Беверли Кендалл - Пойманный

О Божечки.

— Что?

От тона моего голоса Бри замолкает, пробегаясь по моему лицу широко распахнутыми зелёными глазами. Я тут же расплываюсь в улыбке, показывая ей, что с мамочкой всё в порядке. Её лепет возобновляется. Всё хорошо и легко решаемо, как и пристало её детскому миру.

— Что ты сделала? — шиплю я.

— Ну, у тебя сегодня свидание, а это значит, что ты с кем-то встречаешься.

— Я не встречаюсь с Крейгом. Он мой партнёр по учёбе. Мы будем заниматься, а не обжиматься.

— Свидание по учёбе, настоящее свидание — какая разница, всё одно и то же. У тебя встреча с представителем противоположного пола вдали от университета и работы. Будь всё дело в одной только учёбе, вы бы встретились в библиотеке, — рассуждает она с логикой, которую лучше было бы задействовать в изучении уголовного права, а не журналистике.

Я быстро одеваю Бри, продолжая отстаивать свою точку зрения.

— Мы собираемся в Старбакс. Это не свидание.

— А для меня звучит как свидание, — беспечно отзывается она.

— Но это не так.

— Погоди, почему мы вообще об этом спорим? Ты должна благодарить меня. Если плейбой вернётся к этому бездельнику и расскажет ему, что у тебя кто-то появился, это докажет, что ты оставила его позади. Я сделала тебе одолжение, — утверждает она в оправдание своей лжи.

— Я и оставила его позади, — отвечаю я с жёсткостью в голове, удивившей даже меня. — Мне не нужно это никому доказывать, тем более — ему. — Да, ему — чьё имя никогда не будет произнесено. Исключение из правила — и да, это правило — только для членов его семьи.

На другом конце наступает тишина. До меня доносится какой-то шорох, а потом:

— Ну, считай это небольшим подтверждением.

Эрин права. Какая мне разница, что скажет Джош своему другу. Какая разница, что подумает мой бывший. Меня это не волнует.

— Ладно. Пофиг. Мне нужно закончить одевать Бри, Трент придёт с минуты на минуту.

— Хорошо. Я позвоню тебе позже. Скажи Тренту, чтобы он мне позвонил, если ты не появишься до семи, а ему понадобится взрослая компания, — вставляет Эрин с легкомысленным смехом. На самом деле, она лает, но практически не кусает.

— Не переживай, скажу, — заверяю я, улыбаясь и выталкивая мысли о бывшем из головы. Моё настроение сразу улучшается.

— Ха-ха-ха. Пока.

— Пока.

Я мгновение стою на месте, глядя на дочь. Почувствовав, что всецело завладела моим внимание, она поднимает глазки и протягивает ко мне руки.

Я поднимаю её и осыпаю щёчки вереницей поцелуев, спускаясь к шее. Радостно визжа, она хватает меня за волосы, пока я иду к ней в комнату, где опускаю её на пол к двум любимым игрушкам, прежде чем отправиться самой на поиски красивого наряда для моего свидания по учёбе.

* * *

Трент, выглядящий как всегда обворожительно, приезжает через пятнадцать минут. Господи, футболки по размеру здорово подходят его телу. Если вам хочется знать, как выглядит Трент, представьте себе Генри Кавилла и Тео Джеймса. И я выбрала их вовсе не потому что мне нравятся парни с британским акцентом. Трент — лучшее смешение их обоих с его тёмным волосами, светло-карими глазами, великолепной улыбкой, точёными чертами лица и ямочкой на подбородке. Возможно, он не привлекает меня в сексуальном плане, но я не могу не признать, что он горячий.

Когда я была младше, всегда, куда бы мы ни выходили вместе, девчонки не переставали виться вокруг него. Именно тогда я поняла, как он любит пофлиртовать, но, по признанию его матери, у него было не так много отношений. Хотя я знаю, что он часто ходит на свидания.

— Как поживает моя девочка? — на его вопрос и широкую ухмылку, Бри издаёт восторженный писк и бросается из моих рук к нему.

Он легко перехватывает её, прижимая к шее, а потом крутит над головой. Она пронзительно визжит, орошая его лоб слюнями.

— Спасибо, малышка, — сухо произносит он, прекращая играть в вертолётик. Она принимается тыкать пальцем в его подбородок. Ямочка её гипнотизирует.

Он вздёргивает бровь, оглядывая меня с головы до ног.

— Мне казалось, ты идёшь учиться?

Я опускаю взгляд на свой тёмно-синий сарафан в белый горошек.

— Так и есть.

Он низко свистит.

— В этом?

— А что не так с моей одеждой? — Сейчас июнь, на улице двадцать шесть градусов тепла. Моё платье прямо-таки скромное по сравнению с тем, что в основном носят другие девушки.

— Наверное, я привык видеть тебя в джинсах и с прикрытой кожей. Когда ты надевала платье в последний раз?

Я фыркаю, изображая раздражение.

— Твоя техника нуждается в доработке, если ты так делаешь девушкам комплименты. «Пейдж, ты хорошо выглядишь» — было бы достаточно.

