Салли Маккензи - Покоренная графом

А вот что касается сердца… Эта новая мысль заставила Джейн помедлить, но всего лишь какой-то миг – было бы глупо отказываться от уже принятого решения. Да и слишком поздно…

В следующее мгновение она вытащила рубашку из брюк Алекса и услышала его тихий вздох (а может быть, свой), когда провела ладонями по твердому мускулистому животу.

– Знаешь, я видела тебя на озере. – Ей еще тогда хотелось к нему прикоснуться.

– П-правда? – Он стиснул ее бедра, словно ему было необходимо держаться за что-то, а то упадет.

Джейн улыбнулась, наслаждаясь приливом желания и ощущением своего могущества, захлестнувшим ее. Она наклонилась и запечатлела поцелуй на его груди.

Алекс застонал и, сдернув через голову рубашку, отшвырнул ее в сторону.

«Проклятье, он так прекрасен…» – думала Джейн. Она обняла его крепко-крепко и прижалась обнаженными грудями к его мускулистой груди, а обнаженными бедрами к его… брюкам.

Так не пойдет. Джейн чуть отклонилась и взялась за пуговицы у него на брюках. Ах!.. Его мужское естество заставило ткань так сильно натянуться… Должно быть, оно жаждало вырваться на волю. Джейн положила на него ладонь, и Алекс, содрогнувшись, прохрипел:

– Джейн, ты меня убиваешь.

Она хихикнула.

– О, этого я точно не хочу. Я рассчитываю, что вы продемонстрируете мне как можно больше плотских восторгов, милорд.

– Сделаю все, что в моих силах, миледи.

Он снова ее поцеловал, а его руки скользнули к ее грудям. Соски тотчас же заныли, и Джейн, задыхаясь, пробормотала:

– О, Алекс, Алекс… – Ей безумно хотелось слиться с ним воедино, и это желание вернуло ее мысли к его брюкам.

Уклонившись от очередного поцелуя, Джейн расстегнула пуговицы и…

– О!.. – воскликнула она в восторге.

Даже тогда, на озере, ей показалось, что его мужское орудие довольно велико, но сейчас… Сейчас оно сделалось огромным и явно рвалось в бой.

Джейн опять хихикнула, а Алекс с некоторой обидой в голосе пробормотал:

– Почему ты хихи… О!.. – Он громко застонал, когда Джейн взяла в руку его возбужденную плоть.

Когда же она принялась поглаживать ее, Алекс снова застонал, а потом, задыхаясь, прохрипел:

– Постель… немедленно… не могу ждать!..

В следующее мгновение он подхватил Джейн на руки и уложил на матрас. А она, раскинувшись перед ним совершенно обнаженная, смотрела, как он срывал с себя остатки одежды.

Ах, он и впрямь был прекрасен. Она уже видела его обнаженным на озере, однако – с приличного расстояния, а вблизи… О, сплошные твердые плоскости и мышцы…

И огромное мужское достоинство.

Добропорядочная девственница встревожилась бы, но подвыпившая старая дева была очарована, и ее женское естество заныло, запульсировало…

– Разве не нужно задуть свечи? – спросила Джейн, укрываясь одеялом, когда Алекс лег рядом с ней.

Он вытянулся во весь рост и приподнялся на локте.

– Нет, я хочу видеть тебя, Джейн, хочу видеть каждый дюйм твоего прелестного тела. Хочу видеть, как ты пылаешь, видеть, как ты открываешься мне, слышать твои стоны, твои мольбы войти в тебя…

– Ха! Я вовсе не умоляю… – «И я уже пылаю, влажная и жаждущая», – добавила она мысленно.

Алекс усмехнулся.

– Что ж, посмотрим…

И впился в ее губы поцелуем. Минуту спустя, поглаживая ее грудь, проговорил:

– Помнишь, как ты пыталась скрыть их под той нелепой шалью в Чентон-Мэноре?

– Мм…

Помнила ли она? Ох, она сейчас вообще ни о чем не могла думать – лишь наслаждалась чудесными ощущениями, возникавшими под пальцами Алекса. Соски напряглись еще сильнее, и, словно связанный с ними невидимой нитью, бугорок между ног болезненно запульсировал. Ее женское естество было влажным и, казалось, отчаянно кричало, требуя соития…

– Ты постоянно мне снилась в том платье, – прошептал Алекс. – И всякий раз я просыпался распаленный… О, это очень… некомфортно.

– Мм… – Это ей сейчас было некомфортно. – Алекс, пожалуйста, хватит болтать.

Он негромко засмеялся, и она ощутила дуновение воздуха на ноющем соске.

– Дорогая, так ты уже умоляешь?

И тут Джейн вдруг поняла, что ей совсем неинтересно превращать это в борьбу за доминирование.

– Да, умоляю. Мне нужно, Алекс, нужно прямо сейчас…

Он вдруг пристально посмотрел на нее и произнес:

– А ты нужна мне, Джейн.

Затем он снова принялся целовать ее груди, а потом легонько прикусил сосок, после чего чуть отстранился и заглянул ей в глаза.

– О, Алекс!.. – вырвалось у нее.

– Доверься мне, дорогая.

Она ему верила, но все равно вцепилась в его волосы, пытаясь подтащить его…

О боже! Кончик его языка коснулся одного твердого бугорка, а пальцы теребили другой.

