— Мой брат, Стас, в тюрьме. Помогите ему, пожалуйста.

— Стас Архипов, как же. Храбрый мальчик. Я еще с августа пытался его вытащить на поселение или под домашний арест. Пока не вышло, но я все равно буду пытаться, обещаю. Если вашего отца все-таки вернут в Россию, думаю, Стаса в любом случае выпустят. Если Юрий правильно себя поведет, конечно.

— Если, если… этого недостаточно. Мне стало известно, что у брата проблемы в тюрьме с начальством. Он ведь может вообще не выйти, вы об этом не думали?

Прохоров почесал нахмуренный лоб ухоженными пальцами, а потом побарабанил по оконной раме.

— Обещаю проверить. Если это правда, то…

— Послушайте, Валентин Геннадьевич. Дело вот в чем. У моего отца есть волшебный ларчик, в котором известный вам Ираклий Василевский просто-таки захлебнется. Но отец придерживает компромат, не обнародует. Сначала я думала, что это вроде братской клятвы, но теперь считаю, что отец выжидает… Понимаете? Он через Ираклия хочет добраться до кого-то другого. Возможно, до того, кто его под суд подвел изначально. Понимаете?!

— Понимаю и слушаю внимательно.

— Да, сейчас этот фашист Василевский еще в России, борется за свободу для сына. Но если отца и правда экстрадируют на родину, чтобы посадить, то Ираклий свалит в тот же день, он не станет рисковать, потому что знает про этот ларчик с компроматом. Он его искал. Отцу не суть важно, останется Ираклий в России или нет, он хочет через компромат на Василевского наказать кого-то другого, а поэтому начнет с вами играть — и вы опоздаете. Ираклий уедет и осядет где-нибудь на необитаемых островах. Но Счетовода можно нежно мотивировать к действиям. Понимаете, о чем я?

Прохоров криво усмехнулся, пристально изучая Лизу удивленным взглядом.

— Вы хотите, чтобы я забрал Стаса из тюрьмы прямо сейчас, пока он еще жив, потому что ваш отец отдаст ларчик сыну сразу, не торгуясь.

— Именно! Стас заплатил авансом, сев из-за отца в тюрьму, не продав его, когда предлагали. Даже такой продуманный и рациональный человек, как Счетовод, умеет ценить мужские поступки. Он отдаст Стасу информацию, я уверена. Помогите моему брату, и он поможет вам.

— Благодарю за совет, Лиза, я им обязательно воспользуюсь, — сухо ответил Прохоров, и этот тон покоробил Лизу.

— Простите, я чем-то вас обидела?

— Ну что вы! Вы всего лишь заботитесь о своем брате. Но Лиза… вам не приходило в голову, что я и без дополнительной мотивации делаю все возможное, чтобы помочь Стасу?

— Я… мне кажется, что много мотивации не бывает.

Он оттаял и кивнул, коротко улыбнувшись.

— Вы не верите в бескорыстных людей, не так ли?

— Нет, конечно.

— Дело в том, что я помог бы Стасу в любом случае. Но признаю, что ваши сведения для меня важны. Если получится вытащить на свободу, то теперь не отпущу его далеко от себя.

— Спасибо, — пробормотала она, чувствуя странное умиротворение рядом с незнакомым человеком, а еще смущение, потому что искренне не понимала его. — А почему вы пытались ему помочь?

— Потому что он достойный человек и заслуживает, чтобы ему помогли.

— Хм… Я запомню эту фразу как пример речи редкого подвида homo sapiens. И еще. Если можно, не говорите Стасу про меня, хорошо? Не хочу, чтобы он чувствовал себя обязанным или лез в мою жизнь.

— Обещаю. Мой привет Ричарду.

Лиза вышла из машины, набросила широкий капюшон на голову и застучала каблуками по тротуару. А в конце августа узнала, что Стаса перевели из тюрьмы в службу безопасности Валентина Прохорова.

Но пока что на дворе было начало мая, и уже меньше, чем через неделю после встречи с дипломатом Лиза пеклась под египетским солнцем. Она решила устроить Андрею сюрприз и приехала на день раньше. Барри встречал ее, как родственницу, хорошо не заплакал. Но слова разошлись со счастливым выражением усатого лица:

— Лисса, а шеф… э-э… занят. Подожди его в гостиной, я прикажу подать тебе напитки.

Лиза отдала чемодан верному Барри, и как всегда в подобных ситуациях, на душе стали скрести очень злые кошки.

— Он не один?

— Не то чтобы очень, но ты же знаешь. Он человек общительный.

— Андрей? Мы об одном и том же человеке говорим?

«Так-с, дело шито белыми нитками. Просто дождись у выхода, и враги спалятся сами», — шептал рассудок, но сердце наплевало на тактику, и Лиза широким шагом направилась в хозяйскую каюту.

«Не устраивать разборки! Только не скандалить! Ты взрослый человек и обещала ничего не требовать».

Но в глазах уже потемнело, демоны достали плетки. То ли жаркий субтропический климат так повлиял на мозг после сырого прохладного Оксфорда, то ли голод, ибо Лиза даже не перекусила, чтобы быстрее добраться до яхты, но она чувствовала, как огонь ярости течет по венам.

«Успокойся, не отпугивай Андрея истериками!» — кричал холодный ум, но буквально в секунды демоны укротили его хлесткими ударами, улюлюкая и призывая учинить самосуд.

