Захар задумался. С одной стороны, у него действительно было маловато денег для поездки (а ведь по возвращении надо же ещё и жить на что-то до первой зарплаты!..). С другой, быть нахлебником не хотелось. Гордеев решил посоветоваться с Сергеем Вольным, к которому ехал в гости. Он назвал сумму, которая была в наличии, и спросил, стоит ли дополнительно брать деньги. «Захар, не глупи, – ответил Сергей. – Того, что у тебя на данный момент есть, хватит в лучшем случае на билеты и оплату штрафа». Хотя Захар не всегда прислушивался к более взрослым советчикам, но вынужден был признать резонность того, что говорит Сергей.

Интересно, что Захару выписали штраф только за 28 января, а производство по тому случаю, когда их с Германом задержали перед митингом и ночь продержали в участке, «заглохло». Неудивительно, хоть листовки и были запрещённые, доказательств распространения никаких, если только в подъезде, на выходе из которого их приняли, не установлена камера (что сильно вряд ли). Теоретически, Захар и Герман могли зайти в подъезд просто погреться, и тут увидеть лежащие на полу, кем-то оставленные листовки. Взяли посмотреть, а тут на выходе менты. Состава преступления нет. А вот начни Герман давать признательные показания, что листовки предварительно напечатаны ими и взяты с собой в целях распространения… От этого уже можно было отталкиваться. Так что не всегда «чистосердечное признание» является смягчающим обстоятельством, иногда – наоборот, может сильно ухудшить положение. Всё зависит от конкретной ситуации…

Глава 5. Граница

Такси в аэропорт Захар чуть не проспал. Увидев, что будильник прозвенел сорок минут назад, он подскочил, как ошпаренный, и принялся носиться по квартире. Даже не успев удивиться, хотя повод был – Гордеев отродясь никогда не просыпал. Разве что в школу, но туда его заставляли ходить, а вот такого, чтобы Захар проспал что-то приятное или жизненно значимое, как, например, поездка на отдых за границу, раньше не случалось…

Кое-как собравшись и оставив квартиру в слегка перевёрнутом состоянии, Захар выбежал на улицу и сел в такси. За ожидание двадцать минут пришлось добавить водителю «чаевых». Но к счастью, дороги были пустыми, да и в аэропорт Захар выезжал на два часа раньше, так что на посадку он, конечно, не опоздал. В этот раз, учтя предыдущий опыт, он поехал налегке, с одним рюкзачком, чтобы не мотаться по Москве с отягощающей поклажей, да и багаж в аэропорту по прибытию всегда было получать очень долго.

Путешествие по воздуху пролетело быстро и незаметно. Каких-то восемь-девять часов в кресле эконом-класса по сравнению с шестью с половиной сутками в плацкарте – ничто. Захар абсолютно весь полёт провёл в наушниках, наверное, удивляя соседей, как можно столько часов подряд слушать музыку. Обычно он в самолётах читал книги, смотрел кино, или, в более раннем возрасте, рубился в простенькие игры на компе, встроенном в спинку впереди стоящего сиденья. Но в этот раз ему не хотелось ни читать, ни следить за изображением, ни вообще выполнять какую-либо мыслительную работу, а просто хотелось абстрагироваться от тяжёлых и выматывающих событий последних дней и месяцев. Так что Захар, закрыв глаза, слушал на бесконечном повторе альбом Боба Дилана «Slow Train Coming». «Shine your light, shine your light on me…» – жизнеутверждающим голосом пел Дилан.

В Москве Захар решил наведаться в штаб Феврального. Наверное, глупо, что он только сейчас решил это сделать, хотя за последний год несколько раз приезжал в Москву. Но в жизни он был очень нерешительным и стеснительным человеком (если дело не касалось агитации), и ни к кому не набивался в друзья. А сейчас решил всё же явиться, разведать обстановку, попробовать объяснить ситуацию с Георгием, Зубровым и Даней, которая произошла в Майском порту. Чтобы уже окончательно закрыть для себя этот гештальт. Конечно, он несколько опоздал с объяснениями, и они уже ни на что существенно не повлияют.

Однако по адресу, указанному на гугл-картах, штаба больше не оказалось. Захару сказали, что Февральный буквально несколько дней назад переехал по новому адресу. А в помещении сейчас какие-то люди делали ремонт. Причём на стене зала до сих пор осталась надпись «Февральный-2018», но самого штаба больше не было. Ну что ж, символично.

Захар смотался на Красную площадь. С момента его последнего визита туда ничего заметно не изменилось. Ну, площадь и площадь. Сильно долго бродить времени у него не было, и Захар, перекусив, скорее поехал в огромный книжный супермаркет «Библио-Глобус». Там он считал своим долгом побывать, потому что боялся, что больше не приедет в Москву (а на обратном пути из Украины он поедет поездом, и между вокзалом и аэропортом останется не очень большой интервал времени). Когда Гордеев вернётся в Майский порт, и устроится на обычную работу, будет жить «от-зарплаты-до-зарплаты», возможности куда-то вырваться может просто больше не представиться. В обозримом будущем точно вряд ли. Москва слишком далеко, цены в ней дорогие. Так что напоследок надо было обязательно побывать в своём любимом месте.

