— Ладно. Позже должно прояснится, так что я привезу её к тому времени.

— Нет, я не хочу, чтобы ты везла её, когда дороги ещё мокрые, — огрызаюсь я. Сейчас любезность Пейдж раздражает меня до предела.

— Тогда что ты хочешь от меня? — спокойно интересуется она.

Я продолжаю мерить деревянные полы между кухней и гостиной.

— Мне бы хотелось, чтобы ты подумала о том, что я ждал сегодняшней встречи с дочерью. Было бы приятно, если бы ты приняла это во внимание.

— И поэтому ты так злишься?

Она кажется такой спокойной и рассудительной, в то время как меня обуревает разочарование от всего, что я не могу контролировать. Ещё меня выводит из себя эмоциональная стена, которой она отгородилась. Сама её не опускает и за неё отказывается впускать. Меня убивает, что я не могу трогать её, целовать, заниматься любовью, как раньше. И кажется, от всего, что со мной делается сейчас, становится только хуже.

Глубоко вдохнув, я вынуждаю себя притупить эмоции.

— Слушай, мне жаль. Не знаю, почему я…

— Мама и Рэнди снова официально вместе. Помолвлены, — объявляет Пейдж, меняя тему и спасая меня от объяснений, почему я веду себя как эгоистичный придурок. Она делала так раньше, когда мы были вместе, и я заговаривал себя в угол. Всегда знала, когда мне нужна помощь, и прибегала к такому отвлечению во имя спасения моей задницы. Заодно идеально свела нас к теме, о которой мне хотелось с ней поговорить.

— Замечательно. Рад, что у них всё вышло. Я надеялся, что вы с Бри переедете до четвертого.

Стараюсь не паниковать, когда она не торопится с ответом.

— Думаю, было бы хорошо, — в конце концов, изрекает она. — Кажется, мама хочет подготовить дом к продаже и надеется сбыть его до конца лета. Она переезжает к Рэнди.

До меня даже не доходило под каким я, видимо, стрессом был, пока не чувствую, как плечи опускаются, освобождаясь от сковывающего их напряжения. Каждый день, проходящий без точной даты переезда, оставлял Пейдж открытую возможность передумать. Теперь её мама продаёт дома, развевая эти страхи.

— Рад, что у них получилось.

— Да, я тоже. Мама заслуживает счастья, — почти с тоской отвечает она.

— Как и ты, Пейдж. — Мне хочется добавить, что однажды мы были счастливы и можем быть снова, но я делаю всё возможное, чтобы не напирать. Выходит с трудом.

Она тихо смеётся.

— Я счастлива. О чём ещё можно просить?

Обо мне.

Но, конечно, не произношу вслух. Нет, я могу только показать, как сильно её люблю и желаю быть с ней, а остальное зависит от неё.

Глава 21

Пейдж

Уехать из дома, в котором выросла, горько, но покинуть мать — душераздирающе. Проходить через это приходится, напоминая себе, что не будь у меня Бри, я бы в любом случае через пару месяцев уехала на учёбу. И потом бы нас разделяли сотни миль. Так даже лучше, ведь я останусь рядом.

Но для мамы, наблюдающей за отъезжающим от дома грузовиком со слезами на глазах, это значения не имеет. После эмоционального прощания на подъездной дороге, я целую маму и следую за Митчем — который ведёт грузовик — в свою машину.

Два часа спустя, я уже осматриваюсь в главной спальне — старой комнате Митча — думая, чем же мне занять столько пространства. Занавески придётся убрать, тёмно-коричневые вертикальные жалюзи на окнах, на мой вкус, чересчур однотонны и мужественны. То же самое касается постельного белья. Мне нужно что-нибудь покрасочнее.

Мебель из массивного дуба останется. От неё пахнет качеством, к тому же моя мебель для спальни казалась бы карликовой в комнате такого размера.

Митч появляется в дверном проёме с огромной коробкой в руках.

— Куда мне это отнести? — Сбоку большими печатными буквами написано «ИГРУШКИ».

— Даже не знаю. Что думаешь насчёт того, чтобы сделать из лофта игровую комнату и хранить половину игрушек там? — интересуюсь я, продолжив выкладывать вещи из сумки, лежащей на кровати.

— Думаю, что тебе нужно принять решение, пока я её не уронил, — сухо отвечает он, выглядя отвлекающе растрёпанным в тёмно-синих джинсах и красной футболке с короткими рукавами.

— Ладно. Отнеси в её комнату, я разберусь позже.

Поскольку Митч уже сделал из гостевой комнаты комнату для Бри, когда сидел с ней, обустраиваться там сильно не пришлось.

Без лишних слов, он исчезает в коридоре. Его сестра была достаточно добра, взяв Бри с собой в гости к старшей сестре Дэна, живущей в Мейконе, чтобы у нас была возможность перевести вещи. Митч мог втянуть и Джоша, но раз уж остались в основном только коробки и вещи, он решил не тормошить его, ведь иначе нам бы пришлось ждать, когда Джош будет свободен, а этого не произошло бы раньше субботы.

