Эйдан громко рассмеялся.

— Почти двадцать три. И я не видел твоих сисек. Я должен, наконец, скорее их увидеть и трахнуть тебя. И прямо сейчас, нам нужно прекратить говорить об этом. Разве ты не опаздываешь?

Хихикая от его недовольства, мне удалось сказать «да».

— Тогда иди. О, Пикси…

— Что?

— Попробуй еще один раз пошутить про старого паренька, и я настолько ускорю наш темп, что ты не сможешь ходить в течение нескольких дней.

У меня перехватило дыхание и между нами повисло напряженное молчание. Наконец, я выдохнула:

— Хорошо, твоя взяла, — и повесила трубку.

* * *

На этот раз, когда двери лифта открылись на этаже Эйдана, из квартиры вылетела Сильвия, чтобы поприветствовать меня. Она обняла меня за талию и крепко прижалась.

— Привет. — Я убрала с ее лица волосы, а она мне улыбнулась.

— Дядя Эйдан сделал лазанью!

Я рассмеялась над ее взволнованностью, пока она тащила меня в квартиру.

— Я так понимаю, ты любишь лазанью?

— Моя любимая еда после макарон с сыром. Тебе нравится лазанья, верно? — Я кивнула, и она просияла. — Я знала это!

— Знала что? — Эйдан стоял у кухонного стола, вытирая полотенцем руки.

В квартире удивительно пахло, и я не знала, мой живот урчит из-за голода, или трепещет при одном только виде Эйдана Леннокса и его сексуальной улыбки, которой он стрелял, пока шел навстречу.

— Что Нора любит лазанью, — ответила Сильвия.

— Это хорошая новость, — Эйдан приблизился ко мне, его глаза смеялись, — потому что Сильвия настояла на том, чтобы я сделал тонну. — Он наклонился и поцеловал меня в уголок рта, и от такой нежности у меня перехватило дух. — Привет, Пикси.

— И тебе привет.

Я думаю, он заметил мое учащенное дыхание, потому что его улыбка стала дерзкой.

Сильвия никак не отреагировала на это, только улыбнулась и настойчиво потребовала:

— Пошли ко мне в комнату.

Я не стала говорить Сильви, что уже ее видела, а просто позволила ей весело провести время и последовала за ней в сине-фиолетовое пространство. Я охала и ахала, как делала это вчера.

— И самое главное… — Сильвия потянулась за футляром от гитары, прикрепленной к одной из столбов на кровати, которую вчера я не заметила, — Дядя Эйдан учит меня. Хочешь послушать?

— Конечно.

Я уселась на кровать, пока она снимала гитару. Это была небольшая синяя шестиструнная гитара, вся в пурпурных наклейках. Когда Сильви начала петь и играть песню Бруно Марса «Ленивая песня»[26], моя челюсть чуть не упала на пол. Ее сладкий юный голосок был приятным и чистым, и она хорошо играла на гитаре. Слушать ее доставляло неподдельное удовольствие.

Когда она закончила, то выжидающе посмотрела на меня.

Я взорвалась аплодисментами. Мы обнялись, и тут к нам присоединились еще одни аплодисменты. Эйдан стоял в дверном проеме и хлопал в ладоши. Он смотрел то на меня, то на Сильвию. Я удивленно покачала головой.

— Она чудо.

— Я знаю.

— Что думаешь, Нора?

Я повернулась к ней.

— Малышка, ты такая талантливая.

Она застенчиво улыбнулась.

— Дядя Эйдан не позволяет мне ничего записывать.

Оглянувшись через плечо, я смотрела, как Эйдан медленно двинулся в комнату и подошел к Сильвии. Осторожно забрал гитару из ее рук и нежно сказал:

— Ты слишком маленькая. Теперь будь хорошей девочкой, и накрой на стол.

Она скорчила рожицу.

— У нас нет стола.

— Ты знаешь, я имел в виду стойку.

С тяжелым вздохом Сильвия пошла выполнять его просьбу, оставив нас одних в комнате. Я смотрела, как Эйдан укладывает гитару в футляр и осторожно спросила:

— Может быть, можно что-то сделать с ее талантом?

Эйдан отложил гитару к стене и сел рядом со мной на кровать, прижав ногу к моей ноге. Непроизвольно опустил руку на верхнюю часть моего бедра, будто не мог находиться рядом и не прикасаться.

— Например?

Сегодня я пришла в его квартиру не за тем, чтобы говорить об образовании Сильви, и конечно, не хотела перегибать, но я беспокоилась о ней. И это пересилило мой страх разозлить Эйдана.

— Например, хор. В школе. Возможно, пришло время вернуться туда?

Рука Эйдана напряглась на моей ноге, но он не убрал ее.

— Я перевел ее на домашнее обучение, чтобы Сильви могла быть рядом с мамой, а потом оставил без изменений думая, что она так лучше всего приспособится к жизни без Никки.

— Уже прошел год, Эйдан, — мягко возразила я. — Я знаю, что это может быть не мое дело, но Сильви просто светится, когда находится в больнице с детьми. Может быть, настало время отправить ее обратно в школу и позволить вернуться к нормальной жизни.

— Не думай, что я об этом не размышлял. Просто не хочу слишком много менять в короткий промежуток времени.