Трент разражается хохотом и следует за мной в гостиную, где полно детских принадлежностей и игрушек. Это он уже подзабыл, поэтому я показываю её последние игрушки и новую книгу, которую она захочет, чтобы он ей прочитал, по меньшей мере, десять раз перед ужином.

На кухне я напоминаю ему, сколько нужно греть для неё бутылочку и что можно дать на перекус и ужин. К тому времени как я заканчиваю, Бри молчит, устроив головку на его широком плече, и выглядит совершенно довольной тем, что находится в его руках, пока смотрит, как я готовлюсь уходить.

Подобрав блокнот и сумочку с кухонного стола, я устремляюсь по коридору к выходу. Оглядываюсь на Трента, потянувшись к двери.

— Позвони, если понадоблюсь. — Я посылаю дочери воздушный поцелуй и добавляю: — Веди себя хорошо с дядей Трентом, тыковка, я буду позже.

— Учись усердно. Никаких недозволенностей, — предостерегает Трент своим лучшим суровым отцовским голосом.

— Я не сделаю ничего, чего бы ни сделал ты, — подмигивая, отвечаю я. И это даёт мне верёвку достаточной длины, чтобы на ней повеситься.

Его глубокий, глухой смех — последнее, что я слышу, прежде чем закрываю за собой дверь и встречаю гнетущую жару.

— Чёрт, как ярко, — ворчу я, щурясь от слепящего солнца. Очередной знойный день в Северной Джорджии. Хорошо, что я не стала тратить время на завивку волос. Волосы у меня густые и прямые — они бы распустились за несколько секунд контакта с влажным воздухом.

Вместе с ключами от машины я достаю солнцезащитные очки из сумки, прокладывая путь к машине. Очки надеваю сразу же.

Перебрасываюсь приветствием с нашим соседом, мистером Джеффрисом, который моет свой фургон на подъездной дорожке — как делает всегда, без пропусков, каждую неделю. Он, его жена и двое детей живут с нами по соседству сколько я себя помню.

Трель мобильного предупреждает меня о поступившем сообщении. Выловив телефон из сумочки, я замечаю два пропущенных звонка от Эрин и сообщение от неё же, гласящее: «ПОЗВОНИ МНЕ СЕЙЧАС ЖЕ!!!»

Я закатываю глаза. Мисс Мелодрама. Я-то думала, она занята примеркой. Звук открывающейся двери автомобиля привлекает внимание к машине, припаркованной у моего дома.

Несколько секунд спустя навстречу мне выходит водитель. Следующее, что я понимаю — мой взгляд прикован к зелёным глазам того же оттенка, что и у моей дочери. Я смотрю на парня, которого не видела больше года. Того самого парня, который обвинил меня в измене, потребовал тест на отцовство, а потом укатил обратно в Нью-Йорк, когда я была на десятой неделе беременности.

Это Митч Аарон Кингсли, мой бывший парень, и бесполезный, никудышный биологический отец Брианны.

Митч

Она выглядит такой же.

Её ребёнку почти семь месяцев, но вы бы так не сказали, увидев её сейчас. Она всегда была миниатюрной — чуть больше метра шестидесяти — с тонкой, красиво пропорциональной фигурой и прекрасной кожей. И это не изменилось.

Она по-прежнему потрясающая.

Дерьмо.

Почему-то мне казалось, что встреча с ней не будет как удар под дых. Я надеялся, что время и расстояние притупили эффект, которая она всегда на меня оказывала. Что обжигающее, раскалённое добела влечение останется в прошлом. Моё тело подсказывает мне, что это не то с чем мне сейчас всерьёз нужно или хочется разобраться.

Но придётся. Самое главное — вспомнить, что я здесь не ради неё. А ради дочери. К тому же надо помнить, что Пейдж пытается полностью устранить меня из жизни Брианны. Официально.

Знаю, смехотворно это слышать от меня, если брать в расчёт всё сделанное мной. Но моя дочь всё ещё мала и пока с ней не поздно наладить отношения. Пейдж — другое дело. Совершенно.

С сумкой в руках подхожу к ней, ощущая, как по шее струится пот, и она выпрямляется, не отпуская ручку двери. Смотрит на меня из-за огромных солнцезащитных очков. Тех самых очков, которые я снимал с неё десятки раз, чтобы поцеловать на прощание или чтобы поздороваться. Я с силой отбрасываю эти воспоминания.

Останавливаюсь в нескольких шагах от неё и ставлю сумку со всем содержимым на подъездную дорожку. Она опускает руку и поворачивается ко мне. По-прежнему не говорит ни слова, и я, лишённый возможности заглянуть в её глаза, спрятанные за тёмными линзами, не могу сказать, ошеломлена ли она моим приездом или взбешена. А может и то, и то одновременно.

— Привет, Пейдж. — После всего случившегося между нами, эти слова кажутся до дикости неадекватными, но они — всё, что у меня есть, и это только начало.

Её сжатые губы становятся ещё тоньше, когда она скрещивает руки на груди.