— Даш, любимая. Давай поговорим, — стараюсь дозваться до рассудка. — Я погорячился, прости.

— Я не готова вести с тобой переговоры! Уходи Максим! Не дави на меня! Просто уйди! — бьётся в истерике, вытирая кулачками слёзы. Понимаю, что надо уйти, дать успокоиться, остыть.

— Прости меня, Даш. Я люблю тебя. Ты мне очень нужна. Не забывай, — кидаю последний взгляд и выхожу из квартиры.

Картинка счастливого совместного будущего раскалывается на куски, царапая душу осколками. В чём я ошибся? Что сделал не так? Старался быть нежным, щедрым. Окружил любовью, заботой.

Сажусь в машину и набираю другу.

— Лар. Она меня выгнала. Не хочет видеть и слышать, — бубню в трубку.

— Через два часа буду, — отвечает, сбрасывая вызов.

К приезду Ларри успеваю залить пол бутылки виски. Лар заваливается с пакетами горячей еды и гонит меня на кухню. Кусок не лезет в горло. Алкоголь не приносит чувство эйфории, а только наполняет душу злостью.

— Рассказывай, — усаживается за стол, отпивая из стакана.

— Я в очередной раз облажался, — запрокидываю оставшуюся в стакане жидкость. — Она сказала, что ребёнок не моё дело. Я взбесился и трахнул её. Она, кажется кричала протестовала, но я её не слышал. Потом началась истерика, угрозы. Я ушёл, чтоб не провоцировать ещё сильнее.

— Да. Облажался, старик, — тянет, зарываясь пятернёй в волосы. — Придётся завоёвывать заново.

— Как? На меня всю жизнь бабы сами вешались. Я только оплачивал их внимание.

— Дарья любит тебя, а не твои деньги. Она из другого теста. Её не купишь, — задумчиво произносит Лар. — На это и будем делать ставку. Вспоминай романтику колледжа. Цветы, записки, конфеты.

— Что с документами по разводу? — интересуюсь текущей ситуацией. — Без моего официального статуса разведённый, цветочно-конфетный период бесполезен.

— Дарью разведут через три недели. С тобой процесс затягивается на полтора месяца. Сарины финансисты производят оценку имущества.

— Попробуй ускорить, — морщусь, опрокидывая очередную порцию спиртного. — хочу сделать Даше предложение до того, как живот подрастёт.

— Постараюсь уложиться в месяц, — потирает переносицу и закрывает глаза. Привычка Ларра со студенческой поры, когда очки всегда сидели на переносице. Переход на линзы не изменил привычку. Лар вообще мало изменился. Всегда собранный, рассудительный. В семнадцать лет он планировал каждый выход в ночную, взрослую жизнь и заранее продумывал пути отступления в случае непредвиденных проблем.

Обсудив дальнейший план по завоеванию моей строптивицы, отправляемся спать. Проворочавшись пару часов, наконец проваливаюсь в черноту. Уверенности в плане друга немного, но я готов ползать на брюхе, лишь-бы вернуть свою женщину и ребёнка.

Глава 21

Дарья

Всю неделю Машка пытается меня раскачать. Походы в кино и кафе, пробежки по бутикам и детским магазинам. Мне кажется, она радуется моей беременности больше, чем я. Тему Макса не поднимаем, как и обсуждение в каком статусе я буду рожать. Сама не могу ответить на этот вопрос. Развод запущен и через пару месяцев я буду разведёнкой с тремя детьми и будущей матерью одиночкой с четвёртым.

Сейчас я закуталась в кокон безразличия, временно отстранилась от боли, разрывающей грудь каждую ночь. Сама беременность и токсикоз ушли на второй план. О важности момента буду думать потом, когда предательство перестанет кислотой разъедать внутренности. Но несмотря на обиды, жутко скучаю по Максу. Ощущение оторванности, потери части сердца душат каждую ночь, заставляя рыдать в подушку.

К пятнице пришлось сказать нет соплям и взять узды управления жизнью в свои руки. Позвонив Георгию Марковичу, объявила, что с понедельника выхожу на работу. Судя по заиканиям, он ещё помнит летящие в него канцелярские предметы. Но противиться не стал. Попросил только предварительно зайти к нему.

В субботу вечером возвращаюсь домой. Маришку положили в родильный дом, обещая в воскресенье — понедельник горластый киндер — сюрприз. В воскресенье заезжаю к зятю провести инспекцию на готовность принять маленького Алёшу. На Андрее нет лица. Количество кофе и сигарет зашкаливает, усиливая серо-зелёный цвет кожи.

— Прекращай, Андрейка, на сигареты налегать, — журю зятя. — Уже по цвету на Шрека стал похож.

— За Маришку боюсь. Вдруг что не так пойдёт.

— Заканчивай губы закусывать, как девка на выдане, — передёргиваю плечами. — Она не в поле рожает, а в больнице.

Попив кофе и собрав сумку в роддом, возвращаюсь к себе, заехав в магазин. У подъезда вижу машину Макса и его самого с розой и конфетами в руках, подпирающим стену. Виноватые глаза по щенячье сканируют меня, пытаясь прощупать настроение.

— Привет, Даш, — неуверенно мнётся Макс, протягивая подарки и перехватывая сумку с продуктами Первый раз могу поставить Максим и неуверенно рядом. — Я могу подняться?

— Привет. Зачем? — пытаюсь сохранить хладнокровие, беря в куку розу с конфетами. — Мне некогда, Максим. Много дел.