В шкафу я тянусь, чтобы водрузить стопку книг на верхнюю полку, и чувствую, как мышцы на руках протестуют против тренировки, которую они получали последние три часа. Завтра, уж точно знаю, они будут ныть.

Митч снова возникает в дверях, на сей раз держа телевизор с плоским экраном.

— Ладно, это последнее. — Он не очень-то большой, конечно, никак не сравнится с тем монстром в гостиной, но пока сойдёт и так.

— Думаю, его можно поставить туда. — Я указываю на шкаф, на котором раньше стоял пятидесяти двухдюймовый телевизор Митча. Мой малыш на фоне будет выглядеть потерянным.

После, закончив с подключением, он проводит рукой по лбу.

— Я возьму попить и отдохну немного. Хочешь чего-нибудь?

— Сейчас нет. Хочу разобрать эти вещи до конца дня. — Одежда Бри уже убрана в шкаф и комод. Игрушки могут подождать до завтра.

— Ладно, тогда дай знать, если понадобится помощь высокого человека, — произносит он с дразнящим подмигиванием.

— Очень смешно, — ворчу в ответ. С пятью футами и четырьмя дюймами я всегда считала себя среднего роста, пока не начала встречаться с Митчем. На самом деле, меня просто окружают одни гиганты.

Ещё полчаса я заканчиваю всё, что хотела сделать на сегодня. Теперь же, прежде чем погружусь в тёплую ванную, чтобы отмочить ноющие мышцы, мне лучше что-нибудь перекусить, иначе я рискую тем, что мой желудок переварит сам себя.

В коридоре, как раз двинувшись в сторону кухни, я слышу бормотание телевизора. Наверное, Митч правда расслабляется. Интересно, надолго ли он собирается остаться? Пока мы занимались переездом и наши разумы и руки были увлечены другим делом, всё шло отлично. Но сейчас… ну, сейчас всё успокоилось, и в квартире остались только мы вдвоём — на самом деле, во всём доме остались только мы вдвоём. Возможно, мне стоит позвонить Эрин, и узнать, не хочет ли она приехать. Из неё получится отличный буфер.

Вместо того, чтобы, как и собиралась, уйти на кухню, я иду на звуки возбуждённого разговора и смеха, доносящегося из телевизора. Когда вхожу в гостиную, Митч сидит на диване, его взгляд прикован к экрану, а рядом с ним на столике стоит маленькая коробка с надписью «Видео».

Мои видео.

Я резко возвращаю взгляд к телевизору, как раз когда беременная «я» заполняет весь экран. Мне требуется мгновение, чтобы осознать, что я смотрю видео с детской вечеринки перед родами, которое сняла Эрин.

Да, это я, неуклюжая и беременная, опускаюсь в кресло почётного гостя.

«— Вы уверены, что она поместится? — шутит Эрин.

Я показываю ей язык и, слегка покачиваясь, устраиваюсь поудобнее.

Мама наклоняется и заключает меня в объятья, потирая мой живот.

— Она же совсем крошка, правда, милая?»

Ночью, предшествующей вечеринке, я проснулась от сильнейшей судороги в ногах. Боль и дискомфорт почти довели меня до слёз, я хватала ртом воздух, силясь не расплакаться, потому что мне не хотелось будить маму. Я лежала одна в темноте, в муках этой боли, гадая, когда настанет конец. И в такие моменты мои мысли возвращались к Митчу.

Но вот он сидит и смотрит на меня с позитивной стороны, когда я улыбаюсь и смеюсь в окружении всех моих близких.

— Кто разрешил тебе рыться в моих вещах?

Вздрогнув, Митч поворачивает голову и глазеет на меня, как будто выходя из ступора.

— На ней было написано «видео», и я решил поискать наши.

Я медленно киваю.

«— Ой, оно очень милое. Брианна будет в нём такой очаровательной, — со вздохом произносит Эрин.

— Стойте, мне нужно в ванную, — прошу я, подняв глаза на маму.

Она убирает подарок, который собиралась протянуть мне, чтобы я его открыла.

— Давай, милая. Я помогу тебе подняться».

— Выключи, — голос у меня плоский и безэмоциональный.

— Пейдж…

— Митч, я сказала: «выключи». — Сердце громко тарабанит в ушах, руки начинают трястись.

Тише, Пейдж.

Даже не смотрю на него, мои глаза прикованы к экрану, пока я наблюдаю, как мама помогает мне подняться с кресла. Эрин опускает руку, держащую камеру, поэтому видно только пол общественного центра, в котором она живёт.

«— Пейдж. Пейдж, что случилось? — паникующим голосом спрашивает Эрин».

И это последнее, что можно услышать, прежде чем экран потухает.

Следующее, что я понимаю — Митч оказывается на ногах, напирая на меня с застывшей паникой в глазах. Как будто случившееся тогда происходит сейчас.