И только он поднялся на капитанский мостик, чтобы отдать распоряжение, как зазвонил айфон.

— Марк, меня сегодня нет.

— Погоди, не продолжай, шеф. Я понимаю, что ты последнюю неделю занят и очень сильно рассредоточен, но у нас проблема в Барселоне. Мэр вдруг заявил, что строительство твоего отеля нарушит границы историко-культурного объекта, расположенного рядом. Это катастрофа. Штат рассчитан на тысячу двести человек, которые в итоге не получат работы. Я уже связался с министерством культуры, они говорят, что вопрос решаем и ситуация создана искусственно, границы объекта мы не трогали. Шеф, кто-то ставит нам палки в колеса. Министр культуры сегодня в Барселоне на конференции и в качестве огромного одолжения согласен обсудить ситуацию с тобой и мэром города. Проблема исчезнет. Если не успеешь, боюсь, что процесс затянется, потому что начнется давление общественности, пикеты и прочее.

Андрей готов был бить телефоном о дверной косяк.

— А ты не можешь вместо меня полететь?

— Нет, говорить станут только с тобой.

— Твою мать! Ладно… Сегодня я смогу вернуться?

— Разве что к ночи, может раньше.

Проклятье.

— Хорошо, я решу вопрос. Есть идеи, кому понадобилось нас выжить из Барселоны?

— Либо Яннис, либо местные. Желающих много.

— Ладно, работай, подготовь документы, я буду в аэропорту через в течение часа, жду тебя там.

В эту минуту Андрей проклял себя за то, что отпустил Лизу, а не привязал в каюте, но делать было нечего. В Барселоне предстояло построить самый большой из бестужевской сети отелей, слишком много людей было задействовано в проекте, чтобы слить его в последний момент или отложить.

— Алё, Ричард. Твой человек в Ницце свободен? Пусть сопроводит Лизу обратно на яхту из школы, она уехала на выпускной, очень расстроенная.

— Ты чего-то недоговариваешь, племянник.

— Нет времени объяснять. Я срочно вылетаю в Испанию, у меня там ЧП. Лиза собралась пуститься во все тяжкие после выпускного, этого нельзя допустить.

— Почему?

— Да потому!!!

— Хитрый ты, Андрей. Сам любишь свободу, а Лизе ее ограничиваешь. Это двойные стандарты, дорогой мой.

— Ты вернешь ее или нет?!

— Хорошо. Но это последний раз, когда ты вмешиваешься в решение Лизы.

Андрей поблагодарил и пошел переодеваться, попутно передав помощнику указания по поводу новых планов. Как же он ненавидел самолеты, а еще сильнее себя, за то, что должен улететь по делам. Но в глубине души он не верил, что Лиза всерьез переспит с кем попало.

Перед тем как подняться на вертолетную площадку, он заглянул в «секретный» кабинет, чтобы взять папку с документами из сейфа. Там, среди прочих, был компромат на мэра Барселоны. Пригодится, если тот начнет затягивать переговоры. В обычных условиях Андрей не стал бы прибегать к шантажу, но сегодня времени в обрез, ведь Лиза где-то там, на берегу, несчастная и готовая на подвиги.

Нет… нет. Если она действительно любит, то не совершит глупость, переспав с другим. Иначе это не любовь, а упрямое желание покорить Одиссея.

Сняв со стены зеркало, он открыл сейф. Внутри, среди документов и небольших коробочек, лежал старый фотоальбом, и ностальгия тут же кольнула в сердце. Бестужев провел пальцами по шершавой обложке и, взяв его в руки, перелистнул несколько страниц, а потом открыл последнюю, увидев себя, семилетнего, рядом с родителями. Они сидят в машине, улыбаются, готовые ехать из Москвы в Ниццу. Семейное путешествие. Последнее.

Андрей улыбнулся и перелистнул одну страницу обратно, туда, где родители поздравляют Ричарда и его новобрачную, Сару. Красивая невеста, счастливый жених. Девятнадцать лет прошло, а профессор не забыл ее, не простил того, что с ними случилось.

Андрей представил улыбающееся лицо Лизы и подумал, что тоже себе не простит, если с ней произойдет что-нибудь страшное по вине Ромео Понти. Или по его собственной вине.

А ведь всего две недели осталось до маскарада.

Чтобы подготовить девчонку, стоит больше времени посвятить занятиям, желательно двадцать четыре часа в сутки. Итого, триста тридцать шесть часов рядом с Пенелопой. С точки зрения обучения, это все равно мало. Плевать на работу, сегодня — Барселона, а дальше Марк сам пусть разбирается. Стоило бы оставить дела прямо сейчас и самому отправиться за Лизой, но проблема в Испании была слишком серьезная и грозила нанести урон репутации, если не оборвать ее на корню.

Взлетая в вертолете, Андрей пытался сосредоточиться на работе, но неспокойные мысли были там, с Лизой. И до боли в сердце хотелось снова услышать ее отчаянное: я люблю тебя.