Бедра Джейн резко приподнялись, и она простонала:

– О, Алекс, Алекс…

– Сейчас, милая…

Тут рука его скользнула к треугольнику волос у нее между ног, а затем он коснулся пальцем ноющего и пульсирующего бугорка, скрытого в нежных складках, и тут же убрал руку.

Джейн снова приподняла бедра и, задыхаясь, простонала:

– Алекс, быстрее!..

– Ты такая требовательная… – Он тихо засмеялся. – И такая нетерпеливая…

– Алекс, пожалуйста!..

– Ну, если ты настаиваешь… – Его палец задел чувствительный бугорок и скользнул внутрь. – Зевс всемогущий!.. – Он тоже задыхался. – Ты такая влажная, такая готовая…

Да, она была готова – неистово, отчаянно, полностью готова. И теперь Джейн стонала уже почти безостановочно и даже всхлипывала – волны неведомого ей прежде наслаждения захлестывали ее одна за другой.

Но ей требовалось что-то еще, что-то большее…

Тут Алекс приподнялся над ней, удерживаясь на руках, а потом наконец-то начал медленно входить в нее, вызывая новые волны восторга. Джейн закрыла глаза, сосредоточившись на совершенно новых для нее ощущениях: казалось, что ее растягивают, заполняют…

– Ой! – вырвалось у нее. Джейн напряглась, ощутив резкую боль – словно что-то разорвалось у нее внутри.

Алекс замер и подождал, когда она расслабится, затем вошел в нее глубже – и в тот же миг Джейн ощутила новую волну наслаждения; и волны эти накатывали одна за другой, по мере того как Алекс входил в нее снова и снова.

«Я его люблю», – думала Джейн.

В какой-то момент она вдруг вскрикнула и содрогнулась всем телом, чувствуя, как в нее изливается горячее мужское семя.

Ошеломленная произошедшим, Джейн обвила руками шею Алекса и уткнулась лицом ему в плечо.

«О боже, я его действительно люблю», – подумала она.

Джейн проснулась, не очень-то понимая, где она и что с ней. В комнате начинало светлеть, но до полного рассвета оставалось еще не меньше часа. Но это же… Это вовсе не ее комната в Доме старых дев и…

Проклятье, она голая! И у нее болит между…

В следующее мгновение на нее нахлынули воспоминания о событиях последних часов.

Этой ночью Алекс дважды занимался с ней любовью.

Ммм… Она закрыла глаза, вспоминая этот второй раз. Все происходило так неспешно… Она спала, погрузившись в некий… гм… весьма волнующий сон про Алекса, а потом вдруг проснулась, ощутив его руку у себя на груди. Увидев, что она открыла глаза, он ее поцеловал и принялся ласкать. Затем, проникнув в нее одним пальцем, обнаружил, что она уже влажная, и, улыбнувшись, медленно вошел в нее.

И получилось так, что они одновременно взлетели к вершинам наслаждения.

– Боже, Джейн, я люблю тебя, – прошептал он, выскользнув из нее. И почти тотчас же заснул, обнимая ее за талию.

– А я люблю тебя, – ответила она, но он, вероятно, уже не слышал ее.

Джейн уставилась в потолок, все еще погруженный в полутьму. В первый раз еще можно было сказать, что во всем виновато вино, но во второй все уже было совсем по-другому.

О боже, она и впрямь любила Алекса.

Джейн повернула голову и посмотрела на него. Во сне он выглядел очень юным и совсем не походил на титулованного аристократа. Длинные ресницы веером лежали на щеках, а на лбу – прядь волос. Ей хотелось протянуть руку и отбросить волосы с его лица, но она не стала этого делать.

«Он позовет меня замуж, – подумалось ей вдруг. – Позовет, когда проснется. Более того: возможно, он решил, что своим поступком я уже сказала «да».

Он хотел жениться, искал жену. Ему требовался наследник. А порядочный человек не вступает в близкие отношения с девственницей, если не собирается на ней жениться. Даже Изабелла Дорринг, если верить легенде, думала, что выйдет за герцога замуж.

Что же касается Алекса, то она не сомневалась: он ее любил.

Снова уставившись в потолок, Джейн тихо прошептала:

– А я люблю его. Но достаточно ли этого для того, чтобы распрощаться с независимостью?

Она долгие годы мечтала о независимости, хитрила и интриговала, чтобы выиграть право на аренду Дома старых дев, после того как тот освободился. Неужели она откажется от всего достигнутого после одной восхитительной ночи?

Джейн нахмурилась. Нет, она не станет принижать значение того, что произошло. Вероятно, мужчины могут с легкостью забыть о таких вещах – в конце концов, Рэндольф регулярно посещал миссис Конклин в течение многих лет, – но она, Джейн, точно не забудет. То, чем она занималась с Алексом, – это куда значительнее, чем просто приятное времяпрепровождение.

«Тьфу ты, пропасть! А если я уже ношу его ребенка?» – внезапно подумала Джейн.

Она заморгала, глядя на потолок; в эти мгновения на нее нахлынули самые противоречивые чувства – от ужаса до восторга.

Что ж, если она беременна, то ей придется за него выйти. Не могла же она произвести на свет незаконнорожденного ребенка… Это было бы слишком жестоко по отношению к ребенку – особенно в том случае, если он окажется мальчиком, наследником Алекса…

О боже, Алекс же граф! И если она за него выйдет, то станет графиней! От этой мысли Джейн показалось, что на грудь ей внезапно плюхнулся слон.