Пять часов мы принимали роды. Вернее, принимала Даша, обтирала водой и передавала Вадьке в сухое полотенце. Рине достались шприцы, которые она вгоняла в холку каждому щенку. Алёнке досталась самая ответственная роль, перенести в вольер и уложить на грелки. После родов тыква доверила мне перенести свою измученную, шестидесятикилограммовую тушу к щенкам.

— Да Тыква, — задумчиво глажу её по морде, пока Аля подкладывает щенков к соскам. — Как же в тебя влезло столько медвежат? Двенадцать! Охренеть!

— Бедненькая, устала, — вытирая руки, подходит Даша. — Аль, принеси миску с водой. Вадь, убери всё, и давайте спать расходиться. Час ночи.

Хватаю свою медведицу на руки и спускаюсь к нам домой. В душе намыливаю гелем стройное тело, прижимаюсь к спине, делаю поступательное движение бёдрами. Хотя-бы потереться.

— Когда заживёт губа, трахну тебя в ротик, — прохожусь мыльной рукой между ног, раздвигая складочки. — Тогда ты будешь полностью моей.

— Когда у меня заживут рёбра, трахну тебя в зад, — нагло улыбаясь поворачивается ко мне и проходит пальцами между ягодиц, заставляя напрячься. — Тогда ты будешь полностью моим.

— И чем ты собираешься это делать? — с трудом сглатываю.

— Пальчиками, — надавливает на тугое колечко, вынуждая напрячься ещё сильнее.

— Я зверски хочу тебя, любимая, — рычу ей в волосы. — Готов на любые твои фантазии. Лишь-бы всунуть тебе.

— Могу помочь руками, — обхватывает член ладошкой, медленно проходя по всей длине.

— Я люблю тебя, — стону ей в губы, поддавая бёдрами на встречу ласке.

Прошло, наверное, всего пару минут и я выстреливаю сперму ей на живот. Ополаскиваемся, вытаскиваю Рину из душевой, вытираю полотенцем и несу на кровать. Бережно кладу на спину, раздвигаю ноги и прохожусь по всей киске языком. Как я мечтал снова ощутить её вкус, довести до оргазма и заставить стонать. И я заставляю. Всасываю клитор и слышу громкий стон с рокочущими нотками. Прикусываю его и стон переходит в горловой крик. Просовываю язык в щёлочку, и в волосы вцепляются ногти, вдавливая сильнее в себя. Моя страстная малышка тоже соскучилась. Первый раз кончила, как только я прикусил горошину, второй после нескольких фрикций языком внутри.

— Пойдём на третий круг? — поднимаю голову, рассматривая довольное лицо.

— Нет, — мотает головой. — На сегодня хватит, а то не удержусь и оседлаю тебя.

— Через неделю оседлаешь, — поднимаюсь выше, укладываясь на подушку. — И только после того, как я тебя заездию.

Засыпаю с улыбкой на лице, обнимая своё сокровище.

Марина

Всё проходит. Со временем. Боль. Злость. Обида. Синяки. Разрывы. Просто надо отпустить и тело само излечивается, затрагивая душу. Спустя неделю я готова узнать, что было после. Я готова услышать, что стало с человеком, который два с лишним года был самым близким. С которым я когда-то хотела прожить всю жизнь. От которого никогда не ждала боли и предательства.

Отправляю Джейка укладывать спать сына и иду на кухню к Максу. Он загружает посуду в машинку, пока мама кормит Дину. Сажусь за барную стойку, наливаю стакан воды.

— Он ещё в больнице, — садится напротив. — Джейк потрепал его от души. Нос собрали, в ключицу вставили спицы. Лечение я оплатил, так что на улицу не выгонят до полного выздоровления.

— Что будет дальше? — задерживаю дыхание.

— Дальше будет так, как решишь ты, — кладёт свою руку на мою. — Он готов написать отказ от Алёшки и подписать документы на развод. Если ты захочешь, он исчезнет из вашей жизни.

— Сейчас я хочу развод. Об отказе от отцовства подумаю. И спасибо тебе. Я очень рада, что ты стал нашей семьёй, — поднимаюсь, ополаскиваю стакан, собираюсь вернуться к Джейку.

— Это тебе спасибо, что дала возможность стать вашей семьёй, — обнимает, поглаживая по спине. — Иди к Джейку, а я пока с посудой закончу.

От Макса исходит спокойствие, надёжность, безопасность. Он окутывает энергетическими потоками, как коконом. С ним можно расслабиться, не думать, отпустить контроль. Он всё сделает сам. Как глава семьи, взявший на себя ответственность решать все проблемы.

Прохожу в детскую, останавливаюсь в проёме и любуюсь своими мужчинами. Они мирно посапывают в обнимку друг с другом. Сейчас я здесь лишняя. Разворачиваюсь и направляюсь на выход. Хочу вернуться к себе в квартиру, подумать, решить.

Голова кругом. Имею-ли я право лишить отца ребёнка. Имею-ли я право скрывать от сына, кто его отец. Не много-ли я пытаюсь взять на себя. Со временем обида уляжется, но принять решение надо сейчас. И не наломаю-ли я дров, приняв неправильное решение.

Не слышу, как открывается дверь, только чувствую прогиб матраса и тёплые объятья.

— Хочешь поговорить? — шепчет Джейк.

— Я запуталась, — пытаюсь перевернуться в его руках. — Я не знаю, как поступить правильно. Сейчас обида кричит «отними у него сына!» Но через десять лет я отойду и столкнусь с последствиями своего выбора.

