Словно молния пронзила Дженевив с головы до ног. Никогда еще мужские прикосновения не вызывали в ней такого горячего отклика. Она охнула и испуганно взглянула на Ричарда. К счастью, он увидел только ее боязнь упасть в воду.

– Все в порядке, можно сесть. – Ричард помог ей устроиться среди мягких сатиновых подушек, которые по его просьбе уложил в лодку Таит.

Пока он разбирался с веслами и сматывал канат, девушка следила за его ловкими точными движениями. Она коснулась пальцами воды и улыбнулась. Солнце было ласковым и теплым. Дженевив вытянула ноги вдоль бортика, и юбки вновь обнажили ее тонкие щиколотки. Запрокинув голову и закрыв глаза, она наслаждалась солнечным теплом. Ее лицо выглядело так, словно молило о поцелуях, и это заставляло Ричарда томиться от невозможности реализовать свои желания.

Он наблюдал за ней исподтишка – это доставляло ему тайную муку и удовольствие одновременно.

– Я никогда прежде не каталась на лодке, – призналась Дженевив, открывая глаза и вновь касаясь рукой воды. Ее пальцы оставляли полосы на прохладной глади, а Ричард представлял, что это его обнаженная кожа.

Он вложил всю мощь своего желания в весла, и лодка заскользила к середине реки.

– Я рад, что подарил вам незнакомые ощущения, – ответил Ричард. Затем добавил с хитрой усмешкой: – Можете не благодарить.

– А я и не собиралась, – парировала Дженевив и рассмеялась.

У нее был серебристый смех, немного низкий и, как показалось Ричарду, интимный. Он едва подавил желание бросить весла и расцеловать ее всю.

– В Литтл-Деррике есть лодочная станция. Неужели никто не катал вас на лодке? Такую красивую девушку, как вы, Дженевив, должны были много раз приглашать на прогулку.

Она вытерла влажную руку о юбку. Намокшая ткань облепила тонкую ножку. Невинное движение, а Ричард уже горел в аду.

– Вы же знаете, мистер Эванс, я целиком отдаю себя работе, а не развлечениям.

Дженевив все еще называла его «мистер Эванс», и эта чопорность раздражала Ричарда сверх всякой меры. Она должна была звать его по имени, пусть даже это имя ему не принадлежало.

Ах, если бы Дженевив могла назвать его Ричардом!

Он представил, как звучало бы его имя, слетая с ее губ. Пожалуй, случись это, Ричард бы точно повел себя не как джентльмен. Выходило, что Кристофер Эванс с его галантностью защищал дочь викария от страсти Ричарда Хармзуорта.

Или не защищал?

– Ваш отец говорил, что раз или два молодые люди приглашали вас прогуляться. Куда еще они могли позвать вас в Литтл-Деррике, если не на реку?

Дженевив задумчиво улыбнулась.

– Мы ходили на рыночную площадь. Там много людей. – Она слегка смутилась. – Я не доверяю мужчинам, мистер Эванс. И вы прекрасно это знаете.

Какая целомудренность!

Дженевив не нужны были прыщавые юнцы. С ней должен быть более взрослый мужчина… и опытный любовник.

– Раз эти бедняги не проявили настойчивость, значит, не были влюблены в вас, – заметил Ричард.

– Это были ученики отца. Он никогда не поощрял своих коллег к флирту со мной, – поджала губы девушка.

Ричард поднял брови. Конечно, старый викарий хотел, чтобы его дочь целиком отдавала себя работе во славу его благородного имени, а не строила личную жизнь.

Лодка описала изящную петлю и скользнула к берегу, с которого в воду клонились высокие ивы, создавая занавес из ветвей. Теперь суденышко скользило в зеленом тоннеле, хранящем прохладу. Как часто в студенческие годы Ричард привозил сюда роскошных красоток для того, чтобы сорвать поцелуй.

Сквозь листву проникали тонкие лучики, бросавшие на волосы Дженевив яркие блики. Она принялась настороженно озираться.

– Мистер Эванс, это слишком уединенное место. Мне кажется или у вас не самые чистые намерения?

– Вы так умны, мисс Барретт, – рассмеялся он, внутренне досадуя на ее догадливость. – Я заплыл под ивы, потому что тут прохладнее.

– Вы дали слово вести себя в рамках приличий, – напомнила она.

– Разумеется. Пара поцелуев входит в рамки приличий, не так ли?

Дженевив прищурилась, размышляя над его логикой.

– Я опасаюсь, что вы нападете на меня, как оголодавший медведь, и мы окажемся в воде. Не хотелось бы вернуться домой в мокром платье, – парировала она.

У Ричарда отвисла челюсть. Воистину, никогда не узнаешь заранее, что именно волнует женщину!

Дженевив расхохоталась:

– Вы проглотили язык, милорд?

Он смотрел на нее, проклиная косноязычие Кристофера Эванса. Уж Ричард Хармзуорт ни секунды бы не медлил с ответом на столь дерзкий вопрос.

– Пожалуй, – пробормотал он невнятно.

– Все-таки, мистер Эванс, я надеюсь, что вы способны быть джентльменом. А настоящий джентльмен не будет держать даму голодной. Что у вас там в корзинке?

Ричард с трудом отогнал мысль о том, что ему бы вполне хватило поцелуев вместо обеда.

