Салли Маккензи - Покоренная графом

Поппи спрыгнула со стола и потерлась о ноги миссис Хаттинг.

– Ты тоже идешь, Поппи? – спросила гостья. – Надеюсь, ты будешь осторожной рядом с малышом.

«Мур-мяу…»

Должно быть, миссис Хаттинг приняла это «мяу» за согласие, потому что вместе с кошкой вышла из кухни и направилась к лестнице. Впрочем, мисс Хаттинг все равно не смогла бы помешать Поппи пойти за ней.

Граф с улыбкой посмотрел на Джейн и спросил:

– Нельзя ли мне выпить еще чаю, мисс Уилкинсон? Он и в самом деле просто исключительный.

– Очень смешно. – Джейн налила в его чашку бренди, а затем – с некоторым безрассудством – добавила капельку и себе.

– Если вы помните, я когда-то говорил вам, что уловка с чайными чашками пойдет вам только на пользу, мисс Уилкинсон. А вы подняли меня на смех.

– Это не уловка. И не будь миссис Хаттинг так занята другими мыслями, она бы наверняка заметила на столе бутылку с бренди. А теперь насчет вашего…

– Алекс, Джейн! – Герцог ворвался в кухню, улыбаясь так широко, что Джейн в растерянности заморгала: его радость была почти осязаемой.

Она никогда не считала, что герцог выглядел старше своего возраста, но сейчас, когда бремя проклятия свалилось с его плеч, он выглядел намного младше.

Маркус крепко сжал руку друга, а потом они начали колотить друг друга по спине, выкинув в окошко добропорядочную британскую сдержанность. Причем выражение лица герцога… Ох, от написанных на нем чувств глаза у Джейн защипало, а к горлу подкатил комок.

Наконец мужчины отступили друг от друга, и герцог обратился к Джейн:

– Мисс Уилкинсон… Джейн… спасибо вам за все, что вы сегодня сделали для Кэтрин. – Он все еще широко улыбался и выглядел так, словно собирался крепко обнять ее, так что она поспешно отступила на несколько шагов. – Джейн, я никогда не смогу отблагодарить вас должным образом за то, что вы заботились о моей жене до прихода ее матери.

– Ох, ваша светлость, не стоит меня благодарить, – в смущении пробормотала Джейн. – Ведь я всего лишь стояла рядом с ней. Поверьте, Поппи сделала ровно столько же, сколько и я.

В этот момент Поппи вошла в кухню и запрыгнула на стол. Судя по ее виду, она очень гордилась своими деяниями, но ведь это же кошка. И она всегда выглядела так.

– Джейн, пожалуйста, зовите меня Маркус. В конце концов, вы одна из самых близких подруг Кэтрин.

– Да, хорошо, ваша св… Маркус.

Джейн немного смутилась. Называть герцога по имени?.. Не слишком ли это фамильярно? Во всяком случае, в данный момент она бы предпочла держать дистанцию.

– Странно видеть тебя тут, внизу, Маркус, – сказал лорд Эванс. – Не думал, что хоть что-то может оторвать тебя от жены и сына. – Граф широко улыбнулся. – Не хочешь ли глотнуть чаю?

– Чаю? Нет, спа…

Граф указал на бутылку бренди.

– Видишь ли, Марк, это особенный сорт…

– В таком случае – с удовольствием, – отозвался герцог.

Джейн достала еще одну чашку и протянула лорду Эвансу, чтобы тот налил в нее бренди.

– Что же касается моего присутствия здесь… – Герцог усмехнулся. – Миссис Хаттинг выгнала меня из комнаты, чтобы заняться… гм… нуждами Кэтрин и Уильяма. – Он кашлянул и чуть покраснел.

– Уильяма? – Джейн только сейчас сообразила, что не спросила Кэт, как они с мужем собираются назвать сына.

Маркус кивнул.

– Да, в честь отца Кэтрин. – Маркус опять улыбнулся и, глядя на друга, добавил: – Уильям Натаниел Александр.

Тут приятели снова принялись похлопывать друг друга по спине.

– За долгую и счастливую жизнь юного Уильяма Натаниела Александра, – провозгласил лорд Эванс, когда они с графом успокоились. – А затем с улыбкой добавил: – И пусть у него будет много братьев и сестер.

Герцог захохотал, они звонко чокнулись своими чашками, и его светлость проговорил:

– Думаю, потребуется некоторое время, чтобы Кэтрин на это согласилась. – Он посмотрел на Джейн. – Если я когда-нибудь сомневался в этом, то теперь уверен: женщины – более сильный пол. После рассказа Кэтрин в этом убедился.

Джейн бросила на лорда Эванса выразительный взгляд, означавший: «А я что говорила?»

– Но я здесь не только потому, что меня выставили из комнаты Кэтрин, – продолжал герцог. – Мне нужно поговорить с вами обоими. Алекс, миссис Хаттинг говорит, что викарий вернулся на тележке с пони. Могу я попросить тебя доставить тележку в замок? Потом Тео заберет ее из конюшни.

– Конечно, доставлю, – скорчил гримасу лорд Эванс, – хотя не могу сказать, что мне не терпится пообщаться с пони.

Герцог ухмыльнулся.

– Я уверен, твоя репутация переживет подобный опыт.

