.

Дрожащими руками Тамара открыла складскую дверь и переступила порог. Ей в нос ударил аромат бурбона, холодной выпечки хлеба, острый, почти гнилой, но все же сладкий. От него на глазах выступили слезы, и голова прояснилась. Она закрыла за собой дверь, но не заперла ее. Изнутри не было замка.