— Это будет хорошим изменением. Поговори с ней. Она умная девочка, и мы знаем, на что способна.

Он тяжело вздохнул.

— Черт возьми, я все запорол, не так ли?

— Нет! — Я обхватила его лицо ладонями, потирая большими пальцами густую щетину на щеках. Наши взгляды встретились и потерялись друг в друге, и я поняла, что хочу стереть все беспокойство и страхи у этого мужчины.

— Ты все делаешь великолепно.

Эйдан скривил губы.

— Великолепно?

Я улыбнулась.

— Великолепно.

Совершенно неожиданно его рот накинулся на мой. По телу пробежала горячая волна, и я прижалась к нему.

— Дядя Эйдан, духовка пищит!

Эйдан оторвался от меня со стоном.

— Что ты со мной делаешь, Пикси? — Он быстро встал и провел рукой по волосам. — Никакого гребаного контроля, — пробормотал он, прежде чем быстро выйти из комнаты.

Я не знала, то ли быть вне себя от радости, что он так сильно меня хочет, то ли беспокоится, что отсутствие у него контроля ускорит ход событий, несмотря на мою просьбу не спешить. Потому что казалось, как только этот парень дарит мне поцелуй, я готова раздеться.

Спустя некоторое время, мы ужинали сидя на высоких табуретах за кухонной стойкой. Я была удивлена, когда Эйдан посадил Сильви между нами. Она веселила нас, рассказывая, как провела день с отцом в зоопарке.

— Он пытался притвориться, что пингвины не пугают его, но он их боялся, — хихикнула она, сморщив носик. — Как можно бояться пингвинов?

— Ясно, наверно он смотрел «Бэтмен. Возвращение», — пробормотал Эйдан.

— Что? — удивилась Сильвия, повторяя мои мысли.

— Это фильм. — Эйдан пожал плечами. — В нем есть очень страшный человек-пингвин.

— Ой. Не думаю, что захочу посмотреть фильм с участием страшного пингвина.

— Я бы не позволил тебе увидеть этот фильм, даже если бы ты захотела, дорогая.

Прежде чем она начала спорить, — и поскольку говорить девушке, что она не может сделать чего-то, только заставляет ее желать сделать это как можно быстрее — я спросила:

— Значит, ты хорошо повеселилась с отцом?

Она кивнула, улыбаясь, и это был первый положительный ответ, который я получила от нее относительно Кэла.

— Да уж. Это было хорошо.

— Отлично, милая.

— Слушай, Сильвия. — Эйдан повернулся к ней с серьезным видом. — Как ты относишься к возвращению в школу?

Не знаю, почему он решил поговорить с ней об этом в моем присутствии. А потом поняла — это означает, что я заслужила его доверие.

Сильвия посмотрела на него на секунду, и мне не понравилось беспокойство, которое я заметила в ее глазах.

— Не будешь… Ты не будешь скучать без меня?

Меня озарило, и я увидела, что и до Эйдана тоже дошло.

— Я счастлив, когда ты счастлива, дорогая. И если возвращение в школу сделает тебя счастливой, я буду на седьмом небе от счастья.

Она взглянула на меня, казалось, не особо уверенная, и я кивнула ей в поддержку. Посмотрев на Эйдана, она кивнула.

— Я хочу вернуться.

Эйдан улыбнулся, и Сильвия, по всей видимости, успокоилась. Все это время она молчала о своем желании вернуться в школу, поскольку переживала, что дяде будет днем грустно. О, моя девочка! Я так крепко хотела ее обнять.

Эйдан обнял ее и притянул к себе под бок.

— Тогда хорошо. Ты возвращаешься в школу.

После этого Сильви стала сгустком волнения, и едва высидела, даже чтобы съесть десерт. Не успели мы понять происходящее, как она вдруг вскочила и кинулась к компьютеру Эйдана.

— Дядя Эйдан, пусть Нора услышит твою музыку для танцоров.

— Сильвия, мы же едим.

— Но позволь ей послушать.

— Ты же знаешь, — он соскользнул со своего табурета и быстро подошел к ней, — нельзя прикасаться к компьютеру.

Она нахально усмехнулась.

— Да, но ты же встал и подошел.

Я фыркнула, а затем попыталась прикрыть смешок, когда Эйдан посмотрел на меня.

— Прости, — пробормотала я, но он покачал головой, и улыбка мелькнула на его великолепных губах.

— Это? — спросил он Сильви, пощелкав мышкой.

— Да.

Я тоже спрыгнула с табурета и направилась к ним, но, меня остановила зазвучавшая музыка.

Я не особо разбиралась в музыке, только в той, что любила слушать. Но Эйдан поразил меня. Мелодия лилась медленно, меланхолично; скрипки и виолончель. И пианино. И гобой. Мурашки забегали по моей коже, когда барабаны ускорили темп, струнные заиграли громче и яростнее. Затем, внезапно, к ним присоединился электронный танцевальный бас, темп стремительно возрос, на меня обрушилось желание подвигаться.

Когда композиция смолкла, я посмотрела на Эйдана. В нем появилось что-то мрачное, похожее на тоску, и я понимала, что это отражалось и во мне.