Целую её в лоб и шумно выдыхаю…

Она проводит рукой по своему телу и хватает меня за локоть рукой…

— Кирилл! А где…?

Я надрывно вздыхаю, и прячу глаза…

Эпилог

2 года спустя.


— Мы здесь, мы здесь, мы здесь… — Стас и Алина еле вписавшись в поворот неслись мне на встречу.

— Царевы, вы охренели? Вы чуть весь персонал не снесли с ног.

— Ну-ка не ори мне тут на моего мужа, Бессаев. Не посмотрю, что тебя любит моя подруга, а крестник называет папой, дам по башке. — Алинка стала в оборонительную стойку. Смешная такая, румяная, круглая, как шар. Самой на днях Стаса отцом делать, а гоняет по коридорам, аки спринтер.

— Всё, всё, спокойно женщина. А то еще и меня проглотишь. — Мы со Стасом заржали, а Алинка задымилась. Забавная была история, когда Вовка спросил, зачем тётя Алина съела своего ребеночка.

— Ай, заткнись уже. — Махнула на меня рукой эта женщина — людоед.

— Ну что, долго ещё? — Стас потирал руки и ехидно на меня посматривал.

— А я знаю? Я, вообще-то, здесь с вами стою. — Рыкнул я.

За спиной раздался звук открывающейся двери.

— Бессаев? — я резко развернулся и уставился на мужчину. — Девочка, 52 сантиметра, 3100!

Я закрыл глаза и выдохнул. Повернулся к Стасу, который поглаживал по животу рыдающую Алинку, а потом услышал опять голос врача:

— И еще одна, 3150, 51 сантиметр.

— А …?

— Отлично, ваша благоверная стойкая дама. Чувствует себе хорошо.

Я ошалело посмотрел на друзей, которые уже ржали с меня.

— Вот же засранка. А я еще думаю, чего это она на УЗИ меня брать не хочет, всё отговорки ищет.

— Хм… ради такого момента и я так сделала бы. — Алина ткнула пальцем в сторону, я перевел взгляд и увидел Тимура с сестрой, которая снимала меня на телефон.

— Прости, братик, женская солидарность. — Тина пожала плечами, зарываясь носом в грудь Тимуру.

— Друзья называется… — буркнул я беззлобно.

— Идемте, папочка, Вас там ждут.

Я пошел вслед за врачом и уже через минуту оказался у кровати Насти, а рядом в люльках сопели наши принцессы.

— Спасибо, родная, ты даже не представляешь, что сделала для меня. — Наклонился и поцеловал уставшую жену в лоб.

Она мне улыбнулась и поцеловала мою руку.

— Тебе спасибо, за то, что дал мне семью.


Вернулся к друзьям, как на меня налетел сын, пришедший с родителями.

— Ты виделЬ, виделЬ их? — малыш светился от счастья.

Я подхватил его на руку.

— Кого, Вов? — включил дурачка.

— Маму и сестЛенку? — я посмотрел на ребят понимая, что они не стали радовать сына новостью сразу о двух сестрах.

— Видел, и еще кое-кого видел.

— Кого? — подсобрался мелкий.

— Ну как же? Маму, сестренку и …еще одну сестренку… — глазки Вовки сначала загорелись, а потом малыш поник.

— Ну вотЬ, тепеЛь вообСе иглуСки не увиЗу. — Мы рассмеялись, а Вовка уже и думать забыл о своих переживаниях, крутился вокруг нас, как юла.

Я перевел взгляд на маму, и опустил глаза на её руки…


2 года назад

Она проводит рукой по своему телу и хватает меня за локоть рукой…

— Кирилл! А где…?

Я надрывно вздыхаю, и прячу глаза…


Часом ранее…


Влетаю в больницу и чуть не сбиваю с ног врача Насти.

— Ну чего ты? Куда так несешься?

— Не знаю… Всё время боюсь опоздать… — За последние 7 месяцев это то, чего я боялся больше всего на свете… Опоздать… Не успеть… А потом сдохнуть на месте от осознания того, что не смог…

— Дыши, Бессаев, от тебя уже ничего не зависит. Ты, так же, как и я, сделал всё, что мог…

Доктор хлопает меня по плечу и ведет по коридору. Открывает передо мной двойную дверь. Я прохожу вперед и замираю на месте. Слёзы душат от увиденного. В комнате с приглушенным светом, в самом центре, одиноко стоит инкубатор.

Подхожу ближе и падаю на колени. Сжимаю голову руками и тихо вою.

Поднимаюсь на ноги и склоняюсь над прозрачным куполом.

На белой простынке лежит маленькое тельце. Его цвет ярко контрастирует с обстановкой внутри. Такой крохотный, с синим оттенком… Мой сын…

Он лежит, обвит проводами и датчиками. Трубка засунута в крохотное горло. Его грудка неспешно вздымается и тяжело опускается обратно.

Я его почти не вижу. Вода из моих глаз капает на аппарат, размывая его образ.

Просовываю руку в отверстие с перчаткой. Аккуратно провожу по ручке. Прислоняюсь лбом о корпус инкубатора и шепчу, зная, что меня никто не услышит:

— Родной мой… сынок… ты борись. Слышишь меня? Борись, прошу тебя… Ты нам так нужен…

Отхожу на шаг, поворачиваюсь к врачу и вижу, что его глаза блестят. Он выдыхает, слегка качнув головой, и показывает мне на выход.

