Янка Рам - Поиграйте с Женечкой

— Стучать, Таня, — хрипловатым недовольным голосом.

— Я постучала!

— Разве я сказал «войди»?

— Ты никогда не говоришь… — нахмуривает брови.

— С этого момента — говорю. Я занят. Что-то срочное?

Протягивает ему какие-то бумаги.

Открываю его верхний ящик, забираю конверт. Он выскальзывает из пальцев, падая на пол. Крупные новенькие купюры высыпаются густым веером. Таня ошарашенно смотрит на них. Собираю одним движением обратно в конверт и молча выхожу.

Мне жаль, что мы не доиграли этот раунд. Хотя нет!

Оставить открытый гештальт ему — это правильно. Пусть еще поплавает по поверхности, дозреет. К тому же забавны шок и интерпретации его Цербера! Ха-ха…

Уверена, он не станет объясняться.

Набираю маму Тамары.

— Здравствуйте. Это Женя. С работы Томы. Я звонила Вам.

— Женя… ммм… да.

— Куда можно подъехать, мы бы хотели помочь деньгами на лечение Томы…

Программирование я не люблю. Не потому, что в нём есть что-то особо сложное, а скорее потому, что оно не допускает интерпретаций. И самое неприятное — нужно в невообразимых количествах запоминать всевозможные написания команд, функций и процедур, которые зачем-то отличаются в каждом языке, хотя каждый последующий ложится на структуру предыдущего и очевидно «слизан», да и в основе лежит одна и та же архитектура…

Не люблю несовершенств! — раздражаюсь я, припоминая написание нужной функции.

Мне срочно нужно сдавать курсак. Созданию собственной пользовательской среды. Пролистывая скачанные у старшекурсников прошлогодние курсовые я прыгаю между экранами «Ревников-командер», «Дружинин-командер», «Стома-командер» и пытаюсь создать неузнаваемый для преподавателя микс «Туманова-командер», комбинируя различные их части.

Да… Я пытаюсь схалявить! У меня только два допуска к сессии из двенадцати, а она не за горами. Пропуски…

Немец все время меня отвлекает. Подхожу к столу преподавателя, уточняя оставшиеся долги в журнале. Сам он вышел и в аудитории болтовня и хаос.

— Туманова…

— Ну, что опять?

— Вот скажи, ты в глаза не видела наш с тобой курсак, — да, делал его полностью он. — У тебя пять по защите, у меня три. Нормально?

— Все дело, в языке, Немец.

— Чего?

— Я лучше владею им, — подмигиваю ему я, касаясь кончиком языка свей верхней губы.

Азартно улыбается.

— А ну-ка поподробнее… О чем это ты?

— У него спроси! — слегка шлепаю по напрягшейся ширинке.

У Немца всегда стоит, когда я дразню его.

— Оу… — сокращается. — Еще, детка!

— Хватит пока, — возвращаюсь на свое место.

— Уж если кто из нас и «владеет языком», то это я, — шепчет он мне на ухо.

— Это типичное мужское заблуждение. Мальчикам кажется, что, если они уже докоснулись тебя губами там, ты обязана кончить! — эпично поднимаю вверх руки. — Женщины не любят разочаровывать мужчин и поэтому имитируют. На самом деле, девочки делают это гораздо лучше.

— Мои женщины не имитируют! — возмущенно.

— Как ты проверяешь?

Зависает.

— Да я знаю и всё!!

— Ну-ну… — хихикаю над ним.

Отстает минут на десять и потом опять.

— Туманова…

— М?

— А ты?

— Что — я?

— Имитируешь?

— Нет, мне повезло.

— В каком смысле?

— Во всех.

— Расскажи… — игриво хныкая.

— Ты еще у меня маленький, — ухмыляюсь я. — Подрастешь — расскажу.

Еще десять минут.

— Туманова…

— М?

— Капец…

— Что такое?

— Не люблю тебя. Вообще. Вот… Вот прямо… НЕТ! Но хочу — челюсти сводит!

— Держись, сладкий. Сочувствую.

Еще десять минут.

Молча заглядывает в мой экран.

— Тебе помочь или не мешать?

— Мхм… помоги, пожалуйста — НЕ МЕШАЙ! — отмахиваюсь от него я.

— Завтра защита.

— В курсе.

— У тебя и начала еще нет.

— Мхм… — зависаю я над своей блок-схемой, подыскивая подходящий элемент в чужих.

— Давай, сделаю основу, — улыбается он. — Ночью разбавишь своими фишками… и всё!

— Какой добрый мальчик! Жаль, что не бескорыстный.

— Немцы очень рациональны.

— Я лучше Сашку попрошу.

Конечно, я не собираюсь…

— Не попросишь, — качает он головой.

— Тогда Боречку!

— Уезжает на соревнования…

И правда!

— Грустного ангела!

— Он и сам не шарит в программировании! — довольно смеется Немец.

— Да мало ли кого! — закатываю я глаза, подыскивая альтернативную кандидатуру.

— У всех завалы… — его голос сочится самодовольством. — Сдавайся!