Побывал – теперь можно и отправляться на автовокзал. (На этот раз другой, не тот, что в октябре, но приблизительно на том же расстоянии от центра.)

Захар всё рассчитал. Со станции метро «Площадь Революции» он сел на зелёную ветку и проехал одну остановку до «Третьяковской». Здесь он перешёл на оранжевую ветку, сел в поезд и успокоился. Времени у него оставалось навалом, больше полутора часов. Захар запомнил, что ему ехать без пересадок до «Тёплого стана» (там был автовокзал), десятого по счёту, и мысленно считал, сколько раз остановится поезд. Названия других станций его не интересовали.

И вдруг на седьмой или восьмой станции, но уж точно не десятой, предупреждение: «Поезд дальше не идёт!» И все пассажиры выходят. Но как так?! Захар не мог обсчитаться! Да и название станции не «Тёплый стан», а какое-то «Новокосино»…

Спокойно, главное не нервничать. Захар достал карту метро, и оказалось, что он сейчас находится на конечной станции жёлтой линии. Но такого просто не могло быть! Захар точно помнил, что садился на оранжевую ветку. Ничего не оставалось, кроме как ехать в обратном направлении, на «Третьяковскую». На которой как раз пересекались жёлтая и оранжевая линии (так что, по факту, существовали две соседние одноимённые станции). Вот только, с учётом обратной дороги, время начинает поджимать…

Наконец, вернувшись на развилочную «Третьяковскую», Захар выскочил из вагона и бросился к переходу на, как ему казалось, оранжевую ветку… И как только он, олух, смог перепутать жёлтую с оранжевой! Географический кретинизм, да, но не дальтонизм же. Захар пробежал через переход, увидел две платформы. Над одной, что была напротив выхода – табличка с названиями «Китай-город», «Проспект Мира», «Рижская»… Это оранжевая линия, но только направление обратное от автовокзала. Значит, Захару нужна противоположная платформа, то есть та, что ближе к выходу… К ней он и бросился, тем более, что поезд уже стоял и как раз собирался отходить. Захар заскочил внутрь за мгновение до того, как двери захлопнулись, и было перевёл дух.

Однако тут его опять ждал неприятный сюрприз. Когда приёмник объявил следующую станцию, Захар не поверил своим ушам. Получалось, что он опять ехал по жёлтой ветке, в том же ложном направлении, в сторону клятого «Новокосино»! Гордеев вытаращился на карту. Но ведь он, перед тем как заскочить в поезд, ЧЁТКО видел над противоположной платформой названия станций оранжевой линии. Может, он и географический кретин, но не даун же, в конце концов! Захар в ярости скомкал карту метро, бросил на пол и растоптал её ногой. Вид у него сейчас был такой недружелюбный, что остальные пассажиры даже поглядывать на него боялись.

Вынужденно проехав одну станцию, Захар опять поехал назад. Приехав, он подбежал к стоявшему в зале станции служителю метрополитена. Без его помощи Захар бы не разобрался. Тот спросил, на какую станцию надо добраться Захару, и просто указал на нужную платформу. Только тогда до Гордеева дошло. В этом одном зале по одной стороне проходила жёлтая ветка, а по другой – оранжевая. А в дублирующем зале, соответственно, шли поезда в противоположных направлениях обоих веток. Обычно, если две линии пересекались и две станции носили одно и то же название, в первом зале курсировали поезда первой линии (в противоположных направлениях), а во втором зале – второй. Захар привык, что если с одной стороны станции висит табличка с названиями станций противоположного требуемому направлению, то пассажиру по умолчанию нужно садиться в поезд с противолежащей стороны. Поэтому Захар два раза умудрился прыгнуть не в тот поезд. Путаницы добавляло то, что жёлтая и оранжевая ветки очень похожи по цвету, и в спешке можно было и не различить.

Если бы не дефицит времени, Захар бы ещё и поблагодарил судьбу за такой любопытный опыт. Но сейчас он, непрерывно глядя на часы, вслух обсыпал нелестными словами тех, кто проектировал этот участок метро. Что, если он опоздает на автобус?.. Придётся искать какую-то гостиницу, покупать новый билет. А если на ближайшие дни билетов уже не осталось? На «Тёплый стан» Захар приехал настолько ВПРИТЫК, что каждая секунда была на счету. Он побежал по эскалатору наверх. Оказавшись на улице, не сразу сориентировался, куда бежать. Подбежал к какой-то кассе. Не то. Ему сказали, что нужные ему автобусы на противоположной стороне улицы. Ринулся через широкополосную дорогу, хотя никакой «зебры» не было, и неподалёку стояла машина ДПС, так что он сильно рисковал, если те решат его оштрафовать. Но повезло, «гайцы» не принципиальные оказались, не погнались. (Хотя учитывая, с какой скоростью драпал Захар, ещё не факт, что угнались бы.)

В автобус Захар примчался буквально в последние две-три минуты перед отправлением. Невероятно, но почти сразу нашёл нужный среди десятков других рейсов. Чудом успел, если бы на каком-то отрезке пути его что-то задержало, пусть даже самую малость – остался бы в Москве, без вариантов.