Сьюзен Джонсон - Понравиться леди

– А вот вы никогда не казались мне циничной, дорогая:

– Возможно, нам обоим придется кое-что усвоить.

– Усвоить? Что именно? – осведомилась Кэтрин с приторной улыбочкой, заметив, что Аргайлл то и дело отвлекается от разговора.

– Мы с графиней обсуждали разницу между любовью и забавой, – учтиво ответил Куинсберри.

– И между цинизмом и романтикой, – беспечно добавила Роксана. – Похоже, Джеймс не совсем эту разницу понимает.

– Любовь... как странно. – Тонкие светлые брови Кэтрин слегка приподнялись. – Вы верите в любовь, Аргайлл?

Их браки вряд ли можно было назвать любовными союзами, и хотя бы в этом у них было что-то общее.

– Я начинаю всерьез интересоваться этим предметом, – пробормотал он с чарующей улыбкой, адресованной Роксане. – А вы, графиня? Верите в любовь?

За столом воцарилась внезапная тишина, словно все разом навострили уши. Аргайлл был известен своей практичностью и отсутствием моральных принципов, а новость о Роксане и ее ночном посетителе задала работу злым языкам всего города.

– Разумеется. Каждая страстная женщина верит в любовь, – спокойно ответила Роксана и добавила в ответ на злобный взгляд поджавшей губы Кэтрин: – Беда моя и Джейми в том, что мы никак не можем найти свою половинку.

– Какие мужчины вас привлекают? – громко спросил Аргайлл, словно находился наедине с ней. Неизменно самоуверенный, он игнорировал и ее влечение к Робби, и жадный интерес гостей.

– Такие, которые могут меня рассмешить, – пояснила Роксана.

– Придется начинать оттачивать свое остроумие.

– Не знала, что вам нравятся мужчины с чувством юмора, – прошипела Кэтрин, глаза которой были холоднее льда.

– Теперь, когда я стала независимой вдовой, веселье я ценю больше избыточного пыла.

– В самом деле? – вмешался Куинсберри, издевательски улыбаясь. – А ведь Карры известны своими крайностями!

– Вы так считаете? – безмятежно улыбнулась Роксана, невозмутимо глядя на врага. – А вот я всегда находила их невероятно утонченными.

– Вы одержимы Каррами, Куинсберри! – резко бросил Аргайлл. – Прошу вас преодолеть столь непристойную тревогу по их поводу. Это всего лишь знатная семья. Не дьявольское отродье.

– Они могут выставить на поле битвы свою личную армию, и численность ее не меньше, чем у Кэмпбеллов, – процедил Куинсберри.

–= Могут. Но не выставят. Они, как благоразумные люди, постараются вернуть свои владения по суду. Поэтому предлагаю вам первым делом удостовериться в компетентности ваших адвокатов. Насколько я помню, Карры еще не проиграли ни одного дела.

– Государственная измена – серьезное обвинение, – напомнил хмурый как туча Куинсберри.

– Вам еще предстоит это доказать.

В деле закрепления прав на собственность Карров Куинсберри вовсе не намеревался полагаться на закон, но вслух бесстрастно заметил:

– Я должен опираться на шотландское правосудие, как и вы, Джон, в стремлении заключить союзный договор.

На деле же оба прекрасно понимали: подкуп и тайный сговор – вот самые надежные средства для достижения цели.

Взгляд Аргайлла стал равнодушным.

– В таком случае мы оба можем ожидать успеха, раз уж используются столь высокие принципы.

Какие лицемерные слова для людей, считающих правосудие лишь средством достижения власти и именно по этой причине выбранных английским двором. Однако как только их работа будет завершена, английские министры будут решать, стоит ли раздавать обещанные награды.

Игра была грязной. Абсолютно бесчестной.

Ужин оказался на редкость скучным, и Роксана вздохнула с облегчением, когда наступило время уезжать. Но по крайней мере Куинсберри теперь был осведомлен о степени покровительства Аргайлла. Конечно, едва они уселись в экипаж, Аргайлл попытался дать себе волю, и потребовалось немало такта и хитрости, чтобы окоротить его пыл. К тому же он был силен, и справиться с ним оказалось нелегко. Только напоминание Роксаны о слове Кэмпбелла заставило его разжать руки. Отодвинувшись, он устроился в углу.

– С моей стороны было ошибкой давать вам слово.

– Но в противном случае я не поехала бы с вами на ужин, – учтиво ответила Роксана, поправляя кружевную отделку декольте.

– Вижу, что придется приложить немало усилий, чтобы уговорить вас, – протянул он улыбаясь.

– К чему трудиться, когда Кэтрин всегда готова вас ублажить! Уверена, она еще не спит.

– Вы правы. Она просила меня вернуться.

– Вот видите: ваши плотские потребности можно легко удовлетворить без всяких ухаживаний.

– О, для этого годится любая служанка в моем доме!

Роксана знала, что все местные девицы звали его Большим Рыжим Джоном и при этом восторженно хихикали.

– Если у вас так много партнерш дня постели, вам нет нужды в моем обществе.