Реально оценив перспективу и еще раз пролистав открытые окна…

Тупо не успею! — качаю я головой.

Его взгляд похож на взгляд хищника, загнавшего свою жертву в угол, осталось только облизаться и рвануть.

Ты же мой зайка!

— В животном мире есть такая стратегия охоты… — ухмыляюсь я. — Когда более сильный хищник, не желая тратить усилия на поиск добычи, которой является более слабый хищник, имитирует для того жертву…

Немец внимательно прищуривается, облизывая губы.

— Более слабый и мелкий хищник приходит сам и…

— Я понял тебя, — кивает он. — Но я рискну быть съеденным.

— Ням-ням… — подмигиваю ему. — Что ты хочешь за программку?

— Поцелуй.

— Не разочаровывай меня банальностью.

— Никаких банальностей! Я готов сыграть с тобой.

— Ммм… — теперь облизываюсь я. — Придумал правила?

— Да!

— Ну, не молчи… Сделай девочке приятно!

Выдерживает паузу.

— Мы подвесим твой «долг», и я выберу момент, когда потребую его с тебя. Если ты съедешь — ты моя рабыня на месяц, если нет, то я — твой раб.

— О, да! — завожусь я. — Согласна! Я тебя сделаю, мой сладкий — это твоя прописка в «боты»*!

— Что?

— Да, неважно! — дразня поправляю на нем ворот пуловера, касаясь пальцами шеи: — Завтра мой курсак должен быть готов.

— Всё будет…

— …моя госпожа! Shhh… ах!

— Не в этот раз! — опасно оскаливается.

Как интересно…

* — (тематический жаргон) раб, Нижний без права на пределы, обычно используемый как прислуга

Дверь в аудиторию открывается, в дверях Ревников, отыскивает взглядом… меня?

Он с собрания кафедры. Меня вызывают? Выхожу к нему.

— К декану? — морщусь я.

— Неа, поживешь пока. Тебя сегодня другой дяденька хочет.

— Зайдите в аудиторию, — проходит мимо нас наш преподаватель.

Другой дяденька?

Достаю свой телефон. Разряжен. Двое суток меня нет ни на работе, ни дома. И зарядку я забыла…

Это Олег. Чувствую.

— Боречка, скажи пожалуйста, что меня к декану вызвали.

Отрицательно качает головой:

— Меня за это нагнут.

— Если он приехал, значит какой-то ахтунг! И я по-любому сейчас сбегу. Но тебя просто нагнут, а меня…

Недовольно цокает, закатывая глаза.

— Будешь должна.

— Вся в долгах… — хихикаю я, вспоминая нашу сделку с Немцем. — Захватите мой рюкзак, пожалуйста.

Спускаюсь на пару этажей ниже, возле кафедры вижу Олега.

Подхожу.

С каждым шагом к нему болезненные ощущения все туже завязываются узлом.

Всё не так…

Он прячет глаза. Он не делает так обычно. Сначала мы разговариваем глазами, а потом уже… А сейчас короткий взгляд и все.

В груди тревожно стучит.

Но, может, я и ошибаюсь, и он просто по работе.

Хоть бы просто по работе! — вздыхаю про себя я.

— Что случилось?

Отрицательно качает головой.

— Ничего. Поехали, пообедаем? — его глаза слишком ленивые и спокойные, а голос ровный и медленный.

Пообедаем?! В середине учебного дня?! При моих-то завалах??

Полный неадекват!

Забираясь рукой под расстегнутую куртку, прижимаю ладонь к его сердцу — колотится как сумасшедшее. Мхм…

Его взгляд скользит по моей руке, лежащей, на его скачущем сердце, к моим глазам.

Циничная, болезненная ухмылка.

Вот так, да?

Не нравятся тебе такие вскрытия, Зверь мой?

Так, что происходит? — требовательно смотрю на него.

Не отвечает.

— Поехали… — киваю.

Разворачиваюсь на выход, чувствую, что он идет следом. Забираю в гардеробе одежду и не позволяя ему помочь мне надеть ее, быстро справляюсь сама.

До парковки мы идем тоже молча. И опять я открываю себе дверцу сама, не позволяя это сделать ему. Он садится рядом не сразу. Где-то через минуту.

Взгляд скользит по панели, лобовому стеклу, губы недовольно вздрагивают. Делает вдох поглубже…

— Извини. Что-то нашло.

— Куда едем?

— Пообедаем, погуляем… — пожимает плечами. — Ты не против?

— Не против.

— Женечка, — трет руками лицо. — Я просто соскучился. Я могу соскучиться по тебе?

В груди от его слов все наполняется чем-то болезненно-невыносимым, и я не могу нормально ни вдохнуть, ни выдохнуть.

— Тебе виднее.

Специально давлю. Потому, что невыносимо тяжело наблюдать за его этим… Нет в моем лексиконе такого слова!

Мне хочется продавить, чтобы он озвучил ЭТО.

Нам обоим стало бы легче. Быть может больнее, но гораздо легче.

Почему он молчит?

Что ты хочешь сказать мне? — ловлю его взгляд в зеркале.

Смотрит в лобовое, кусая изнутри губы.