Аля Кьют - Порочный ангел

— Да, — стонала я бессовестно. — Да. Хорошо.

— Еще? Ты хочешь еще? Больше?

— Да, пожалуйста.

Боже, я даже взбрыкнула, когда он протолкнул в меня пальцы. Это ощущалось не как в тот раз на балконе. Сейчас проникновение было резким, грубым, немного болезненным даже, но все равно желанным и сладким. Я вскрикнула и зажмурилась.

Глеб погрузил пальцы до самого конца, согнул их и надавил на какую-то точку во мне. Я закричала снова, инстинктивно сжимаясь.

— Блядь, какая ты тесная, — выругался Москвин.

Он снова надавил внутри и стал поглаживать клитор большим пальцем.

— Не дергайся, — рыкнул демон, отвешивая мне шлепок по заднице.

Разумеется, я дернулась от неожиданности, и он тут же ударил по второй половинке моей попки.

Я постаралась замереть, но все равно приподнимала зад, желая, чтобы его пальцы двигались во мне. Глеб же не спешил исполнить мое безмолвное желание.

— Ты все еще невинна, мой порочный маленький ангел. Такая тесная, желанная. Маленькая стерва, — проговорил Глеб, продолжая лишь легонько гладить мой клитор, чего было мало для разрядки.

Я совершенно не понимала, почему он говорит мне такие вещи, но становилось ясно, что мой демон зол. Если не в ярости. И едва сдерживается.

— Пожалуйста, — попросила я, не в силах больше ждать.

— Что, сладенькая? Скажи, что ты хочешь?

— Тебя. Хочу кончить. Быстрее. Пожалуйста.

Он усмехнулся и тут же дал мне то, что я просила. Даже больше. Его пальцы заходили во мне туда и обратно. Отступая и проникая снова до конца. Москвин таранил меня без пощады. Мне снова было немного больно, но это совершенно не мешало приближению оргазма.

Я замерла, больше не двигалась, полностью отдаваясь на милость демона. Разрядка уже была так близко, я начала сжиматься, приближая сладкие спазмы. Изо рта посыпались протяжные стоны.

Глеб перевернул меня на спину. Его пальцы лишь на секунду оставили меня и снова погрузились внутрь. Я развела ноги в стороны, бессовестно расхныкалась, прося его не останавливаться. Он и не стал.

Я лежала под ним раскрытая, доступная, в агонии прерванного оргазма, который снова возвращался мне благодаря моему жестокому и нежному палачу, его беспощадным пальцам.

Зажмурившись, я снова сжалась, но Москвин тут же зарычал:

— Открой глаза, Леся. Я хочу, чтобы ты смотрела на меня. Хочу, чтобы видела меня. Не забывай, кому принадлежат твои оргазмы.

Я послушно распахнула глаза и потянулась к нему, обнимая за шею, но Глеб отпрянул. Он лишь сильнее потер мой клитор и снова протолкнул пальцы до самого конца, согнув внутри.

Я закричала от острой и яркой разрядки, но тут же разочарованно застонала, потому что она была такой короткой. Я не успела даже пожалеть о скором оргазме.

Глеб моментально отстранился, проговорил:

— Уходи.

— Что? — я ушам своим не поверила.

Мне хотелось поцелуев, объятий и, вашу мать, второго раунда. Я совсем не была готова к его беспощадным, жестоким словам.

— Встань с моей постели и уйди. Немедленно.

Я смотрела на него, открыв рот, даже не сдвинув ноги.

Почему? За что? Как?

Сев на постели, я часто моргала, не зная, что сказать.

Столько вопросов, а озвучила я совсем не то, что хотела.

— Где я теперь должна спать?

— Мне категорически на это плевать. Кровать в смежной комнате все еще свободна. Кажется, тебе еще нравился диван в гостиной. Или прими приглашение Ника Рида, спи в его постели. Ни в чем себе не отказывай. Доброй ночи.

Разумеется, я ушла к себе, едва Глеб сказал эти жестокие слова. Слезы тут же наполнили глаза, но я не собиралась реветь при нем, а тем более оправдывать. Похоже, Москвин видел, как меня прижимал к стене дома Ник. Я даже догадывалась, что сам Рид отпустил меня, потому что заметил Глеба. Ситуация сложилась препаршивая, но это не давало Москвину права судить обо мне, а тем более так со мной разговаривать. Словно я гулящая девка, которая вертела хвостом перед каждым.

Он ведь даже не спросил меня ни о чем. Просто сделал выводы. Наверно, по себе судил. Но не все же такие развратные твари, как он или Рид.

Я просидела на кровати с полчаса, глупо надеясь, что Глеб одумается и остынет, извинится или хотя бы потребует объяснений. Но нет. Зашумела вода в ванной, Москвин вышел из комнаты, но почти сразу вернулся.

Мне тоже нужно было в ванную, но делить ее с ним я точно не собиралась. Внизу тоже была душевая, и я отправилась туда. Разумеется, мне пришлось пройти мимо Глеба. Гулять по заднему двору под дождем я точно больше не собиралась. Хватило на сегодня.

Задрав нос, я прошла мимо Москвина, который валялся на кровати с ноутбуком. Он даже не взглянул на меня. Это оказалось неожиданно больно.

Слава богу, мне не пришлось разгуливать по гостиной, натыкаясь на любвеобильных гостей. Ванная была около лестницы, и я прошмыгнула туда, сразу закрылась, быстро помылась, с удовольствием смывая с себя поцелуи Ника и Москвина.

Мужчины все уроды и похотливые животные. Я бы ушла в монастырь, но боюсь Иисус не примет в невесты мою развратную душу, что заперта в невинном теле.