* * *

Поль встретил у причала. Значит, прочитал смс-ку. Друг часто забывал проверять свой телефон, а на неизвестные номера вообще не отвечал. Но Лизе восстановили старый номер еще тогда, на следующий день после заплыва в заливе Ангелов, когда потеряла обувь и смартфон в пучине, потому что все еще надеялась дождаться звонка от матери. Хоть бы у той все хорошо было. Ситуация с отцом никак не прояснилась, хотя новости о начавшемся первом заседании суда уже гуляли по Сети. Брат тоже молчал. Такое чувство, что семья Архиповых рассыпалась, как сгоревшая щепка.

Зато бабушка звонила постоянно, вот и сейчас смартфон заверещал.

— Ба, не могу говорить.

— Лизонька, мне странный сон приснился…

— Я вечером наберу, тороплюсь на выпускной. — В запасе было еще несколько часов, но Лиза не хотела говорить с бабулей сейчас, на это не осталось сил.

— Позвони обязательно.

— Обещаю, ба.

Лиза закрыла глаза, представляя, что стоит на подиуме и нужно убрать все негативные мысли в «бумагорезку» сознания. Вдох-выдох, вдох-выдох. Она улыбнулась и сошла на берег.

Друг стоял в футболке с подкатанными длинными рукавами и черных джинсах, красивый и родной.

— Привет, я соскучился. — Поль обнял ее и поцеловал в висок, а потом забрал тяжелую сумку и медленно побрел вдоль причала. Лиза вспомнила, как орала, когда Андрей рванул прямо в воду на ее велосипеде, и насколько живой ощущала себя в тот момент.

— Я тоже скучала. Собираться буду у тебя, хорошо?

— Конечно. Как дела?

— Отлично. У дяди на яхте время провожу, он помогает мне с университетом и вообще.

Но обмануть Поля было невозможно. Он сверлил Лизу тяжелым взглядом всю дорогу до авеню Жана Лоррена, а потом сказал, когда они выбрались из такси:

— У тебя неприятности, да? Ты плакала недавно.

— Вроде того, — выдохнула она, пряча лицо в ладонях.

— Могу я чем-то помочь?

Она только головой покачала. Не хватало втягивать Поля в опасность.

— Ты мне поможешь, если исполнишь просьбу о том самом.

— Не передумала? — Он скептически приподнял бровь, а потом вдруг усмехнулся. — Ну ты и чокнутая.

— Слишком часто мне люди стали об этом говорить. Есть пословица: если назвать человека свиньей сто раз, то на сто первый он захрюкает. Смотрите не сведите меня с ума предвзятыми комплиментами.

Поль рассмеялся, повесив сумку на плечо, и обнял Лизу второй рукой за талию. Так они и дошли до крыльца его дома. Лиза умела четко видеть цель, отметая фон и детали, и мысли об Андрее оставила на задворках бытия, чтобы не сбиться с намеченного пути. Но мысли навязчиво возвращались.

Как он мог ее отпустить?! Бесстыжий, бессовестный, собака на сене!

Ах, как хотелось верить, что Андрей и правда — собака на сене. Это означало бы, что он неравнодушен к Лизе. Но разве влюбленный мужчина позволил бы ей уплыть к другому парню?

«Я ведь решила воспылать к Одиссею равнодушием, так что мне все равно», — напомнила она себе.

Поль жил с мамой в трехкомнатной квартире, в его спальне имелся балкон — самая ценная часть жилища. Вид открывался на залив, и можно было стоять и часами говорить ни о чем. Первым делом друг именно туда и направился, чтобы покурить. Он курил не больше сигареты в день, и клялся, что бросит.

— Дай мне затянуться, — в расстроенных чувствах попросила Лиза, и Поль, в ужасе затушив сигарету, торопливо бросил окурок в пепельницу. Ветер растрепал его буйную русую челку, и взгляд серо-голубых глаз стал драматичным, отражая весь спектр вопросов, на которые она отвечать не собиралась.

— Ты только из-за отца нервничаешь? Что-то произошло, я же вижу.

— Да так… Месяц бурный выдался.

Поль осуждающе покачал головой и, вернувшись в комнату, уселся за ноутбук.

Время бежало очень быстро, и скоро пришла пора собираться на выпускной. Мать Поля задержалась на работе и обещала приехать прямо в школу. Сам же парень, как обычно, никуда не торопился, зависая в «шутере»,

то и дело ругаясь и в отчаянии взмахивая джойстиком.

— Уверена, что не хочешь пострелять?

— Мишень не подходящая, зомби ничего плохого мне не сделали.

— А кто сделал?

Лиза ухмыльнулась. Пронырливый, Поль.

— Никто. Сама себе жизнь усложняю, как всегда.

Она сделала громче музыку на центре, стоявшем в углу, и подпевая французскому рэпу, отошла за черную ширму с красными ветками сакуры, чтобы переодеться. Бисексуала в Поле выдавали вот такие детали, вроде этой умопомрачительно стильной ширмы. Лиза относилась к сексуальным предпочтениям друга как к само собой разумеющемуся факту. Поль — классный парень, остальное не имеет значения.

Двигаясь в такт модному мотиву, она натянула строгое черное платье до колен, с белым воротничком и без рукавов, обула синие туфли с массивным белым каблуком и села у зеркала, чтобы накраситься. В последние дни кожа немного пересохла, потому что прилежная ученица Одиссея забывала использовать крем, слишком занятая делом, а не собой.

— Поль, времени совсем мало осталось. Ты бы тоже прихорошился.