— Поговорить хочу и сумку с помогу донести, — продолжает уговаривать, а взгляд несчастный и просящий.

— Говорить не хочу, а сумку можешь донести до квартиры, — обрываю споры, открывая подъездную дверь

В лифте Максим придвигается вплотную, склоняясь к волосам и делая глубокий вздох. Не могу отодвинуться. Ноги словно онемели, не давая сделать шаг. Всё нутро тянется к этой нежности, к этому телу.

— Я скучаю, любимая, — шепчет Макс. — Не могу без тебя. Вернись, пожалуйста. Я всё сделаю ради тебя. На коленях ползать буду. Землю жрать. Только вернись.

Отрезвляет открывшаяся дверь лифта.

— Нет Макс. Я не готова верить тебе. Уходи, — измученно выдавливая, борясь с желанием прильнуть и не отпускать.

У квартиры беру сумку, захожу в прихожую и закрываю дверь. Слёзы снова прорывают плотину и текут по щекам. Снова боль, врезающаяся в гордость. Стекаю по стенке, напоминающей нашу единственную близость в этой квартире и наблюдая за перекошенным от рыданий лицом в зеркале, напротив.

Утром картина маслом. Максим стоит в ожидании, прислонившись к дверце машины.

— Доброе утро, любимая! Подвезти?

— Доброе утро, Максим. Я на метро, — стараюсь не грубить, но ехать два часа по пробкам не входит в мои планы.

— Хорошо, — на позитиве отвечает Макс. — На метро, так на метро. Я тебя провожу.

Перехватывает мою сумку, перекидывая через плечо и молча идёт рядом. Не разговаривая добираемся до офиса. Молчание абсолютно не напрягает. Сейчас это то что нужно. Прохожу в офис и направляюсь в кабинет к директору. Максим по пятам следует за мной.

— Спасибо. Проводил. Дальше я сама, — поворачиваюсь к нему, забирая сумку.

— А я не с тобой, — усмехается он. — Я к Георгию по делам.

— Придётся подождать, — слегка срываюсь. — Сначала с Георгием я пообщаюсь, — открываю дверь и захожу к в кабинет.

— О, Дашенька, здравствуйте! Очень рад Вас видеть! — приподнимается со стула этот лизоблюд.

— Здравствуйте, Георгий Маркович! О чём Вы хотели поговорить? — без лишних расшаркиваний сажусь в кресло.

— Я, Дашенька, хотел извиниться за лёгкое недопонимание и недоразумение, — замялся мужик. — Надеюсь мы не будем выносить сор из кабинета?

— Не будем, Георгий Маркович, — уверяю его. — Надеюсь таких недопониманий больше не произойдёт?

— Нет! Что Вы Дашенька! Всё будет кристально прозрачным. Никаких недомолвок, Дашенька, — лебезит Георгий, с опаской поглядывая на дверь.

На этой ноте заканчиваем разговор, и я просачиваюсь в основной офис. Визги, вопли, обнимашки. Пока дохожу до своего стола, все щёки в помаде, а платье в чужих волосах. Таня радостно улыбается. Как же я по всем соскучилась. Коллектив подобрался добрый, весёлый, отзывчивый. Стукачей и подхалимов выжили ещё на испытательных сроках.

— Дашка! Как нам тебя не хватало! — восклицает Викуля. — Работы завались!

— Эх. Вика, Вика. Нет чтобы порадоваться возвращению бойца. А ты сразу Работы завались! — возмущается Татьяна. — А Мишка-то как обрадуется. Он как ты ушла, так всё серый ходит. Огрызается на всех.

Улыбаясь, пытаюсь налить кофе. За спиной слышу грохот, поворачиваюсь и сталкиваюсь взглядом с замороженным Мишей.

— Дашка! — кричит он, подскакивая ко мне. Хватает на руки и кружит, до боли прижимая к себе. — Даша, Дашенька! Как-же мне тебя не хватало!

В офисе повисает тишина, прерываемая покашливанием. Пиздец! Приехали! У входа стоят Георгий, растерянно топчась, и Макс сжимая кулаки и подёргивая желваками. И я такая красивая на руках у счастливого Миши под всеобщие улыбки.

— Миша! Поставь Дарью на место! — повизгивает Георгий. А я не отрываясь смотрю Максиму в глаза и ощущение как будто я ему изменила.

— Знакомьтесь. Максим Валерьевич Орлов. Новый соучредитель нашей компании. Прошу любить и жаловать, — театрально разводит руками Георгий.

Все взгляды сосредотачиваются на моём мужчине. Весь женский коллектив жеманно поправляет причёски и стреляет глазами, а мужчины расправляют плечи и выпирают грудные клетки. Макс с интересом осматривает собравшихся и с хищной улыбкой произносит:

— Добрый день, дамы, джентльмены! Очень рад влиться в ваш коллектив.

Сукин сын! Он теперь и здесь будет мне нервы трепать! Я же не устою! Я же сдамся! Макс с каждым знакомится, мужчинам жмёт руки. Девчонки порхаю вокруг, пытаясь привлечь внимание. Я скреплю зубами от ревности. Отворачиваюсь и возвращаюсь за стол, пожирая себя от злости. Максим берёт свободный стул и ставит его рядом с моим столом.

— Татьяна. Я хочу ознакомиться с балансом, отчётами и кадровой документацией, — распоряжается он.

— Хорошо, — отвечает Таня. — Куда принести документы и отправить отчёты?