– Там… припасы, – все так же невнятно пробормотал он и внезапно рассмеялся от собственного идиотского поведения.

Дженевив с легкостью подхватила его смех. Ей нравилось смущение спутника, это было так непривычно, давало ей странную власть над происходящим и вызывало желание вести себя дерзко. Например, потянуться и поцеловать его…

Здесь, вдали от дома, пропала необходимость вести постоянные военные действия, и это странным образом сблизило Дженевив с человеком, о котором она почти ничего не знала.

Ричард встал на колени, склонившись над корзиной. Когда он открыл крышку, в корзине оказалось такое количество разных припасов для пикника, что можно было накормить большую и весьма прихотливую компанию.

– Ого! – восхищенно воскликнула девушка.

Цыпленок, салат, хрустящие хлебцы, сливочный сыр, тонкие ломтики буженины, виноград, блестящие красные яблоки и даже бутылка шампанского! Никогда еще никто не устраивал для Дженевив такого пира. Кроме еды в корзине были фарфоровые тарелки с золотой каймой и хрустальные бокалы.

Мистер Эванс наполнил одну тарелку снедью, добавил приборы и салфетку и протянул Дженевив. После этого он положил еду себе и принялся открывать шампанское. Девушка думала, что, согласно своему коварному плану соблазнения, ее спутник постарается устроиться на одной скамье с ней, однако Кристофер Эванс так и остался на своем месте, словно не желая ее смущать.

Хлопнула пробка, из горлышка бутылки поднялся белый дымок. Шампанское зашуршало в бокале. Дженевив взяла протянутый бокал за тонкую ножку.

– За ваше здоровье, мисс Барретт. – Он улыбнулся.

– И за ваше, мистер Эванс. – Пузырьки защекотали ей нос. – Ой!

– День новых впечатлений?

Девушка сердито посмотрела на него:

– Я и прежде пила вино.

– Но не шампанское? – Она кивнула. – Вам понравится, просто доверьтесь мне.

Дженевив показалось, что ее спутник говорит не только о шампанском.

Она сделала глоток. Напиток имел освежающий вкус, чуть пощипывал язык и оставлял во рту привкус яблока. Еще глоток… И еще.

Отставив бокал, девушка принялась за еду. Она опустошила тарелку со скоростью летящей кометы. День был полон волнений, и это сделало ее страшно голодной.

Когда Дженевив подняла голову, мистер Эванс смотрел на нее довольно странно, не отрываясь. Поза, внешне расслабленная, не обманула девушку: ее спутник был внутренне напряжен. Он держал в руке бокал с шампанским, а поймав ответный взгляд, сделал торопливый глоток.

Минут пять они молчали, подкрепляя силы едой и распивая игристый напиток.

– Сегодня у вас отменный аппетит, Дженевив. – Ричард немного помолчал и сделал глоток. – Вас не удивило мое замечание насчет поцелуев?

– Зато моя реакция удивила вас. Не так ли?

Он взъерошил волосы ладонью. Дженевив в очередной раз подумала, что настоящий их цвет должен быть значительно светлее.

– Все верно.

– Я предполагала, что у вас есть некий план относительно меня, но мне показалось… – Дженевив осеклась. Шампанское сделало ее смелой. Она не отрываясь смотрела на свой бокал и думала, что не следует больше пить, чтобы не сболтнуть лишнего.

Или наоборот? Приятное тепло разливалось в животе. Говорить было легко, запретных тем почти не существовало.

– Вам показалось… что? – осторожно спросил Ричард, подаваясь вперед.

Дженевив молчала, подбирая слова.

– Что поцеловать вас здесь, вдали от дома, не такая уж плохая идея.

Ричард изучал ее лицо: румянец, заливший щеки, расширенные зрачки.

– То есть наши желания совпадают?

– Я подумала, что хочу повторить этот опыт. – Она помолчала и отставила бокал. – Не поймите меня превратно! Я вовсе не чувствую себя такой смелой, как это может показаться, но хочу, чтобы вы меня поцеловали. Я лишь опасаюсь…

Ричард приподнял бровь.

– Что мы можем упасть в воду и вы вернетесь домой в мокрой одежде.

– Наверное, я говорю глупости, я не привыкла договариваться о…

– О наслаждениях?

Ее щеки пылали.

– Я могу сама заканчивать предложения, спасибо.

– Приношу извинения. – Ричард понимающе усмехнулся.

– Видите ли, вследствие нашего… маленького секрета… я поняла, насколько я неопытна в некоторых областях жизни. А вы могли бы дать мне необходимый опыт, поскольку для вас это нетрудно и… приятно.

– Ого, кажется, мне предлагают работу! – Ричард рассмеялся. – Мне предоставить рекомендации от предыдущих нанимателей?

Дженевив сощурила глаза и не ответила на шутку.

– Я не собираюсь выходить замуж, поэтому ни один мужчина на свете не сможет предъявить мне претензию по поводу моего… опыта. Однако мне не нужны слухи, поэтому помочь мне может только человек неместный и способный держать язык за зубами.

Ричард молчал, все еще не веря своим ушам. Он, конечно, знал о магическом свойстве шампанского развязывать язык, но такого поворота не предполагал даже в самых смелых фантазиях.

– Мистер Эванс? Когда я сказала держать язык за зубами, я не имела в виду сейчас, – взволнованно произнесла Дженевив. – Это же диалог, вы должны что-то отвечать.