В коридоре он крепко похлопывает меня по спине и говорит:

— Малыш долго был без кислорода. Пуповина крепко обвилась вокруг шеи, но мы сделали всё, что смогли. Он недоношенный, но 7 месяцев не так страшно, как 8… Еще слаб, но показатели не плохие.

— Что нужно делать? Скажите? Какие лекарства? Может заграницу отвезти? ЧТО???

— Ждать, Кирилл… Только ждать, когда он свою жизнь отвоюет. Идём, проведу тебя к жене.

— Еще не жене… Да вы и сами поняли… — Мне нужно отвлечься, о чем-то говорить, иначе с катушек слечу.

— Понял.

— Почему не потребовали родственников. Таковы ведь правила, вроде?

— Иногда правила нужно нарушать… А тогда… Знаешь, мне 52 года, ты мне в сыновья годишься, но твои глаза… В ту минуту я не рискнул с тобой спорить… Никто бы лучше тебя не смог принять решение…

— Никогда себе не прошу, что чуть не погубил его жизнь…

— Любовь страшная вещь, Кирилл… Дай Бог тебе больше не проявлять её в ТАКИХ моментах.


Наше время


— Ну вотЬ, тепеЛь вообСе иглуСки не увиЗу. — Мы рассмеялись, а Вовка уже и думать забыл о своих переживаниях, крутился вокруг нас, как юла.

Я перевел взгляд на маму, и опустил глаза на её руки… Лешка… мой сынуля… мой младший сынуля… Спит, обняв бабушку руками и ногами, как крабик.

С ним я восполнил всё то, что пропустил с Вовкой. Первый зуб, ночи без сна, первый шаг, первый синяк и первое «Папа»…

Смотрю на сына и что-то колет в груди… Так слегка, ненавязчиво… Вина… Вина перед этим маленьким ангелом, за то, что чуть не потерял его… Отказался от него ради жены…

Доктор Гончарук наш персональный ангел-хранитель.

В ту ночь этот мужчина сотворил чудо. Превратился в Бога и спас жизнь Насте и сыну. 9 часов он не отходил от операционного стола. Боролся и выгрызал их жизни у смерти. Она дышала ему в спину своим могильным холодом, а он крепко держал скальпель и боролся.

Я благодарен ему и Богу за то, что подарил мне её… За то, что каждый день она делает меня живым. За то, что лишь она может сдерживать моего внутреннего Беса и превращать в любящего мужа и отца. За то, что каждый вечер я мчусь с работы, а там… меня обнимает самая лучшая девушка и самые ласковые маленькие ручки наших детей. Моя жена — это лучшая причина для того, что бы я возвращался домой.


Настя


В день выписки территория роддома напоминала поле из цветов, шариков и счастливых людей.

У порога меня встретил муж с сыновьями, Стас и Алишка моя, дядя Паша со своей новой супругой Лидией Ивановной, Тимур с Тиной, Олег с очередной пассией, Серега наш, и даже Влад пришел. Но одного человека я особо ждала.

Из всей толпы я увидела, как высокий мужчина выходит вперед с букетом в руках. Я подскочила к нему и крепко обняла.

— Сделаем это традицией? Присутствие на твоих выписках?

— Сашка!!!! Спасибо, что приехали. — Я обняла его еще крепче, переводя взгляд за его спину. — Юль! Я так рада тебя видеть! — я подошла к девушке и тоже ее обняла.

Она прижалась ко мне и прошептала на ушко тихое «спасибо», и это была благодарность отнюдь не за приглашение на выписку.


Через месяц у Стаса и Алины родился прекрасный малыш. Я и Тимур стали ему крестными родителями. В свою же очередь я и Стас стали крестными их с Тиной дочери, которая родилась через 11 месяцев после моих малышек.

Моим же принцессам крестными стали почти все. Мало того, что шансы друзей удвоились, так ещё и мы с мужем решили взять по две пары крестных, чтоб никому не было обидно.

У моих детей прекрасная, большая и любящая семья.

Дедушек и бабушек тоже вдвойне. Помимо родителей Кирилла, дядя Паша с женой души в них не чаяли, а тёть Маша, наша соседка по этажу в старой квартире, умудрялась выкроить кусочек любви и ласки от своих внуков моим детям. И куда же без моих старичков, которые приютили меня в тесной коптерке, а по вечерам поили травяным чаем и вытирали слёзы.

Но больше всего нас порадовал Влад. Этот взрослый не по годам и сильный мужчина, которому я буду до конца своих дней благодарна за спасение моего мужа, кажется наконец, нашел покой и счастье в лице красивой и доброй девушки Натальи.


У моих детей есть все, а самое главное у них есть потрясающий отец.

Мужчина, который каждый день нашей жизни, доказывает мне, что миом лучшим решением было сказать НАМ «да»…


Эта книга о вере.

О невероятной силе веры человека.

О вере в любовь, о вере в надежду, о вере в шанс и возможность всё исправить.

О вере в то, что даже после самой непроглядной темноты, обязательно увидишь ясное небо.

Каждый из нас изо дня в день проходит свои испытания.

У кого-то они маленькие, у кого-то большие, но для каждого они важные.

Кому-то повезло быть счастливым сразу, а кому-то это счастье приходится выстрадать.