Тьфу ты пропасть! Его прикосновение внезапно произвело катастрофическое воздействие на ее коленки – они тотчас ослабели.

Нет-нет, дело вовсе не в графе. Просто она только что пережила весьма волнующее событие. Джейн велела коленкам вести себя как следует и выхватила из буфета бутылку с бренди.

– Будьте так д-добры… – Она откашлялась. – Не достанете ли вы чашки, лорд Эванс?

Граф усмехнулся, и ее коленки опять едва не подогнулись.

– Что такое? До сих пор не обзавелись бокалами для бренди?

Он вытащил из буфета чашки и поставил на стол, а Джейн, тотчас же рухнув на один из стульев, проговорила:

– Как вам известно, у меня нет привычки употреблять спиртное. Кроме того, я не ожидала, что мне снова придется вас развлекать. – Тьфу ты пропасть! Даже самой себе приходилось признаться, что это прозвучало вздорно. Во всем виноваты нелепые нервы. Она рада, что он здесь, но одновременно нервничает и испытывает смятение, не владеет собой. А это как раз то, чего она терпеть не может. – Прошу прощения, милорд…

Граф испытующе посмотрел на нее, тоже усаживаясь за небольшой столик, но предпочел ничего не отвечать.

– Мне кажется, что я все еще… ошеломлена родами, – пробормотала Джейн, как бы оправдываясь.

– Значит, вы оставались наверху? А я-то думал, что миссис Хаттинг отправила вас вниз. В конце концов, вы же незамужняя леди…

– Вы что, думали, я в обморок хлопнусь? – Если честно, то она удивлялась, что этого не произошло.

Граф налил немного бренди в ее чашку и гораздо больше – в свою.

– Я бы никогда ничего подобного не подумал, мисс Уилкинсон. Я верю в ваши способности пережить любую бурю с полнейшим самообладанием.

Джейн внимательно всмотрелась в его лицо, но не заметила ни малейших признаков насмешки. «Неужели он серьезно?..» – подумала она. Однако ей хотелось быть с ним честной, поэтому она призналась:

– Думаю, я сохранила присутствие духа только потому, что иначе было нельзя. На самом же деле я ужасно нервничала, как вы наверняка заметили, когда я на вас наткнулась.

Граф улыбнулся.

– Да, едва с ног не сбили.

«У него такая славная улыбка», – подумала Джейн. Когда граф улыбался, ей казалось, что он приглашал ее совершить вместе с ним… какое-нибудь озорство.

Господи, что за мысли? А ведь она еще даже глотка бренди не сделала…

– Поверьте, я правда пытался заставить миссис Хаттинг отправиться к вам как можно быстрее, – сказал граф. – Но она как будто не испытывала необходимости спешить – в отличие от нас с вами.

Джейн кивнула: она знала, что вполне могла положиться на этого человека. Он сразу понимал, что необходимо сделать, и тотчас начинал действовать. Достаточно вспомнить, как замечательно он разрешил проблему… вернее, катастрофу по имени Уолдо В. Вертриггер: отыскал кукол (с помощью Поппи) и устроил великолепное представление.

– Я уверена, что вы пытались ее поторопить. – Джейн улыбнулась. – Ох, должна признаться, я никогда в жизни никому так не радовалась, как миссис Хаттинг сегодня. – Конечно, она пыталась сохранять спокойствие, но до появления матери Кэт все происходившее приводило ее в ужас. – Миссис Хаттинг точно знала, что нужно делать, а довольно скоро пришла и миссис Данфорд.

Джейн сделала маленький глоток бренди, еще с прошлого раза запомнив, как опасно глотать сразу много, и погрузилась в размышления о том, что происходило наверху.

– Вы когда-нибудь присутствовали на родах? – спросила она графа через минуту-другую.

Брови лорда Эванса взлетели на лоб.

– Нет, хвала небесам. Предоставляю это вам, женщинам. В конце концов, вы куда более сильный пол.

Джейн внимательно посмотрела на него. Похоже, он опять ее поддразнивал. Что ж, если так…

Она улыбнулась и проговорила:

– А мы ведь и в самом деле более сильный пол, лорд Эванс. Нам приходится носить в себе постоянно растущего ребенка в течение девяти месяцев, а потом выталкивать его наружу…

Лорду Эвансу – впервые на ее памяти – стало явно не по себе, и, вскинув руку, он пробормотал:

– Прошу вас, мисс Уилкинсон, не надо об этом, избавьте меня, пожалуйста. Возможно, у вас нервы из стали, но мои определенно куда более студенистые. Я предпочту в этом вопросе оставаться все таким же невежественным.

Вот как? Джейн не ожидала услышать такое от графа.

– Милорд, это почему же? Ведь именно отец помогает зачать ребенка, разве нет? И если он вовлечен в это дело с самого начала, то я совершенно не понимаю, почему он позволяет себе отсутствовать в конце. Это же самое трудное!..

Лорд Эванс густо покраснел. Он что, смутился? Вероятно, она действительно заговорила чересчур откровенно. Да какое там «вероятно»! Она перешагнула все мыслимые границы. Наверное, следовало бы извиниться. Вот только…

О, да ведь в его взгляде вовсе не смущение. Это нечто… более пылкое?

Джейн сделала еще глоточек бренди, а ее собеседник проговорил:

– Мисс Уилкинсон, я открою вам секрет, который, как я теперь понимаю, не очень-то хорошо меня характеризует. Когда я приехал в Лавсбридж в августе, я бежал от своей беременной сестры. Она явилась с визитом в мое поместье, когда я вернулся из Озерного края. Но я, не заходя в дом и не поговорив с ней, сбежал как последний трус, каковым и являюсь.