У Лизы имелась карта-ключ от каюты Андрея, он сам ей вручил когда-то.

Вдох-выдох.

Она провела картой по замку и толкнула дверь.

— Так хорошо? — донесся тихий женский голос, который показался знакомым.

— Да. М-м…

В сердце будто отвертку всунули и прокрутили. Лиза замерла в центре комнаты и не могла сдвинуться или сказать что-нибудь, вроде: «Никогда больше не звони мне, предатель!».

У Андрея в каюте появилась большая японская ширма, похожая на ту, что красовалась на вилле Понти. Лиза купила похожую: вкус у Ромео все же незаурядный. Это был первый и пока единственный предмет интерьера, добытый Лизой для спальни, которую она, вообще-то, считала и своей тоже.

На Архиповой болталась широкая майка-матроска, а короткие хлопковые шорты бежевого цвета после долгого перелета совсем измялись. Иногда она пользовалась самолетом Андрея, но все же старалась не наглеть и сегодня прибыла обычным вторым классом, где потный сосед задурил голову тупыми историями.

И теперь из-за всех этих обстоятельств у Лизы отказывали нервы.

Из-за ширмы рассмотреть предателя не получалось, поэтому, превозмогая силу тяготения, которая потянула не вниз, а в сторону выхода, Лиза подошла к ширме и, не заглядывая внутрь, прочистила горло.

— Простите, если мешаю, но я здесь вроде как живу.

Это был первый раз, когда Лиза при посторонних заявила свои права на Бестужева, которого, по примеру Марка и Янниса, привыкла называть Бес.

Вот, Бес он и есть! Но сердце заныло и еще до ссоры все быстренько простило, лишь бы не прогонял. «Тряпка!» — выли в бешенстве демоны, и Лиза кивнула: да, без него ничего не нужно.

Голоса резко затихли, и Андрей показался из-за ширмы. Красивый, подлец, глаз не отвести.

— Привет, а ты почему не предупредила?

— Извини, что отвлекла. Я схожу в душ, а ты можешь вернуться к своей потаскухе и продолжить. Не буду мешать.

У Лизы, как у маленькой, дрожала нижняя губа. Сбросив сумочку с плеча на кровать, Архипова-ведьма двинула в сторону ванной комнаты, но Андрей перехватил ее и, оторвав от пола, вынес в коридор, захлопнув за собой дверь.

— Пусти меня, животное! — возмутилась Лиза, ударив по плечам Андрея кулаками, а потом, когда он не послушал, вмазала носком босоножки по коленной чашечке. — Предатель! Ненавижу тебя!

Бес чертыхнулся и толкнул ее к стене рядом с дверью. Пока Лиза набирала воздуха, чтобы высказаться на тему спокойствия, он ухмыльнулся, сволочь такая, и закрыл ей рот глубоким, жадным поцелуем. Лиза тихонько застонала, опадая на пол горсткой пепла, но потом собралась с ошметками демонических плеток и укусила изменника за губу.

— Ну наконец-то, — сказал он зло, но в то же время удовлетворенно. — Первый раз за целый год ты подала признаки того, что я тебе действительно небезразличен.

— В каком смысле?! Ты ведь сам просил когда-то не закатывать тебе скандалы, — растерялась Лиза.

— Мне кажется, я говорил, что после каждой твоей сцены ревности я буду тебя грубо тра… любить, пока не успокоишься. И все ждал, ждал, когда же ты соизволишь. Но ты как скала, Лиса. Для мужского эго это смерть.

Ей захотелось смеяться и плакать одновременно. Что он несет?! Он сомневался в чувствах своей женщины и поэтому нашел другую, которая утешит?

— Ты мне зубы не заговаривай, бесовское создание. Кто у тебя там? Кристина, наверное. Дорвалась-таки, гадина.

— А ты посмотри.

— Вот и посмотрю, не постесняюсь, даже если она там голая, взбитыми сливками перемазанная.

Лиза вырвалась и, достав из заднего кармана карту, вернулась в каюту. Промаршировала бешеным тараном к ширме, настроившись бить противника остротами и ехидством на поражение, но слова застряли в горле.

— Привет, Лисичка. А мы тут тебе подарок заворачивали.

— Какого черта ты тут расселась?! Андрей! — рявкнула Лиза. — Ты ослеп или тебя опоили?! Какого, я спрашиваю, она здесь делает?!

Наташа собственной лицемерной персоной сидела в плетеном кресле и держала в руках небольшую коробку, перевязанную красным бантом. У мегеры были короткие волосы и кроткий взгляд. Ух, так бы и вмазала ей!

Оглядевшись в поисках поддержки и осознав, что осталась в меньшинстве, Лиза выбежала из каюты с криками:

— Марк!!! Марк, если ты на борту, иди сюда, посмотри на это безобразие!

Андрей догнал Лизу в районе безлюдного ресторана и попытался угомонить:

— Мы с Марком нашли ее вчера утром здесь, в Каире. Она все объяснила, звучало убедительно.

— Она же хамелеон! Опять наплела тебе вранья, а ты и пожалел, добренький! Сюсюкаетесь, подарки для меня заворачиваете! Она предала нас всех.

— Давай вернемся к этой теме минут через сорок, хорошо? — Андрей подхватил Лизу за талию, усаживая на круглый стол, и запустил руки под свободно болтающийся край матроски, накрыв ладонями груди через спортивный бюстгальтер и поглаживая соски. — Целую вечность тебя не трогал.