Когда я вернулась в комнату, Глеб уже погасил свет и заменил ноутбук телефоном.

Оказалось, очень сложно лежать в постели через стену от него и не думать, не желать быть ближе. Я даже злиться на него не могла толком, вспоминая, как накануне он говорил о жадности и отказывался делить меня даже со мной самой. Можно было только догадываться, как он взбесился, увидев меня с Ником. Но ведь я не была виновата в этом. И точно не заслужила этого наказания в виде оргазма. Он ведь как будто показывал, чего лишает меня.

Хотел ли Глеб, чтобы я извинилась, снова просила его или умоляла? Не знаю. Но проверять мне точно не хотелось.

Я почти не спала ночью. Мне снился то Москвин, то Ник. Глеб целовал меня, и я обнимала его, млела, но потом вдруг понимала, что это Рид и просыпалась с криком.

Этот сон будил меня несколько раз за ночь. Я очень надеялась, что Глеб не слышал моих криков.

Истрепанная нервами и тревожными грезами, я проспала завтрак и решила вообще не выходить сегодня из комнаты. Однако мои планы нарушил Москвин собственной персоной. Не постучав, он вошел в комнату, бросил мне джинсы, которые я оставила на стуле и скомандовал:

— Одевайся, поехали.

- Какого черта ты врываешься? — огрызнулась я, отбрасывая джинсы.

— Это мой дом и моя комната. Собирайся, Олеся.

Он специально назвал меня полным именем, чтобы поиздеваться. Сволочь.

— Не хочу я никуда. Выйди.

— Я не спрашивал, что ты хочешь, а велел одеваться. Я обещал показать тебе Тоскану. Поехали.

— Можешь засунуть свое обещание себе в задницу, — продолжала я нарываться.

У Москвина аж желваки заходили ходуном. Я сжалась от его жуткого взгляда демонических глаз, готовая ко всему. Он как будто уговаривал себя остыть и вроде бы даже справился с этим, процедив сквозь зубы:

— Через пятнадцать минут ты выйдешь к воротам. Одетая. Или я выволоку тебя хоть голой. Шевелись. Не заставляй всех ждать.

Он ушел, оставив дверь открытой, как напоминание, что может смотреть на меня голую или спящую. Сволочь.

Правда, из слов Глеба выходило, что поедем мы точно не вдвоем. Ник еще вчера что-то говорил о Сиене. Видеть его мне не очень хотелось. Пожалуй, еще меньше, чем хозяина дома, но угрозы последнего вряд ли были пустозвоном. Я не осмелилась испытывать судьбу и терпение Москвина. Натянув джинсы, свитер, куртку и кроссовки, я прошла к воротам виллы через задний двор. Слава богу, без приключений на этот раз.

Дождя сегодня не было, но низкое хмурое небо совсем не обещало тепла и солнца. Я поежилась, застёгивая куртку на молнию. У ворот уже стояла машина, а когда я подошла, подъехал и второй внедорожник. За рулем был Москвин. К нему на переднее сидение тут же прыгнула Лика.

Глеб пронзил меня суровым взглядом и кивнул Стасе и Андрею, пригашая их сесть на заднее сидение. Мне пришлось поехать с Викой и Славой.

Единственное, что радовало — это отсутствие Рида.

— Ник не поедет? — спросила я на всякий случай, ведь именно он звал меня в Сиену накануне.

— Обдолбался Ник вчера до белых соплей. Надеюсь, очухается до вечера. А то ведь малолетки всея Руси не выдержат такой потери.

— Не будь таким злым, малыш, — одернула Славу Вика. — Или ты ревнуешь из-за бывшей?

Славик только фыркнул на это.

— Да мне параллельно. Леськ, а ты чего не завтракала?

— Проспала, — призналась я.

— Мы уже думали, заболела, покачала головой Вика. — Ах, Тереза ведь передала тебе. Держи.

И она вручила мне стаканчик кофе и свежую мягкую булочку.

Я была тронута такой заботой и рассыпалась в благодарностях. Слава завел машину и поехал за Глебом.

Я старалась не всматриваться в салон впередиидущего джипа, но все равно видела, как Лика изо всех сил флиртует с Глебом. Она сидела почти боком и яростно жестикулировала, что-то рассказывая Москвину. Слава богу, я не видела, как на все это реагирует мой демон. Прикрыв глаза, я хлебнула еще теплый кофе, запрещая себе даже мысленно считать Глеба своим.

Вроде бы даже получилось, только вот никак не удавалось унять ревность и зависть, потому что мне хотелось ехать рядом с Москвиным. Будь он проклят.

— Куда мы едем? В Сиену? — уточнила я, пока жевала булочку.

— Сначала в Монтепульчано, оттуда уже в сиену и Вольтерру, — пояснила Вика. — Я так поняла. Ник вчера говорил именно о Сиене, но Глеб перекроил маршрут. Говорит нужно увидеть долину Валь д'Орча.

Очень скоро мне стало не до разговоров, потому что виды за окном были невероятные. Кажется, именно о такой Тоскане и говорил Глеб, когда впервые предложил мне лететь с ним. Туманная и размыто зеленая из-за молодой травы, что упрямо не хотела признавать приближение зимы. Кажется, за окном моросил дождь, разбавляя резкость еще сильнее. Я не могла не любоваться бескрайними полями, холмами и кипарисами вдоль дороги. Одинокие виллы и церквушки, что были разбросаны по этим просторам, создавали впечатление, что мы в Средиземье или еще в какой-то выдуманной фэнтазийной стране сказок.