– Я беспокоюсь не только за свою репутацию. Видишь ли, я понаблюдал за этим… эээ… экипажем в движении, когда викарий поехал в нем разыскивать тебя. Сказать про нее «старая колымага» – значит, ничего не сказать. Подозреваю, что когда я в конце концов доберусь на ней до замка, то буду чувствовать себя так, будто проехал всю Англию вдоль и поперек.

Герцог утвердительно кивнул и проворчал:

– Теперь понимаешь, почему мы с Тео так встревожились, когда обнаружили, что наши беременные жены поехали именно в ней? – Он повернулся к Джейн. – Кэтрин говорит, что вы любезно согласились на время уступить нам Дом старых дев и перебраться в замок, поэтому с моей стороны будет в высшей степени невежливо подвергнуть вас испытанию тележкой с пони. Если вы не против, Алекс пришлет за вами моего кучера, чтобы вы могли добраться до замка в более удобном экипаже.

– В этом нет необходимости, ваша…

Бровь герцога приподнялась.

– М-марк, я же не стеклянная…

И не беременная. А вот эта мысль ей совершенно ни к чему. «Господи, пожалуйста, не дай мне покраснеть!» – мысленно взмолилась Джейн. Но Всемогущий, казалось, весело рассмеялся.

– Я поеду в тележке, – заявила Джейн и, покосившись на графа, густо покраснела.

Устроившись в кабинете герцога, Алекс налил себе очередную порцию бренди, дожидаясь, когда Джейн к нему присоединится. Поппи тоже была здесь – разлеглась на одной из кушеток; она запрыгнула в тележку еще до того, как он выехал со двора гостиницы, и устроилась на сиденье между ним и Джейн.

Глядя на бокал с бренди, граф нахмурился. Вероятно, он поднимет этот вопрос сразу же, как только Джейн появится. В замке не было никого, кроме слуг, но все они сейчас где-то праздновали окончание проклятия, так что ему с Джейн никто не помешает – разве только Поппи.

С другой же стороны, если об этом заговорить, возникнет определенная неловкость. Они ведь действительно тут одни и будут вынуждены жить под одной крышей до тех пор, пока мисс Уилкинсон не сможет вернуться в Дом старых дев. Может быть, отложить разговор?..

Нет, стоит. А если возникнет неловкость, то он сможет перебраться в гостиницу. Или же… Ведь замок-то очень большой, так что они смогут прожить тут короткое время, даже не встречаясь друг с другом. Да-да, лучше положить конец недоразумению как можно быстрее. А потом он принесет свои извинения и поймет, что же произошло в саду. Возможно, тогда и сумеет выяснить, права ли была Рейчел…

– Я надеюсь, что Рейчел права, – пробормотал граф и взглянул на Поппи. – Что, не выдержала плача юного Уильяма? – Он вздохнул. – Я тебя не виню. Для такого крохотного создания легкие у него великолепные.

Кошка, однако же, не обращала на него ни малейшего внимания. Она с огромным интересом принюхивалась к подлокотнику кушетки.

– Что, Поппи, одобряешь?

Кошка наконец-то соизволила на него взглянуть.

– Знаешь, тебе повезло, что ты не бывала тут до того, как Маркус женился. Уверяю тебя, герцогиня совершила чудо: избавилась от всей неудобной и уродливой древней мебели и заменила ее вещами, которые не служат орудиями пыток.

Но портрет третьего герцога – он первый про́клятый – она сохранила.

Алекс подошел к нему поближе, чтобы хорошенько рассмотреть этого парня в старомодном наряде.

– Поппи, как ты думаешь, он знает, что проклятие разрушено?

Кошка ничего на это не ответила, но если бы вдруг высказала свое мнение, Алекс бы понял, что уже выпил куда больше, чем следовало.

Он посмотрел на часы. Где же Джейн?

От известия о рождении мальчика у всех в замке голова пошла кругом. Когда Алекс сообщил об этом мистеру Эммету, дворецкому Маркуса, старик крепко обнял его и разрыдался ему в плечо, промочив сюртук насквозь. Алексу только и оставалось, что похлопывать старика по спине.

Затем новость разлетелась по всему замку и, наверное, по всему поместью. Все хотели узнать подробности и заставляли Алекса снова и снова подтверждать: мол, да, так и есть, он действительно видел младенца и герцога в одной и той же комнате в одно и то же время, и оба они дышали. Одна из горничных заволновалась, не умер ли настоящий сын герцога и не подсунул ли кто вместо него другого ребенка. Так что Джейн пришлось признаться, что она видела, как малыш… гм… появлялся на свет. При этом лицо ее приобрело весьма интересный оттенок красного.

– Знаешь, Поппи, я не думаю, что в замке оставалась хоть одна пара сухих глаз. – Алекс нахмурился. – И не думаю, что сейчас здесь есть хоть одна трезвая голова.

Потому что потом, когда слезы закончились, началось празднование.

Алекс снова посмотрел на свои часы. Он-то предположил, что хотя бы один слуга не станет напиваться до тех пор, пока не проводит Джейн до кабинета, но, вероятно, ошибся.

– Как ты думаешь, мне стоит пойти ее поискать?

Казалось, Поппи именно так и думала. Она спрыгнула на пол и, задрав хвост, пошла впереди графа через анфиладу комнат, а затем – вверх, по главной лестнице. Похоже, кошка точно знала, куда идет.

– Ты что, наполовину собака? – пробормотал Алекс.

Поппи остановилась, оглянулась на него и с откровенным презрением фыркнула.

– Это был комплимент. Мне кажется, у тебя поразительные навыки следопыта.