«Значит, вот почему он приехал на ярмарку», – подумала Джейн, невольно вздыхая. Конечно, она знала, что граф приезжал вовсе не для того, чтобы увидеть ее, но все же эта мысль то и дело пробивалась в ее сознании как чертополох, который невозможно выполоть. Выдергиваешь его в одном месте только для того, чтобы он чуть позже пророс в другом.

– Вы боялись, что ваша сестра родит ребенка у вас в доме?

Граф уставился в свою чашку с бренди.

– Да, поэтому.

Джейн почувствовала, что он чего-то недоговаривает, но расспрашивать не стала.

– А что, лорд Чентон никогда не присутствовал на родах у вашей сестры?

Граф пожал плечами.

– Мне об этом ничего не известно.

Джейн немного помолчала, потом вновь заговорила:

– Если у вас когда-нибудь будет ребенок, лорд Эванс, вам следует найти в себе мужество и поддержать жену во время родов. Это очень нелегкий опыт и не всегда приятный. – Она бросила на него выразительный взгляд и добавила: – Видите ли, все, что я сегодня увидела… О, для меня это очень важный день. Сегодня я многое поняла, – добавила Джейн со вздохом.

Лорд Эванс пожал плечами.

– Не только вы одна считаете этот день судьбоносным, мисс Уилкинсон. Вся деревня ликует. Беднягу Маркуса с ног до головы залили слезами. – Граф засмеялся. – Знаете, случайный прохожий мог бы подумать, что роды завершились прямо противоположным образом.

– Надо полагать, кто-нибудь поговорил с миссис Данфорд, когда она вышла из этого дома.

Граф с улыбкой кивнул.

– Да, вероятно. Подозреваю, что это были сестры Болтвуд. – Он усмехнулся. – И нам бы тоже не помешало это отпраздновать, вам не кажется? Тост! – Алекс поднял чашку с бренди – За снятие проклятия Дома старых дев!

Джейн чокнулась с ним своей чашкой.

– Но я думала, вы не верите в проклятье.

– Не знаю точно, во что я верю, но больше это значения не имеет, правда? Если проклятие и существовало, его больше нет. Герцог Харт жив, увидел своего новорожденного наследника.

– Да. И это чудесно. – Сделав еще глоток бренди, Джейн с улыбкой проговорила: – Знаете, а я так и не спросила вас, каким образом вы вообще тут оказались.

Она пристально взглянула на собеседника. Хм… неужели лорд Эванс почувствовал неловкость? Нет, должно быть, это всего лишь ее воображение. Потому что теперь он улыбался.

– Нейт – то есть лорд Хайвуд – написал мне и попросил сюда заехать. Он беспокоился за Маркуса, но сам приехать не мог – не хотел, чтобы жена отправлялась с ним в такое путешествие, и боялся оставлять ее дома одну.

– Но почему вы оказались в Доме старых дев? Или уже до этого успели заехать в замок? Хотя нет, тогда кто-нибудь наверняка сказал бы вам, что герцог и Тео отправились с визитом к лорду Девенпорту. – Джейн снова улыбнулась. – Разумеется, я пришла в восторг, увидев вас. Вы просто не могли выбрать более удачное время для появления в этом доме.

Граф выпрямился, сделал глубокий вдох – и тут на стол вдруг запрыгнула Поппи, едва не опрокинув чашку Джейн.

– Куда подевались твои манеры, Поппи? – спросила Джейн, хватая закачавшуюся чашку. – Ты чуть не засунула лапу мне в бренди!

Она хотела столкнуть кошку на пол, но затем решила, что из этого все равно ничего не получится. Поппи всегда делала только то, что хотела, причем очень настойчиво.

А кошка многозначительно посмотрела на нее, затем повернулась и посмотрела на лорда Эванса. Граф засмеялся и почесал Поппи за ухом.

– Полагаю, вы знаете, что она думает по поводу ваших упреков.

Джейн с укоризной взглянула на кошку.

– Да, Поппи очень отчетливо выражает свои мысли, когда захочет.

А Поппи, махнув хвостом, угодила его кончиком прямо хозяйке по носу.

Джейн улыбнулась и посмотрела на лорда Эванса.

– Мне кажется, вы собирались рассказать мне, почему оказались в Доме старых дев.

– Да, конечно. Видите ли, я…

– О, вот вы где!..

– Ой! – На этот раз Джейн сама едва не опрокинула чашку.

А миссис Хаттинг, заглянувшая в кухню, проговорила:

– О, простите… Я постучалась в парадную дверь, но никто не открыл, так что я сама себя впустила. – Она улыбнулась. – Смотрю, вы чай попиваете.

– Эээ… да, конечно… – Джейн взглянула на лорда Эванса, а тот лукаво улыбнулся.

И оба они тотчас же встали, чтобы должным образом поприветствовать миссис Хаттинг, поэтому Джейн не могла как следует пнуть графа по ноге.

– Надо полагать, герцог наверху, – сказала пожилая дама.

– Да, мадам, – кивнул лорд Эванс.

Миссис Хаттинг просияла.

– Как чудесно, что это ужасное проклятие больше не висит у него над головой – и над головой Кэт тоже. Я поднимусь наверх, посмотрю, как там дела. Вы позволите?