– Но мне нравится именно ваше общество. Как мне вас соблазнить?

Она ужасно устала. Прошлую ночь не сомкнула глаз, а теперь еще приходится отражать атаки Аргайлла! Роксана ответила откровенно:

– Скажем так: закрепление независимости Шотландии, снятие обвинений в государственной измене против Карров и запрет на вмешательство Куинсберри в мою личную жизнь. Боюсь, все это не в ваших силах.

– Почему же? Если не считать Шотландии, остальное вполне в моей власти, – так же прямо ответил Аргайлл. – Такова цена вашей страсти? Скажите, если так и есть, мы заключим сделку.

Роксана была потрясена. Он предложил огромную цену за ее благосклонность и наверняка согласится выполнить все условия до того, как переспит с ней. Возможности были поистине огромными.

– Тем более что обвинения в государственной измене – чистая ложь, и все это знают, – небрежно добавил он.

– И все же вы позволили Куинсберри захватить земли Карров!

– Его претензии меня не касаются, – пожал плечами Аргайлл. – Я не в силах разбирать каждую распрю на шотландских землях.

Выпрямившись, он подвинулся поближе.

– Почему бы сначала не отослать Агнес, как доказательство... моей серьезной заинтересованности? – предложил он. – А уж потом мы договоримся об условиях. Последнее время я только и делаю, что договариваюсь, причем с людьми настолько коварными и хитрыми, что сделка между нами будет верхом благородства и доброжелательности. Нет нужды медлить и торговаться, если я хочу вас!

По слухам, он и с королевой говорил в таком же тоне, честно выкладывая требования и излагая свои желания. Не то что интриган Куинсберри!

– И если вы хотите, чтобы семья вашего любовника была оправдана по суду и восстановлена во всех правах, включая титулы и земли, что ж... мы оба взрослые люди. – Судя по легкой улыбке, он действительно был готов на многое. – Как только наша сделка будет заключена, я ожидаю от вас лишь одного: безусловной верности.

– Вы действительно куда лучше меня поднаторели в искусстве переговоров, – объявила все еще пораженная Роксана.

Его предложение было так великодушно, что он наверняка понимал: отказаться она не сможет. Но ей требовалось время, чтобы все обдумать и получить доказательства его правдивости. Нельзя доверять тому, кто якшается с англичанами.

– Я должна обдумать ваше предложение.

– Пожалуй, я позабочусь о том, чтобы к полудню Агнес уже не было в вашем доме, не возражаете? – сердечным тоном предложил Аргайлл; – И тогда мы сможем поговорить в более подходящих условиях, без присутствия Эрскинов.

– Я, естественно, заинтригована,– пробормотала Роксана, – но прежде всего должна посоветоваться с адвокатами.

– Говорите, с кем пожелаете, и дайте знать молодому Робби, – небрежно кивнул он. – Мне все равно. Как только вы примете решение, мы подпишем необходимые бумаги.

– Вы так уверены в себе, Аргайлл?

– Мы оба знаем, чего хотим и что можем друг другу дать. Все невероятно просто, дорогая.

К счастью, экипаж остановился перед домом Роксаны. Никогда еще она не была в таком смятении.

– Мне, разумеется, понадобится время.

Улыбка Аргайлла излучала тепло: он прекрасно понимал, что весы клонятся в его пользу!

– О, не торопитесь, я подожду. – Он знаком велел лакею открыть дверцу. – Я не слишком нетерпелив. – Он спустился сам, помог Роксане и на минуту задержал ее руку. – Пошлите за мной сегодня же днем. Я приведу клерка, который и составит наш договор. Если пожелаете, добавьте луну и звезды.

Аргайлл широко улыбнулся: в свои двадцать пять он еще не был настолько пресыщен, чтобы скрывать свой восторг.

– Сами видите, как я стремлюсь получить вас.

– А вот я не привыкла торговать собой, – обронила она.

– Думайте о нашем союзе, как об акте христианского милосердия, дорогая, – посоветовал Аргайлл. – Уверен, Карры будут вам благодарны.

Он жестоко ошибся.

Прочитав записку Роксаны, Робби смял бумагу и с отвращением швырнул ее в сторону. Неужели она действительно писала это?!

Робби выругался. Фразы вроде той, что «лучший выход, уверена, что ты поймешь – это незначительная цена за твою свободу...», довели его до полного бешенства.

– Холмс! – позвал Робби громовым голосом.

Его услышали не только в конце коридора, но и на кухне. Казалось, даже поверхность чая, который в этот момент пила миссис Битти, пошла волнами. Экономка взглянула на Холмса, собиравшегося присоединиться к ней.

– Похоже, его светлость недоволен запиской графини, – заметила она и, кивнув Холмсу, деловито добавила: – Беги, да поскорее.

– Конюх Килмарноков говорит, что подслушал, как Аргайлл обещал ей звезды и луну, когда они выходили из экипажа, – пробормотал Холмс, поспешно поднимаясь. – Может, она поддалась соблазну?

– Судя по тому, что его светлость в бешенстве, она не прислала ему слов любви.