— А зачем делать какой-то выбор? — проводит пальцем по щеке. — Жизнь сама расставит всё по местам. Тебе достаточно одного развода. Лёша ещё не понимает, кто его физиологический отец, а когда начнёт понимать, ты уже остынешь и примешь правильное решение. Никогда не поздно получить отказ от отцовства.

— Я люблю тебя Джей, — целую в кончик носа. — Ты самый лучший.

Теперь я могу расслабиться. Где-то подсознательно боялась его реакции. Но Джейк сам подталкивает меня к этому решению. Он сам даёт мне право быть честной с сыном. И как-бы не сложились наши отношения в дальнейшем, именно я буду отвечать за этот выбор.

Глава 7

Джейк

В субботу отец предлагает поужинать всем семейством в ресторане. Женщины восприняли предложение на ура. Им надоело вынужденное сидение дома. Следов от побоев на Рине не осталось, а врач после осмотра подтвердил полное заживление внутренних разрывов и дал отмашку на интимные отношения. Сегодня ночью она будет выползать из-под меня.

Двумя машинами добираемся до ресторана, который стал знаковым в чете Орловых. Спокойная живая музыка, французская еда, мягкая обстановка, обрамлённая тёмным деревом. Здесь не хочется громко говорить. Есть потребность утонуть в диванах, прижав к себе свою половинку и слушать плавно перекатывающуюся мелодию. Женский голос поёт о любви, не навязчиво втягивая в густой кисель расслабленности. Мы болтаем о всяких пустяках, пьём вино, пытаемся строить планы. Нашу умиротворённость подрывает женщина, проходящая мимо.

— Макс?! Не ожидала тебя здесь увидеть! — восклицает она. Искусственно красивая блондинка, скорее всего из эскорта. Но напрягшиеся Дарья с отцом наводят на грязные мысли.

— Ты иди Лена, куда шла, — зло шипит отец. Даша молчит, но по поджатым губам видно, как тяжело даётся ей молчание.

— А не надо меня гнать! Ты мне больше не платишь! — не отступает блондинка. — Слышала, твоя очередная шлюшка ребёнка родила! Надеюсь, тест ДНК провёл?! Говорят, она слаба на передок!

На этих словах идёт по направлению к другому столу и, громко смеясь присоединяется к компании из трёх мужчин и такой-же вылепленной женщине. Судя по их нарядам, они что-то отмечают, или с бежали с банкета. Отец пытается подняться, но Даша хватает его за руку и машет отрицательно головой.

— Не надо Макс. Меня это уже не трогает. Ты со мной, и это самое главное.

По взглядам присутствующих понимаю, что любопытство раздирает ни только меня. Прям Санта Барбара с их вяло раскручивающимися событиями. Краем глаза замечаю, что блондинка встаёт из-за стола и направляется к туалетам.

— Пойду подышу, — небрежно бросает отец, поднимается и идёт на выход в направлении блонди.

— Я тоже проветрюсь, — торопливо вскакиваю, направляясь в туже сторону.

— И я прогуляюсь, — задумчиво тянет Вадим.

— Сидеть! — обрывает Дарья. Всё-таки она умная женщина.

Вылетаю из зала и натыкаюсь на очень неприятную картину. Отец прижал за глотку силиконовую куклу и с красным от гнева лицом рычит ей в лицо:

— Я тебя предупреждал не лезть к моей семье?! Ты совсем страх потеряла?! Забыла своё место дорогой шлюхи?!

— Не забыла, — хрипит она. — Не сдержалась просто. Что-то замкнуло, как тебя увидела.

— Не боишься, что у меня тоже что ни будь замкнёт и ты из дорогой превратишься в дешёвую, дающую за дозу?!

— Максим… прости… — рвано выдыхает, пытаясь схватить новую порцию воздуха. — Близко не подойду… Даже не посмотрю…

— Надеюсь, тварь, больше тебя не увижу, — отпускает, поправляя манжеты на рубашке. — Попадёшься в поле зрения — на панель отправлю.

— Я вернулась в эскорт, — нервно поправляет платье. — Нам придётся иногда пересекаться.

— Не попадайся на глаза! — притягивает за лямку платья. — И останешься ублажать богатеньких!

Небрежно отталкивает и выходит на улицу. Иду за ним, и вижу, ка он берёт сигареты у Гены. Прикуривает и смотрит в небо.

— Ты-же бросил курить? — спрашиваю, подойдя и тянусь к пачке сигарет.

— Бросил, — тяжело вздыхает. — Но иногда лёгкие яда требуют.

— Что за женщина, догадываюсь. Но как ты допустил то, что она твою жену оскорбляет, при чём ей в лицо? — делаю затяжку.

— Слишком долго пользовался её услугами и финансово потакал просьбам, — пожимает плечами. — Это ведь из-за неё Дарья сбежала. Именно она выложила жене про вас. Можешь представить, в какой форме эта мразь поделилась секретом.

— Урок ты ей так и не преподал? — выбрасываю окурок.

— Она исчезла. Сразу после банкета. Да и мне было не до этого. Сначала Дашу искал, потом вернуться уговаривал, ну а потом, потом кости собирал.

— Ладно, отец. Пошли, пока нас медведицы искать не начали, — подталкиваю в спину к входу.

— Всё время хочу спросить. Почему медведицы? — улыбается папа.